Is Russia a "fragile" state.

В данной статье мы рассмотрим существующие определения понятия «хрупкое» государство и его критерии. Используя эти критерии, попытаемся определить – является ли современная Россия «хрупким» государством. Надеемся, что приведенные нами примеры подобного анализа помогут исследователям в разработке методики определения стабильности государства с целью предотвращения возможных социальных и политических конфликтов в стране.

Понятие «хрупкого» или «недолговечного» государства широко используется в политической практике и научной литературе. Это понятие характеризует уязвимые общества со специфическим акцентом на нарушении прав человека, горизонтальном неравенстве и социальном исключении, а также акцентирует внимание и на других связанных с ними аспектами государственной уязвимости. Так, Департамент международного развития Великобритании использует понятие «хрупкого» государства в случае, когда правительство не справляется с функциями обслуживания большинства граждан своей страны, включая бедных. При этом к основным функциям государства относятся обслуживание, правосудие и безопасность^[1].

Во внешней политике Канады используются такие индикаторы «хрупкого» государства, как функциональный недостаток власти в обеспечении безопасности в пределах границ государства, отсутствие у власти необходимой способности к удовлетворению основных общественных потребностей населения и обеспечению политической законности, предоставляемой гражданам в стране или за границей^[2]. Подобный же подход к определению индикаторов «хрупкого» государства и у внешнеполитического ведомства США. Отличие заключается в том, что выделяются кризисные государства и те, которые являются «уязвимыми». Уязвимые государства – это государства, которые не способны или не склонны обеспечить своему населению условия безопасности. Кризисные же государства – это те, где центральное правительство не осуществляет должный контроль над собственной территорией, где сама законность правительства под вопросом и где сильные конфликты либо реальны, либо имеют большую вероятность реализации^[3].

Из сказанного выше можно заключить, что «хрупкие» государства характеризуются комбинацией слабости управления, политики и учреждений, и эти государства, как правило, занимают самые низкие места в рейтинге национальных политик. Данная категория государств включает приблизительно 30 стран, из которых три четверти затронуты продолжающимися вооруженными конфликтами^[4]. Эти страны объединяют две характерные особенности: 1) слабая государственная политика и слабость учреждений, подрывающих способность стран оказывать услуги своим гражданам, в частности, справляться с коррупцией; 2) наличие риска конфликтов и политической нестабильности.

Ряд авторов предлагают более широкое определение «хрупких» государств, включающих все вышеприведенные определения. Они оперируют тремя измерениями государственной недолговечности: отказ власти, отказ обслуживания и отказ законности. При этом отказ обслуживания может произойти, как из-за нехватки способности оказывать социальные услуги, так и по причине отсутствия желания поставлять услуги^[5].

Отказ власти проявляется в случаях, когда государство не в состоянии защитить граждан от различных видов насилия. Например, в случае гражданской войны, когда государственная власть не распространяется на всю территорию страны. Также когда осуществляется периодическое политическое или социальное насилие, вызывающие смертельные случаи и разрушения; когда имеется очень высокий уровень преступности, который государство не в состоянии снизить ни посредством правоохранительной системы, ни посредством системы правосудия.

Отказ обслуживания происходит тогда, когда государство не гарантирует всем гражданам доступ к основным социальным услугам - включая базовое образование, медицину, питьевую воду, транспортную и энергетическую инфраструктуру, когда оно не может предотвратить нищету.

Отказ законности заключается в недостаточном уровне законности в государстве. Это проявляется в отсутствии демократии (свободных, справедливых и регулярных выборов); в опоре правительства на силовые структуры; в узурпации власти; в подавлении оппозиции; в контроле над СМИ; в отстранении значительных групп населения от власти; в отсутствии гражданских и политических прав, свободы слова и т.д.

Государственная недолговечность (хрупкость, уязвимость) тесно связана с правами человека, бедностью населения, социальным исключением. Поскольку реализация гражданских прав и свобод может требовать много времени и ресурсов, постольку различают действия государства по предоставлению гражданам положительной свободы (свобода «для») и отрицательной свободы (свободы «от»). Предоставление положительных свобод требует определенного уровня социально-экономического развития и допускает принцип «прогрессивной реализации» -планомерного продвижения по предоставлению свобод, соразмерного с наличными ресурсами. Базовые свободы (свободы «от») и права человека, включая право на жизнь и безопасность, государство обязано предоставлять при любом уровне социально-экономического развития. Предоставление базовых свобод, выполнение «абсолютных мер» является критическим показателем при определении «хрупких» государств.

Кроме того, опасным порогом «хрупкости» государства является отказ государства в реализации не какого-то отдельного элемента прав человека, а некоторой совокупности прав. Различают также понятия «уважение», «защита» и «выполнение» прав человека. Прогрессивная реализация гражданских прав и свобод может повлечь за собой такую государственную политику, в результате проведения которой уважаются и защищаются лишь определенныеправа, без должного их выполнения, по крайней мере, в настоящее время и среднесрочной перспективе. Основные права и свободы человека, включая его право на жизнь, свободу и безопасность, государство обязаноуважать, защищать и полностью выполнять. Государство, занимающееся внутренними репрессиями, злоупотребляющее силой, использующее пытки, повинно в отказе от законности, так как не соблюдает основные гражданские и политические права граждан.

Показателем отказа власти является высокий уровень преступности в стране. Во-первых, это связано с тем, что высокая преступность подвергает значительной опасности личную безопасность граждан, демонстрируя неспособность власти обеспечить их коренное право на безопасность. Во-вторых, создаваемые властью в ответ на криминальную ситуацию в стране мощные полицейские формирования, «батальоны смерти» и т.п. - представляют собой также нарушение прав человека и, стало быть, отказ законности.

Признаком «хрупкости» государства является наличие в обществе горизонтального неравенства. Это проявляется в неравенстве статуса определенных социальных групп (этнических, религиозных, расовых групп, каст и т.п.). Такое неравенство имеет экономическое измерение (­неравенство собственности, занятости и других экономических возможностей, приводящих к неравенству ­в доходах), социальное измерение (­неравенство в доступе к таким услугам, как образование и здравоохранение, а также неравенство в доступе к жилью) и политическое измерение (­неравенство в политических возможностях, включая контроль над исполнительной властью, силовыми структурами, региональными и местными органами власти).

Факт горизонтального неравенства одновременно свидетельствует об отказе обслуживания, так как не обеспечивает услугами определенные социальные группы; об отказе законности, так как исключение является результатом нехватки законности, а иногда, и об отказе власти (если на какой-то территории страны отсутствует, хотя бы частично, правительственный контроль). Другой вопрос, какая степень, природа неравенства и какая доля социального исключения делает государство «хрупким». Государство, которое предвзято относится к малой части его населения (например, меньшечем 1%) не классифицируют как «хрупкое»; иное дело, когда исключение составляет 30 и более процентов населения. Но точная разделительная линия - вопрос суждения^[6].

Менее очевидна связь бедности с недолговечностью государства, с властью и законностью. Хотя бедность в силу самого факта её существования свидетельствует о «хрупкости» государства, и успехи в развитии и преодолении бедности неизбежно будут связаны с улучшением обслуживания, а неудача – с отказом к доступу обслуживания. Тем не менее, успех в развитии может достигаться и при сохранении бедности, и неравенства, что может свидетельствовать об отказе и недолговечности обслуживания. Есть эконометрическое свидетельство того, что страны с низким доходом населенияимеют более высокую склонность к конфликтам, что объясняется, во-первых, тем, что люди с низкими доходами (а также с плохими услугами) меньше бояться проиграть в конфликте и имеют меньше причин поддерживать государство; во-вторых, бедные государства располагают меньшими ресурсами для прекращения конфликта. Однако установленная здесь связь между доходом на душу населения и конфликтом не подтверждает гипотезу о пропорциональной связи между конфликтом и нормой бедности: норма бедности не рассматривается в качестве дополнительногофактора возникновения конфликтов.

