Abraham Lincoln and the second American revolution.

К 1861 году, то есть до начала гражданской войны, обе части страны выглядели следующим образом:

Таблица 1

США до гражданской войны,

в общих цифрах

Как видно из таблицы 1, перед началом гражданской войны между северными и южными американскими штатами существовала большая разница в численности штатов, в их размерах, в численности их населения, в распределении последнего между белыми и черными и между свободными и рабами, в промышленном и аграрном развитии, в транспорте и образовании. Величины этих общих количественных данных указывают на явное превосходство Севера над Югом.

Но что касается статистики на единицу параметра, то здесь картина была смешанная:

Таблица 2

США до гражданской войны, количественно,

в цифрах на единицу параметра

Плотность населения на юге была выше, чем на севере. Производство сельскохозяйственной продукции в денежной форме на человека было примерно одинаково на юге и на севере.

Наконец, небольшое различие имелось в численности людей на километр, обслуживавшихся железными дорогами страны.

Но и это не было полной картиной. Для ее полноты представим качественное сравнение двух частей США:

Таблица 3

США до гражданской войны, качественно

Производство как на Севере, так и на Юге оставалось, прежде всего, аграрным и небольшим по объему. И, за исключением землевладельцев-рабовладельцев наверху и в середине социальной иерархии, проживавшей на юге, не наблюдалось различий в классовой структуре между Югом и Севером.

Правда, большинство населения обеих частей страны различалось по своей церковной принадлежности. Но, тем не менее, это большинство принадлежало к христианству и протестантизму.

Северяне и южане боролись бок о бок в войне за независимость и создание собственной страны. Если они не были недавними иммигрантами, они говорили на одном языке, который, как известно, является одним их важных элементов связи людей в любой культуре.

Таким образом, у жителей северной и южной частей страны было больше общего, чем различий. И, что более важно, вследствие разницы в климате, географии и почве, они, эти жители, так или иначе, были взаимосвязаны экономически.

Но, тем не менее, как у южан были жалобы и претензии к северянам, так и у северян были свои жалобы и претензии к южанам. В чем же эти недовольства выражались?

Претензии южан (в масштабе от более слабых до более сильных) были: в определенной степени, религиозные; в большей степени, политические; в значительной степени, социально-экономические.

Жалобы северян (опять же, в масштабе от более слабых до более сильных) были те же:в определенной степени, религиозные; в большей степени, политические; в значительной степени, социально-экономические.

Но эта неприязнь между Севером и Югом не возникла неожиданно, а существовала со времени создания страны, ибо с самого начала наличествовали условия, ставшие причиной взаимного недовольства. Тем не менее, две части государства мирно сосуществовали друг с другом.

Поэтому можно утверждать, что одна взаимная неприязнь не могла вызвать кровавый конфликт между Севером и Югом. Нужно было что-то еще.

Это «что-то еще» сводилось к тому, что наблюдалось в Соединенных Штатах со времени их создания как государства: к трансформации постепенных параллельных контактов между быстро становящимся промышленным, основанном на свободном труде Севере и промышленно отстающим, по большей части, сельскохозяйственным, основанном на труде черных рабов Юге в пересекающуюся, проникающую друг в друга связь, вследствие: развития общенациональной железнодорожной сети, наплыва иммигрантов из Европы и миграции на запад мелких независимых фермеров. Приводя во все более тесный контакт эти две антагонистические системы, данный процесс, рано или поздно, должен был создать растущую возможность конфлита, который нельзя было предотвратить.

Но кем могли быть стороны этого конфликта? Кто готов был воевать и против кого? Очевидно, что это не были простые люди, составлявшие огромное большинство населения страны, ибо они могли мало что выиграть от столкновения и экономически, и политически, и религиозно.

Как и в войне за независимость против Великобритании, «рвались в бой» плантаторы (держатели богатства на юге) и промышленники и крупные торговцы (держатели богатства на севере), которые больше всего и больше всех могли получить выгоду от борьбы. Подобно собакам, бьющимися за кость, с которой они не способны и не желают поделиться, привилегированные классы довоенного (до гражданской войны) американского общества были готовы ввергнуть всю свою страну в кровавую схватку за сохранение и расширение своих привилегий. «Костью», за которую они готовы были драться, были прибыли, которые бизнесмены Севера в качестве посредников, грузоотправителей, банкиров и страховщиков получали с сельского хозяйства Юга, которые (прибыли) северяне хотели получать целиком, а южане вообще не хотели отдавать.

Что развязало гражданскую войну (так что она из возможности стала реальностью) между Севером и Югом стал спор о том, кому достанутся выгоды от освоения западных границ страны. Ни при каких обстоятельствах промышленники и торговцы Севера не хотели позволить распространение рабства во вновь создаваемые штаты на западе. Ибо такое распространение означало бы распространение очень прибыльного социального института, то есть усиление конкурента Севера (южного плантатора) как экономически, так и политически.

Авраам Линкольн и его роль во второй американской революции

Таковы были обстоятельства, при которых Линкольн был избран президентом страны. Было несколько причин, по которым это (его избрание) произошло.

