Macro-and microfinance indicators as the “markers” of borderline dangerous economic states of the territory

Samoilova Liudmila Konstantinovna ORCID: 0000-0001-8224-3388 PhD in Economics Associate professor, Department of Administrative and Financial Law, Saint Petersburg Institute (Branch) of All-Russian State University of Justice 199178, Russia, Saint Petersburg, V.O. str., 10th line, 19 A samoylovalk@mail.ru Other publications by this author

Перед государством стоит множество целей и сопутствующих им задач, реализация которых невозможна без соответствующей материальной основы, поэтому финансовое благосостояние публично-правовых образований является ключевым параметром защищенности территории от множества угроз. Однако финансовая самодостаточность государства и его структурных единиц зависит не только от выполнения положений бюджетно-налоговой политики, но и от результатов процессов жизнедеятельности различных групп экономических субъектов, которые могут быть как положительными – увеличение доходов, повышение спроса, преобладание в структуре потребления нормальных благ, рост предпринимательской активности, так и отрицательными – снижение оплаты труда, падение покупательской активности, сокращение предложения, убыточность предприятий. Ввиду этого особое внимание следует уделить взаимосвязи и взаимозависимости звеньев финансовой системы, под которой, как правило, понимают совокупность инструментов формирования, распределения и использования средств централизованных и децентрализованных денежных фондов ^{[17, с. 501-502]}.

Публичные и частные финансы образуются на стадии распределения воспроизводственного цикла, поскольку именно в ее рамках определяется доля участия каждого экономического субъекта в производстве продукта, в результате чего происходит разделение между ними полученных доходов от ранее совершенных затрат экономических ресурсов – труда, капитала, земли, технологий. Образование децентрализованных денежных фондов в пределах этой фазы не вызывает сомнения, поскольку и собственник капитала, и наемные работки непосредственно причастны к производству: первые – обеспечили процесс создания товара необходимыми средствами и предметами труда, вторые – за счет имеющихся интеллектуальных и физических способностей, навыков, опыта привели внеоборотные и оборотные активы в действие. При этом роль публично-правовых образований в стадии производства недостаточно очевидна, отчасти это обусловлено, с одной стороны, тем, что государство и его структурные единицы в большинстве случаев не несут расходы на изготовление экономического блага, с другой – наполнение централизованных денежных фондов осуществляется в большей части за счет фискальных и парафискальных платежей, вносителями которых в бюджетную систему являются организации и физические лица. Исключением признаются виды деятельности, являющиеся значимыми для национального хозяйства, в этом случае макро- и мезосубъекты активно участвуют в создании продукта реальным и физическим капиталом. Приведенные факты свидетельствуют о прямой взаимосвязи между объемом публичных финансов и плодотворностью функционирования коммерческих организаций, которая ставится в зависимость от поведения потребителей, предопределенного их платежеспособностью (рисунок 1). Таким образом, доходы домохозяйств задают «границы» потребительской активности: высокий уровень материальной обеспеченности побуждает к потреблению нормальных благ, низкий же, наоборот, ведет к популяризации среди населения выжидательной стратегии поведения.

Характеристика взаимосвязей и взаимозависимостей между публичными и частными финансами

В этой связи государству отводится особая миссия по поиску баланса между ожиданиями производителей и возможностями потребителей, для чего и используются публичные финансы. Следует отметить, что общественно-территориальные образования финансируют создание общественных благ в интересах всего социума, и если конкретный индивид не ощущает на себе прямые последствия обеспечения защиты суверенитета государства, охраны правопорядка, поддержания благоприятной экологической среды, выстраивания социальных институтов, делая акцент преимущественно на удовлетворенности собственных нужд в частных благах, то для общей массы важность перечисленных гарантий неоспорима. Однако, говоря о макро- и мезосубъектах, стоит акцентировать внимание на том, что типичным способом увеличения объема поступлений в их распоряжение является налогообложение – процесс изъятия частных средств для последующего их использования на реализацию публичных полномочий. Такой способ формирования централизованных денежных фондов вызывает неприятие у налогоплательщиков из-за осознания ими неизбежности падения доходов, ведущей к необходимости уменьшения объемов потребления, накопления. Конфронтация между частными и публичными интересами в финансовой сфере неминуема, поэтому особое значение приобретает финансовая безопасность государства ^{[16, с. 301-302]}, которая складывается из защищенности всех звеньев финансовой системы (рисунок 2), то есть общественно-территориальным образованиям недостаточно ставить во главу угла собственные потребности, игнорируя нужды микроэкономических агентов, а важно обеспечить их паритет, только в этом случае острота конфликта будет сглажена.