Вместе с тем, подтверждается связь между образовательным уровнем в стране и конфликтом: повышение уровня образования населения уменьшает риск конфликтов^[7]. Хотя при высоком уровне безработицысреди образованной молодежи отмечается повышенная склонность к насильственным действиям. В частности, восставших тамилов Шри-Ланки возглавляла группа образованныхбезработных; и многие из палестинских бойцов относятся к этому типу людей.

Так же необходимо отметить сложность отношений между демократией и властью. В некоторых странах с авторитарными режимами, как показывает опыт Китая, Южной Кореи, Тайваня и Чили, может сохраняться длительный социальный мир и происходить развитие в стране.Представление о том, что развитие демократии уменьшает возможность конфликта, не подтверждается эмпирически. Верно, что наименее склонные к конфликту государства являются демократическими. Однако самыми склонными к конфликту оказываются молодые демократии или страны, осуществляющие переход к демократии. Частично это связано с тем, что в таких странах, как правило, нет нитрадиции мирной передачи власти через всеобщие выборы, ни политически нейтральных вооруженных сил. Следовательно, правительство такой страны может, например, исказить результаты избирательногопроцесса, и проигравшие партии иногда прибегают к насилию. Другая причина состоит в том, что мажоритарная демократия и выборы, при которых «победителю достается всё» может быть связана с постояннымполитическим исключением меньшинства, которое в таком случае не видит возможности участия в политической деятельностибез применения насилия. Поэтому «плохие» демократические учреждения часто не только не поддерживают мирное сосуществование в стране, но и разжигают социальные конфликты. Эта опасность, однако, преодолевается развитием политических институтов и процессов, политической и процедурной подготовкой кадров. Как показывает практика, авторитарные системы представляют иллюзию краткосрочной стабильности, но вряд ли жизнеспособны в долгосрочной перспективе.

Универсальным показателем эффективности экономики и управления государством является качество жизни населения. Под качеством жизни населения понимается и средняя ожидаемая продолжительность жизни, и состояние здоровья, и счастливая семья, и комфортное жилье, и уровень доходов, и продолжительность рабочего дня и отпуска, и пенсионное обеспечение, и права человека, и уровень преступности и многое другое. Рассмотрим основные из перечисленных выше показателей «хрупкого» государства применительно к нашей стране.

Россия – молодая демократия, переходное общество. Ее новые институты пока не устоялись, и вследствие этого проблема социальных конфликтов в России весьма актуальна.Наша страна прошла определенный путь в своей новейшей истории. Вместе с тем, этот путь не ровный, он включает два периода. Период 90-х годов ХХ века - это время нестабильности, слабости государства и экономики, даже локальных войн. И период начала ХХI века, который считается периодом политической и социально-экономической стабилизации страны. Однако понятие «стабилизация» в данном случае требует некоторого разъяснения. Действительно, в России роль государства усилилось, произошел экономический рост. Но, вместе с тем, возникла тревожная тенденция определенного возврата к советской системе управления, излишне централизованной, слабо использующей потенциал федерализма и институциональной демократии. Эта тенденция настораживает тем, что есть опасность перерождения государства в «хрупкое» государство, которое, как известно, является «хрупким» именно в отношении способности государства справляться с социальными проблемами и конфликтами.

Для оценки эффективности управления государством часто используются разработанные Всемирным банком «Международные индикаторы управления» (The worldwide governance indicators). Деятельность правительства оценивается шестью индексами, отражающими важные параметры государственного управления:

- учет мнения населения и ответственность правительства перед обществом (Voice and Accountability);

- политическая стабильность (Political Stability);

- эффективность деятельности правительства (Government Effectiveness);

- качество законодательства (Regulatory Quality);

- верховенство закона (Rule of Law);

- контроль (сдерживание) коррупции (Control of Corruption).

Так, например, по данным показателям в период с 1996 по 2010 гг. российские правительства в рейтинге Government Effectiveness не опускались ниже 106 места (Источник: World Bank, The Worldwide Governance Indicators, Aggregate Indicators of Governance,www.govindicators.org).

В определении «хрупкого» государства показательным оказывается «Индекс демократии». The Economist Intelligence Unit, исследовательская структура журнала Economist (Великобритания) рассчитывает и публикует «Индекс демократии» стран мира. В расчетах используются экспертные оценки и опросы общественного мнения по следующим основным направлениям: избирательному процессу, деятельности правительства, участию населения в политике, политической культуре населения, гражданским свободам. Существующие режимы в государствах разделены на четыре категории: государства полной демократии (Full democracies, K ≥ 8); некорректные демократические государства (Flawed democracies, 8 > K ≥ 6); гибридные режимы (Hybrid regimes, 6 > K ≥ 4); авторитарные режимы (Authoritarian regimes, K < 4).

Рис. 1. Индекс демократии K для некоторых стран. Источник: The Economist Intelligence Unit Limited, 2011.

В самом деле, в настоящее время по таким критериям, как«электоральный процесс», «состояние гражданского общества», «независимость средств массовой информации», «юридическая система и независимость судов», «уровень коррупции», развитие демократического процесса в России в последние годы идет по нисходящей.Наша политическая система становится все более авторитарной, ограничивающей возможности общественного участия в процессе принятия решений, все менее ответственной перед населением.

Выборы всех уровней часто превращаются в чистую формальность, призванную подтвердить решения, принятые правящими страной властными структурами. Кроме того, власти страны активно избавляются от неугодных им политических партий, изматывают их на каждом шагу избирательного процесса. Практически, отсутствуютпроцедуры, которые могут выдвинуть новых политических лидеров. Национальные телевизионные сети, контролируемые правительством, как правило, продвигают прокремлевских сторонников через одностороннюю подачу информации, создавая, таким образом, для них преимущества в политической борьбе.

Неконкурентные президентские выборы и принятие поправок к Конституции, которые удлинили срок президентских полномочий, делают менее демократическим и государственное управление. Мэры все более и более становятся в своей деятельности зависимыми от губернаторов и других вышестоящих субъектов политической иерархии. Местное самоуправление практически не действует из-за отсутствия бюджетных средств и тотальной зависимости от властей более высокого уровня.

В стране сохранились сильные централизующие тенденции. Федеральное правительство возвратилось к процессу подписания соглашений с некоторыми регионами, что является свидетельством того, что федеральные законы не применяются одинаково ко всем регионам.

Политическая система в России характеризуется политической пассивностью со стороны основной массы населения. Что касается включения людей в политику, то трудно сказать, насколько оно имеет массовый характер. Так директор Всероссийского центра изучения общественного мнения В. Федоров отмечает: «Даже если брать по верхней границе, 100 тысяч человек в Москве включились в политику. Это, конечно, невиданное явление с 1993 года, но у нас в одной Москве 7,5 миллионов избирателей.…. Про Россию и говорить нечего. Там митинги собирают 300 - 400 человек, а если 3 тысячи выйдет в городе-миллионнике, то это уже большая радость для демократов» (Источник: Sky-Jet ).