Во-первых, вопрос о распространении рабства на западные территории США расколол имевшуюся к тому времени президентскую власть Демократическую партию на северную и южную части.

Во-вторых, Линкольн был республиканцем. Он принадлежал к партии, представлявшей интересы поднимавшегося промышленного Севера, роста железных дорог, растущих корпораций, высоких тарифов, вновь прибывающих иммигрантов, свободных поселенцев и свободного труда. Это была партия возникающего и усиливавшегося капитализма, готового к триумфальному маршу по территории всей страны. И это была новая и свежая партия, не похожая на Демократическую партию, которая (Демократическая партия) была президентской партией (за исключением двух перерывов) с 1829 года.

В-третьих, Линкольн был адвокатом, то есть человеком, который мог ясно и четко формулировать и искусно и изящно защищать интересы вновь созданной партии (Республиканской) так же, как искусно и изящно он формулировал и защищал интересы железнодорожных магнатов, которым он служил. И он был богатым человеком на только как преуспевающий адвокат железных дорог, но и благодаря удачной женитьбе на очень богатой женщине.

В-четвертых, в стране, непримиримо разделенной на рабовладельческий Юг и капиталистический Север, он был умеренным, прагматиком, примеренцем. Подобно большинству в его партии, перед войной он не был против существовавшего рабства; просто он был против распространения этого института на запад страны.

Наконец, как любой законченный политик, он был человеком чрезвычайно амбициозным. У него как человека исключительно низкого происхождения, рожденного в бревенчатой избе, преобладал очень большой комплекс неполноценности, который он хотел компенсировать исключительной политической удачей. Он еще и потому страстно желал добиться такой компенсации из-за своего, как ему казалось, «уродливого» вида.

Итак, после июня 1860 года, когда Демократическая партия раскололась, у республиканцев оставалось мало сомнений в том, что они выиграют президентские выборы. И они их выиграли.

По нашему мнению, это не означает, что именно в это время победа Республиканской партии и Линкольна была гарантирована. Вполне возможно, что именно в это время судьба могла быть благосклонной не к ним, а к Демократической партии.

Тем не менее, благодаря обстоятельствам (описанным выше), победа республиканцев вообще должна была придти. Однако она могла придти позднее. И, если бы она пришла позднее, тогда вместо Линкольна другой человек мог бы быть избран президентом страны, и мы никогда не узнали бы президента по имени Линкольн.

Как бы там ни было, в 1860 году не демократ, а республиканец Авраам Линкольн был избран главой американской нации. У демократов, особенно на Юге, этот выбор вызвал твердое намерение выйти из состава Соединенных Штатов Америки и создать независимую (от Севера) Конфедерацию южных государств, которая образовалась в период с декабря 1860 года по июнь 1861 года, в которую вошли одиннадцать (из пятнадцати) рабовладельческих штатов.

Образовав конфедерацию, одиннадцать южных штатов объявили о выходе из Союза вследствие следующих трех причин: во-первых, из-за неспособности или отказа федерального правительства претворить в жизнь закон о беглых рабах; во-вторых, из-за федерального запрета на распространение рабства на новые (западные) территории; и, наконец, из-за неуважения федерального правительства к правам штатов. В сущности, американский Юг был раздражен и напуган быстрым промышленным развитием Севера, развитием, которое угрожало социальным институтам рабовладельческого юга.

Север, чье капиталистическое развитие требовало не сужения рынков, а их постоянного роста, не мог позволить южным штатам ни выхода из страны, ни расширения рабства на запад.

В этих условиях вооруженная схватка между Севером и Югом стала неизбежной. Но, следует отметить, войну начали не северяне, а южане.

Линкольн вынужден был подчиниться обстоятельствам, бывшим вне его контроля, отражавшим интересы финансовых кругов Севера, которым (финансовым кругам) Линкольн служил.

В таблице 4 сравниваются цели Линкольна в гражданской войне с результатами последней:

Таблица 4

Линкольн: цели и результаты гражданской войны

Из таблицы 4 следует, что ни одна из первоначальных целей Линкольна не была достигнута, за исключением сохранения целостности страны. И достижение этой цели досталось не мирным путем, а с помощью насильственных мер, продиктованных гражданской войной.

В этой войне, Конфедерация, как было отмечено в таблице 1, не шла ни в какое сравнение с Севером, ибо это была борьба между очень слабо вооруженным «Давидом» (Югом) и вооруженным до зубов «двуглазым» «Голиафом» (Севером).

Но кто же были эти южный «Давид» и северный «Голиаф»? Парадокс заключался в том, что, как было отмечено выше, тем некоторым богатеям с обеих сторон, которые «рвались в бой», не было необходимости лично участвовать в войне, а у тех, у кого не было никаких экономических причин в ней участвовать (простое население), было желание лично ввязаться в драку.

