Small crowns of Russian empresses in the XVIII – early XIX centuries: creation, presence, artistic attributes

Bykova Yuliya Igorevna PhD in Art History researcher at Moscow Kremlin Museums 101000, Russia, Moskva oblast', g. Moscow, ul. Kreml', - jib78@mail.ru Other publications by this author

Тема царских и императорских регалий российских монархов в отечественной научной литературе в последнее время все больше привлекает внимание исследователей ^{[13],[15],[17],[16],[19],[18],[27],[34],[36],[35]}. Однако такие проблемы, как типология императорских корон, обстоятельства их создания и бытования, авторство, а также их художественные особенности, на данный момент недостаточно изучены.

В XVIII–XIX вв. можно выделить три основных типа императорских корон: Большая, Малая и погребальная. В данной работе предметом исследования станут Малые короны российских императриц.

Целью исследования является уточнение обстоятельств создания и бытования Малых императорских корон в России XVIII – первой половине XIX в., а также выявление их художественных особенностей и анализ этих регалий как произведений ювелирного искусства с учетом стилистического развития. Для достижения обозначенной цели данного исследования автор применил комплексный метод, основанный на сочетании искусствоведческого и историко-культурного подхода.

Изучение Малых корон в отечественной науке началось сравнительно недавно. Одной из первых работ на эту тему стала статья Р.Р. Гаффифулина «Корона русских императриц» в 2002 г. ^[27]. Сведения об авторстве двух венцов, созданных к коронации императрицы Елизаветы Петровны, опубликовала в 2007 г. Л.К. Кузнецова ^[35]. Среди архивных документов по подготовке к коронации императрицы Анны Иоанновны нам удалось обнаружить информацию об авторстве и обстоятельстве создания Большой и Малой корон 1730 г., которая была в 2011 г. озвучена на коллоквиуме в Музеях Московского Кремля и опубликована в статьях 2013 и 2015 гг. ^[15],[17]. Таким образом, до сих пор не существует как комплексного исследования, посвященного Малым императорским коронам в XVIII–XIX вв., так и работ, где бы эти короны рассматривались как объект ювелирного искусства, требующего искусствоведческого подхода. Подобная тематика в решении этой проблемы делает данную статью крайне актуальной.

В императорской России Большие короны создавались специально для церемонии коронации. Зачастую после этого торжества они разбирались. На протяжении XVIII–XIX вв. известно пять Больших корон (Екатерина I, Петр II, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна и Екатерина II). Малые короны предназначались для «высочайших выходов» императриц. Это могли быть церемонии приема иностранных послов, бракосочетаний членов императорской семьи, различные празднования согласно официальному придворному календарю (военные победы, церковные и орденские праздники, дни рождения монарха, тезоименитства, дни восшествия на престол и дни коронации и т.д.). С приходом к власти Павла I в 1796 г. закончился век женского правления в России. С этого момента и до конца существования Российской империи Малые короны будут создаваться для императриц лишь к коронации их супругов. Начиная с коронации Павла I в 1797 г. в этой церемонии стали принимать участие не только монарх, но и его супруга, которую короновали Малой императорской короной. Таким образом, для каждой новой императрицы к коронации создавалась своя корона.

Первой короной в России императорского, «цесарского» типа стала корона государыни Екатерины Алексеевны. 22 октября 1721 г. Петр I принял титул императора Всероссийского. Уже через неделю после этого события, 1 ноября, на свадьбе князя Репнина царица Екатерина Алексеевна блистала, по словам Ф.В. Берхгольца, «в головном уборе, в котором сияла императорская корона» ^{[11, с. 236]}. (Хотя официально титул императрицы она получила от Сената и Синода лишь 23 декабря 1721 г.) Эту корону, несомненно, можно назвать «выходной», или «Малой», хотя в документах того времени подобные названия не встречаются. Ее изображение нам известно по многим портретам императрицы Екатерины I разных типов. На них корона изображается либо как бриллиантовая, очень небольшого размера (например, на работах И.Н. Адольского), либо как золотая, украшенная жемчугом (миниатюры А.Г. Овсова).