Что касается активного меньшинства, способного организовываться и участвовать в «маршах несогласных», то их действия достаточно часто резко пресекаются властью. Уполномоченный по правам человека в РФ В. Лукин заявлял о готовности отстаивать интересы граждан, пострадавших от действий правоохранительных органов в ходе массовых уличных акции: «То, что я наблюдал на экране ТВ, создало у меня впечатление о серьезном превышении некоторыми представителями правоохранительных органов своих обязанностей,…на улицах пролилась кровь. Во время массовых акций правоохранительные органы должны обеспечивать мирный и безопасный характер митингов и шествий, и они не должны действовать в ущерб жизни и здоровью граждан, как участников акции, так и прохожих… Действия в таком режиме и сопровождающее эти действия резкое повышение градуса политической риторики приводят к нарастанию озлобления и агрессивности в обществе. А подобная атмосфера - это инкубатор экстремизма» (Источник: Заявление Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. 2007.–16 апреля // http://www.ombudsman.gov.ru/doc/vistup9/z16_04_07.shtml).

Неправительственные организации России испытывают интенсивное давление со стороны власти, особенно после корректировки Федерального закона «Об общественных неправительственных организациях» в 2006 году (Федеральный закон от 10 января 2006 г. № 18-ФЗ «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»), усиливающего государственный контроль деятельности неправительственных и некоммерческих организаций в России. Закон также запрещает создавать представительства и филиалы иностранных неправительственных и некоммерческих организаций на территории закрытых административно-территориальных образований. Любому общественному комитету или организации могут отказать в регистрации, если цели, задачи или формы деятельности этих организаций, по мнению чиновников, будут противоречить Конституции и федеральному законодательству. А финансовый контроль за деятельностью некоммерческих организаций, включая и иностранные, осуществляет Росрегистрация, однако происходит это не напрямую, а через налоговую службу и органы финансового мониторинга. Исполнительный директор Общественного движения «За права человека» Л. Пономарев в связи с опубликованием закона об НПО заявил, что, «цель Кремля очевидна – «подвесить» гражданские организации и «перекрыть кислород» наиболее активным». Закон о неправительственных организациях резко критиковали и другие эксперты. Будучи Президентом РФ Д.А. Медведев признал наличие проблемы: «Это законодательство явно не является идеальным, несмотря на то, что мы потратили на его совершенствование довольного много времени». Он пообещал, что закон, против принятия которого в свое время активно протестовали практически все известные российские правозащитники, будет изменен. «Думаю, какие-то изменения в нем возможны, а какие-то даже необходимы. Я имею в виду вопросы налогообложения НКО, вопросы, связанные с порядком взаимодействия НКО и власти, вопросы информирования граждан о деятельности НКО, вопросы господдержки и проведения общественной экспертизы, а также публичных слушаний по существенным для общества вопросам» (Источник: Д. Медведев готов пересмотреть закон о неправительственных организациях // Официальный сайт Совета при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека // http://sovetpamfilova.ru/news/1638). В результате в 2012 году Российская Госдума практически единогласно приняла новый законопроект о некоммерческих организациях. В соответствии с законом организации, получающие денежные средства и иное имущество от иностранных источников, должны будут регистрироваться в статусе "иностранных агентов" (Источник: ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 12.01.96 N 7-ФЗ (ред. от 30.12.2012 с изменениями, вступившими в силу с 11.01.2013) "О НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЯХ").

Ухудшается ситуация в стране со средствами массовой информации.Государство продолжает осуществлять обширный контроль над телевидением, радио и печатными СМИ. Только в нескольких исключительных изданиях и Интернете открыто обсуждаются политические проблемы. При отсутствии официального контроля над Интернетом, имеется много свидетельств того, что спонсируемые государством блоггеры используют изощренные методы для срыва важных онлайн-дискуссий и распространения прокремлевской точки зрения.

Несмотря на проводимую реформу судебной системы, колоссальной проблемой является фактическое отсутствие независимости судов. Более того, в 2008 году было уменьшено значение суда присяжных. Замечено, что суды подвержены политической манипуляции и часто выносят решения, необходимые властям. К основным недостаткам судебной системы относят незаконное задержание, не всегда обоснованное длительное содержание под стражей до суда, отказ осуществлять решения суда, низкое качество защиты. В результате все большее количество граждан страны обращаются за правосудием в Европейский суд по правам человека. Только по состоянию на 31 декабря 2008 г. на рассмотрении судейского состава Европейского Суда по правам человека находилось в общей сложности 97 300 дел. Из этих дел 27 250, или 28% , были поданы в отношении России, что более чем вдвое превышает общее количество жалоб в отношении Турции, против которой жалобы подаются чаще всего, В целом за период с момента ратификации Европейской Конвенции по правам человека до кон­ца декабря 2008 г. ЕСПЧ вынес в отношении России 643 решения по существу. В 605 делах было установлено, по крайней мере, одно нарушение Европейской Конвен­ции. Наиболее распространенными являются нарушения ст. 5 (право на свободу и личную неприкос­новенность) – 401 случай и ст. 1 Протокола 1 (право на уважение имущества) - 337 слу­чаев. Также было установлено 59 нарушений материального аспекта права на жизнь (ст. 2) и 15 случаев нарушений права не подвергаться пыткам (ст. 3)(Источник: Годовой отчет Европейского Суда по правам человека за 2008 г. (предваритель­ное издание) // http://www.echr.coe.int/NR/ rdonlyres/B680E717-1A81-4408-BFBC-4F480BDD0628/0/Annual_Re­port_2008_Provisional_Edition.pdf.).

Мало что изменилось и в настоящее время. По состоянию на 1 января 2011 года в ЕСПЧ находится почти 140 тысяч еще не рассмотренных обращений. Более половины из них — жалобы на действия властей четырех стран: России, Турции, Румынии и Украины. Максимум — около 30% (более 40 тысяч обращений) — из России (Источник: Годовой отчет Европейского Суда по правам человека за 2011 год).

Одной из важнейших проблем России остается борьба с коррупцией. По данным Фонда ИНДЕМ, систематически проводящего «замеры» уровня коррупции в РФ, общий коррупционный доход чиновников составляет от 30 до 40 млрд. долл. в год, что сопоставимо с доходной частью государственного бюджета и находится на уровне около 12% ВВП (рис. 2).

Рисунок 2. Масштабы коррупции в России (по данным фонда "Информатика для демократии")

Наиболее коррупциогенные сферы: государственные заказы; получение лицензий и разрешений на ведение бизнеса; взаимодействие с противопожарной службой и строительной инспекцией; неофициальные платежи при решении налоговых вопросов и уплате налогов. На встрече с Президентом РФ представитель среднего бизнеса С. Наумов так актуализировал проблему коррупции: «В Правительстве идут изменения по регламентам, на местах вводится «единое окно». Но «единое окно» – это фактически констатация того факта, какой беспредел там творится. Например, чтобы оформить земельный участок под входную группу (шесть квадратных метров), требуется по временным рамкам, то есть по всем регламентам, какие есть, 36 месяцев, необходимо заплатить более 250 тысяч рублей (это официально), и, как говорится, для «смазки» – такая же сумма требуется» (Источник: Стенографический отчёт о совещании по вопросам снижения административных барьеров для субъектов малого и среднего бизнеса // Официальный сайт Президента РФ. 5 августа 2009 г. // http://www.kremlin.ru/text/appears/2009/08/220607.shtml).

Россия присоединилась к Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию (Федеральный закон 25 июля 2006 г. № 125-ФЗ «О ратификации Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию»), «Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции» (Федеральный закон от 8 марта 2006 года № 40-ФЗ «О ратификации конвенции ООН против коррупции»), Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (Федеральный закон от 26 апреля 2004 г. № 26-ФЗ «О ратификации Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности»). Д. Медведев, находясь на посту президента РФ, начал проводить антикоррупционные реформы. Однако эти реформы, по мнению специалистов, не достигнут успеха при дальнейшем усилении авторитаризма власти, отсутствии свободной прессы, малом количестве общественных организаций, занимающихся антикоррупционными проблемами.