Звенья финансовой системы государства

Отсутствие баланса провоцирует недовольство одной из сторон – предприятий, домохозяйств, которая впоследствии стремится к сокрытию своих доходов, ведущему к снижению наполняемости централизованных денежных фондов; в случае неудовлетворенности материальных потребностей государства и его структурных единиц происходит сокращение их расходных обязательств, что отрицательно отражается на развитии социальной инфраструктуры, наукоемких производств, расширении поддержки незащищенным слоям населения, в целом дестабилизируя национальную экономику. Подобная разбалансированность публичных и частных финансовых потребностей способствует развитию пограничных состояний у экономических субъектов – условно безопасного, псевдобезопасного ^{[15, с. 34-35]}. Второе из названных состояний подразумевает под собой «ложное ощущение безопасности, сопровождающееся стандартным ходом процессов жизнедеятельности только у части экономических агентов при параллельном атипичном функционировании остальных, при этом наблюдается соответствие макро- и микроэкономических показателей норме у одних при отклонении от нее у других» ^{[15, с. 39]}. Ввиду изложенного, необходимо отслеживать финансовое положение всего множества экономических агентов путем анализа финансово-экономических показателей, которые отражают взаимосвязи и взаимозависимости между звеньями финансовой системы. В то же время индивидуализированный подход к оценке финансового потенциала макро- (мезо-) и микросубъектов не выявляет связующую «нить» между ними, а значит и внимание сосредоточено только на внутреннем состоянии какого-либо из агентов, что обуславливает формирование разрозненного представления об уровне финансового благополучия совокупности экономических единиц. Стоит заметить, что в научных публикациях превалирует именно второй подход. Так, в ряде исследований сделана попытка оценить финансовую безопасность публично-правовых образований. К примеру, О. Б. Шевелева и Е. В. Слесаренко уточняют, что состояние защищенности финансового сектора региона следует рассматривать через призму таких сфер, как бюджетно-налоговая, кредитно-банковская, инвестиционно-инновационная, не исключая финансы предприятий ^{[23, с. 34; 22, с. 44; 19, с. 262-263]}. Однако в этом случае не учитывается важность финансов домохозяйств, которые участвуют не только в образовании и расходовании различных бюджетов, но и от них зависит результат функционирования хозяйствующих субъектов, напрямую связанный с платежеспособным спросом конечных потребителей – физических лиц. Схожий взгляд на бюджетно-финансовую безопасность региона содержится в публикации В. Л. Рыкуновой, Л. В. Севрюковой, И. О. Кирильчук ^{[14, с. 114]}. В ней упор сделан на состоянии бюджета субъекта федерации, оцениваемом посредством абсолютных и относительных статистических величин в связке с показателями финансово-хозяйственной деятельности организаций. В свою очередь, Р. Р. Яруллин и Л. М. Юсупова обособляют макрофакторы, оказывающие отрицательное воздействие на финансовую безопасность государства, причинами развитиях которых выступает в том числе и поведение микросубъектов – спад потребительской активности, снижение интереса к кредитам ^{[24, с. 38-39]}. Аналогичного мнения придерживаются Б. З. Зиябеков и А. В. Николаева, перечисляющие сходные причины ослабления защищенности публичных финансов, при этом их выявление строится на анализе индикаторов, среди которых не менее значимое место отводится параметрам жизнедеятельности предпринимательского сектора, домохозяйств ^{[8, с. 147-148]}.