Сам термин «Малая» корона впервые возник в 1730 г. в связи с созданием для императрицы Анны Иоанновны двух корон для коронации. Так, например, 16 марта 1730 г. ювелир Самсон Ларионов для их изготовления принял 2355 бриллиантов в «Большую» корону, а 17 марта – 513 бриллиантов в «Малую» ^{[8, л. 1–2]}. В коронационном альбоме 1731 г. обе эти короны гравированы и подписаны как «Большая» и «Малая». В то же время В.Н. Татищев, упоминая в документах эти гравированные листы, 15 октября 1730 г. пишет: «Корона большая, корона выходная» ^{[41, с. 647]}. Еще один термин по отношению к Малой короне императрицы Анны Иоанновны применяет шведский ученый К.Р. Берк, находящийся в России в 1735–1736 гг. Он называет ее «камер-корона» ^{[10, с. 146]}, т.е. «камерная», «комнатная».

Эти две короны были созданы в Москве в марте 1730 г. группой мастеров под руководством золотых дел мастера Самсона Ларионова ^[15],[17]. До этого им были изготовлены Большие императорские короны для Екатерины I (1723–1724) и Петра II (1727) ^[20]. Также над коронами Анны Иоанновны трудились алмазных дел мастер Иван Шмит (Johann Schmint(y)), «штатные» золотых дел мастера Никита Михайлович Милюков и Калина Афанасьев, серебряных дел мастер Петр Семенов, золотарь Лука Федоров и переплетчики Иван Матфеев и Вадим Алексеев ^[15],[17]. Большую императорскую корону украшали 2355 бриллиантов, 3 больших лала (камни красного цвета) и 14 лалов среднего размера, а также 105 «зерен бурмяцких», т.е. отборного крупного жемчуга ^{[8, л. 1–2]}. Малую – 513 бриллиантов (среди них – 3 крупных) ^{[8, л. 1–2]}.

Благодаря тому, что короны, как упоминалось выше, были гравированы, мы можем увидеть достоверное изображение Малой короны Анны Иоанновны. Несмотря на то, что она, так же как и Большая корона, относится к типу «императорской» и имеет два разделенных полушария с центральной дугой, увенчанной «державой» (в виде камня) с крестом, форма у них сильно разнится. Так, полушария у Малой короны приближены к классическому полушарию, в то время как у Большой короны они удлиненные и имеют изгиб в нижней части. Заметно различается и нижний обруч: широкий, украшенный драгоценными дробницами на Большой короне, и узкий, только с рядом бриллиантов «греческой» огранки (прямоугольной) на Малой. Вместо чеканных листьев по нижнему ободу, как на коронационном венце, на Малой короне – лишь их схематическое изображение линиями из бриллиантов. К особенностям этих регалий стоит отнести то, что значительное место в образе занимало большое пространство металлического фона – позолоченной серебряной основы (каркаса). Этот принцип построения образа ювелирного произведения более близок к древнерусским традициям, где большую роль играли дробницы (накладки), т.е. самостоятельные украшения из камней на металлическом фоне. Гравировальное изображение не передает колорит инсигнии. Однако следует отметить, что прорезные позолоченные «пукли» (полушария) давали короне и желтый оттенок. Отсюда, возможно, появление портретов с изображением императрицы Анны Иоанновны в Малой короне, которая выглядит скорее золотой, чем бриллиантовой.

После дворцового переворота в 1741 г. на престол восходит императрица Елизавета Петровна. Для ее коронации в Петербурге традиционно были изготовлены две императорские короны ^{[1, л. 1–4 об.]}. Большую корону делала команда мастеров (21 человек) во главе с Иоганном Цартом. (В основном это были иностранные ювелиры. Однако в их число входила и группа «штатных» русских мастеров, возглавляемая Самсоном Ларионовым.) Малую корону для Елизаветы Петровны создавали 11 иностранных мастеров, которыми руководил приехавший из Нюрнберга немецкий ювелир Якоб Дублон ^[18].

До наших дней сохранились гравюры с изображением этих корон (Большую – гравировал Х.А. Вортман и Малую – Г.А. Качалов), которые входили в состав альбома, посвященного коронации ^[40], а также их акварельные изображения, созданные И. Мичуриным из уникального рукописного коронационного альбома императрицы Елизаветы Петровны 1743 г. (СПбФ АРАН) ^[44]. Благодаря им появилась возможность судить о внешнем виде этих инсигний.