Подобная же оценка содержится в докладе американской правозащитной организации Freedom House «Страны переходного периода – 2009». В докладе указывается, что ситуация с демократией в России ухудшилась (за последние девять лет) и впервые Россия занесена в категорию «консолидированных авторитарных режимов» (Источник: Nations in Transit 2009. FreedomHouse //http://www.freedomhouse.org/template.cfm?page=47&nit=465&year=2008). В эту же категорию стран вошли Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. По оценкам Freedom House, совокупный рейтинг РФ в 2008 составил 5.96 балла, в то время как в 1999-2000-е ее рейтинг составлял 4.58 балла (1 бал означает ничем не ограниченную свободу, а 7 баллов – тиранию). Как было показано выше к 2011 году ситуация в России мало изменилась.

Коррупция в России была и в царские, и в советские времена. Но, начиная с 90-х годов прошлого века, её масштабы значительно увеличились. Всемирный банкежегодно публикует индекс контроля коррупции. На рис. 3 приведены данные по некоторым странам. Место России в рейтинге стран по этому показателю остается невысоким.

Рис. 3. Индекс контроля коррупции (Control of Corruption) в некоторых странах. (Источники: World Bank, The Worldwide Governance Indicators, Aggregate Indicators of Governance).

Динамика рейтинга контроля коррупции и её сравнительное изучение в России и других странах показывает, что Российское государство в последние годы утрачивает контроль над коррупцией и отдаляется от того состояния, когда этому процессу придается управляемый характер. Методики измерения коррупции приведены в журнале «Отечественные страницы» № 2(47). – 2012. Приведем фрагмент из представленного в журнале материала:

Динамика индекса восприятия коррупции TI с 2010 по 2011 год

Табл.1.

Согласно индексу восприятия коррупции TI, Россия в 2011 году находится на 143-м месте (из 182) с оценкой 2,4 балла (где 10 баллов - у наименее коррумпированной страны, а 0 - у наиболее коррумпированной).

В частности, в интервью Председателя Счетной палаты Российской Федерации С.В.Степашина «Российской газете» («Российская газета», 11 января 2013 года) о различных финансовых нарушениях было отмечено, что огромный резонанс получили контрольные мероприятия в минобороны. Проверки затронули такие важные, системообразующие для ресурсного обеспечения национальной обороны и военного управления структуры, как ОАО "Оборонсервис" и ОАО "Главное управление обеспечения войск". С.В.Степашин отметил, что серьезно проверялись ход подготовки к сочинской Олимпиаде и форуму АТЭС во Владивостоке. Он упомянул также проверки ГЛОНАСС и пресловутого "Росагролизинга", проверки распоряжения и управления государственными лесными угодьями в Ленинградской области и результатов реконструкции Мариинского театра. В заключении С.В.Степашин сказал, что в 2012 году по результатам проверок выявлено нарушений и недостатков на сумму более 700 миллиардов рублей, в казну возвращено 2,1 миллиарда, возбуждено по материалам проверок 70 уголовных дел, заведено более 400 административных дел в отношении чиновников различного уровня, уволено 20 высокопоставленных госслужащих».

Одним из важнейших критериев «хрупкого» государства является нарушение прав человека. Международная правозащитная организация Amnesty International подготовила специальный меморандум президенту РФ, в котором на 22 страницах перечисляются нарушения прав человека в России. В документе сказано, что «за год правления президенту Д. Медведеву не удалось исправить ситуацию в области прав человека». В меморандуме обращается внимание Российского президента на безнаказанность сотрудников правоохранительных органов, участившиеся случаи нападения на оппозиционеров, адвокатов и журналистов (Источник: Козенко А. Россию вынесли за скобки // Коммерсантъ. 29 мая 2009 г.).

Очевидно, что политическая система, лишенная механизмов ответственности власти перед обществом, свободных СМИ и независимых судов, может поддерживать себя в течение многих десятилетий. Однако в долгосрочной перспективе она обречена на провал, так как такая система не способна ответить на новые идеи и вызовы, эффективно реагировать на социальные изменения в российском обществе.

Государственное подавление официально зарегистрированных неправительственных организаций создает новое явление в России -формирование неформальных организаций граждан, сотрудничающих в целях защиты обманутых инвесторов, автомобилистов, окружающей среды, исторических комплексов и т.п. Большая часть этой деятельности имеет место через Интернет. «Если и дальше будут наращиваться попытки «ручного управления» (по выражению В. Путина) всей политической, экономической и социальной жизнью нашего общества, то даже нынешнего скромного среднего класса вполне хватит для резкого усиления уже политической (прежде всего неформальной и не контролируемой сверху) активности.

При отсутствии организаций, реально защищающих права российских граждан, в условиях продолжающегося глобального финансово-экономического кризиса миллионы людей в Российской Федерации не могут отстоять своё право на труд, который они свободно выбрали и который должен обеспечивать их материальный достаток и физическое существование. Согласно статистическим данным каждый второй работодатель в Российской Федерации либо намечает, либо уже производит увольнение работников, обусловленное последствиями кризисных явлений. Суммарная задолженность по заработной плате в России по данным Росстата на 1 декабря 2012 составляла около 2,4 млрд. руб.^[8] Причем эта задолженность выросла за год на 582 млн. руб. Такая тревожная тенденция вряд ли свидетельствует об усилении государством защиты права граждан на труд.

В обращениях граждан к властям и в средствах массовой информации сообщается о массовых нарушениях работодателями трудовых прав работников. В частности, понуждении граждан к якобы добровольному (по собственному желанию) прекращению трудового договора, неисполнении порядка увольнения при сокращении численности или штата работников, невыплате им положенной компенсации при ликвидации предприятий и организаций» (Источник: Заявление Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации.2008. 23 декабря// http://www.ombudsman.gov.ru/doc/vistup11/z23_12_08.shtml). При этом, практически, на всех уровнях власти не принимают достаточных мер для предотвращения ущемления конституционных прав граждан на труд и вознаграждение за него (гарантированных статьей 37 Конституции Российской Федерации), что способствует обострению социальной напряженности в стране.

В настоящее время большой проблемой становится этническая нетерпимость. По данным Ин­формационно - аналитического центра «СОВА», занимающегося мониторингом проблем национализма и ксенофобии, в 2008 г., по крайней мере, 87 человек было убито и 378 ранено в результате на­падений по расовым мотивам. Это небольшое изменение по сравнению с 2007 г. (как минимум 86 убитых и 599 получивших телесные повреж­дения) может быть вызвано скорее недостаточным информировани­ем о нападениях, чем каким-либо реальным сокращением их числа (Источник: Информационно-аналитический центр «Сова». Декабрь 2008 г. Предварительные итоги года // http://xeno.sova-center.ru/29481C8/ C4192FF.). Государство приняло определен­ные меры к виновным в этих преступлениях на расовой почве. 105 человек были признаны виновными в насильственных преступлениях по мотивам ненависти, а 55 – за распространение материалов, разжига­ющих ненависть. Однако, в других делах подход был гораздо более мягким и часто безрезультатным. 29 человек, осужденных за преступле­ния на почве ненависти, получили лишь условные сроки заключения (Информационно-аналитический центр «Сова». Декабрь 2008 г. Предварительные итоги года // http://xeno.sova-center.ru/29481C8/ C4192FF.).