Е. В. Левкина, А. В. Локша и И. А. Мохирева, оценивая влияние налоговой политики на финансовую безопасность государства ^{[11, с. 194]}, формально устанавливают связь между публичными и частными финансами, поскольку фискальные платежи, вносимые в бюджеты физическими лицами и организациями, являются материальным «фундаментом» осуществления возложенных на общественно-территориальные образования задач и функций.

Ряд авторов сосредотачивается на отдельных подвидах экономической безопасности, к примеру, бюджетной ^{[12, с. 141-143; 25, с. 121; 7, с. 76-77]}. С. А. Гребенкина как и в предыдущем случае подходит точечно к вопросу квалиметрии безопасности экономики региона, рассматривая собственно коэффициенты, отражающие динамику локальной долговой нагрузки ^{[5, с. 135]}.

З. В. Аутлева и Р. Б. Болгучева в своем труде акцентируют внимание на устойчивости муниципальных финансов в условиях изменчивости «окружающей среды» ^{[1, с. 14]}, которая проявляется через независимость от государственных денежных потоков. В данном случае ведется речь о взаимосвязях, однако складывающихся только лишь в среде публичных финансов. М. В. Барсукова описывает систему показателей, использование которых способствует распределению муниципальных образований по степени их защищенности от финансовых угроз ^{[2, с. 15]}. Эта совокупность сочетает в себе финансово-экономические мезо- и микроиндексы, но взаимосвязи между ними не раскрыты.

Некоторые разработки нацелены на определение финансовой безопасности предприятий, но в отрыве от других звеньев финансовой системы государства ^{[3, с. 275-276; 18, с. 92; 21, с. 88]}. Подобная позиция носит усеченный характер из-за ограниченности подвергнутых анализу объектов защиты. Кроме того, с опорой на ее применение может быть сформировано исключительно «мозаичное» представление о самодостаточности всех групп экономических агентов.

Явный интерес вызывают изыскания П. А. Иванова, посвященные поиску корреляции между благосостоянием населения и развитостью территориально-хозяйственного комплекса. Их результаты подтвердили, что финансовое положение домохозяйств влияет на экономическую безопасность регионов ^{[9, с. 282]}. Но также в научной статье говорится об объективной необходимости финансовой поддержки индивидов при масштабном подрыве экономических процессов, обусловленном негативными активностями различной природы. В контексте публичных финансов при отсутствии резервов такая помощь содержательно представляет возрастающую нагрузку на все бюджеты бюджетной системы, в целом отрицательно влияющую на финансовую самодостаточность общественно-территориальных образований, о чем в публикации умалчивается.

Н. А. Кулагина, Е. М. Чепикова и Н. А. Логачева, проводя расчет финансовой безопасности на примере конкретного региона, применяют две группы коэффициентов, описывающих и централизованные, и децентрализованные финансы ^{[10, с. 70]}. А также в работе проанализированы отдельные экономические критерии, отражающие материальное обеспечение хозяйствующих субъектов и домохозяйств. Но система индикаторов не позволяет оценить, какой тренд присущ финансово-экономическим процессам, происходящим в рамках публично-правового образования – позитивный или негативный. Похожее видение на вопрос оценки защищенности финансового сектора субъекта федерации представлено в публикации О. Б. Ганина и М. В. Шляпиной, приведших список абсолютных и относительных статистических величин, объясняющих особенности формирования, распределения и использования макро- и микрофинансов ^{[4, с. 64-65]}.

Примечательна статья А. Б. Урусовой, в ее тексте перечислены макроэкономические показатели, разбор значений которых уместен при измерении уровня финансовой безопасности территории ^{[20, с. 38]}. С. Е. Демидова, М. М. Балог, равно как и предшествующий автор, упоминают отслеживание величин социально-экономических индексов в качестве необходимого пункта выявления финансовой самодостаточности региона ^{[6, с. 27-28]}.

