Translate this page:
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Library
Your profile

Back to contents

Philosophical Thought
Reference:

Labour and Rationality in the Genesis of the Archaic Conscience

Pershin Yurii Yur'evich

Doctor of Philosophy

Senior Researcher, Military Institute of Physical Training 

194044, Russia, Saint Petersburg, Bol'shoi Sampsonievskii prospekt, 63.

pershin9059229943@yandex.ru
Other publications by this author
 

 

DOI:

10.7256/2306-0174.2013.6.611

Received:

18-05-2013


Published:

1-06-2013


Abstract: In the article the author states that researchers pay insufficient attention to the role of labour while studying the genesis of the archaic conscience. It is labour that forms the rationality of the primitive conscience, usually called mythological. There is a contradiction: on the one hand, the mythological conscience doesn’t help to adequately perceive and interpret the surrounding world by the primitive man. On the other hand, an inadequate behaviour of the archaic man wouldn’t favour his survival. Therefore, the archaic conscience of the archaic man is paradoxically both rational and mythological/religious. Such a contradiction in the process of becoming of the archaic conscience is being studied with the help of the methodological apparatus of the psychoanalytical theory, traditionally dealing with the deep unconscious and archaic layers of man’s psyche. In the course of investigation the author also states, that under the repressing circumstances of survival and lack of the right cerebral hemisphere activity, contributing into the appearance of mystical and religious speculations, the primitive people in the process of the productive labour invented magic and religion as the means of survival, means of the closer and more adequate cooperation and communication with the world.


Keywords:

archaic conscience, mythological conscience, rationality


Рациональность и мифологическое сознание.

Актуальность заявленной темы обусловлена тем, что при изучении генезиса архаического сознания исследователи уделяют мало внимания роли труда. Труд в данном случае – это непосредственное общение архаического человека с окружающей реальностью с целью ее преобразования. Именно он и формирует рациональность первобытного мышления/сознания, которое исследователи традиционно называют мифологическим. Таким образом создается противоречие: с одной стороны, мифологическое сознание не способствует адекватному восприятию первобытным человеком окружающего мира, и следовательно косвенно говорит о неадекватности поведения архаического человека. С другой стороны, очевидно, что неадекватность поведения архаического человека не способствовала бы его выживанию. Одним из решений этого противоречия, на наш взгляд, было бы рассмотрение генезиса архаического сознания с помощью психоаналитического учения, обладающего достаточным эвристическим потенциалом. Выбор психоаналитической парадигмы не случаен, так как именно в ней достаточно хорошо рассмотрены бессознательные психические механизмы, нюансы их работы, а также достаточно подробно и успешно разработаны схемы взаимодействий бессознательных слоев человеческой психики и сознания. Для описания генезиса и становления сознания первого человека мы воспользуемся методологией и терминологическим аппаратом психоаналитической парадигмы, наиболее, на наш взгляд, приспособленной для такого рода анализа.

Рациональность архаического сознания.

Следует начать с того, что механизмы психики и психические реакции современного человека (по крайней мере, значительная часть ее содержания) идентична психике человекообразных приматов. Отсюда первобытный или первый человек представляет собой нечто среднее между ними. У человекообразного примата еще отсутствует собственно человеческое сознание, присущее современному человеку. Следовательно, первого человека необходимо рассматривать на стадии, когда это человеческое сознание только начало формироваться, а содержание психики человекообразных приматов начало формирование собственно человеческого бессознательного.

