Examination and subsequent evaluation of criminal case materials by the prosecuting attorney as the basis for effective organization of the judicial inquiry

Zayceva Ol'ga Anatol'evna Postgraduate student, the department of Criminal Procedure and Criminalistics, Saint Petersburg Law Institute (branch) of University of Prosecutor's Office of the Russian Federation 191014, Russia, Leningradskaya oblast', g. Saint Petersburg, ul. Liteinyi Prospekt, 44 olga.zayceva@icloud.com Other publications by this author

Качество и, как следствие, результативность поддержания государственного обвинения зависит от многих факторов, в том числе от подготовки прокуроров к судебному рассмотрению уголовного дела, на необходимость которой неоднократно указывал Генеральный прокурор Российской Федерации. Так, п.4 приказа Генерального прокурора РФ от 25.12.2012 № 465 "Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства" прокурорам предписано заблаговременно назначать государственных обвинителей, чтобы они имели реальную возможность подготовиться к судебному разбирательству.

К выводу о том, что подготовка прокурора к судебному разбирательству самым непосредственным образом влияет на эффективность поддержания государственного обвинения приходит и большинство ученых ^[1,2,3]. Однако следует отметить, что до настоящего времени алгоритм такой подготовки не разработан.

Прежде всего государственный обвинитель определяет, каким образом, при помощи каких тактических приемов будут им изучаться материалы дела^[4]. Мы в свою очередь полагаем, что эту работу следует организовать таким образом, чтобы государственный обвинитель изучил не только основные процессуальные документы, но и ознакомился со всеми без исключения документами и объектами, формирующими уголовное дело. Аналогичной позиции придерживаются М.О. Беляева и М.А. Григорьева, полагая, что прокурору следует знать, в каких конкретно материалах уголовного дела содержится та или иная информация ^[5].

Относительно порядка изучения материалов уголовного дела в научной среде существуют различные мнения.

А.В. Трикс полагает, что первоначально следует изучить надзорное производство по делу ^[6].

Е.Г. Шадрина приходит к выводу о том, что изучение материалов уголовного дела следует начинать с обвинительного заключения или обвинительного акта ^[7].

По мнению И.Ф Демидова государственный обвинитель первоначально должен ознакомиться с надзорным производством, изучить само дело, составить план, разработать предложения по вопросам, которые могут возникнуть в ходе судебного разбирательства ^[8].

На наш взгляд, вопрос порядка изучения материалов уголовного дела решается каждым государственным обвинителем самостоятельно, исходя из собственного опыта, способа систематизации материалов уголовного дела (хронологический, тематический, смешанный) и других факторов. Так, результаты опроса прокуроров, проходивших обучение в Санкт-Петербургском институте (филиале) Университета прокуратуры РФ свидетельствуют о том, что респонденты предпочитают начинать изучение материалов уголовного дела с обвинительного заключения с последующим сопоставлением его содержания с иными материалами уголовного дела (68% респондентов), а не с постановления о возбуждении уголовного дела и дальнейшего изучения этих материалов в очередности, в которой она подшиты в уголовном деле (38% респондентов).

Однако независимо от того, какой из способов избран, государственный обвинитель ни при каких условиях не должен игнорировать совокупность процессуальных документов, отражающих ход и результаты процессуальных действий, документов, содержащих процессуальные решения, составляющих основу уголовного дела. Исходя из этого, изучению подлежат следующие материалы уголовного дела: обвинительное заключение (обвинительный акт, обвинительное постановление); протоколы следственных действий; материалы уголовного дела, связанные с привлечением сведущих лиц (постановление о назначении ревизии или документальной проверки, акт ревизии либо документальной проверки, постановление о назначении судебной экспертизы, заключение эксперта, заключение специалиста); постановление о представлении результатов оперативно-розыскной деятельности с приложенными к нему документами, в которых нашли отражение результаты оперативно-розыскных мероприятий; процессуальные документы, в которых нашли отражение процессуальные решения следователя, дознавателя (постановление о привлечении в качестве обвиняемого, постановление об избрании меры пресечения; постановление о признании потерпевшим; постановление о признании гражданским истцом; постановление о признании гражданским ответчиком; постановление о приобщении к уголовному делу вещественных доказательств); ходатайства обвиняемого и его защитника; жалобы на действия (бездействие) следователя, дознавателя и процессуальные решения, принятые в отношении этих ходатайств и жалоб.

