Russian musical “Petersburgiana”: a historical journey

«Тема Петербурга мало кого оставляет равнодушным» — прозорливо подчеркивал ученый-филолог В. Топоров ^{[1, с. 259]}. Действительно, феноменом Петербурга были увлечены писатели, поэты, художники, чьи творения стали своеобразным зеркалом, вобравшим в себя его многоликие отражения в сознании русского общества в разные исторические периоды. Более чем за трехсотлетнюю историю существования Северная Пальмира является источником вдохновения и для целого ряда композиторов. Вместе с тем масштабы претворения темы Петербурга в отечественной музыке в полной мере еще не осмыслены в музыкознании. Избранный ракурс представлен в существующих исследованиях отдельными наблюдениями на примере произведений разных мастеров. Все сказанное выше обусловило актуальность темы статьи.

Первые сочинения, в которых возникает образ города на Неве и его основателя, появляются в XVIII столетии уже при жизни Петра I. Данный этап рассмотрен в статье «Образ Петербурга и его основателя в русской музыке XVIII века» ^[2]. Здесь укажем только, что корпус произведений ограничивается, преимущественно, вокально-хоровыми жанрами, где на первом месте находится кант. Из композиторских опусов выделяется хоровое сочинение Д. Бортнянского «Нева» (1794) и комическая опера М. Матинского «Санкт-Петербургский Гостиный двор» (1779), в которой воссоздается социально-бытовая картина города. В XIX столетии Петербург находит воплощение в сочинениях уже целого ряда русских мастеров, что отчасти стало результатом союза «петербургской» литературы и музыки. Так, перу М. Глинки принадлежит вокальный цикл «Прощание с Петербургом» (1840) на стихи Н. Кукольника, где главенствует тема странствия и прощания с Родиной. Двенадцать романсов, составляющих цикл, не связаны конкретным сюжетом, но их объединяет душевное состояние композитора, который под влиянием личных невзгод и переживаний намеревался покинуть северную столицу. К теме любования удивительными водными пейзажами Петербурга М. Глинка обращается в романсе «Финский залив» (1850), написанном на слова поэта-современника П. Ободовского, где воссоздается колоритный образ «бледного северного моря». В середине 1850-х гг. пользовалась популярностью песня Н. Вителяр «Питер славная столица…» из водевиля Ф. Конти «Всякий шут Иван Иванович», шедшего на театральных сценах Москвы и Петербурга.

В 1842 г. А. Даргомыжский сочинил поэтичный хоровой цикл a cappella «Петербургские серенады» на слова русских поэтов XIX века, наполненный колоритными пейзажными зарисовками местности Петербурга. Эти «речные серенады» впервые были исполнены на водных прогулках по Черной речке и имели большую популярность у публики. Вместе с тем, композитор первым в русской музыке показал «неказистые лики из “подполья” петербургского мира и желчный, издевательский смех “скверных анекдотов”» ^{[3, с. 310]}. Имеются в виду сатирические песни и романсы («Червяк», «Титулярный советник» и др.), где автор высмеивает чинопочитание, поднимает тему «человека-винтика» в социальном механизме, так ярко представленном в Петербурге того времени.

В творчестве А. Рубинштейна, часть жизни которого связана с северной столицей, Петербург раскрывается удивительно красивыми, лирико-пейзажными гранями. Свои счастливые мгновения, проведенные с молодой женой в 1866 г. в летнем Петергофе, восхищение живописнейшим ландшафтом красивых парков летней резиденции русских царей, композитор воплотил в фортепианном альбоме из 12 пьес «Петергоф». Романтическим флёром окутаны его фортепианные циклы «Петербургские вечера», «Костюмированный бал», пьесы «Вечера в Санкт-Петербурге», «Один вечер в Санкт-Петербурге» — поэтичные музыкальные страницы городского пейзажа и быта петербургской аристократии. С петербургским пейзажем связана и пятая часть «Май. Белые ночи» П. Чайковского из фортепианного цикла «Времена года» (1876) — ноктюрн, с первых звуков которого слушатель попадает в атмосферу весенней северной столицы. Знаменитое четверостишие А. Пушкина, восхищенного скульптурой «Девушка с кувшином» (Екатерининский парк Царского Села), почти одновременно вдохновило композиторов Н. Буслова (1898) и Ц. Кюи (1899) на создание романсов «Царскосельская статуя».