Внешний образ Малой короны новой императрицы заметно видоизменился. Связано это и с изменением стилистической ситуации, и с приходом в русскую художественную культуру стиля рококо, и с тем, что данную инсигнию изготавливали европейские мастера (в основном немецкие). В общий рисунок короны был добавлен изгиб в полушариях. Это, с одной стороны, приблизило ее по форме к Большой короне, с другой – сделало венец более изящным. Значительным изменением явилось то, что прорезная решетка полушарий была полностью декорирована бриллиантами, а не только перекрестия, как у корон Анны Иоанновны. Кроме того, были добавлены мелкие бриллианты в обрамление крупных камней. (В короне Анны Иоанновны были лишь металлические касты.) Традиционные геральдические трилистники по нижнему ободу короны Я. Дублон заменил на половинку восьмилепесткового цветка. Увеличение бриллиантов в отделке заставило корону переливаться на свету и играть многочисленными оттенками.

Изучение различных письменных источников позволяет нам сделать предположение, что во время своего правления императрица Елизавета Петровна имела не одну Малую корону, а несколько. Возможно, предыдущие короны разбирались, поскольку в описи драгоценностей от 28 декабря 1761 г. (уже после смерти царицы) на первом месте стоит «Карона бриллиантовая и к ней 4 булавки бриллиантовых» (далее следует бриллиантовый орден Св. апостола Андрея Первозванного) ^{[6, л. 1]}. Других корон в списке нет.

Тем не менее благодаря архивным документам известно, что Якоб Дублон изготовил как минимум две Малых короны для государыни. Помимо венца к коронации, в 1743 г. Дублон для царицы изготовил новую (или еще одну) Малую корону. Так, 2 августа 1743 г. мастер получил для этой работы 493 бриллианта и 17 камней яхонтов лале (т.е. рубинов) ^{[7, л. 9 об.]}. В этой работе принимал участие и ювелир Себастьян Стюльбергер. О нем известно, что этот мастер «цесарской нации» приехал в Петербург, по-видимому, в 1731 г. ^{[29, с. 278]} и в 1734 г. был записан золотым дел мастером в иностранной цех ^{[45, с. 51]}. В документе отмечено, что Стюльбергер «в прошлом 1743 году к малой кароне Вашему императорскому величеству зделал глобус бриллиантовой, а за работу надлежит 10 ему рублев» ^{[7, л. 19]}.

В документе от 22 сентября 1743 г. за подписью Якоба Дублона о принятии камней от камер-юнкера Н.А. Возжинского значится, что осталось 158 бриллиантов «из короны выломаныя» ^{[7, л. 9–10]}. Таким образом, можно предположить, что, уже по сложившейся традиции, либо Большую императорскую корону императрицы Елизаветы Петровны после ее использования в церемонии коронации в апреле 1742 г. разобрали, поскольку больше упоминаний о ней не встречается ни в литературе, ни в архивных документах, либо Малую.

Изображения Малой короны на некоторых портретах Елизаветы Петровны достаточно близки к гравированному изображению этой регалии в коронационном альбоме (например, на портрете кисти И.Я. Вишнякова 1743 г. из Третьяковской галереи). Можно предположить, что художник имел возможность видеть рисунок этой гравюры, исполненной Качаловым в 1743–1744 гг. Несомненно, что на эту гравюру опирался А.П. Антропов, когда писал в 1755 г. портрет Елизаветы Петровны, который сейчас находится в Киевском национальном русском музее. Там Малая корона полностью повторяет гравюру из коронационного альбома. Существует и изображение несколько иной по форме Малой короны, например, на портрете, написанном Г.Х. Гроотом (около 1744 г., ГМЗ «Гатчина») ^[28],[14].

Еще одну корону описывает известный ювелир Жереми Позье в своих мемуарах: «Корона императрицы Елисаветы, стоющая чрезвычайно дорого, состоит, так же как и все ея уборы, из самоцветных камней: из рубинов, из сапфиров, из изумрудов. Все эти камни ни с чем не сравнятся по своей величине и красоте» ^{[42, с. 87–88]}. Речь, по-видимому, идет об одной из Малых корон царицы, а не о Большой, как считают некоторые исследователи, например, Л.К. Кузнецова ^{[39, с. 100]}. Во-первых, венец, которым короновалась Елизавета Петровна, был лишь из бриллиантов, рубинов и жемчуга, во-вторых, судя по воспоминаниям самого «бриллиантщика», он не был на торжествах в Москве и не мог видеть корону. (Известно, что после коронации сразу была разобрана держава ^{[12, с. 710–711]}, такая же судьба постигла, очевидно, и Большую корону.)