Российское правительство приняло ряд мер, направленных на борьбу с насилием по расо­вым мотивам, в первую очередь, в рамках нового законодательства о противодействии экстремизму. Безусловно, это законодательство помогает противостоять расизму и преступлениям на почве ненависти и, в частности, содействует запрету деятельности расистских групп. Так, например, в 2011 году от расистского и неонацистского мотивированного насилия погибло 20 и было ранено 148 человек. Помимо этого, 10 человек получили серьезные угрозы убийством. Для сравнения, в 2010 году погибло 42 и был ранен 401 человек, кроме того, 6 человек получили угрозы убийством. Приведенная статистика позволяет сделать осторожный вывод о том, что количество расистских и неонацистских мотивированных нападений всё же сокращается (Источник: http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2012/02/d23739/).

Од­нако не все результаты применения этого законодательства оказались положительными. Так как в зако­не говорится не о «расизме» или «ксенофобии», а об «экстремизме», то применяется он не всегда строго, в результате чего некоторые экстремистские группы запрещаются, а другие продолжают существовать. Как отмечают рос­сийские неправительственные ор­ганизации, закон часто исполь­зуют не только в целях борьбы с расистскими группами, но и для подавления политических противников. Это приводит лишь к тому, что борьба против расизма полити­зируется и важность её подрывает­ся в глазах общественности (Источник: О соблюдении Российской Федерацией Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации: Альтернативный доклад НПО для Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации от 12 августа 2008 г, пп. 45-50 // http://xeno.sova-center.ru/29481C8/ B8951B5).

Складывающиеся в Российской Федерации экономические отношения, играющие основополагающую роль в поддержании социального мира и стабильности, слабо способствуют реализации принципов справедливости и сотрудничества. Ярким доказательством тому является наличие большого количества монополий и свертывание секторов малого и среднего бизнеса. Монополизм сдерживает экономическое развитие страны, препятствует модернизации производства, консервирует отсталость и порождает бедность. Объем участия государства в российской экономике (прямого и косвенного) составляет около 50%, в то время как в среднем в мире присутствие государства в экономике составляет лишь около 30%. Увеличение количества государственных корпораций представляет собой опасную тенденцию, так как подрывает экономический рост. Большинство экономистов соглашается, что государственные корпорации работают менее эффективно, чем частные. Они также непрозрачны. С начала кризиса государство в рамках антикризисной поддержки начало наращивать свое присутствие, как в реальном, так и в финансовом секторах экономики (участие федерального правительства в экономике оценивается в 25%). Огромные государственные корпорации в стратегических секторах экономики – в энергетике, судостроении, авиастроении, ядерной энергетике и др. – обеспечиваются субсидиями и налоговыми льготами. Главным залогом успеха в таком случае является близость к властным структурам и возможность монопольного извлечения ренты: «Для отечественных чиновников разных уровней – главная задача поддержать на плаву «дружественные компании», связанные с ними общностью родственных, финансовых и земляческих интересов. И пусть бюджетные, стабфондовские и прочие государственные ресурсы расходуются без всякой общественной отдачи. Главное, чтобы современные лёни голубковы, исповедующие нехитрую жизненную философию «мы сидим, а денежки идут» и привыкшие к очень хорошей жизни за годы нефтегазового бума, по-прежнему имели возможность поддерживать свой уровень благосостояния. Пусть бы для этого и пришлось откровенно транжирить государственный бюджет, тратя деньги налогоплательщиков на бессмысленные с точки зрения целей социально-экономического развития страны или отдельных регионов проекты. …Ведь российское чиновничество в эпоху экономического процветания, когда публичная политика в стране закончилась, пришло к искреннему и глубокому убеждению, что его корпоративные интересы и есть государственные. Поэтому в ситуации, когда государство в условиях сокращающегося объема ресурсов, как прежде продолжает тянуть на себе давно отжившие свой век автопромы, машиностроительные гиганты сталинской индустрии, строительные и девелоперские компании, ставшие сытной кормушкой для чиновников городских администраций и т. п., все разговоры о модернизации становятся пустыми протокольными призывами и декларациями» (Источник: Рябов А. Капитализм закадычных друзей// Газета ру. 3 июня 2009г. //http://www.gazeta.ru/column/ryabov/3205763.shtml).

Вместе с тем, экономика остро нуждается в модернизации и развитии современной инфраструктуры. Плохое состояние транспортной системы страны - железнодорожных, шоссейных, воздушных, водных путей - стало серьезным тормозом для развития; ежегодная сумма экономических потерь от такого состояния оценивается более чем в 3% ВВП страны. Плохое состояние шоссейных дорог является одной из причин самой высокой смертности на дорогах среди всех стран-членов Европейской конференции министров транспорта (ЕКМТ). В 2004 г. в результате 208 558 зарегистрированных ДТП погибло 34 506 человек, причем около половины этих людей представляли наиболее экономически активную часть населения (возраст от 15 до 44 лет) (Источник: «Рано умирать...». Проблемы высокого уровня заболеваемости и преждевременной смертности от неинфекционных заболеваний и травм в Российской Федерации и пути их решения.- Всемирный Банк. 2005). Продолжающийся бурный рост количества автомобилей на дорогах говорит о том, что в ближайшие годы эти проблемы станут ещё острее. Так, по данным ГИБДД России, в период с января по август 2012 года в стране произошло около 129 тыс. ДТП, в которых погибли 17057 человек. Это на 4,9% больше, чем за аналогичный период 2012 года. Число пострадавших выросло на 6% и составило 165 тыс. 990 человек. Из-за разбитого дорожного покрытия с января по август 2012 года случилось 27 тыс. 855 аварий, в которых погибли 4523 человека, сообщает «Газета.Ru» от 13.09.2012 (Источник: http://www.gazeta.ru/auto/news/2012/09/13/n_2527777.shtml).

Перед государством стоит задача эффективного развития дорожной сети, строительства высококачественных федеральных трасс и реконструкции дорог, формирующих международные транспортные коридоры в Европейской части России по направлениям Север–Юг и Центр–Урал, а также – по направлениям, обеспечивающим реализацию экономического потенциала Дальнего Востока и Сибири, строительство современных железных дорог, аэропортовой сети, морских и речных портов. Решение данных задач требует огромных финансовых средств, которых у неэффективного государства-корпорации, как правило, всегда не хватает.

Как отмечалось выше, серьезной проблемой на пути к построению стабильного государства оказывается монополизм в экономике, который подавляет малый и средний бизнес. Общероссийское исследование условий функционирования малого предпринимательства в регионах РФ, проведенное общероссийской общественной организацией малого и среднего предпринимательства «ОПОРА РОССИИ» и ВЦИОМ, при поддержке Министерства экономического развития и торговли РФ, показывает, что конкурентное развитие малого предпринимательства практически невозможно при резких скачках цен и тарифов на товары и услуги монопольных производителей (в том числе вызванных административными решениями по ежегодному повышению цен на потребляемую энергию, присоединение к инженерным сетям, на грузовые перевозки железнодорожным, водным, воздушным транспортом и т.д.). 57% респондентов в числе угроз для малого бизнеса указали на резкое ухудшение общей ситуации в экономике и падение платежеспособного спроса населения, 31% - на приход в сектор рынка крупного российского или иностранного конкурента. Повышение цен и тарифов на товары и услуги естественных монополий в качестве угрозы малому бизнесу назвали 40% респондентов. Респонденты отмечают, что доступ в сегменты рынка, где малый бизнес мог бы быть успешным, нередко затруднен из-за пересечения с интересами лоббируемых властями иных (как правило, крупных) бизнес-структур. 65% респондентов отмечают «административный барьер» доступа на рынок^[9].