Итак, несмотря на многообразие раскрытых выше взглядов на параметры, используемые для оценки финансовой безопасности государства и его структурных единиц, в исследованиях отсутствует комплексность в силу упущения из виду тесных взаимосвязей и взаимозависимостей между централизованными и децентрализованными фондами денежных средств. По этой причине определять защищенность публичных финансов от угроз стоит в разрезе следующих групп индикаторов (таблица 1):

- макро- и микрофинансовые, как непосредственно, так и опосредованно характеризующие материальную основу функционирования государства и местного самоуправления;

- макро- и микроэкономические, отражающие течение отдельных хозяйственных процессов, предопределяющих объемы доходных поступлений и расходных обязательств бюджетов.

Таблица 1 – Система финансово-экономических макро- и микропоказателей, характеризующих степень защищенности экономики территории от угроз

Разработанная система финансово-экономических макро- и микропоказателей, характеризующих степень защищенности экономики территории от угроз финансового спектра, наделена рядом особенностей:

- она базируется на совокупности темповых показателей и их парных пропорций, использование которых позволяет сформировать суждение о сложившемся тренде в финансовом секторе региона. Такой подход к подбору коэффициентов направлен на облегчение последующего исчисления их пороговых величин;

- для каждого из индикаторов определено нормативное значение – все они сравниваются с единицей, что предопределено структурой формулы. Так, рассматривая ее элементы, каждый из которых раскрывает отдельные характеристики финансово-экономических процессов на макро- и микроуровнях, складывается очевидное понимание того, какое их соотношение может свидетельствовать о положительных либо отрицательных изменениях.

В ходе исследования для 83 субъектов Российской Федерации были рассчитаны приведенные выше показатели, за исключением следующих: «Коэффициент соотношения долгосрочных и краткосрочных долговых обязательств территории», «Коэффициент соотношения темпов изменения долгосрочных и краткосрочных долговых обязательств территории», «Темп изменения задолженности по налогам и сборам бюджету территории», поскольку в региональном разрезе исходные сведения, необходимые для вычисления названных индикаторов, не представлены в открытом доступе. Кроме того, из-за отсутствия статистических данных ^[13] по Респ. Крым и г. Севастополю за 2013-2014 гг. эти регионы не вошли в выборку.

Демонстрация первичных результатов исчислений, охвативших период с 2014 по 2018 гг., нецелесообразна ввиду их объемности. Для удобства отражения информации о реализованных расчетах сформирован механизм обобщения данных:

1) на первом этапе была осуществлена замена вычисленных значений показателей на условные баллы путем их сравнения с установленной «нормой», при соответствии которой индикатору присваивалась единица, а при отклонении от нее – ноль;

2) на втором этапе условные баллы были просуммированы, их общее число по каждому коэффициенту находилось в промежутке от ноля до пяти, что позволило разбить регионы на классификационные группы. Предложенный подход к типизации позволяет обособить три ключевые категории регионов, которым свойственно безопасное, условно безопасное и псевдобезопасное состояние экономики по финансово-экономическим параметрам.

Результаты ранжирования субъектов Российской Федерации по степени защищенности от негативных активностей в финансовом секторе приведены в таблице 2.

Таблица 2 – Группировка регионов по финансово-экономическим макро- и микропоказателям, характеризующим степень защищенности их экономики от угроз финансового характера*)