Отметим, что в XIX веке продолжается традиция сочинения песен на военно-патриотические темы, и образ Петра I вновь возрождается в музыке. В качестве ярких примеров приведем песню «Было дело под Полтавой» (конец 1840-х г.), написанную И. Молчановым, основателем и дирижером первого профессионального хора русских народных песен. Позже, в 1872 г., П. Чайковский пишет торжественную кантату «В память двухсотой годовщины рождения Петра Великого» на слова Я. Полонского, заказанную ему специально для торжественного открытия Политехнической выставки, приуроченной к юбилейной дате императора.

Петербургской трагической «печатью» отмечен цикл для голоса и фортепиано «Без солнца» М. Мусоргского (1873), написанный на стихи А. Голенищева-Кутузова. Переживая потерю близкого друга и тайной возлюбленной, композитор в своем сочинении раскрывает тему трагического одиночества личности. В поэтических текстах находим множество примет петербургского городского пейзажа — холодная, тесная квартирка, словно бы сошедшая со страниц сочинений Ф. Достоевского, белые ночи, петербургские мосты. Главный образ цикла, как отмечает С. Войткевич, «это бесприютность петербургских домов-ковчегов, отражающаяся на душевном состоянии его “пленников”» ^{[4, с. 10]}. Волею судеб попавший в Северную Пальмиру, М. Мусоргский вошел в драматический резонанс с духовной аурой города. В результате, Петербург усилил трагедийность творчества композитора, а одним из первых ярких проявлений «творческой рефлексии автора, внутренне теперь неотделимой от города на Неве, стали пронзительно-искренние песни цикла с характерным петербургским — апокалиптическим обертоном» ^{[4, с. 28]}.

Подлинным «петербургским» шедевром стала опера П. Чайковского «Пиковая дама», созданная в 1890 г. по одноименной повести А. Пушкина. Известно, что Петербург был для композитора особым городом. С ним связаны как самые яркие, волнительные, так и тяжелые, трагические эпизоды его биографии — детство, учеба, искания молодости и выбор жизненного пути музыканта, первые написанные сочинения и их премьеры, смерть горячо любимой матери, личные невзгоды и потрясения ^{[5, c. 79]}.

В своем творении композитор передал атмосферу «странного русского города», олицетворяющего «холодно-гранитный», губительный для человека фантасмагоричный мир Северной столицы – именно в таком ключе мастер воспринял трагедию Германна, истинно «петербургского типа» человека, одержимого страстью к карточной игре. Более того, П. Чайковский стал одним из основоположников музыкальной традиции «петербургской гофманиады», на что справедливо указывал Ф. Достоевский, а вслед за ним А. Бенуа: «<…> гофманщину на русский лад (на “петербургский лад”) надо видеть в “Пиковой даме”» ^{[6, с. 250]}. Почти мистическую неразрывность музыки композитора с «петербургской гофманиадой» отмечал также Б. Асафьев: «Творчество Чайковского странным образом связано с Петербургом <…> Если петербургское искусство слова воплощало образы и лики, подобные Медному всаднику, героям “Шинели”, “Носа”, “Портрета” и действующим лицам “портретной галереи” Достоевского, то и музыка Петербурга не могла не претворить его жуть и мистическую призрачность в явь небывалых звучаний <…> Жуткий оркестровый колорит, достигаемый благодаря своеобразно использованным тембрам и ломаным линиям ритмики (особенно у фаготов и кларнетов), мог зародиться у Чайковского только под впечатлениями искаженного отражения жизненности и уродливости фантасмагорий Петербурга…» ^{[3, с. 328]}.