Изучение процессуальных документов наиболее трудоемкий процесс. По мнению Е.В. Баркаловой, основными критериями оценки прокурором протоколов, отражающих результаты производства следственных действий, являются: 1) составление протокола с соблюдением установленных требований (наличие необходимых реквизитов, подписей, печатей и др.); 2) соответствие наименования следственного действия содержанию протокола, т. е. фактически произведенным действиям следователя (дознавателя); 3) соблюдение предусмотренной Уголовно-процессуальным кодексом РФ процедуры получения разрешения суда на производство следственного действия; 4) соблюдение предусмотренной Уголовно-процессуальным кодексом РФ процедуры производства следственного действия; 5) соблюдение прав и свобод участников уголовного судопроизводства в ходе производства следственного действия; 6) допустимость применения технических средств для фиксации хода и результатов следственного действия, а также обнаружения, фиксации, упаковки и изъятия следов и орудий преступления, иных предметов и документов, имеющих доказательственное значение; 7) всесторонность, полнота и объективность закрепления информации, имеющей доказательственное значение, при производстве следственного действия ^[9].

Представляется, что позиция автора нуждается в уточнении и дополнении. Во-первых, оценке подлежит не протокол конкретного следственного действия, а результат (результаты), полученные в ходе его производства. Само же содержание протокола должно быть подвергнуто тщательному анализу, что, как указано выше, позволит оценить полученный результат (результаты). Во-вторых, если исходить из того, что критерии оценки – это, по сути, ключевые параметры, по которым должна оцениваться процессуальная деятельность следователя (дознавателя), нашедшая отражение в протоколах следственных действий, то, полагаем, что таких критерий только два – законность и качество. При этом важно отметить, что соблюдение норм уголовно-процессуального закона при составлении протокола и производстве следственного действия не означает, что это следственное действие произведено на надлежащем уровне. И, наоборот. Из этого следует, что эти два критерия находятся в тесной взаимосвязи. Между тем основное внимание автором уделено лишь составным элементам критерия законности. На первый взгляд, упомянутый Е.В. Баркаловой критерий всесторонности, полноты и объективности закрепления информации, имеющей доказательственное значение, при производстве следственного действия относится к критерию качества. Однако не ясно, что следует понимать под «всесторонностью закрепления информации». Кроме того, этот критерий применим далеко не всегда, поскольку, например, прокурору достаточно сложно определить всесторонность закрепления информации, полученной при производстве следственного осмотра или обыска либо объективность при проведении допроса. В-третьих, автор не учитывает, что все следственные действия, проводимые в ходе расследования любого преступления, образуют систему. Являясь элементами этой системы, они взаимосвязаны, а информация, содержащаяся в конкретном протоколе прямо или косвенно связана с информацией, зафиксированной в других протоколах, и вследствие этого должна сопоставляться. Например, на предмет производства двух следственных действий в одно и то же время с участием одного и того же следователя (дознавателя) и (или) одних и тех же понятых.

Несомненный интерес представляет позиция В.Н. Исаенко, сформулировавшего критерии оценки прокурором результатов предварительного расследования, которыми целесообразно руководствоваться и государственному обвинителю при изучении как материалов уголовного дела в целом, так и отдельных процессуальных документов. К таким критериям оценки автор относит следующие: выполнение следователем (дознавателем) требований о принятии всех предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по установлению и изобличению совершившего его лица (лиц); исчерпывающее исследование обстоятельств предмета доказывания по уголовному делу; поэтапное и максимально полное использование не процессуальных средств получения криминалистической (ориентирующей, поисковой) информации; обеспечение процессуального исследования результатов применения средств, методов и приемов криминалистики с целью придания им статуса доказательств; соблюдение прав участников уголовного судопроизводства ^[10].