В современном человеке, в соответствии с теорией психоанализа, существует несколько слоев психики. Это бессознательные содержания (архаические содержания) и собственно сознание. Бессознательные содержания соответствуют (в терминах второго психического аппарата Фрейда: ОноЯСверх-Я, который мы будем привлекать для объяснения превращений бессознательного в сознание) инстанции Оно. Сознание соответствует инстанции Я. Вспоминая теорию становления (сублимации) шелеровского Духа, можно сказать, что сам Дух соответствует именно инстанции Я, которая постоянно растет в ходе сублимации и противостоит Оно – т.е., фактически противостоит природе, животному сознанию. Однако Оно (бессознательное) – это и есть сознание пред-человека, только начавшего становиться человеком, начинающего свой выход из природы, в котором почти отсутствует Я. Архаическое сознание этого первого человека – это то, что сегодня мы называем бессознательным (Оно) современного человека, у которого сознательные слои психики (Я) за долгое время становления получили значительное развитие. И в этом отношении Фрейд точно указал, откуда берется это Я в человеке – Я постепенно формируется как орган реальности в личности, иными словами, как поле, на котором сталкиваются желания человека и реальность, которая им не соответствует и таким образом противостоит. Скажем иначе, Я – это продукт постепенной дифференциации, разделения Оно под воздействием внешней реальности. Фрейд по этому поводу пишет, что Я (как сознание) «развилось на основе коркового слоя Оно», другими словами, на периферии Оно (бессознательного), которая, по Фрейду, приспособлена для принятия или отторжения раздражений извне, и поэтому вынуждена вступать в контакт с реальностью. Отсюда, начиная с минимального осознанного восприятия реальности, «Я подчиняет своему влиянию все более обширные и глубокие слои Оно» [1].

Большая часть Оно остается первоначальной, первобытной, архаичной, неизменной, но хотя бы мельчайшая его часть под воздействием неуступчивой внешней реальности начинает изменяться, разделяясь само в себе и превращаясь в Я. Именно в этот момент человек начинает процесс становления, процесс выпадения из природы, выхода из «бессознательного» состояния. Психический конфликт как причина рождения сознания первобытного человека проявляется в виде противоположности противоречивых требований внутри субъекта (между желанием и неуступчивостью внешнего мира).

В этом отношении Я, формировавшееся под воздействием соприкосновения Оно с внешним миром, представляло собой отпечаток внешнего мира, являлось его представителем в психике человека. Фактически Я говорило языком окружающего человека мира, следовательно, можно сказать, что с человеком, через часть его сознания, говорил весь мир (созвучно этой мысли еще в XIX веке о воздействии внешнего мира на формирование разума человека упоминал Х. Уэстропп [2]), постепенно все больше отвоевывая для себя психической реальности. Отсюда, когда мы говорим, что Я разумно и адекватно миру, это значит, что мир сделал человека адекватным самому себе, «разговаривая» с ним через инстанцию Я и создавая ее (см. по этому поводу также [3]). Мир начал жить в некой части психики человека, постепенно отвоевывая её у животного, стал частью человека, разумной его частью. Таким образом, голос мира в человеке – это голос разума, и наоборот, разум – это отражение мира в человеке.

Отсюда заметим, что архаическое сознание как основа человеческого сознания является парадоксально рациональным, и в то же время мифологическим и религиозным. Внешний мир, вторгаясь в архаическое сознание человека, начинал формировать из его части личность человека, его становящееся Я. Но эта часть психики, будучи одновременно архаичной, тем не менее, отражала реальность внешнего мира, представляла собой внешний мир. Иными словами, мир создал человека по своей мерке, по своему «образу и подобию», просто отражаясь частью психики человека. Человек, в котором формировалась психическая Я-реальность, или «нет»-реальность, противостоящая его животной природе, был адекватен и рационален рациональностью природы, отраженной в Я, так как он здесь руководствовался принципом реальности.

Но таким образом отражая реальность мира, человек в дальнейшем также описывал ее, что и нашло отражение в мифологии. Отсюда архаическая мифология и религия, созданные в точке пересечения физической и психической реальности, изначально несут в себе рациональность мира. Именно поэтому мы можем говорить об архаическом сознании как о сознании изначально рациональном.

Антропологические основания рациональности.

То, что мир передал человеку способность к рациональному и адекватному поведению объясняется и археологическими и антропологическими данными. В мозге человека есть так называемые зоны Брока и Вернике (зоны названы по именам французского анатома Поля Брока и немецкого психиатра Карла Вернике, см: [4]), отвечающие за речь и понимание речи. Эти зоны оставляют на внутренней поверхности левого полушария черепной коробки определенный «след». Первые признаки присутствия в мозге гоминид этих следов, по материалам раскопок, появляются 2 млн. лет назад (см. по этому поводу: [5],[6]). Эти данные совпадают с тем фактом, что древние гоминиды были правшами, что было определено по остаткам каменных орудий и манере нанесения удара. Артефакты из Кооби Фора (которые датируются 1,9 – 1,5 млн. лет) подтверждают такое заключение [7].Отсюда «праворукость» гоминид и свидетельствует о начавшейся эволюции левого полушария мозга первобытных людей, что способствовало также и развитию речи, так как зоны Брока-Вернике, отвечающие за речь, находятся в левом полушарии мозга и работа правой рукой также соотносится с работой левого полушария мозга. Здесь следует упомянуть, что современные нам люди на 90% правши и только на 10% левши, а человекообразные приматы на 50% правши и на 50% левши.