К коронации новой императрицы Екатерины II ювелирами были изготовлены Большая императорская корона и держава. Однако уже на коронационных торжествах царица появлялась согласно традиции и в Малой короне. Как она выглядела, можно видеть на многочисленных портретах Екатерины II. Вопрос создания этой короны в научной литературе не поднимался. Нами пока не найдены и документы, которые могли бы пролить свет на эту проблему.

На данный момент можно выдвинуть гипотезу о том, что Екатерина II могла в период своего царствования использовать корону, сделанную Якобом Дублоном в 1745 г. к ее свадьбе.

Нами были обнаружены документы, в которых говорится, что для свадьбы наследника престола великого князя Петра Федоровича с великой княгиней Екатериной Алексеевной, состоявшейся 21 августа 1745 г. в Санкт-Петербурге, в придворной мастерской под руководством Я. Дублона были сделаны для платья жениха пуговицы с сапфирами и бриллиантами, а для невесты – корона ^[18]. Так, среди расходных документов значится – выдать «из соляного комиссарства» 9686 рублей 53 копейки разным людям за взятые у них «Возжинским бриллианты и яхонты на дело пуговиц Его императорскому высочеству и крона Ее императорскому высочеству» ^{[5, л. 13]}. Документ в другом архивном деле свидетельствует, что в этот же день выдано из соляной конторы людям означенные деньги «да на дело ж крона Ея императорскому высочеству великой княжне» ^{[7, л. 14]}. Этими людьми были четыре купца и сам Дублон. Так, 19 июля 1745 г. по императорскому указу «куплено у разных чинов бриллиантов в добавок к пуговицам Его императорского высочества, которые делают с лазоревыми яхонтами також и яхонты лазоревые да бриллиантов же в добавок к кароне Государыни великой княжны» ^{[7, л. 11]}. Всего было докуплено 2130 бриллиантов и неизвестное количество сапфиров на общую сумму 7490 рублей (из них 372 рубля – за сапфиры).

Герцогиня Иоанна-Елизавета Ангальт-Цербстская, вспоминая свадьбу своей дочери, пишет, что, когда юную принцессу закончили причесывать, в комнату вошла императрица вместе со статс-дамами и Елизавета Петровна «сама возложила на ея голову маленькую бриллиантовую корону» ^{[30, с. 47]}.

Судить о форме и внешнем декоре Малой короны Екатерины II по портретам императрицы крайне сложно. Во-первых, зачастую изображения регалий на многих царских портретах имеют сочиненный характер, поскольку художники не всегда имели возможность лично видеть императорские инсигнии. Во-вторых, согласно правилам написания парадного портрета монарха этого времени, художник использует ракурс снизу, таким образом, модель как бы «возвышается» над зрителем. При таком ракурсе видна лишь верхняя часть короны на императрице. К тому же на многих полотнах голову Екатерины II украшают либо диадема, либо кокошник, либо лавровый венок, загораживая царский венец, так что Малая корона видна лишь частично.

О судьбе этого венца также пока мало что известно.

В 1797 г. при подготовке к коронации Павла I придворный ювелир Якоб Дюваль исполнил для его супруги императрицы Марии Федоровны новую Малую корону ^{[27, с. 24],[39, с. 452]}. Из казны ему было выплачено 10 000 рублей ^{[2, л. 221]}. Как показало исследование, форма и декор этого венца легли в основу всех последующих Малых корон российских императриц начиная с 1826 г. (исключение составила лишь корона Елизаветы Алексеевны). Однако об этом чуть позже. Достаточно точно Малую корону Марии Федоровны отобразил В.Л. Боровиковский в портрете императрицы конца 1790-х гг. (Астраханская государственная картинная галерея им. П.М. Догадина).

На следующей коронации Александра I присутствовала как вдовствующая императрица Мария Федоровна в своей Малой короне, так и супруга монарха – Елизавета Алексеевна в новой Малой короне. По своей форме эта корона была несколько иной, чем венец Марии Федоровны, более «конусообразной».