*) В таблице 2 вместо названий субъектов Российской Федерации используется общепринятый их цифровой код: 1 - Респ. Адыгея (Адыгея); 2 - Респ. Башкортостан; 3 - Респ. Бурятия; 4 - Респ. Алтай; 5 - Респ. Дагестан; 6 - Респ. Ингушетия; 7 - Кабардино-Балкарская Респ.; 8 - Респ. Калмыкия; 9 - Карачаево-Черкесская Респ.; 10 - Респ. Карелия; 11 - Респ. Коми; 12 - Респ. Марий Эл; 13 - Респ. Мордовия; 14 - Респ. Саха (Якутия); 15 - Респ. Северная Осетия - Алания; 16 - Респ. Татарстан (Татарстан); 17 - Респ. Тыва; 18 - Удмуртская Респ.; 19 - Респ. Хакасия; 20 - Чеченская Респ.; 21 - Чувашская Респ. - Чувашия; 22 - Алтайский кр.; 23 - Краснодарский кр.; 24 - Красноярский кр.; 25 - Приморский кр.; 26 - Ставропольский кр.; 27 - Хабаровский кр.; 28 - Амурская обл.; 29 - Архангельская обл.; 30 - Астраханская обл.; 31 - Белгородская обл.; 32 - Брянская обл.; 33 - Владимирская обл.; 34 - Волгоградская обл.; 35 - Вологодская обл.; 36 - Воронежская обл.; 37 - Ивановская обл.; 38 - Иркутская обл.; 39 - Калининградская обл.; 40 - Калужская обл.; 41 - Камчатский кр.; 42 - Кемеровская обл.; 43 - Кировская обл.; 44 - Костромская обл.; 45 - Курганская обл.; 46 - Курская обл.; 47 - Ленинградская обл.; 48 - Липецкая обл.; 49 - Магаданская обл.; 50 - Московская обл.; 51 - Мурманская обл.; 52 - Нижегородская обл.; 53 - Новгородская обл.; 54 - Новосибирская обл.; 55 - Омская обл.; 56 - Оренбургская обл.; 57 - Орловская обл.; 58 - Пензенская обл.; 59 - Пермский кр.; 60 - Псковская обл.; 61 - Ростовская обл.; 62 - Рязанская обл.; 63 - Самарская обл.; 64 - Саратовская обл.; 65 - Сахалинская обл.; 66 - Свердловская обл.; 67 - Смоленская обл.; 68 - Тамбовская обл.; 69 - Тверская обл.; 70 - Томская обл.; 71 - Тульская обл.; 72 - Тюменская обл.; 73 - Ульяновская обл.; 74 - Челябинская обл.; 75 - Забайкальский кр.; 76 - Ярославская обл.; 77 - г. Москва; 78 - г. Санкт-Петербург; 79 - Еврейская автономная обл.; 83 - Ненецкий АО; 86 - Ханты-Мансийский АО - Югра; 87 - Чукотский АО; 89 - Ямало-Ненецкий АО.

**) Балл по дополнительному коэффициенту «Период дефицитности бюджета, в годах» присваивался следующим образом: при дефиците бюджета – ноль, профиците (нулевом сальдо) – единица.

Обратим внимание на некоторые результаты, представленные в таблице 2. Так, большому количеству регионов в рамках периода исследования (2014-2018 гг.) свойственен ежегодный прирост поступлений по налогу на доходы физических лиц, это указывает на рост доходов в абсолютном выражении. Нужно упомянуть, что ежегодно осуществляется индексация заработных плат не только работников, задействованных в бюджетной сфере, но и коммерческом секторе. Однако важно дополнительно рассмотреть показатель «Реальные денежные доходы населения, в процентах к предыдущему году». Его значение в целом по Российской Федерации следующее: 2014 г. – 99,2%; 2015 г. – 96,4%; 2016 г. – 95,5%; 2017 г. – 99,8%; 2018 г. – 101,1% ^[13]. Подобная динамика типична для большинства субъектов федерации. Ввиду этого говорить о позитивности полученных значений в контексте финансового благополучия домохозяйств неуместно, такая закономерность также лишь условно положительна для централизованных денежных фондов, поскольку снижение индивидуального потребления ведет к падению сумм других налоговых доходов бюджетов, например, НДС, акцизов, налога на прибыль организации, так сокращающийся спрос провоцирует уменьшение объемов предложения.