Из этого можно сделать вывод о том, что именно левое полушарие, ответственное за речь, логическое мышление, анализ, манипуляции правой рукой, развивалось вместе с развитием трудовой (производственной), а также другими видами деятельности первобытного человека, направленной на выживание, производство орудий труда. Первые инструменты, как и первая речь, являются мощными средствами не только встраивания человека в природную реальность, но и средствами, выделяющими человека из нее, противопоставляющими его миру, и таким образом средствами коммуникации с внешней по отношению к человеку реальностью. Эти средства адекватны условиям реальности и рациональны рациональностью мира. Фактически мир сам предоставил первому человеку свой разум, способность осознать себя со-беседником, со-трудником мира, способность к творчеству, изменению реальности вокруг себя и способность коммуникации, а также способность концентрировать внимание на частях реальности, представляющих собой коммуницирующий с человеком мир.

Магико-религиозная деятельность как разновидность производственной.

Производственная деятельность первобытного человека проявляется в том числе и в артефактах – орудиях труда. Будучи органической составляющей производственной деятельности, магико-религиозная деятельность также может быть представлена своими «орудиями труда». Как предполагают некоторые специалисты, древнейшие гипотетические инструменты магии, генетически восходящие к орудиям труда, найденные на стоянке синантропов (Нижняя пещера Чжоукоудянь, Китай), датируемой 460 000 лет, имеют форму кварцевых призм [8]. Тщательный анализ стоянок синантропов позволил ряду видных ученых (Карл Нарр, Иоганн Марингер) поставить вопрос о религиозности китайских питекантропов. См.: [9],[10],[11],[12] Отсюда можно сказать, что все разновидности орудий труда представляют собой средства активного воздействия на природу, активного изменения реальности вокруг примитивного человека.

Следует подчеркнуть, что первая магико-религиозная деятельность, как разновидность производственной деятельности, также развивается с развитием левого полушария мозга, ответственного не за символьно-образное, а за логическое мышление. Таким образом, в условиях выживания и минимального присутствия правополушарного символьно-образного мышления, необходимого для создания мистических религиозных спекуляций, древние люди в процессе деятельности производственного характера помимо орудий труда и речи «произвели» средства, необходимые для вживания в реальность, для более плотного и адекватного с ней взаимодействия, и даже для выживания – магию и религию. Последние были практически неотличимы от всей прочей деятельности. Первобытные магия и религия такие же, как и производственный инструментарий, логически оправданные, рациональные (см., к примеру: [13],[14]), прагматические и утилитарные средства, необходимые для дополнительного активного изменения реальности, средства. Иными словами, именно труд (а не мечтания и фантазирование первого человека) произвел магию и религию. Но эти магия и религия принципиально отличались от их нынешнего, современного понимания. Это средства диалога с миром, средства для его изменения.