В ее создании участвовали два ювелира – Якоб Дюваль, который получал камни из казны (а также добавлял свои), и Жан Франсуа Лубье ^{[27, с. 24],[38, с. 112–113, 277]}. Так, 3 июня 1801 г. из «казенных вещей, находящихся в Кладовой мастерской алмазной, под смотрением Литке», было предложено выбрать вещи для разлома. Полученные камни должны были пойти на корону – «оные вещи сломать и по вынутке из них бриллиантов, отдать их... Дювалю, на употребление тех бриллиантов в корону, делаемую им ныне для ея великой государыни императрицы Елисаветы Алексеевны» ^{[4, л. 1]}. Были выбраны: орден Крымского хана в 3000 рублей, бриллиантовый эполет – 3200 рублей, табакерка лапис-лазуревая 4800 рублей, медальон – 854 рубля, петлица с пуговицей – 2200 рублей, медальон – 826 рублей, эфес от шпаги – 6000 рублей, два перстня: один бриллиантовый – 4600 рублей, другой с солитером – 6000 рублей. Всего вещей представили на общую сумму 31 480 рублей. После их осмотра Дювалем (перстень с солитером он не взял за «ненадобностью») и разлома удалось получилось 2042 бриллианта (весом 268 карат 20 доль по цене 22 214 рублей) и 710 «роз голландских» ^{[4, л. 3]}. Также ювелиру выдали четыре крупных бриллианта (не из Алмазной мастерской) на 15 640 рублей. Всего 12 июня 1801 г. Литке передал Дювалю бриллиантов на сумму 37 854 рубля ^{[4, л. 4]}. Однако для создания короны Дюваль добавил и собственные камни. 23 августа 1801 г. поступил счет на 20 556 рублей за 361 бриллиант и 1502 «розы голландские» с уточнением, что это «без фасону», т.е. без работы ^{[4, л. 10–11]}.

Известен указ от 24 декабря 1801 г. Александра I, который «повелеть соизволил ювелиру Любье, за работу бриллиянтовой для Ея Императорскаго Величества императрицы Елизаветы Алексеевны короны выдать 5000 рублей из Кабинета» ^{[3, л. 721]}.

По общим подсчетам корона Елизаветы Алексеевны с работой и камнями (включая казенные) обошлась где-то около 88 890 рублей.

После смерти этих двух императриц их короны поступили в императорский Кабинет и 1838 и 1840 гг. были использованы для создания украшений для приданого двум дочерям Николая I – великих княгинь Ольги и Марии ^{[27, с. 24–25]}.

Уточнить, как выглядели эти короны, поможет обращение к погребальным коронам этих императриц. Изучению этих регалий, хранящихся в Музеях Московского Кремля, посвящены работы С.Я. Коварской ^[33],[32]. Так, для скончавшейся 4 мая 1826 г. императрицы Елизаветы Алексеевны в Москве золотых дел мастером Иваном Никитичем Сахаровым была изготовлена серебряная погребальная корона. Чуть позже, 24 октября 1828 г., умерла императрица Мария Федоровна. Ее серебряную погребальную корону в дальнейшем использовали при погребениях императриц Александры Федоровны (супруга Николая I, умерла в 1860 г.) и Марии Александровны (супруга Александра II, умерла в 1880 г.) ^{[26, л. 18, 21]}.

При некоторой видимой схожести этих двух позолоченных серебряных корон, которые как бы имитируют Малую корону своих владелиц, и их почти одинаковом размере наблюдаются и значительные различия, в первую очередь в рисунке корон.

Погребальная корона императрицы Елизаветы Алексеевны имеет несколько конусообразную форму. С.Я. Коварская считает, что такая форма близка по силуэту венцу, изображенному на портрете супруги Александра I работы Ж.А. Беннера 1817 г. из собрания Государственного Эрмитажа ^{[31, с. 164]}.

