New touches to the biography of the educator Ismail Gaspirali

Kerimov Ismail Asanovich Doctor of Philology Professor, the department of Crimean Tatar Literature and Journalism, Crimean State University of Engineering and Pedagogy named after Fevzi Yakubov 295015, Russia, respublika Krym, g. Simferopol', per. Uchebnyi, 8 alimes@mail.ru

Memetova Lilya Ayderovna PhD in Philology Scientific Associate, Educator, the department of Crimean Tatar Literature and Journalism, Crimean State University of Engineering and Pedagogy named after Fevzi Yakubov 295015, Russia, respublika Krym, g. Simferopol', per. Uchebnyi, 8 lily-qirim@ukr.net

Исмаил Гаспринский (1851-1914) – знаковая фигура в мировой истории тюрко-мусульман. Еще при жизни личность издателя первой в Российской империи билингвальной газеты “Терджиман” (“Переводчик”), реформатора старометодных крымскотатарских школ, прагматика Исмаила Гаспринского начала привлекать внимание многих современников. В дореволюционных изданиях России и зарубежья периодически помещались статьи, посвященные Исмаилу Гаспринскому, его издательской, педагогической деятельности. В изданиях 1920-1940-х годов встречаются отдельные публикации аналитического характера, приуроченные к памятным датам (дню национальной печати, смерти И. Гаспринского и т. д.). Позднее имя великого просветителя в отечественной истории на десятки лет становится табуированным. Тем не менее, потомки, тяготевшие мысленно к идеям и личности Исмаила Гаспринского, ведут негласную работу по изучению его письменного наследия.

Активизация отечественного научного сообщества по реабилитации имени Исмаила Гаспринского наблюдается после выхода статьи Л. И. Климовича «На службе просвещения. О первой тюркоязычной газете “Терджиман” и ее издателе И. Гаспринском» (1987) в журнале “Звезда Востока”. С этого времени и на протяжении десятилетий феномен Исмаила Гаспринского, его творчество, взгляды, различные аспекты многогранной деятельности становятся объектами сотен изысканий. Вклад просветителя в интеллектуальное развитие тюрко-мусульман непрерывно изучают в Турции, Северной Америке, Европе.

Сегодня планомерное изучение арабографических текстов до и после революционной России выводит в свет новые знания о судьбе, концептуальных взглядах великого интеллектуала. Появление ранее неизвестного фактологического материала требует глубокого изучения, аналитического подхода.

Наше исследование направлено на научное осмысление новых биографических сведений об Исмаиле Гаспринском.

Цель – изучить и ввести в научный оборот отдельные эпизоды из жизни Исмаила Гаспринского, представляющие особую ценность в формировании его полной биографии.

Жизнеописание Исмаила Гаспринского в различной степени обширности представлено в трудах Ю. Османова ^[8], Н. Девлета ^[12], И. Керимова ^[6], В. Ганкевича ^[5], Я. Акпынара ^[11]. Работы вышеуказанных исследователей являются важными источниками характеризующими феномен Исмаила Гаспринского. Обнаруженные нами данные представляют собой ранее неизвестные факты биографического плана, что обусловило новизну исследования.

1

Жизнь Исмаила Гаспринского полна различных интересных, порой противоречивых фактов. На самом деле противоречивые на первый взгляд эпизоды из его жизни являются отдельными звеньями вполне логической цепочки событий. Нижеследующие факты красноречиво об этом свидетельствуют.

В 1876 году, недавно вернувшегося из Парижа (был и в Турции) Исмаила Гаспринского назначили учителем русской школы при “Зынджырлы медресе”. Много путешествовавший, эрудированный, стремящийся донести передовые знания и опыт западного мира до своего народа, вывести его на прогрессивный путь молодой педагог не находит отклика на свои новаторские идеи в среде учеников. Для улучшения системы образования он вводит перемены между занятиями и объявляет о них посредством колокольчика. Ученики, привыкшие к схоластическому обучению, воспринимают это по своему, для них колокол ассоциируется с церковью. Они начинают сомневаться в праведности Исмаила Гаспринского, обвиняя его в пропаганде христианства. Волна недовольства по отношению к молодому педагогу возрастает, в скором времени он получает письмо с угрозами ^[2] и вынуждено оставляет педагогическое поприще.

Именно это событие дает Исмаилу Гаспринскому осознание правильности выбранного пути и укрепляет его просветительскую позицию. Он убеждается, что необходимо менять ошибочные взгляды народа, приобщать его к мировому прогрессивному опыту.

И. Гаспринский ищет единомышленников, посещает кофейни, делится информацией полученной из русскоязычных изданий с народом, старается привить у него тягу к чтению газет. Одновременно занимается сбором средств на реализацию своих идей, ведет диалог с чиновниками по созданию своего периодического издания. Не получив поддержки местных властей для решения вопроса отправляется в Санкт-Петербург. Наконец, добившись разрешения на издание газеты ^[10], 10 апреля (по новому стилю 22 апреля) 1883 года он выпускает первый номер “Терджиман”а.