References
1. Freud S. Abriss der Psychoanalyse. G. W. L.: Imago, 1940-1952. XVII. S. 129.
2. Westropp H.M. Primitive symbolism. L.: George Redway, 1885. R. 10.
3. Vul'f K.K. genezisu sotsial'nogo. Mimezis, performativnost', ritual. SPb.: Intersotsis, 2009. S. 77.
4. Luriya A.R. Etapy proidennogo puti: Nauchnaya avtobiografiya. M.: Izd-vo Mosk. un-ta, 1982. S. 110-138.
5. Deacon T.W. The Neural Circuitry Underlying Primate Calls and Human Language // Human Evolution. 1988. 4 (5). P. 369.
6. Falk D. Braindance. N.Y.: Henry Holt and Co., 1992. P. 50.
7. Schick K.D., Toth N. Making Silent Stones Speak. N.Y.: Simon and Schuster, 1993. Pp. 140-142.
8. Pei, W.C. Notice of the Discovery of Quartz and Other Stone artifacts in the Lower Pleistocene Hominid-Bearing Sediments of the Choukoutien Cave Deposit // Bulletin of the Geological Society of China. 1931. Vol. 11:2. P. 120.
9. Narr K.J. Paleolithic Religion // Encyclopedia of Religion. Ed. Mircea Eliade. N. Y.: Macmillan, 1987.
10. Narr K.J. Kultur, Umwelt und Leiblichkeit der Eiszeitmenschen. Stuttgart: Gustav Fischer Verlag, 1963.
11. Narr K.J. Religion und Magie in der jungsten Altsteinzeit // Handbuch der Urgeschichte. 1966. Vol. 1. S. 298–320.
12. Maringer J. Gods of Prehistoric Man. L.: Phoenix Press, 2002.
13. Malinovskii B. Magiya, nauka i religiya. M.: «Refl-buk», 1998.
14. Klikc F. Probuzhdayushcheesya myshlenie. U istokov chelovecheskogo intellekta. Moskva: «PROGRESS», 1983. S. 161-165.
15. Barbashin M.Yu.. Issledovaniya etnogeneza v sovremennoi etnosotsiologii: obshchie voprosy metodologii // Politika i Obshchestvo. – 2013. – № 7. – S. 104-107. DOI: 10.7256/1812-8696.2013.7.9101.
16. D.P. Kozolupenko. O spetsifike «drevnei» ili «primitivnoi» mifologii: poeticheskii i sotsial'no-psikhologicheskii podkhody v issledovanii mifov // Filosofiya i kul'tura. – 2012. – № 8. – S. 104-107.
17. N. B. Kirillova. Chelovek i mif v prostranstve mediareal'nosti // Kul'tura i iskusstvo. – 2012. – № 2. – S. 104-107.
18. E.M. Spirova. Simvol v transpersonal'noi psikhologii // Psikhologiya i Psikhotekhnika. – 2012. – № 1. – S. 104-107.
19. A.M. Siyukhova. Osmyslenie sotsial'noi i kul'turnoi roli mifopoeticheskogo tvorchestva s pozitsii filosofov antichnosti: proektsiya na teoriyu elit // Filosofiya i kul'tura. – 2012. – № 2. – S. 104-107.
20. T.A. Sherkova. Drevneegipetskii bog poznaniya i ravnovesiya Tot: istoriko-psikhologicheskii aspekt v perekhodnykh obryadakh // Psikhologiya i Psikhotekhnika. – 2011. – № 10. – S. 104-107.
21. D.P. Kozolupenko. Otnoshenie k drugomu v mifopoeticheskikh obshchestvakh (sistema rodstva kak strukturnyi printsip minimizatsii "dal'nego" i sistema umolchaniya kak printsip zashchity ot "chuzhogo") // Filosofiya i kul'tura. – 2011. – № 9. – S. 104-107.
22. D.P. Kozolupenko. Prichinnost' i kollektivnaya pamyat' v mifopoeticheskom i analiticheskom tipakh mirovospriyatiya // Filosofiya i kul'tura. – 2011. – № 7. – S. 104-107.
23. G. G. Ershova. Novye podkhody v izuchenii pis'mennykh kul'tur Novogo Sveta v svete kalendarnogo «fenomena 2012» // Istoricheskii zhurnal: nauchnye issledovaniya. – 2011. – № 3. – S. 104-107.
24. A.S. Maidanov. Bessoznatel'noe kak istochnik mifov: v chem pravy i v chem nepravy Freid i Yung // Psikhologiya i Psikhotekhnika. – 2011. – № 4. – S. 104-107.
25. V. P. Rudnev. Real'nost' kak oshibka // Kul'tura i iskusstvo. – 2011. – № 3.
26. D.P. Kozolupenko. Problema sotsial'noi struktury mifopoeticheskikh obshchestv. // Filosofiya i kul'tura. – 2010. – № 10. – S. 104-107.
27. M.M. Zvereva. Fenomenologiya mifa v rakurse psikhologii // Psikhologiya i Psikhotekhnika. – 2010. – № 8. – S. 104-107.
28. Pershin Yu.Yu. Arkhaicheskoe soznanie i arkhaicheskoe vremya // NB: Filosofskie issledovaniya. - 2013. - 9. - C. 64 - 85. DOI: 10.7256/2306-0174.2013.9.811. URL: http://www.e-notabene.ru/fr/article_811.html