Отметим, что В.Н. Исаенко, по сути, использует два критерия – законность и качество предварительного расследования. При этом не ясно, почему он акцентирует внимание лишь на результатах предварительного расследования и не упоминает о необходимости изучения и последующей оценки хода предварительного расследования, тем более, что указанные критерии в большей степени относятся именно к последнему. Кроме того, на наш взгляд, в уточнении нуждается тезис об обеспечении «процессуального исследования результатов применения средств, методов и приемов криминалистики с целью придания им статуса доказательств».

Мы в свою очередь, полагаем, что в основу изучения конкретного процессуального документа, отражающего ход и результаты соответствующего процессуального действия, либо содержащего конкретное процессуальное решение уполномоченного законом лица могут быть положены такие критерии как законность и качество.

Руководствуясь критерием законности прокурору целесообразно изучить процессуальный документ со следующих позиций: соблюдения формы и правил составления документа, предусмотренных уголовно-процессуальным законом; наличия предусмотренного уголовно-процессуальным законом основания для производства процессуального действия или принятия процессуального решения; наличия ссылок на нормы материального и уголовно-процессуального права, подлежащие применению при совершении процессуального действия или принятия процессуального решения; соблюдения норм уголовно-процессуального закона при производстве процессуального действия; соблюдения прав участников уголовного судопроизводства, принимавших участие в производстве процессуального действия или в отношении которых принималось процессуальное решение.

Также следует обратить внимание на соблюдение процессуального порядка: а) изъятия предметов и документов, что должно найти отражение в соответствующем протоколе (осмотра, обыска, выемки); б) предоставлении (выдаче) предметов и документов участниками уголовного процесса (подозреваемым, обвиняемым, потерпевшим, свидетелем), что должно быть отражено в заявлении или протоколе представления доказательств; в) признании предметов и документов вещественными доказательствами, что подтверждается постановлением о приобщении к уголовному делу вещественных доказательств.

Специфика критерия качества, заключается в том, что он включает в себя лишь два элемента - полноту и результативность процессуальных действий и процессуальных решений. Однако это не означает, что он менее важен, чем критерий законности, так как доказательственное значение результатов, например, того или иного следственного действия определяется не только и не столько отсутствием нарушений норм Уголовно-процессуального кодекса РФ в ходе его производства, сколько максимально полно реализованной следователем (дознавателем) возможностью получения информации доказательственного характера, а также вещественных доказательств с целью установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (иных обстоятельств, имеющих значение для предварительного расследования). Не менее важным представляется этот критерий применительно к отдельным процессуальным решениям, например, постановлению о назначении судебной экспертизы, поскольку от правильности, полноты и относимости поставленных перед экспертом вопросов зависит возможность и полнота установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (иных обстоятельств, имеющих значение для предварительного расследования).

Немаловажное значение имеют и иные документы. Так, в частности, изучение документов, составленных иными участниками уголовного процесса (ходатайства, жалобы) предполагает: анализ их содержания с точки зрения его обоснованности; сопоставление их содержания с принятыми следователем (дознавателем) процессуальными решениями; оценку этих решений на предмет их законности, обоснованности и мотивированности. Наряду с этим содержание указанных ходатайств и жалоб позволит государственному обвинителю выяснить позицию обвиняемого, очертить круг доказательств, на которые, возможно, будет ссылаться сторона защиты и, как следствие, спрогнозировать позицию защиты в ходе судебного следствия. В свою очередь различного рода справки, поручения, запросы, во-первых, могут являться основанием для получения информации доказательственного значения, во-вторых, объяснить причину производства конкретных процессуальных определенными лицами.