В те годы, когда псевдорелигиозная догматика доминировала в обществе, прогрессивная просветительская деятельность Исмаила Гаспринского воспринималась неоднозначно. Его издание трактовалось как «продукт неверного», многие консерваторы боялись к ней даже прикоснуться. Они держали газету рукавом своего халата, полагая, что она может нарушить ритуальную чистоту ^[3].

Но И. Гаспринский не отступал от выбранного пути. Он продолжал планомерную систематическую деятельность по просвещению народа, реконструкции его алогичного сознания. Борьба просветителя с религиозным фанатизмом, консерватизмом особо актуализировалась в сатирико-юмористическом листке «Ха-ха-ха» (1906). На титульном листе издания помещалась карикатура представителя духовенства, сидящего на ветке дерева с топором в руках. На иллюстрации он изображался рубящим сук, на котором сидит. Далее шла цитата: «Худа рахмет эйлие! Хэр дедигинь тамамдыр, ичи кирли олана бу газета хамамдыр» (Будь милостлив, Всевышний! Все Твои высказывания совершенны, эта газета чистилище для грязнодушных.) ^[9]. Издатель, выступая прагматиком, обличал негативные последствия деятельности консерваторов и пытался донести до читателей важность своих прогрессивных идей. Подобные терпеливые, целенаправленные шаги на протяжении долгих лет, гуманизм и патриотизм деятеля способствовали положительной динамике в формировании просветительского самосознания населения и признания феноменальности Исмаила Гаспринского.

Одним из ярких примеров подтверждающих знаковость фигуры Исмаила Гаспринского, значимость его прогрессивной деятельности служит эпизод из похорон просветителя 11 сентября 1914 г. После погребения ученики, фанатики, первоначально воспринимавшие его взгляды и действия чуждыми, газету «Переводчик» – святотатством каялись у могилы, в стенаниях произносили «наш отец», падали ниц со слезами на глазах ^[2]. Они с горечью осознавали свою вину и масштабность потери для народа великого учителя – Исмаила Гаспринского.

2

Сведения биографического характера об И. Гаспринском черпаются из различных источников – его собственных изданий, периодических изданий дореволюционной России, ее зарубежных современников, из трудов исследователей его широкомасштабной деятельности. Особое значение в формировании отдельных этапов жизни просветителя, издателя, реформатора принадлежит записям его близкого окружения. Рядом с Исмаилом Гаспринским до конца его дней находились родные, соратники, единомышленники, редакторы. Благодаря этому многие его мысли, действия и информация о состоянии здоровья были зафиксированы, что для современного исследователя биографии просветителя и реформатора представляет особую ценность.

По записям единомышленника Исмаила Гаспринского, соратника по перу Асана Сабри Айвазова, всегда находившийся в здравии и активной деятельности И. Гаспринский, с января 1914 года начал ощущать некоторое недомогание. Начал усиливаться кашель, развившийся в результате бронхита. Однако Исмаил Гаспринский всячески старался его преодолеть, принимая необходимые меры по лечению. В феврале с целью возобновления работы по мусульманской фракции он направился в Санкт-Петербург. Еще не отступившая болезнь активизировалась и по возвращению в г. Бахчисарай здоровье И. Гаспринского оказалось сильно подорванным. По настоянию родных и друзей он оставил все дела и отправился на лечение в прибрежные регионы. Однако и эта мера не принесла должной пользы. Спустя две недели он возвратился домой. С улучшением погодных условий И. Гаспринский в уповании на излечение ночевал под открытым небом. В конце июня – начале июля 1914 года в надежде победить болезнь посредством морского воздуха Исмаил Гаспринский совместно с Юсуфом Акчурой отправился в путешествие по Черному морю до Стамбула и обратно. Однако положительной динамики в состоянии здоровья не наблюдалось, болезнь прогрессировала. В это время Исмаил Гаспринский впервые начал жаловаться на проблемы со здоровьем, и на следующий же день, пригласив фотографа, сделал снимки с членами семьи, сотрудниками газеты «Переводчик» в саду типографии ^[4].

Асан Сабри Айвазов, подробно описывая события последнего года жизни И. Гаспринского, особо акцентировал внимание следующем на эпизоде: «Когда фотографировались, (Гаспринский) не присел на скамью, а прилег на землю. На наши вопросительные взгляды ответил: “Почему удивляетесь, отныне эта поза будет моим основным положением, вообще я к этому приближаюсь…”.» ^[4].

Конечно, надежда на выздоровление в Исмаиле Гаспринском постепенно угасала. В день съемки фотографий он хотел сделать отдельные кадры в своей комнате, в которой провел 58 лет жизни, в управлении и типографии, однако изменение погодных условий, появление туч на небе этому помешало.