В Российской Федерации принят новый закон о проведении контроля предпринимательской деятельности; работа органов внутренних дел введена теперь в специальные процессуальные рамки; расширено участие малого и среднего бизнеса в процессе размещения государственного заказа; введено так называемое преимущественное право выкупа арендованных помещений; установлены льготные тарифы за присоединение к энергосетям; субъектам Федерации делегировано право принимать решение о снижении налоговой ставки, применяемой при упрощённой системе налогообложения; финансирование федеральной программы поддержки предпринимательства увеличено в 2009 году более чем в два с половиной раза.

Тем не менее, проблемы остались. Коррупция, высокие административные барьеры, непредсказуемость правоприменения из-за слабости судебной системы и экономической неграмотности судей - все это создает высокие риски ведения малого и среднего бизнеса в России, которые вытесняют предпринимателей с легального рыночного пространства, сокращают социальную базу предпринимательства, заинтересованного в развитии этого бизнеса. По данным доклада Института социологии РАН, в 2003—2006 годах в условиях притока нефтедолларов, происходило стабильное сокращение численности среднего класса — с 25 до 20% экономически активного городского населения, в то время, как в западных странах наблюдается ежегодный прирост среднего класса примерно на 1%. Для идентификации представителей среднего класса использовались 4 основных критерия: образовательный, профессиональный, доходный, интегральная самооценка социального положения. В докладе противопоставляется «старый средний класс» (малый и средний бизнес) и «новый средний класс» (прежде всего менеджеры ТЭК и других отраслей экономики) и отмечается, что шансы среднего класса на прирастание за счет «старого среднего класса» сомнительны, так как численность последнего уменьшается^[10].

По оценкам экспертов Центра стратегических исследований (ЦСИ) Росгосстраха, нижним имущественным порогом, позволяющим отнести домохозяйство к среднему классу (обладание нестарой иномаркой или новым отечественным автомобилем, жильем, оборудованным современной техникой и мебелью, возможность платить за образование и медицину, отдых за границей), является доход в размере 20 тыс. долл. в год на семью. При этом в крупных городах он выше и составляет 30 тыс. долл. в год. Верхней же границей среднего класса служит ежегодный доход в 300 тыс. долл. на семью. Согласно исследованию в 2011 году доход более 20 тыс. долл. в России имели 29% населения страны, а свыше 30 тыс. долл. - 18% населения. (Источник: http://www.rgs.ru/media/Analitika/Middle_class_2011.pdf).

ЦСИ также проводит оценку численности среднего класса исходя из самооценки уровня дохода. Согласно этой оценке, сегодня в России к среднему классу относятся 18% населения, а в 2003 году численность этой группы составляла 5% от числа жителей страны.

Табл.2.

Учитывая, что именно средний класс является гарантом поддержания социальной стабильности, отмеченная учеными РАН тенденция создает мощную социальную базу для конфликтов, эскалации негативных девиаций^[11].

Фактором, усугубляющим социальную нестабильность, является налоговая система, которая увеличивает разрыв между бедными и богатыми. В России, где пропасть между бедностью и богатством одна из самых больших в мире, действует плоская шкала подоходного налога – единый налог в 13% и для богатых, и для бедных. Многие страны, имеющие на порядок ниже уровень социального расслоения, резко ужесточают налогообложение сверхдоходов. Например, в Германии максимальная ставка налога на доходы граждан повышена с 42% до 45%. Правительство РФ надеялось с помощью единой ставки налога обеспечить его хорошую собираемость и вывести заработную плату из тени. Однако эти ожидания не оправдались. По данным президента ТПП РФ Е. Примакова, доля зарплат в конвертах сократилась всего на 5%, причем не очевидно, что это произошло именно вследствие снижения налоговой ставки (Источник: Примаков Е.М. Выступление на III Всероссийском налоговом форуме «Налоговая система России и развитие предпринимательства. Взгляд бизнеса». 3 апреля 2007 г. //http://www.tpprf.ru/ru/main/news/news-torg/news_current.shtml?2007/04/20070403-28091.html).

Оценить долю бедного населения в стране и количество человек в семье, которые могут просуществовать на зарплату одного работающего, можно с помощью величины прожиточного минимума, хотя эти оценки тоже весьма условны. Ниже мы выборочно приводим данные Росстата за 2012 год, где указаны индикаторы уровня жизни, в том числе и прожиточного минимума.

Индикаторы уровня жизни населения

основные социально-экономические индикаторы уровня жизни населения

Табл.3.

Из таблицы видно, что прожиточный минимум растет, но, к сожалению, очень медленно. Минимальный размер оплаты труда (МРОТ)в 2012 году составлял 4 тыс. 611 рублей – это ниже прожиточного минимума. В 2012 году МРОТ не повышался, однако в 2013-м этот показатель увеличится почти на 13% ибудет составлять 5205 рублей.

Так, например, в рейтинге стран по уровню МРОТ за 2011 год Россия на 40-ом месте, где в первую десятку входят страны с МРОТ от 1766,3 до 1139,5 долларов США в месяц, тогда как в России он составил 197 долларов США (Источник: www.fbk.ru/upload/images/MROT-1.pdf.)

В результате удручающим выглядит уровень заработной платы в нашей стране, например, в столь важном показателе стабильности государства как образование (Источник: сборник Росстата за 2012 год):

Среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников организаций по видам экономической деятельности (рублей)

Табл. 4.

В нашей стране ярким показателем нестабильности является такой показатель, как быстрое и резкое расслоение населения по уровню доходов и стремительному обогащению очень малочисленной группы граждан. Причем, эта группа граждан получила в свои руки огромную долю российских богатств всего за несколько лет.

Для оценки уровня расслоения населения по уровню доходов используется децильный коэффициент (коэффициент фондов, коэффициент дифференциации доходов) и коэффициент Джини (индекс концентрации доходов). Так, например, децильный коэффициентхарактеризует степень расслоения общества и показывает отношение среднего уровня доходов 10% самых богатых граждан к среднему уровню доходов 10% самых бедных граждан. По рекомендациям ООН этот коэффициент не должен превышать 8 - 10, иначе ситуация в демократической стране чревата социальными катаклизмами. Данные для России и некоторых стран приведены ниже^[12].

Рис. 4. Коэффициент фондов. В 1992 году учтен совокупный доход (с учетом стоимости чистой продукции личных подсобных хозяйств). Сплошная линия, отдельные точки за 1990 г. для РФ – данные независимых экспертов; UNDP, Human Development Report 2004 (HDR); CIAWFB.

Социально несправедлива и экономически нецелесообразна широко распространенная практика предоставления льгот на федеральном и особенно на местном уровнях власти. Эта практика касается предоставления льгот по налогу на прибыль, подоходному налогу с физических лиц, налогу на добавленную стоимость, налогам на имущество физических лиц и предприятий, индивидуальных льгот, которые предоставляются отдельными субъектами Российской Федерации. Причем, в большинстве случаев такая практика работает не на создание благоприятных условий для динамичного развития национальных компаний и реализацию их фактических и потенциальных конкурентных преимуществ, а на раздачу бюджетных средств и поддержку неконкурентоспособных производств^[13]. Это подтверждает также неэффективный российский опыт создания особых экономических зон. Комментируя Закон об особой экономической зоне в Калининградской области, вступивший в силу 1 апреля 2007 года, руководитель Центра анализа полюсов роста и особых экономических зон Института экономики РАН Н.В. Смородинская отмечает: «Не надо искать в законе логику, за исключением той, которая позволит некоторым структурам (московским и петербургским) успеть заработать миллионы на двойных льготах до того, как Россия вступит во Всемирную торговую организацию»^[14].