Полагаем обоснованным мнение А.А. Ларинкова и Е.Л. Никитина, отмечающих значение имеющихся в уголовном деле результатов оперативно-розыскной деятельности. Их изучение, по мнению авторов, позволит проверить и оценить, во-первых, законность получения результатов оперативно-розыскной деятельности, во-вторых, законность их документирования, в-третьих, законность процедуры представления результатов оперативно-розыскной деятельности органам предварительного расследования ^[11].

Между тем, совокупность всех проводимых при расследовании преступления следственных и иных процессуальных действий, а также принятых процессуальных решений можно рассматривать в качестве системы, которая, как и любая из систем, отличается определенным составом взаимосвязанных между собой элементов. Поэтому отраженный в материалах уголовного дела процесс предварительного расследования, нельзя изучить и познать, как единое целое, если выделять тот или иной его элемент в отдельности без учета его взаимосвязи с другими элементами. Из этого следует, что, например, информация, содержащаяся в конкретном протоколе того или иного следственного действия прямо либо косвенно связана с информацией, зафиксированной в протоколах других следственных действий, и поэтому должна сопоставляться (например, в протоколах допроса подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей). Также сведения, содержащиеся в процессуальном решении, например, в постановлении о назначении судебной экспертизы взаимосвязаны со сведениями в протоколах осмотра, обыска, выемки (при производстве которых изымались предметы и документы, впоследствии ставшие объектами судебной экспертизы) с заключением эксперта и постановлением о приобщении к уголовному делу вещественных доказательств. Сведения, содержащиеся в иных документах, например, ходатайства, жалобы взаимосвязаны с принятыми соответствующими процессуальными решениями.

Таким образом, наряду с изучением каждого из упомянутых выше процессуальных и иных документов, в ходе которого применяется такой метод научного познания как анализ, государственному обвинителю необходимо сопоставить различные взаимосвязанные процессуальные и иные документы, а также процессуальные решения, то есть применить метод сравнения. Причем, как справедливо отмечается в юридической литературе, применение каждого из этих методов завершается оценкой полученного результата ^[12]. Дальнейший процесс изучения процессуальных и иных документов, процессуальных решений требует применения такого метода научного познания как синтез, который позволит произвести совокупную оценку результатов, полученных в ходе изучения каждого процессуального документа в отдельности и взаимосвязанных с ним процессуальных и иных документов.

В результате изучения материалов уголовного дела государственный обвинитель сможет определить:

- полноту доказанности обстоятельств, сформулированных указанных в ст. 73 УПК РФ, то есть, выявить не только наличие (отсутствие) возможности устранения выявленных пробелов и недостатков предварительного расследования, но и определить способы их устранения. Например, путем ходатайства о назначении той или иной судебной экспертизы (экспертиз), в том числе дополнительной или повторной;

- какие судебные ситуации могут сложиться в процессе предварительного слушания и судебного разбирательства в зависимости от позиции, занимаемой в ходе предварительного расследования подсудимым (подсудимыми), потерпевшим (потерпевшими), свидетелями, полноты доказательственной базы, наличия (отсутствия) доказательств, которые с большой долей вероятности могут быть признаны недопустимыми и каким образом они могут быть разрешены.

В юридической литературе наряду с изучением материалов уголовного дела при подготовке к поддержанию государственного обвинения отмечается важность ознакомления прокурора с нормативной правовой базой, причем, не только уголовно-правового характера (с целью проверки правильности квалификации инкриминируемого деяния, но и возможной его переквалификации), но и гражданско-правового (например, по уголовным делам о преступления экономической направленности), а также с судебной практикой и соответствующими методическими разработками ^[13].