На кадрах, запечатленных в те дни, лицо Исмаила Гаспринского выглядит искренним, честным. В предчувствии неминуемого конца И. Гаспринский пригласил фотографа. Он не хотел преждевременно волновать своих близких, и объяснил свои действия предстоящим длительным путешествием, в котором эти фотографии будут напоминать ему о родных. Он всячески пытался успокоить близких, говоря, что все хорошо, все будет по-старому. Исмаил Гаспринский препятствовал информированию читателей посредством газеты о состоянии своего здоровья. Объяснял тем, что он не настолько велик и не хотел бы быть таковым, и не ощущал себя столь плохо ^[4].

К концу августа его самочувствие несколько улучшилось, температура достигла естественных показателей. Ежедневно он пару часов слушал чтение газет. Однако период ремиссии был недлительным. 8-го сентября его состояние вновь ухудшилось. Были приглашены врачи, установлены приспособления для искусственной вентиляции легких.

Вечером 9-го сентября 1914 года Исмаил Гаспринский позвал к себе сыновей Рефата, Айдера, зятя Насип бея (супруг дочери Шефики), Кериме, Шефику, Никяр ханым, Асана Сабри Айвазова и завещал следующее:

«Прислушайтесь к моим словам. Со вчерашнего дня чувствую себя значительно хуже. Итог этого состояния будет известен на днях… Поскольку мы родились, настанет день когда мы, конечно, умрем. Не волнуйтесь от моих слов…. Смерть также естественна как рождение. Поэтому, что будет…. Я хочу вам поведать свое завещание. Если умру (даст Аллах проживу еще …), хочу чтобы вы выполнили несколько моих пожеланий:

1. Пусть моя могила будет выкопана в окрестности “Зынджырлы медресе”, на кладбище где находится мавзолей Менгли Гирея на юго-восточном возвышении.

2. Я завещаю 600 рублей. Эти деньги находятся у меня в комнате (обращаясь к сыну Рефату) возьмет их оттуда. 400 рублей потратишь на срочные нужды необходимые с момента моих похорон в течение одного месяца; оставшиеся 200 рублей потратишь в течение года во благо одной школы или мечети.

3. Кроме “Терджиман”а все может быть поделено. Оно нераздельно, пусть дети мои работают, получают пользу. Надеюсь, не погасят “Терджиман”… (молчание).

4. Отныне главным редактором газеты “Терджиман” будет Асан Сабри Айвазов. На протяжении двух лет я придаю важность ему, и вы придавайте важность, сыновья мои. Пока он по старости не уйдет из “Терджиман”а никто не будет способствовать его уходу.

5. Дела, имеющиеся кроме “Терджиман”а будут завершены моими детьми и зятьями.

6. Сироте Зейнеп, находящейся рядом со мной на протяжении полутора месяцев дайте 50 рублей…» ^[4].

10-го сентября состояние здоровья Исмаила Гаспринского еще более усугубилось. Днем, часов в двенадцать попросил прочесть “Ясин-и Шериф”. При чтении “Ясин-и Шериф”а протягивал руку к Корану и касался лица, глаз. Через некоторое время, закрыв глаза сказал: «Великий Аллах, я прожил 63 с половиной года. 35 лет своей жизни посвятил пробуждению, прогрессированию, развитию мусульман. Я делал все, что было мне под силу для здоровья и счастья своего народа, Аллах!... О, Великий Аллах! У меня остались еще не реализованными некоторые дела, однако теперь их выполнить я не смогу. Теперь все что есть, все твое, все в твоих руках, Аллах!» ^[4].

В тот же вечер, то есть 10-го сентября все дети вновь пришли к нему попрощаться. Исмаил Гаспринский всех по очереди приласкал, поцеловал. Затем сказал следующее старшему сыну Рефату:

«Сын мой Рефат, отныне ты будешь старшим для своих младших братьев и сестер. Не погаси “Терджиман”, “Терджиман” дожен гореть всегда. Защита “Терджиман”а – это народ. Народ на протяжении 33 лет его оберегал. Если вы будете действовать в соответствии с моими словами, народ всегда будет защищать “Терджиман”!» ^[4].

До последнего вздоха не выпуская из своих мыслей слово «народ» великий просветитель Исмаил Гаспринский около семи часов утра 11 сентября 1914 года навеки покинул этот мир.

Эти эпизоды характеризуют Исмаила Гаспринского как неутомимого борца за народный прогресс, дальновидного деятеля, гуманиста, великого идеолога. Выявление подобных сведений особо актуально для развития современного гасприноведения. Они способствуют дополнению предыдущих знаний, вносят штрихи к биографическому портрету просветителя.

В целом работа по транслитерации и исследованию ранее неизученных крымскотатарских арабографичных текстов позволяет качественно переосмыслить многие историко-литературные процессы предыдущих эпох, проследить этапы формирования этико-эстетической мысли, оценить вклад Исмаила Гаспринского и иных деятелей в эволюцию национального сознания.