Угроза социальной нестабильности исходит от нарушения принципа бюджетного федерализма - построения бюджетных отношений, позволяющего в условиях самостоятельности каждого бюджета сочетать интересы федерации с интересами ее субъектов и органов местного самоуправления. В развитых странах совершенствуют межбюджетные отношения на основе их либерализации, усиления роли региональных и местных бюджетов в решении задач территориального развития. В Германии, к примеру, это происходит в рамках смены модели «кооперативного» бюджетного федерализма на соответствующую модель «конкурентного» федерализма. Одновременно при этом достигается решение основной задачи: средства региональных и местных бюджетов идут строго на реализацию соответствующих функций и инициатив, закрепленных за этими уровнями управления.

В России в ходе реформы межбюджетных отношений установлены правила взаимодействия между центром, регионами и муниципалитетами в части разграничения расходов и доходов, распределены налоговые поступления между уровнями бюджетной системы. Эти отношения закреплены Бюджетным и Налоговым кодексами, т.е. созданы условия для внедрения средне - и долгосрочного бюджетного планирования, активной работы регионов по наращиванию собственных доходов.

Вместе с тем, сложившаяся система налоговых сборов такова, что самые крупные налоги (на добавленную стоимость и на прибыль) либо целиком, либо большей частью уходят в центр. Регионам же остаются трудно собираемые или малообъемные налоги. Базовая основа межбюджетных отношений направлена на выравнивание бюджетной обеспеченности регионов. По существующей методике расчетов, чем лучше регион развивается, тем меньше помощи из центра получает. В итоге на периферии пропадает интерес к собственному развитию, а неравномерность в развитии субъектов РФ продолжает сохраняться. В 2006 году 16 регионов имели в консолидированных доходах своих бюджетов менее 10% федеральных средств. 37 регионов получили в прошлом году из федеральной казны от 10% до 30% своего бюджета, остальные – от 40% до 60%. В Тыве, Дагестане, Кабардино-Балкарии помощь госказны превышает 70%, а в Чеченской Республике и Республике Ингушетия объем дотаций составил более 80%. В Минрегионе подсчитали, что в результате проводимой государством бюджетной политики только 16 регионов из 87 в ближайшие годы смогут уйти от дотационности. А по данным экономиста Е. Ясина, более 60% бюджета формируется за счет дотаций из Центра примерно в десятке регионов. Почти в двадцати регионах доля трансфертов не превышает 20% их бюджетов (Источник: Куликов С. Губернаторов ограничат в расходах. Правительство ужесточает контроль над бюджетами регионов // Независимая газета. 2007. – 26 января).

Сложившаяся бюджетная система России, по оценкам специалистов, «представляет собой централизованную, жестко управляемую модель унитарного бюджетного устройства, в которой региональные и местные бюджеты занимают подчиненное положение по отношению к федеральному»^[15]; происходит «свертывание основ бюджетного федерализма в России и постепенный возврат к принципам планово-командной системы управления экономикой»^[16];«при развитии федерализма у нас сохраняется, по сути, финансовая система унитарного государства. Причем, если ещё несколько лет назад можно было это оправдать или объяснить стремлением сохранить территориальную целостность страны, то после того, как была выстроена политическая вертикаль власти путем назначения губернаторов, такое объяснение теряет смысл. О каком росте экономической самостоятельности наших регионов можно говорить, если их преобладающая часть направляет в центр большую часть собранных на месте налогов, а сами полностью зависят от трансфертов и субвенций из федерального центра» (Источник: Е. Примаков: Конкурентоспособность отечественной промышленности достижима путем ее перевода на инновационные рельсы. // Россия. 2007. - 26 января). Таким образом, отсутствие на деле бюджетного федерализма лишает субъекты федерации и муниципальные образования стимулов к эффективному выполнению соответствующих функций по управлению хозяйственными и социальными процессами на подведомственной им территории, к самостоятельному экономическому развитию, к развитию среднего и малого бизнеса, сдерживает экономический рост, создает межнациональную напряженность.

Экономический рынок в стране разрушается в ситуации, когда одна компания получает налоговые льготы, а к другой компании предъявляются максимально возможные налоговые претензии. В рамках российско-японского научного проекта в 2005 году было опрошено 822 больших компаний в 52 регионах России и выявлено:

- 40% этих компаний имеют «особые» двухсторонние отношения с региональными и местными органами власти, основанные на взаимовыгодной основе;

- 44% предприятий подтвердили получение привилегий от властей^[17].

Сложившееся неравноправие экономических агентов делает неуплату налогов элементом конкурентной борьбы, сильным конфликтогенным фактором, способным разрушить социальную стабильность в стране.

Акцент налогообложения в России на производство, а не на потребление, создает более благоприятный, чем во многих других странах, налоговый климат для владельцев крупной недвижимости. Предметы роскоши – яхты, самолеты, вертолеты, виллы и т.п., свидетельствующие о реальных сверхдоходах граждан, которые легко визуально обнаружить при минимальном налоговом контроле, – до сих пор не облагаются налогом. Существующий порядок налогообложения земель и имущества как юридических, так и физических лиц таков, что позволяет вообще избегать налогообложения. Так, налоговые проверки в Великом Новгороде обнаружили до 30% таких объектов (Источник: Колодина И. Слияние двух налогов // Российская Бизнес-газета. 2007. - 20 марта).

Функционирующая в стране налоговая система не является результатом договора власти с обществом. Российский экономист В. Мау считает, что сложившаяся в большинстве стран Западной Европы и Северной Америки система «демократии налогоплательщика», предусматривающая торг между государством и гражданами – если государство получает больше отчислений, то оно предоставляет услуги, большие по объему или более высокого качества, а если больше средств остается у налогоплательщиков, то они, соответственно, меньше ожидают от родного правительства, – в России такая система в силу ряда исторических причин не возникла (Источник: Мау В. Налоговая система: Верность ордынской традиции // Ведомости. 2007. – 5 марта). Информация о доходах и расходах государства, как правило, является достоянием немногих граждан. В рейтинге открытости бюджетного процесса, составленном в 2005-2006 годы Центром по бюджету и политическим приоритетам для 59 стран, Россия заняла лишь 27-е место, набрав 47 процентов. В России проект федерального бюджета обеспечивает граждан минимальной информацией, в его расходной части имеется большое количество засекреченных статей (12% при установленной оптимальной цифре – 1% и ниже), полностью отсутствуют такие принятые в западных странах составляющие бюджетного процесса как гражданский бюджет и общественные слушания. Отсутствие общественного контроля и закрытость государственного управления делает власть неэффективной, порождает конфликты, способствует коррупции. В докладе Всемирного банка «Управление имеет значение – 2006: общемировые показатели качества управления» отмечается: «Положение в Чили, Португалии и Канаде, где развиты демократические институты и низок уровень коррупции, резко контрастирует с ситуацией в тех странах, в которых существуют нерешенные проблемы учета мнения населения и подотчетности правительства, – таких, как Китай и Российская Федерация, где высок уровень коррупции» (Источник: Управление имеет значение - 2006: общемировые показатели качества управления. Всемирный банк // http://web.worldbank.org/).

Слабый общественный контроль бюджетного процесса усиливает социальную несправедливость, так как бюджет чиновники все больше используют не по прямому назначению, а в качестве главного источника бюрократической ренты, причем, по мнению экспертов, более прибыльный, чем нефть и газ (Интервью Председателя Счетной палаты Российской Федерации С.В.Степашина еженедельнику "Щит и меч" 2007. № 4). Государственные инвестиционные проекты, используемые государственными чиновниками для личного обогащения, как правило, никогда не завершаются, так как выделяемые средства просто разворовываются, способствуют росту бюджетного дефицита, подвергают опасности здоровую бюджетную политику. В 2006 году, согласно исследованию, проведенному Счетной палатой и Федеральной антимонопольной службой, только на «откатах» госчиновники украли 300 млрд. рублей, осуществляя закупки для государственных нужд по ценам в среднем на 20% выше среднерыночной. Эффективность системы государственных закупок для общественных нужд, обеспечение гласности и прозрачности размещения заказов имеет особое значение для России, где величина вовлеченных в общественные расходы ресурсов в два раза выше, чем в развитых странах – она составляет около 30% ВВП и растет в 10 раз быстрее ВВП (Проект «Рейтинг прозрачности 2007» // http://www.nrpz.ru/RP_07.pdf).