Среди этих последних на стороне Юга выступали обычно мелкие фермеры и мелкие торговцы. У них, как мы помним, не было рабов, и они фактически страдали экономически от института рабства. Но именно они составляли значительную часть южной армии конфедератов.

Почему же они это делали, неся огромные потери? Нужели для того, чтобы незначительная доля их «братьев»-южан (пять процентов жителей Юга), владевшая рабами, могла сохранить последних? Что мотивировало простых южан-конфедератов, в чем был их личный интерес?

Будучи в основном потомками шотландцев и ирландцев, они всегда были радикалами. В ранние годы существования Америки у них было мало общего с английскими иммигрантами, которые осели на Севере (в Новой Англии): с пуританами и позднее, как они стали называться, «янками».

Будучи, в большей части, потомками тех, которых веками угнетали британцы, и, сделавшись господствущей культурной группой на Юге, они (шотландцы и ирландцы) не могли не испытывать глубокого негативного чувства по отношению к северянам с их преимущественно британской культурой.

Таким образом, солдаты-конфедераты дрались потому, что они считали, что северяне их спровоцировали, что их пытаются запугать и, в конечном счете, завоевать их любимый Юг ненавидимыми ими янки.

А как обстояло дело с северной стороной? Ведь здесь участники войны имели много общего с солдатами-южанами, включая и их социальное положение. Многие из сражавшихся северян, и даже из северных городов, были бедными добровольцами, у которых было мало денег. И так же, как южане не любили северян, они (северяне) не любили южан. Возможно, основной причиной взаимной неприязни (в дополнение к их историческому опыту) был тот факт, что солдаты обеих сторон конфликта включали в себя, в основном, мало образованных, невежественных и неквалифицированных тружеников.

Оценка роли Линкольна во второй американской революции

Широко распространено мнение, что без Линкольна Соединенные Штаты не вступили бы в гражданскую войну, а вступив в нее, не выиграли бы ее и потому не уничтожили бы рабство. Согласно этому взгляду, именно личность Линкольна была тем секретным оружием, которое склонило чашу весов в сторону победы Севера.

Этот взгляд, как мы считаем, противоречит фактам, изложенным выше. Во-первых, гражданская война началась вопреки желанию Линкольна добиться своих целей мирным путем. Во-вторых, Союз, базируясь на его демографическом, экономическом, финансовом (Север держал все валютные резервы федерального правительства), военном и социальном (капитализм) преимуществе, был «обречен», рано или поздно, выиграть гражданскую войну с Линкольном или без него.

В-третьих, одной из причин победы Севера, подорвавшей класс южных плантаторов, была Прокламация об освобождении рабов, которую Линкольн подписал 1 января 1863 года. Но ведь тот же Линкольн был против отмены рабства в штатах, где этот институт уже существовал, и только после двух лет кровавой войны был вынужден под давлением обстоятельств отменить рабство. Именно нерешительность Линкольна сделать это ранее продлила войну.

Таким образом, не прекрасные идеи, а обычные и зачастую низкие мотивы толкали северян и южан всех социальных классов и слоев на вооруженную борьбу друг с другом в гражданской войне. Что это не была война за освобождение черных рабов отражено в настроении, свойственном белым солдатам по обе стороны баррикад: большинство из них, хотя и сочувствовало положению черных рабов, в то же время, так или иначе, презирало и боялось их.

Но, как бы там ни было, в результате гражданской войны страна сохранила свою целостность и единство; рабство, в конечном счете, было упразднено; и капитализм и демократия пришли на Юг. Все это совершилось с именем президента Линкольна на устах, который, несмотря на все его колебания и сосредоточенность на проблеме единства страны, сделался жертвой и мучеником борьбы за освобождение черных рабов.

В заключение, напомним, что целью статьи было попытаться выяснить правдоподобность утверждения, в соответствии с которым Авраам Линкольн сыграл выдающуюся роль в развитии Соединенных Штатов. Обычно в поддержку этого утверждения выдвигаются два аргумента.

Согласно первому, роль Линкольна была исключительно положительной. То есть, если бы не было Линкольна и его участия в гражданской войне, страна бы раскололась на две части, рабство сохранилось бы на Юге, а Соединенные Штаты не стали бы теми, чем они стали теперь.

Согласно второму аргументу, Линкольн сыграл исключительно негативную роль в истории США. Ибо навязанная Югу Линкольном гражданская война, с ее людскими, материальными и финансовыми жертвами не была необходимой: институт рабства и так уже умирал в пограничных с Севером южных штатах; продвижение промышленной революции на Юге и так делало рабство неэкономичным и устарелым; и эти процессы сами бы собой сохранили бы Союз и его единую демократическую нацию.

Что сближает эти два абсолютно противоположных взгляда, так это их вера в то глубокое влияние, которое президент Линкольн оказал на развитие Соединенных Штатов в период гражданской войны. Настоящая статья попыталась доказать, что, если Авраам Линкольн и повлиял на результат второй американской революции (который, как было подчеркнуто выше, был предопределен объективными обстоятельствами того времени), то это влияние было и остается скорее воображаемым и символическим, чем реальным.