Более искусной и детализированной является работа ювелира, исполнившего погребальную корону Марии Федоровны в 1828 г. Поскольку вдовствующая императрица скончалась в Петербурге, мастер, скорее всего, имел перед глазами в качестве образца либо саму Малую корону покойной, либо рисунок с нее. Об этом говорит невероятная схожесть погребальной короны Марии Федоровны 1826 г. с Малой короной императрицы Марии Александровны, которую создали придворные ювелиры братья Константин и Леопольд Зефтиген в 1855 г. для будущей коронации ^{[37, с. 275–276]}. Это единственная сохранившаяся Малая императорская корона, которая сейчас находится на выставке «Алмазный фонд» Гохрана России. Интересно, что раньше (до выхода в свет в 2002 г. статьи Р.Р. Гафифуллина) ^[27] в научной литературе ошибочно считалось, что в Алмазном фонде хранится Малая корона императрицы Елизаветы Алексеевны, исполненная в 1801 г. ювелиром Якобом Дювалем.

Сходство между этими двумя коронами не только в общем абрисе и форме венца, но и в малейшей деталировке: имитации формы и расположении камней, орнаментального узора на дугах и т.д. Это говорит о том, что братья Зефтиген при создании нового венца для императрицы Марии Александровны в 1855 г. имели перед глазами образец. Однако Малая корона императрицы Марии Федоровны, как уже говорилось, была разобрана в 1840 г. (а императрицы Елизаветы Алексеевны – еще ранее, в 1838 г.). Тогда логично предположить, что образцом послужила Малая корона императрицы Александры Федоровны, супруги Николая I, которая в 1826 г. была создана придворным ювелиром И.В. Кейбелем ^{[27, с. 25],[37, с. 130–132]}. (Этот венец был разобран в 1865 г.) Так, на коронационном портрете императрицы Александры Федоровны кисти Д. Доу (оригинал находится в частном владении герцогов Девонширских в усадьбе Чатсуорт, Англия) отчетливо видна корона, очень близкая по форме и своему рисунку к венцу из Алмазного фонда. Отсюда следует, что три Малые короны XIX в. – Марии Федоровны (1797), Александры Федоровны (1826) и Марии Александровны (1855) – были почти идентичны.

Среди архивных документов нам удалось обнаружить неопубликованный уникальный альбом с эскизами вещей и церемониального облачения, разработанный бароном Борисом Васильевичем Кёне в 1855 г. к коронации Александра II. Среди высочайше утвержденных и неутвержденных рисунков есть эскиз Малой короны для императрицы Марии Александровны (а также короны «Финляндской») ^[9]. В этот период европейское общество, и в том числе русское, увлекалось историзмом. Кёне в создании атрибутов императорского церемониала зачастую достигал его средствами эклектики, смешивая традиции и эстетику Византийской империи, допетровской царской России и Российской империи XVIII столетия ^[43]. Так, его нововведения коснулись и образа Малой короны для императрицы. Оставляя традиционную форму императорской короны, он предложил ввести литеру царицы «М», а обруч короны украсить геральдическими трилистниками, характерными для символического изображения «цесарской» короны. Однако, как мы знаем, это идея не была реализована, и корона была исполнена в точности по рисунку венца предыдущей императрицы.

Таким образом, исследование показало, что на протяжении XVIII–XIX вв. существовало значительное количество Малых корон, создаваемых непосредственно к церемонии коронации, которые в дальнейшем использовались российскими императрицами в различных церемониях при «высочайшем выходе». В XVIII в. образ Малых корон изменялся под влиянием стилистических пристрастий в художественной культуре России и в связи со сменой придворных ювелиров, принадлежавших к различным художественным ювелирным школам. На протяжении столетия поменялось отношение художника-ювелира к драгоценному камню: значение бриллианта все увеличивалось, его огранка становилась все более совершенной, размер камней крупнее, а металлический фон венца – все менее заметным. В XIX в., наоборот, под воздействием национальных идей и благодаря уже сложившемуся государственному церемониалу, тяготеющему к традиционности, внешний образ всех новых Малых корон российских императриц был полностью ориентирован на Малую корону императрицы Марии Федоровны 1797 г.

Иллюстрации

Малая корона императрицы Анны Иоанновны. Из книги «Описание коронации ее величества императрицы и самодержицы всероссийской Анны Иоанновны, торжественно отправленной в царствующем граде Москве, в апреле 1730 г.».

Малая корона императрицы Елизаветы Петровны. Из альбома к «Обстоятельному описанию священного коронования императрицы Елисаветы Петровны». СПб., 1744 г.

А. Фатеев. Эскиз Малой короны императрицы Марии Александровны. Санкт-Петербург, 1855. Бумага; акварель, золочение. Российский государственный исторический архив. Публикуется впервые