Далее процитируем Ю.А. Корчагина: «В рейтинге расходов на образование в долях ВВП (3.8-4% ВВП в последние годы) Россия в 2009 году на 109 месте из 186 стран. Для сравнения: в США — 5.5% ВВП; в Швеции и Норвегии - 6.7%; Словении — 5.2%; Франции — 5.6%, Канаде — 4.9%. Этот российский показатель еще немного вырос по сравнению с 1990-ми годами.

Неблагополучно в России и с инвестициями в здравоохранение, т.е. в здоровье населения. Если, по данным ВОЗ, в среднем по странам в мире расходы на здравоохранение составили в 2009 году 8.7% ВВП, то в РФ — 5.3% ВВП. В рейтинге у России по этому показателю невысокое 115 место. А лидеры по инвестициям в здоровье людей — США (как и по инвестициям в образование, науку и в целом в человеческий капитал) — 15.3% ВВП. К тому же, надо учесть, что и ВВП США в 6.7 раз больше российского ВВП (по ППС). Высокие инвестиции в образование, здравоохранение и науку определяют лидерство США в качестве жизни, в качестве человеческого капитала, в экономике знаний и высоких технологиях.

Низкие инвестиции в здоровье людей, недоступность для большинства населения качественного медицинского обслуживания, особенно профилактического, определяют повышенную смертность и низкую рождаемость в РФ. В рейтинге по продолжительности жизни в 2010 году Россия расположилась на 161 из 224 мест. В рейтинге рождаемости детей на одну женщину - на 200 из 225 мест. А по смертности на душу населения — на 7 месте в мире. Выше только Чад, Лесото, Украина, Гвинея- Бисау, ЦАР и Сомали. По приросту же населения РФ находится на очень низком 222 из 233 мест.

Низки в России и инвестиции в НИОКР — они колеблются, по данным ФСГС, все последние годы около 1-1.3% ВВП. В Германии, Дании, Австрии инвестиции в НИОКР составляют около 2.5%, в США — 2.6%, в Израиле — 4.6%, в Южной Корее — 2.3%, в Сингапуре — 2.3%, в Японии — 3.4%, Финляндии — 3.4%, Швеции — 3.7%.

К тому же, отдача от инвестиций в науку в сравнении с другими странами низка. Основные причины — деградация человеческого капитала, слабость и неэффективность российской науки и невостребованность инноваций экономикой страны. В стране практически отсутствуют конкурентные рынки — основной стимулятор создания инноваций. Процент инновационных предприятий (по данным ФСГС - 9.4% в 2009 году, около 10% - за последние 10 лет) в России ниже, чем у любого из государств ЕС. Для сравнения: в Эстонии их доля составляет 47%, в Германии — 73%, в Греции — 35%; в Бельгии, Дании, Ирландии, Австрии - около 60%.

Доля инновационной промышленной продукции в России составляет всего лишь 1.8% от всей продукции.

В культуру и отдых бюджетные российские инвестиции в благополучном 2008 году составили 1.6% от расходов консолидированного бюджета (для сравнения: во Франции — 2.9%; в Казахстане — 3.8%; в Великобритании — 2.4%).

Для сравнения: в рейтинге расходов на оборону в долях ВВП Россия - на 28 месте среди 174 стран. На перевооружение армии планируется потратить до 2020 года 20 трлн. руб. На модернизацию инфраструктуры России (обустройство страны) подобных средств, к сожалению, не запланировано».

Таким образом, ассигнования на социальные нужды в России существенно меньше уровня финансирования социальных функций государства не только правительствами развитых стран (21,6%), но и находящихся с нами в одной категории стран с переходной экономикой (18%).

Вместе с тем, по уровню расходов на национальную оборону, безопасность, содержание госаппарата, российское правительство лидирует среди стран двадцатки. Доля этих расходов по отношению к ВВП в России является одной из самых высоких, а по доле этих расходов в общих расходах федерального бюджета Россия является абсолютным лидером. Если развитые страны на выполнение полицейско-бюрократических функций расходуют около 11% бюджета своих центральных органов власти, а среднемировой уровень этих расходов составляет около 20%, то в российском федеральном бюджете на эти цели предусматривается более 40%. В целом, в российском государстве соотношение расходов на традиционные и современные функции составляет 2 : 1.

Одним из важнейших показателей «хрупкого» государства можно считать расходы на правоохранительную деятельность и обеспечение безопасности государства. Рост расходов на правоохранительную деятельность и обеспечение безопасности государства связан, во-первых, с ростом преступности, в т.ч. обусловленной распространением наркотиков, расслоением общества по величине доходов и ростом социальной напряженности в нем. Во-вторых – с террористическими угрозами и угрозами национальной безопасности.

По данным Росстата в 2010 году расходы на правоохранительную деятельность и безопасность государства в 9,4 раза превысили аналогичные расходы 2000 года. Рост расходов на правоохранительную деятельность в любом государстве свидетельствует, в общем случае, о росте нестабильности в нем. В гипотетически абсолютно стабильном государстве не нужны внутренние войска, ОМОН, спецназ и т.п. подразделения.

Рост данного показателя в нашей стране оказывается не случайным. По информации Росстата за 2012 год данные по числу зарегистрированных преступлений выглядят следующим образом:

Число зарегистрированных преступлений
(тысяч)

Табл.4.

Отсутствие прогресса в жизнеобеспечении граждан, опасный разрыв между бедностью и богатством провоцирует социальную напряженность. Как показало проведенное Институтом социологии РАН исследование, проблема справедливости и оправданности социальных неравенств остается «болевой точкой» российского самосознания. Это исследование показало, что 44% россиян часто ощущали эту несправедливость, 45% переживали из-за нее иногда и лишь 9% не ощущали несправедливость происходящего. Судя по субъективным оценкам россиян, ситуация в этой области скорее ухудшается, чем улучшается. При этом ощущение несправедливости происходящего в значительной степени генерировало у россиян чувство стыда за нынешнее состояние страны. Среди тех, кто убежден, что ситуация с социальной справедливостью в России лишь ухудшается, 55 % испытывают чувство стыда за свою страну (Источник: Тимофеева И. Российский парадокс: Доходы растут, а лучше не становится. Интервью с директором Института социологии РАН, член-корреспондентом РАН М. Горшковым // Новая газета. 2007. – 26 января).

Общий вывод состоит в том, что в России слабо обеспечены механизмы разрешения социальных проблем. Проведенный анализ показал, что по многим параметрам Россия приближается к состоянию «хрупкого» государства. Есть ли выход у нашей страны из создавшегося положения? Вероятно, выход состоит в том, что необходимо на всех уровнях власти не только переходить к следующему поколению управленческих технологий, но и менять всю систему подготовки кадров в основных сферах деятельности: политической, социальной, экономической и духовной. Мы, к сожалению, «хромаем на все четыре сферы». И начинать надо с системы образования, т.к. только она способна сформировать политически грамотного гражданина, толерантного члена социума, рачительного хозяина ресурсов своей страны и всесторонне развитую, духовно богатую личность.