Следующий индикатор «Коэффициент соотношения темпов изменения доходов и расходов бюджета территории» также, как и предыдущий, соответствует норме у большей части регионов, но его оценка в связке с показателями «Коэффициент соотношения доходов и расходов бюджета территории» и «Период дефицитности бюджета» указывает на постепенное сокращение расходных обязательств субъектов федерации, в том числе для обеспечения соблюдения «бюджетного правила», что под собой скрывает ряд негативных последствий, как то: урезание социальных гарантий, инвестиционных вливаний в региональную экономику.

Ряд индексов (их номера в таблице 2 – 1, 1б, 2, 3, 7, 8, 10, 11, 13) более чем в половине регионов отклоняются от нормы в течение трех-пяти лет, что указывает на затянувшийся отрицательный тренд, а значит на зарождение погранично-опасных состояний экономики территорий.

Стоит заметить, что ранжирование проведено по каждому коэффициенту в отдельности. В этой связи уместно посчитать сводный балл в первую очередь по макро- и микрофинансовым индикаторам (13 штук – в таблице 2 они представлены под номерами 1-5, 9-13, включая а, б, в). Принадлежность к одному из указанных ниже промежутков свидетельствует о причислении регионов к определенной классификационной группе (таблица 3):

- от 65 до 59 баллов – безопасное состояние экономики региона. Подобная градация в рамках этой группы обусловлена тем, что условный балл за пятилетний период по большей части макро- и микрофинансовых показателей должен быть равен пяти, по остальным – составлять не менее четырех;

- от 58 до 39 баллов – условно безопасное состояние экономики региона. Верхняя граница данного диапазона взаимосвязана с предыдущим, нижняя – предполагает, что значение каждого из выбранных коэффициентов должно соответствовать трем. Однако, поскольку считается общий балл, для некоторых индикаторов индивидуальный условный балл может как больше, так и меньше заявленной цифры – «три», в этом случае негативное отклонение должно затронуть не более 1/3 основных (до двух штук включительно) и 1/2 дополнительных показателей (до трех штук включительно);

- 38 баллов и ниже – псевдобезопасное состояние экономики региона. Для текущего промежутка границы очевидны: верхняя находится в корреляции с предшествующим диапазоном, а нижняя не может быть ниже ноля, так как отрицательные числа при определении условного балла не присваивались.

Таблица 3 – Классификация регионов с позиции безопасности их финансового сектора

Подсчеты сводного балла указывают на необходимость изменения подхода к обеспечению финансовой устойчивости публично-правовых образований. Важным является не столько быстрая наполняемость бюджетов за счет усиления фискального гнета через систему обязательных платежей, сколько активизация предпринимательской активности путем предложения содержательно новых специальных налоговых режимом, льгот, форм поддержки микросубъектов.

Итак, в ходе исследования были установлены следующие факты:

- публичные и частные финансы находятся в тесной взаимосвязи и взаимозависимости, что подтверждает важность обеспечения финансового благополучия каждой из групп экономических агентов;

- пренебрежение финансовыми потребностями макро- (мезо-) и микросубъектов ведет к зарождению погранично-опасных состояний экономики территории – условно безопасного, псевдобезопасного, при этом чем дольше игнорируется отрицательная динамика, тем быстрее наступят необратимые последствия, затрагивающие в совокупности сферы жизнедеятельности государства;

- для отслеживания финансового положения экономических субъектов стоит использовать индикаторы, описывающие течение процессов не только в среде публичных и частных финансов, но и в национальном хозяйстве.

В целом разработанная система финансово-экономических показателей, характеризующих как прямо, так и косвенно особенности формирования, распределения и использования централизованных и децентрализованных денежных средств, может служить вспомогательным инструментом оценки степени защищенности экономики территории от финансовых угроз. При этом их негативная динамика сигнализирует о развитии погранично-опасных состояний: условно безопасного, вызванного сменяемостью положительных и отрицательных сдвигов, и псевдобезопасного – превалированием устойчивых неблагоприятных тенденций.