В XX столетии максимально расширяется и тематика музыкальной «петербургианы», и ее жанровая палитра. В произведениях отечественных композиторов находят отражение самые разные, яркие и трагические страницы русской истории от древности до современных дней, в разной степени связанных с Петербургом. Свою нишу здесь занимают произведения о революционных событиях в России 1905 и 1917 гг. Среди них — песня «Мы мирно стояли пред Зимним дворцом», написанная в 1905 году неизвестным автором на стихи В. Бонч-Бруевича, песня А. Давиденко «На десятой версте на столице» (1927) на текст П. Эдиета, посвященная жертвам «Кровавого воскресенья». В вокально-хоровом жанре тема Революций нашла отражение в оратории Проколла «Путь Октября» (1927), хоровом цикле «Идут ленинградцы» В. Волошинова на слова В. Гурьяна (1950), «Кантате о Ленинграде» Г. Фиртича на слова Б. Кежуна (1968). Среди инструментальных опусов выделяются 11 и 12 симфонии Д. Шостаковича (1957, 1961), сюита-фантасмагория «Петроградские воробьи» А. Кнайфеля на текст Б. Семенова (1967). Также отметим балет-фантазию «Петербург» (1989) С. Баневича по мотивам романа А. Белого, хореографические спектакли Б. Тищенко «Двенадцать» (по поэме А. Блока, 1964) и «Симфония бессмертия» (1972). В контексте музыкального воплощения трагических страниц русской истории отметим также оперу Ю. Шапорина «Декабристы» на либретто Вс. Рождественского по мотивам пьесы А.Н. Толстого «Полина Гёбль» (начата в 1920-е г., закончена в 1953 г.). Это масштабное музыкально-сценическое произведение, посвященное знаменитому восстанию на Сенатской площади в Санкт-Петербурге 1825 г.

В XX веке вновь появляются сочинения, связанные с личностью и деяниями основателя Петербурга. Так, в 1975 г. в Ленинградском театре оперы и балета им. Кирова состоялась премьера исторической оперы А. Петрова «Петр Первый» на либретто Н. Касаткиной и В. Васильева (авторское жанровое определение «музыкально-драматические фрески»). Композитор и либреттисты основывались на различных исторических документах, указах, воззваниях и письмах Петра I, мелодиях старинных кантов и песен того времени, что позволило воссоздать атмосферу Петровской эпохи. В 1982 г. композитор В. Павлов пишет притчу-былину для народного голоса в девяти напевах «Сон царя Петра» на слова С. Есенина. Из инструментальных произведений можно отметить Симфонию № 2 «Петровские звоны (Юность Петра)» Р. Бойко (1979) — музыкальные иллюстрации к русской истории времени правления Петра Великого.

«Ленинградский» период музыкальной «петербургианы» становится, в целом, одним из самых плодотворных по количеству созданных опусов, где первое место занимает песенный жанр ^[7]. Например, в 1930-е г. огромной популярностью пользовалась «Песня о встречном» Д. Шостаковича на стихи Б. Корнилова, «Песня о Ленинграде» В. Соловьева-Седого на стихи Е. Рывиной. В годы Великой Отечественной войны песни, связанные с Ленинградом, исчисляются десятками — «Парень с Васильевского острова» (1941) С. Лепянского на слова Н. Глейзарова, «Вечер на рейде» (1941) В. Соловьева-Седого на слова А. Чуркина, «Шел ленинградский паренек…» Г. Камолдинова на слова В. Лебедева-Кумача и другие. Героическое мужество жителей и защитников блокадного Ленинграда отразилось в произведениях самых разных жанров. Музыканты, оставшиеся в осажденном городе, продолжали свою творческую деятельность, невзирая на ужасы быта, голод, болезни и бомбардировки. Именно здесь была начата Д. Шостаковичем его гениальная «Ленинградская» симфония. Среди опусов блокадного времени назовем также песни «Город-крепость» и «Балтийская песня» Ю. Кочурова на слова В. Саянова, «Героический партизанский марш» А. Каменского и «Светит в небе звёздочка высоко» Б. Гольца, вокальный цикл «Песни печали и слёз» Б. Асафьева — серия музыкальных откликов на фронтовые сводки, оперу-дневник «Ленинградцы» В. Богданова-Березовского (либретто В. Кетлинской), написанную в первые, самые суровые месяцы блокады ^[8].

Война закончится, но образ Ленинграда — «города-мученика», «города-героя» — еще не раз станет темой сочинений, формирующих «блокадную» коллекцию, пополняющуюся по сей день. В числе лишь некоторых примеров отметим песни «Ленинград! Помнишь?...» В. Маклакова на слова Н. Глейзарова (1967), «Ленинградская кровь» В. Баснера на слова Е. Герасимовой (1970), «Живые, пойте о нас!» и «Курсантский Батальон» К. Платонова (1973), «Дети Ленинграда» Д. Булавинцева (1985), «Песню о подвиге Ленинграда» из кинофильма «Мы из блокады» (2000) на слова В. Фотеева и «Балладу о девушках 1942 года» В. Плешака (2013). Пожарным, спасавшим жизни людей и город — его архитектуру и памятники искусства — посвящена «Ленинградская баллада» («Спасали красоту») М. Фрадкина на слова М. Пляцковского (1979). Тема блокады представлена многочисленными вокально-хоровыми и музыкально-сценическими опусами, например: оратория «Ленинградская поэма» Г. Белова на стихи О. Берггольц (1967), сюита «Люди, этого забыть нельзя» Н. Голещанова на слова В. Крутецкого (1974), оратория «Город прекрасный и грозный» (1987) Л. Балая на стихи О. Берггольц, А. Петрова и П. Шубина, опера «Кружевница Настя» В. Трамбицкого на либретто К. Паустовского (1963), симфония Б. Тищенко «Хроника блокады» (1984), балет «Ненависть» Л. Резетдинова на стихи О. Берггольц (2005), хоровое сочинение «Дневник Тани Савичевой» И. Чикризовой на текст М. Котляревского (2006), оратория «Час мужества» С. Слонимского на стихи А. Ахматовой (2013), оратория-роман «Ленинградский дневник» А. Лубченко на стихи О. Берггольц (2019).

Особую нишу в музыкальной «петербургиане» XX века занимают произведения композиторов, созданные на тексты и сюжеты русских классиков в лице А. Пушкина, Н. Гоголя, Ф. Достоевского, А. Блока и других. Назовем лишь некоторые образцы «диалога эпох», вписывающие яркую страницу в «петербургский текст» отечественной музыкальной культуры. Так, например, поэма «Медный всадник», где в полный голос зазвучала тема Петербурга с его мистической двойственностью, стала творческим импульсом для целого ряда авторов. Среди них — 10 симфония Н. Мясковского («Медный всадник», 1927), симфонические поэмы «Медный всадник» В. Дешевова (1936), В. Барабашова и А. Михайлова (1937). В 1942 г. была поставлена одноименная опера Б. Асафьева, появляется сюита для солистов, хора и оркестра А. Позднеева. К празднованию 150-летия со дня рождения поэта приурочены симфоническая поэма «Медный всадник» Р. Бунина и балет Р. Глиэра на либретто П. Аболимова (1949). Впоследствии один из музыкальных номеров глиэровского балета стал основой «Гимна великому городу», являющегося до сегодняшнего времени официальным гимном Санкт-Петербурга. Среди крупных сочинений, связанных с петербургской тематикой и образом великого поэта, отметим вокально-поэтическую симфонию А. Петрова в 6-ти частях «Пушкин» (1981) для чтеца, меццо-сопрано, смешанного хора, 2 арф и симфонического оркестра на стихи А. Пушкина и слова русских народных песен, записанных поэтом.

В XX веке активизируется интерес музыкантов и к «Пиковой даме», магически притягивающей своей «страшной тайной». Так, например, В. Крюков пишет музыку к спектаклю «Герман», поставленному в Ленинградском театре имени Ленсовета в 1936 г. В 1937 г. С. Прокофьев в качестве музыкального приношения гению русской литературы сочиняет музыку к кинофильму «Пиковая дама» (режиссер М. Ромм), спектаклю Камерного театра А. Таирова «Евгений Онегин», «Борис Годунов» В. Мейерхольда и музыку к «Моцарту и Сальери» для театра-студии Ю. Завадского. По разным причинам постановки «Бориса» и «Онегина» не состоялись, не вышел и фильм М. Ромма. Самые лучшие музыкальные фрагменты из этих произведений С. Прокофьев использовал в других своих сочинениях (в 1960 г. Г. Рождественский сделал из фрагментов этих партитур инструментальную сюиту «Пушкиниана»). Любопытно, что композиторы не посмели замахнуться на создание оперы по «Пиковой даме» — столь сильным было влияние шедевра П. Чайковского. Однако стремление расшифровать смысловые коды пушкинской повести вызвало к жизни целый ряд хореографических спектаклей. Начиная со второй половины XX века, регулярно появляются балеты как на музыку П. Чайковского, так и на авторскую — телебалет К. Молчанова «Три карты» (1983), балеты «Дама Пик» Г. Банщикова (1997) и А. Чайковского (на музыку П. Чайковского, 1999) и др. ^[9].

«Петербургские» повести Н. Гоголя, в которых раскрывается тема страданий «маленького человека», а Северная столица предстает фантасмагорией, «городом-обманом», «призраком», стали литературной основой для большого количества музыкально-сценических произведений. Среди них оперы – «Нос» Д. Шостаковича (1928), «Записки сумасшедшего» Ю. Буцко (1963), «Шинель» А. Холминова (1971 г.) и И. Кузнецова (2009), «Портрет» М. Вайнберга (1980) и В. Пигузова (1989); балеты — «Невский проспект» А. Руденко (1971), «Искушение» В. Комарова (по повести «Портрет», 1971), «Шинель» Г. Окунева (1973), хореографическая фантазия на темы произведений Н. Гоголя «Эскизы» А. Шнитке («Ревизор», «Нос», «Мёртвые души», «Записки сумасшедшего», «Шинель», 1985).

Трагично-мистический, «мертвый» Петербург Ф. Достоевского также нашел богатое отражение в ряде сочинений авторов XX века, созданных преимущественно для музыкального театра. В качестве ярких примеров назовем оперы – «Бедные люди» С. Сидельникова (1970), «Белые ночи» Ю. Буцко (1971), «Преступление и наказание» Э. Артемьева (1989), «Н.Ф.Б.» В. Кобекина (по роману «Идиот», 1995), балеты — «Петербургские сновидения» Н. Мартынова (1986) и «Преступление и наказание» А. Пярта (1991), а также концерт для альта и камерного оркестра «Трагикомедия» (2007) С. Слонимского, написанный по материалам музыки неосуществленного балета «Преступление и наказание».

Творчество А. Блока стало источником вдохновения для многих композиторов, оказавшихся под магнетическим воздействием истинного «певца Петербурга». В списке «блоковских» опусов выделим фортепианную сюиту «Нечаянная радость» В. Щербачева (1913), Шесть стихотворений для голоса и фортепиано Н. Мясковского (1921), романс «Город спит…» Л. Половинкина (1946), ораторию-поэму «Двенадцать» В. Салманова (1957), кантату «Голос из хора» С. Слонимского (1963), балет «Двенадцать» Б. Тищенко (1964), семь романсов Д. Шостаковича (1967), ораторию «Вьюга» Л. Пригожина («Двенадцать», 1968), «На снежном костре» для голоса и фортепиано Э. Денисова (1981), кантату «Петербургский ноктюрн» Г. Банщикова (1985). Однако главной фигурой в отечественной музыке, для которой А. Блок стал «соавтором» музыкального мифа о России, Петербурге, является Г. Свиридов. Как справедливо отмечает А. Белоненко, «поэт оказал большое воздействие на мировоззрение, религиозно-философские взгляды Свиридова, его своеобразную историософию России. <…> во всей русской музыке ХХ в., пожалуй, никто так много не обращался к поэзии Блока, не погружался в нее на такую глубину. <…> У Свиридова “петербургиана” самая большая из всех, созданных композиторами-классиками… “Вино петербургских туманов” перелилось в музыку Свиридова из поэзии Блока, блоковское слово во многом предопределило петербургский миф композитора» ^{[10, с. 6-7, 12]}. Действительно, невозможно сегодня представить культуру Петербурга без сочинений Г. Свиридова вдохновленного блоковской поэтической мыслью. Его перу на тексты поэта принадлежат песни и романсы, вокальный цикл «Петербургские песни» (1963), маленькие кантаты «Грустные песни» (1965), «Барка жизни» (1974) и «Ночные облака» (1979), концерт для хора a cappella «Песни безвременья» (1981), вокальная поэма «Петербург» (1995).

Объемный блок в музыкальной «петербургиане» XX века образуют произведения, связанные с водной стихией города — Невой, Ладогой, финским заливом. Среди них — песня «Ленинградская лирическая» Г. Носова на слова В. Тогатова (1943), «Песня о Неве» С. Горковенко на слова В. Удалова (1978), хоровая поэма «Ладога» Г. Свиридова на стихи А. Прокофьева (1980), хор «Здравствуй, Нева!» А. Петрова на слова С. Фогельсона (1988), пьеса для 2-х фортепиано «По рекам и каналам Петербурга» Г. Портнова (2000) и другие. Не менее широк корпус сочинений, в которых композиторы обращаются к белым ночам — одна из граней петербургской тематики, мистически загадочная, вызывавшая восторг не у одного поколения поэтов и музыкантов. Это песни — «Ночи белые» А. Владимирцова на слова Н. Глейзарова (1956), «Ленинградские белые ночи» В. Букина на слова М. Лисянского (1962), романс «Белой ночью» С. Слонимского на стихи А. Ахматовой (1989); вокально-хоровые опусы — поэма «Гордись, Нева!» Н. Голещанова на слова Н. Савкова (1979), хоры «Ночь белая» на слова Б. Окуджавы (1984) и «Ленинградская белая ночь» С. Слонимского на слова А. Чепурова (1987); инструментальные сочинения – фортепианная сюита «Белые ночи» Е. Артамонова (1989), «Серенада белых ночей» Г. Корчмара для гитары (1993), пьесы для фортепиано «Поэзия белых ночей» Л. Левашкевича (2014) и другие.

Уникальный архитектурный облик Петербурга вдохновил композиторов на создание большого количества произведений, в которых авторы признаются в любви Северной столице, поют ей оды, прощаются и грустят от горечи расставания. В качестве лишь некоторых примеров назовем песни: «Мосты» А. Бабаджаняна на слова В. Орлова (1972), «Город спит» В. Гаврилина на слова А. Шульгиной (1982), «На Дворцовом мосту» С. Стахова на слова Ю. Кукина (1988), «Прощание с Петербургом» Е. Крылатова на слова Б. Ахмадулиной (1992), «В пушкинском парке» Н. Леви (1998), «Песенка о Фонтанке» А. Тальковского на стихи Б. Окуджавы (2000), вокальный цикл «Летний сад» В. Баснера на слова А. Ахматовой (1982); вокально-хоровые сочинения С. Баневича — «Моему городу» на слова И. Шадхана (1988) и «Петербургская литания» на тексты А. Ахматовой (1997). Из инструментальных опусов отметим сюиту «Ленинград» Э. Каппа (1957), «Поэму о Ленинграде» для скрипки с оркестром Н. Гана (1961), сюиту«Павловский парк» для духового оркестра В. Чистякова (1989), «Песенки петербургской улицы» для балалайки и фортепиано А. Тихомирова (1989), пьесу для флейты и фортепиано «Петербургская партита» В. Соловьева (1997), «Путешествие в небеса (По Невскому в карете)» для фортепианного ансамбля В. Сапожникова (2001), оркестровую пьесу «Блистательный Санкт-Петербург» А. Петрова (2002), фортепианный альбом «Петербургские страницы» С. Баневича (2003), сюиту для фортепиано «Петербургские ноктюрны» Л. Резетдинова (2010).

Таким образом, предпринятый экскурс в историю воплощений темы Петербурга в отечественной музыке выявляет огромное количество разножанровых сочинений. К настоящему времени насчитывается более восьми сотен опусов. В итоге перед нами предстает масштабная, регулярно пополняющаяся музыкальная «петербургиана», где в разных ипостасях раскрывается история рождения и бытия города в прошлом и современности, деятельность выдающихся исторических фигур, связанных с Петербургом, памятные даты и события, определявшие повороты богатой российской истории, уникальный архитектурный облик Северной Пальмиры с ее памятниками, потрясающий воображение городской пейзаж — дворцы, сады и парки, величественная Нева, улицы, мосты, удивительные белые ночи...

В заключение еще раз подчеркнем, что в статье выявлены лишь общие аспекты становления музыкальной «петербургианы», намечая интересные перспективы и ракурсы для дальнейшего комплексного изучения претворения темы Петербурга в отечественной музыкальной культуре сквозь призму сочинений ее творцов.