Что касается планирования поддержания государственного обвинения, то полагаем целесообразным солидаризироваться с позицией Г.И. Налимова о том, что оно начинается уже в процессе изучения и оценки материалов уголовного дела. По сути, отмечает автор, изучение материалов уголовного дела – начало планирования, а по окончании изучения прокурору необходимо разработать четкую схему действий ^[14].

Как обоснованно отмечал безусловный авторитет в области криминалистики профессор Р.С. Белкин планирование поддержания государственного обвинения, служит и методом организации судебного следствия ^[15].

Значимость планирования поддержания прокурором государственного обвинения была отмечена Л.Е. Ароцкером который полагал, что при отсутствии четкого плана судебное следствие неизбежно будет поверхностным, односторонним и важнейшие обстоятельства дела останутся невыясненными, в результате чего будет вынесен необоснованный приговор ^[16].

По мнению Н.П. Кирилловой, государственный обвинитель может иметь несколько планов, с целью разрешения различных задач: общий план участия обвинителя в судебном рассмотрении уголовного дела; план участия обвинителя в отдельном судебном действии; план поддержания обвинения по многоэпизодным делам и делам на несколько лиц; план-схема преступных связей; план-расчет гражданских исков в уголовном процессе; план, определяющий порядок исследования доказательств ^[17].

На наш взгляд Н.П. Кириллова справедливо указывает на целесообразность разработки нескольких планов, однако, представляется, что автором приведен перечень возможных, на его взгляд, планов, которые могут применяться в зависимости от различных обстоятельств, например, количества эпизодов или числа подсудимых. Кроме того, отнесение к разновидности планов план-схемы преступных связей и план-расчета гражданских исков в уголовном процессе, на наш взгляд, не совсем логично, так как в первом случае это схема, а во втором – расчет. Думается, что оба эти варианта планов имеют очень опосредованное отношение к планированию.

Представляется, что общий план поддержания государственного обвинения – это, своего рода, сводный документ, объединяющий два вида планов – план участия в предварительном слушании и план участия в судебном следствии. Как отмечалось выше, оба плана опираются на результатах изучения материалов уголовного дела. Основу плана участия в предварительном слушании составляет: при наличии оснований подготовка ходатайства об исключении доказательства (доказательств), ходатайства о допросе в качестве свидетелей лица (лиц), которому что-либо известно об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов, ходатайства о принятии мер по обеспечению исполнения наказания в виде штрафа; при наличии оснований подготовка возражений (опровержения доводов) против возможного ходатайства стороны защиты об исключении доказательства (доказательств).

Основу плана участия в судебном следствии составляет:

очередность исследования доказательств;

при наличии оснований подготовка ходатайства о допросе подсудимого в отсутствие другого подсудимого, ходатайства об оглашении показаний подсудимого, данных при производстве предварительного расследования, а также воспроизведение приложенных к протоколу допроса материалов фотографирования, аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки его показаний;

план допроса подсудимого (подсудимых), потерпевшего (потерпевших), свидетеля (свидетелей);

при наличии оснований подготовка ходатайства о допросе эксперта и план его допроса;

при наличии оснований подготовка ходатайства о назначении судебной экспертизы (экспертиз) и формулировка вопросов, которые должны быть представлены на разрешение эксперта (экспертов); определение порядка осмотра вещественных доказательств;

при необходимости определение тактики осмотра местности, помещения и формулировка вопросов, которые целесообразно задать подсудимому, потерпевшему, свидетелям, лицам, в отношении которых уголовные дела выделены в отдельное производство в связи с заключением с ними досудебного соглашения о сотрудничестве, эксперту, специалисту;

при необходимости определение тактики следственного эксперимента, предъявления для опознания, освидетельствования;

тезисы обвинительной речи.

Подводя итог изложенному, можно прийти к следующим выводам:

1. Деятельность прокурора при подготовке к поддержанию государственного обвинения направлена на познание процесса и результатов познавательной деятельности следователя (дознавателя), отраженных в материалах уголовного дела.

2. Целью осуществляемого государственным обвинителем познания является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения.