Legal responsibility of a scholar for implementation of the results of his scientific activity in the area of reproductive and therapeutical genetic modification of human in the BRICS countries

Вопрос ответственности ученого за реализацию результатов его научной деятельности, включая охраняемую правом интеллектуальную собственность, становился и становится предметом внимания исследователей, представителей различных кругов общества: кинематографистов (напр., в кинофильмах «Час расплаты» (“Paycheck”, США-Канада, 2003) (https://www.kinopoisk.ru/film/8085/ (дата обращения: 04.06.2020)), «Назад в будущее» (“Back to the Future”, США, 1985 (1 сер.), 1989 (2 сер.), 1990 (3 сер.)) (напр., URL: https://1.kino.filmive-hd.net/3314-nazad-v-buduschee.html (дата обращения: 04.06.2020) (1 сер.) и др.; авторов книг, например, советского писателя-фантаста И.А. Ефремова, автора романов «Туманность Андромеды», «Час Быка», «Таис Афинская» ^{[1; 2]}, в которых он рассуждает, в том числе, об этике и этичности научных и медицинских исследований, научных деятелей и специалистов-практиков, принимающих участие в тематических конференциях, например, в сфере рекомбинантных технологий (Asilomar Conference on Recombinant DNA, Калифорния, 1975 г.). Итогом конкретно этой конференции, представленной специалистами из сферы биологии, медицины и права (в количестве ста сорока человек), стали сформулированные принципы осуществления допустимых исследований с различными видами геномов и реализации на практике приобретенных при этом знаний. Целью этой конференции было стремление преодолеть запрет на проведение генно-инженерных экспериментов (введен Национальной академией наук США в 1974 г.).

Основанием для его введения явился вывод Комитета по рекомбинантным молекулам ДНК этой академии о том, что сам факт наличия потенциальных рисков от применяемой технологии достаточен для прекращения экспериментов в этом направлении на срок, до устранения этих рисков. К слову, такой же подход в вопросе запрета монополизации, например, закрепленный в американском Законе Шермана 1890 г., говорит о вреде и запрете как фактической, так и потенциальной монополизации рынка [3. С. 55-63].

Что послужило причиной? Один из основателей конференции, ведущий исследователь в области технологии рекомбинантной ДНК, получивший позже Нобелевскую премию по химии Пол Берг (Paul Berg) на страницах журнала Nature в 2008 г. пояснял, что некоторые опасения по поводу экспериментов с рекомбинантной ДНК были вызваны его собственной работой с обезьяньим вирусом 40 (SV40), который может вызывать опухоли у грызунов, т.к. его целью было использовать SV40 для введения новых генов в клетки млекопитающих [4. P. 290-291].

Для получения разрешения на возобновление работ учеными было принято решение о выработке и применении строгих мер безопасности, обеспечивающих предотвращение попадания ГМО за пределы лабораторий, а также не допускать практическое использование результатов исследования, когда отсутствует или слишком мало информации о потенциально возможном риске от такого использования. Установленные конференцией ограничения затрагивают содержание экспериментов и их процедуры. Именно последняя призвана изолировать биологические агенты в соответствии с уровнем риска. При этом прекращены такие опасные эксперименты, как клонирование рекомбинантных ДНК, выделенных из организмов, имеющих высокую патогенность [5. С. 5-13].

Вопрос не утрачивает актуальность и поныне.

Ответственность ученого, одновременно с его ответственностью, как не специального (врач и пр.), а общего субъекта права, устанавливается современными законодательствами, не стали исключением и страны БРИКС, различные положения права применительно к внедрению новых репродуктивных медицинских технологий которых станут предметом настоящей статьи. Косвенно этот вопрос затрагивался в наших предыдущих статьях.

Так, например, согласно ст. 5 Закона Бразилии № 11.105 от 24 марта 2005 г., регулирующего п. II, IV и V § 1 ст. 225 Конституции и др. ^[6] (далее – Закон 2005 г.) запрещена коммерциализация эмбриональных стволовых клеток, полученных из человеческих эмбрионов, созданных в ходе процедуры экстракорпорального оплодотворения (далее – ЭКО) и не использованных в ней, а ее практика образует состав преступления согласно ст. 15 Закона № 9.434 от 4 февраля 1997 г. об удалении органов, тканей и частей тела человека для целей трансплантации и лечения ^[7], на основании которой купля-продажа органов, тканей и частей тела человека влекут за собой тюремное заключение на срок от 3 до 5 лет и штраф в размере от 200 до 3560 трудодней. Лица, участвующие в такой купле-продаже, которые содействуют, выступают посредниками или предлагают какие-либо преимущества в обмен на такую сделку подлежат такой же ответственности (параграф единственный ст. 15 Закона 1997 г.) [8. P. 422 430]. Очевидно такую продажу может осуществлять и не ученый, а любой сотрудник, имеющий доступ к таким клеткам пациента (врач-репродуктолог, эмбриолог, медицинская сестра и пр.).

Свои сценарии правого регулирования эмбриональных стволовых клеток предлагают и Индия, и ЮАР. Например, в Индии возможность манипуляции со стволовыми клетками пуповинной крови в настоящее время регламентируется разделом 8.3. «Руководящих принципов научных исследований и терапии стволовыми клетками» 2017 г. ^[9], где исследования, связанные с генной терапией зародышевой линии человека и репродуктивным клонированием, запрещены (п. 8.3.1), а в ЮАР «Правила, касающиеся использования биологического материала человека» № 177 2012 г. ^[10] признают возможным использовать избытка эмбрионов, полученных в ходе ЭКО, в исследовательских целях для производства эмбриональных линий стволовых клеток при условии, что их донор дал письменное информированное согласие (ст. 7) и др.

В этой связи стоит отметить, что, с одной стороны, наряду с предписаниями закона существуют морально-этические (обычных людей о том, что такое хорошо и что такое плохо, врачей – о том, что этично, в что не этично и пр.), традиционно-религиозные представления (например, о реинкарнации в Индуизме, 10 заповедей (Закон, данный Богом в дополнение к внутреннему моральному ориентиру человека – его совести: «Не убий» и пр.) в Христианстве и др., так что повиновение (как и выход из повиновения, как в случае с Каином и Авелем и др.) так или иначе есть в человеке), с другой стороны, сами нормы права основываются и в большой степени являются выражением именно таких морально-этических и традиционно-религиозных представлений (так, например, ГК Египта 1949 г. в ст. 1 закреплял, что: «правовые нормы регулируют все вопросы, к которым они относятся, своей буквой и духом» [11. C. 27]), поэтому при оценке поведения людей, включая ученых, всегда нужно учитывать соотношение этих и иных (опыт, среда, из которой исходит индивид, в т.ч. ученый, образование и пр.), что, безусловно, будет сказываться на характере ответа об ответственности с этих позиций.

В этом формате другим примером ответственности на базе закона в качестве общего субъекта (не обязательно ученого) выступает предписание Закона № 9.263 1996 г. Бразилии, который гласит: «Планирование семьи является правом всех граждан и должно предоставляться на уровне государственного здравоохранения женщинам, мужчинам или супружеским парам…врачи, которые проводят хирургическую стерилизацию, но не сообщают санитарным органам ни о самой процедуре, ни об условиях, в которых она проводилась, должны быть заключены под стражу.» [12. P. 30] и др.

Что касается ответственности сугубо ученого, то такие примеры также известны, так, китайский ученый-генетик Хэ Цзянькуй (He Jiankui), обвиненный в подделке решения Комитета по этике и незаконном редактировании генома человеческого эмбриона, приговорен к трем годам лишения свободы и штрафу в размере 3 млн юаней. Он действовал тайно и держал проект в секрете от Южного университета науки и техники Шэньчжэня, где работал в то время, но, по его словам, получил одобрение Комитета по этике от шэньчжэньской больницы Harmonicare (hospital Medical Ethics Committee). Однако последний отверг его заявление, указав, что они никогда не встречались, чтобы обсудить такой проект, и что подписи на бланке одобрения скорее всего подделаны ^{[13; 14. P. 25-32]} и др. Правовой разбор этой ситуации проведен недавно в отечественной литературе [5. C. 5-13].

По нашему мнению, вопросы, которые влекут ответственность ученого, базируются, прежде всего, на нормативно-этической (когда этика вводится в ранг нормативного предписания) стороне вопроса.

Во-первых, это вопрос этичности (правомерности, легальности) получения эмбрионов для терапевтического и репродуктивного редактирования генов человека. Например, отмечается ^{[15; 16]}, что Индия выбирает эту технологию в том случае, когда для получения эмбриональных стволовых клеток используются этичные способы, которые никоим образом не противоречат общественному порядку или морали, например: использование человеческих эмбрионов, полученных путем экстракорпорального оплодотворения, от абортированных плодов и бесполых человеческих эмбрионов (asexually produced human embryos); в Бразилии – это криоконсервированные три или более лет назад, отсчитываемых от даты опубликования Закона 2005 г., эмбрионы или эмбрионы, уже замороженные на момент публикации Закона 2005 г. и находящиеся в конце третьего года, отсчитываемого с даты криоконсервации и др.; в КНР – это бластулы, полученные путем внешнего оплодотворения, трансплантации соматического ядра, методом однополого размножения или генетической модификации, период культивирования in vitro которых составляет не более 14 дней со дня оплодотворения (трансплантации ядра – ст. 6 «Руководящих этических принципов научных исследований стволовых слеток человеческого эмбриона» 2003 г. (2003 Guidelines for Ethical Principles in Human Embryonic Stem Cell Research ^[17]) (далее – Руководящие этические принципы 2003 г.) и др. Российские представления на этот счет можно найти здесь ^[18].

Во-вторых, это вопрос этичности (правомерности, легальности) использования генно-модифицированных эмбрионов в репродуктивных целях. Так, согласно «Техническим нормам в сфере вспомогательных репродуктивных технологий человека» 2003 г. (2003 Technical Norms on Human Assisted Reproductive Technologies) КНР [14. P. 25-32; 19] (далее – Технические нормы ВРТ) исследовать генетически модифицированные стволовые клетки и репродуктивные ткани можно, а использовать генетически измененные человеческие гаметы, зиготы и эмбрионы в целях репродукции запрещено (ст. 3.7, 3.9); согласно Руководящим этическим принципам 2003 г. - запрещается имплантация человеческих бластул, полученных и использованных в исследованиях, в репродуктивную систему человека или какого-либо животного и т.д. В Индии согласно п. 8.3.2 «Руководящих принципов научных исследований и терапии стволовыми клетками» 2017 г. запрещено культивирование in vitro интактных эмбрионов человека (независимо от способа их получения) позже 14-го дня с момента оплодотворения или формирования примитивной полоски (primitive streak) – в зависимости от того, что произойдет раньше; в ЮАР ст. 57 Национального закона «О здравоохранении» № 61 от 2003 г. ^[20] (далее – Закон 2003 г.) запрещает репродуктивное клонирование человека (reproductive cloning of human being) и т.д.

В-третьих, глобальный вопрос, поднимаемый применительно к деятельности ученых вообще, и при модификации, например, соматических(любых кроме половых)клеток, заключается в том, могут ли ученые точно предсказать, как их идеи, воплощенные в инновационные продукты, в данном случае, - редактирование определенного набора генов – повлияют на остальную часть генома, и могут ли быть приемлемыми побочные эффекты и риски возникновения непреднамеренных и нежелательных модификаций в клетках зародышевых линий, которые смогут передаваться потомству и привести в итоге к непредвиденным последствиям для будущих поколений, уже сейчас вызывают особое беспокойство ученых (китайских ^[19], российских [21. С. 105-120]). С другой стороны, отмечается (напр., в ЮАР [22. P. 89-92]), что редактирование генома с использованием новой технологии CRISPR-Cas9 представляет не больше угрозы, чем обычные методы разведения растений и животных, так как в этом процессе нет введения чужеродной ДНК в генно-модифицируемый организм, а редактирование генов рассматривается в рамках имеющего здесь место мутагенеза почти как ускоренный естественный процесс, поскольку ДНК не претерпевает каких-либо изменений, которые гипотетически не могли бы быть достигнуты в ходе нормального репродуктивного процесса.

При этом со стороны иерархичности нормативных предписаний акты национального уровня, как известно, принимаются нередко с учетом положений актов и документов международного характера, как нормативных, так и выраженных в виде принципов, идей, деклараций, которым страны и их правительства согласны (явно не отказываются) по тем или иным обозначенным выше причинам следовать.

Таков, например, один из документов международного права в этой области - Всеобщая декларация о геноме человека и правах человека ЮНЕСКО 11 ноября 1997 г. ^[23] (далее – Декларация ЮНЕСКО 1997 г.), которая разрешает вносить изменения в геном человека, указывая в п. а) ст. 12, что «каждый человек должен иметь доступ к достижениям в области генетики и медицины, связанным с геномом человека (Benefits from advances in biology, genetics and medicine, concerning the human genome, shall be made available to all, with due regard for the dignity and human rights of each individual.)». Содержание этой Декларации показывает, что изменения могут вноситься в геном человека в медицинских и научных целях. Эта мысль развивается пунктом b) данной статьи, которая касается деятельности ученых: «Свобода исследования (Freedom of research), которая необходима для прогресса знания, является частью свободы мысли (freedom of thought). Прикладные исследования, в том числе в области биологии, генетики и медицины, касающиеся генома человека, должны быть направлены на облегчение страданий и улучшение здоровья отдельных людей и человечества в целом.». Декларация не устанавливает запрет генной модификации человеческих эмбрионов, говоря в ст. 24, что «Международный Комитет по биоэтике ЮНЕСКО должен содействовать распространению принципов, изложенных в настоящей декларации, и дальнейшему изучению вопросов, возникающих в связи с их применением и развитием соответствующих технологий…Он должен…давать рекомендации в отношении последующих мер по осуществлению настоящей декларации, в частности в отношении выявления практики, которая может противоречить человеческому достоинству, такой как вмешательство в зародышевую линию человека (practices that could be contrary to human dignity, such as germ-line interventions.)». Вместе с тем по способу формулирования правовых предписаний эти положения отличаются от положений ст. 11 Декларации ЮНЕСКО 1997 г., которая прямо запрещает использование репродуктивного клонирования, как практики, противоречащей человеческому достоинству (Practices which are contrary to human dignity, such as reproductive cloning of human beings, shall not be permitted.). Поэтому нельзя категорично утверждать, что в соответствии с этой Декларацией любая форма генетического вмешательства в репродуктивные клетки неприемлема; напротив, необходимо признать, что такое вмешательство возможно, но не должно представлять угрозы человеческому достоинству. Следствием такого подхода являются предписания ст. 8 Декларации, согласно которым признается право человека согласно международному и национальному праву (right, according to international and national law) на справедливое возмещение любых убытков (just reparation for any damage), являющихся прямым и определенным результатом вмешательства в его или ее геном (sustained as a direct and determining result of an intervention affecting his or her genome).

В этом формате, например, и в случае, когда в ходе применения технологий вспомогательной репродукции человека в результате ошибок в процедуре in vitro (экстракорпорального оплодотворения, ЭКО), когда, скажем, ошибочно производится имплантация эмбриона, не являющегося материнским (врачебная ошибка), и в случае с воздействием на геном, как в опыте с двойняшками, родившимися после эксперимента осужденного Хэ Цзянькуя, который отредактировал ген CCR5 эмбрионов не для лечения существующего заболевания (терапевтическая цель), а для получения определенного специфического иммунитета (профилактическая цель) (известно, что такая модификация вызывает устойчивость к ВИЧ, но увеличивает восприимчивость, то есть вероятность заболеть передающейся вирусом лихорадкой Западного Нила ^[26]) (целенаправленное действие) - может быть нанесен ущерб, который станет очевидным только после рождения ребенка (детей) или по прошествии ряда лет после его (их) рождения. Во втором случае для обоснования проведения этичности (правомерности, законности) такой медицинской процедуры требуется сопоставление выгод и рисков (то, что в конкурентном праве, например, обозначается терминами правила разумности (rule of reason doctrine) ^[24]).

Значат ли приведенные предписания Декларации ЮНЕСКО 1997 г., что ребенок, заболевший лихорадкой Западного Нила, вправе предъявить претензию, подать против субъекта, внесшего изменения в его геном иск о возмещении вреда? Проблемой, как минимум, вероятно, станет при положительном ответе вопрос доказывания обычным человеком наличия причинно-следственной связи между редактированием генома и наступившими последствиями в борьбе с профессионалом. Ведь речь не идет ни об изменении генома на основе договора, ни о возможности применить положения, присущие правовой конструкции ответственности за продукт (product liability), где бремя доказывания перенесено с лица, которому причинен вред, на причинителя вреда (изготовителя и пр.), так как речь не идет о поступлении в организм каких-либо имплантов (ягодиц, груди, внутренних органов и пр.), филеров для губ и пр. Или идет? Ведь для внесения в клетку генетических конструкций необходимы векторы (транспортные молекулы) ^[26]. Это требует дальнейшего размышления.

Другой вопрос касается сроков предъявления ребенком (детьми), то есть несовершеннолетними, такого иска ^[27]. По национальному законодательству, скажем российскому, согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 (ред. от 07.02.2017) «О некоторых вопросах, связанных с применением норм гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» «В случае нарушения прав физических лиц, не обладающих полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособностью (например, малолетних детей, недееспособных граждан), срок исковой давности по требованию, связанному с таким нарушением, начинается со дня, когда об обстоятельствах, указанных в пункте 1 статьи 200 ГК РФ, узнал или должен был узнать любой из их законных представителей, в том числе орган опеки и попечительства.

В исключительных случаях, когда пропуск срока исковой давности имел место, например, ввиду явно ненадлежащего исполнения законными представителями таких лиц возложенных на них законодательством полномочий, пропущенный срок исковой давности может быть восстановлен по заявлению представляемого или другого уполномоченного лица в его интересах (статья 205 ГК РФ).

Если нарушение прав названных лиц совершено их законным представителем, срок исковой давности по требованиям к последнему, в том числе о взыскании убытков, исчисляется либо с момента, когда о таком нарушении узнал или должен был узнать иной законный представитель, действующий добросовестно, либо с момента, когда представляемому стало известно либо должно было стать известно о нарушении его прав и он стал способен осуществлять защиту нарушенного права в суде, то есть с момента возникновения или восстановления полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособности (статья 21 ГК РФ, статья 37 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ).» ^[27]

Таким образом, несовершеннолетние могут осуществлять защиту своих прав с помощью законных представителей – родителей или органа опеки и попечительства, а также самостоятельно, с момента возникновения гражданской дееспособности, которая в нашей стране наступает с 18 лет, а если вступил в брак, то с момента вступления ^[28].

Значит ли такое предписание национального права, что фиксированный таким образом срок исковой давности лишает (в рамках третьего из поставленных выше вопросов о вреде будущим поколениям) потомков (детей, внуков) субъекта, геном которого подвергся генному редактированию, подавать такие иски? Ведь Декларация ЮНЕСКО 1997 г. не фиксирует такой срок и не отсылает явно к какому-либо иному международному акту или документу (Конвенцию «Об исковой давности в международной купле-продаже товаров» 1974 г. ^[29] мы считаем неподходящей в этом случае).

В этой связи нельзя также не учитывать и тот факт, что геном каждого нового поколения наряду с намеренными генными модификациями может испытывать и естественные модификации от воздействий окружающей среды (напр., на сегодня не ясно, какие последствия для генома и сопутствующие изменения принесла для зачатых до ее возникновения новая короновирусная инфекция COVID-19). Как при подаче иска отличить одно от другого?

Вместе с тем, в формате отсылки к национальному законодательству интересно намерение Китая изложить в проекте нового Гражданского кодекса страны новые правила редактирования человеческих генов. Гены и человеческие эмбрионы названы в разделе, посвященном подлежащим защите правам личности. В этом контексте эксперименты с генами у взрослых или эмбрионов, которые угрожают здоровью человека или нарушают этические нормы, могут рассматриваться как нарушение основных прав человека, а любой, кто манипулирует человеческими генами у взрослых или эмбрионов, несет ответственность за неблагоприятный исход такого манипулирования. Будет ли эта ответственность такой же, как в Декларации ЮНЕСКО 1997 г.?

Что касается иных аспектов ответственности, некоторые другие правовые предписания и подходы, найденные нами и устанавливающие ответственность ученого на этот счет на национальном уровне, таковы.

В Бразилии согласно упомянутому выше Закону 2005 г. предусматриваются санкции за административные правонарушения (infrações administrativas) и уголовные преступления (crimes).

Любое действие или бездействие, нарушающее правила, установленные этим законом и другими относящимися к данному вопросу законодательными актами, составляет административное правонарушение (ст. 21 Закона 2005 г.), которое должно влечь наказание независимо от мер предосторожности в части изъятия ГМО-продукции, приостановления ее реализации, прекращения запрещенной деятельности, в том числе: предупреждение (advertência); штраф (multa), изъятие ГМО-продукции и ее производных; приостановление продажи ГМО-продукции и ее производных; прекращение деятельности (embargo da atividade); частичный или полный запрет работы учреждения, ведения деятельности, функционирования предприятия (interdição parcial ou total do estabelecimento, atividade ou empreendimento); приостановление или аннулирование регистрации, лицензии или разрешения (suspensão / cancelamento de registro, licença ou autorização); отмена или ограничение налоговых льгот разного уровня; утрата или приостановление участия в государственной кредитной линии; вмешательство в деятельность учреждения (напр., введение внешнего управления и др.); лишение права заключать договоры с органами государственного управления сроком на пять лет (параграф единственный ст. 21 Закона 2005 г.). Как мы видим из приведенного перечня он едва ли адресован целиком отдельным ученым, хотя некоторые пункты (штраф, предупреждение, изъятие ГМО-продукции) могут быть отнесены на счет отдельных лиц. При этом штраф составляет от 2 тыс. до 1 млн. 500 тыс. реалов (соответственно от 26 тыс. 820 руб. до 20 млн. 115 тыс. руб. по курсу ЦБ РФ на 08.06.2020 (URL: https://pokur.su/brl/rub/1/ (дата обращения: 08.06.2020)) в зависимости от тяжести правонарушения (ст. 22 Закона 2005 г.). Штрафы могут быть применены в совокупности с другими штрафами, предусмотренными ст. 22 Закона 2005 г. (§1 ст. 22), и в случае рецидива могут удваиваться (§2 ст. 22), а в случае длящегося нарушения, штраф становится исчисляемым ежедневно и начисляемым до тех пор, пока правонарушение не прекратится, без ущерба иным санкциям, например, немедленному прекращению (запрету) деятельности лаборатории, учреждения или компании, ответственной за действие (бездействие), подвергаемое штрафу (§3 ст. 22 Закона 2005 г.). Эти предписания опять-таки адресованы организациям, возможна ли солидарная ответственность конкретного сотрудника (ученого) организации в этом случае, если именно он не прекращает правонарушающих действий? Для сравнения отметим, что в РУДН в связи с новой короновриусной инфекцией COVID-19 и режимом самоизоляции был установлен запрет на оформление «рабочих» пропусков для передвижения по Москве лиц, работающих дистанционно, а для тех, кто их все же оформит действовало положение о солидарной ответственности в части оплаты штрафа, наложенного на РУДН за несоблюдение запрета на передвижения его работниками.

К числу уголовных преступлений Закон 2005 г. относит следующие:

· использование человеческого эмбриона в противоречие с положениями ст. 5 Закона влечет наказание в виде содержания под стражей от 1 до 3 лет и штраф (ст. 24);

· генетическая модификация клеток зародышевой линии человека, зигот или эмбрионов человека влечет наказание в виде лишения свободы от 1 до 4 лет и штраф (ст. 25);

· клонирование человека влечет тюремное заключение от 2 до 5 лет и штраф (ст. 26);

· использование, введение в оборот (коммерциализация), регистрация, патентование и лицензирование генетических технологий ограниченного использования [8. P. 422-430] влечет за собой тюремное заключение от 2 до 5 лет и штраф (ст. 28);

· высвобождение в окружающую среду ГМО или их производных в рамках исследовательской деятельности без положительного технического решения CTNBio способом, который противоречит стандартам, установленным CTNBio, регистрирующими учреждениями и организациями и инспекциями влечет тюремное заключение (reclusão) на срок от 1 до 4 лет лишения свободы и штраф (ст. 29 Закона 2005 г.).

Срок заключения увеличивается на срок:

o от 1/6 (одна шестая) до 1/3 (одна треть), если преступление приводит к повреждению чужого имущества;

o от 1/3 (одна треть) до половины, если вред причинен окружающей среде;

o от половины до 2/3 (две трети), если преступление приводит к тяжкому телесному повреждению другого лица;

o от 1/3 (одна треть) до 2/3 (две трети), если преступление приводит к смерти (§1 ст. 29 Закона 2005 г.).

Без ущерба для применения наказаний, предусмотренных Законом 2005 г., лица, ответственные за ущерб окружающей среде и третьим лицам, несут солидарную ответственность за их полное возмещение независимо от вины (ст. 20 Закона 2005 г.).

Подходы России можно увидеть на страницах новой монографии по исследуемой тематике «Право и современные технологии в медицине» (М., Проспект, 2019, гл. 6 «Проблемы юридической ответственности в связи с развитием современных технологий в медицине»).

В Индии преступлениям (offences) и наказаниям (penalties) посвящена глава VII Закона 1994 г. № 57 (в ред. Закона 2002 г. № 14) «О пренатальной (дородовой) диагностике (регулировании и предотвращении неправильного использования)» (далее – Закон 1994 г.). В ней предусмотрены такие преступления и ответственность за них (медика, медика-ученого и иных лиц), как: запрещение рекламы, связанной с пренатальным определением пола, и наказание за нарушение этого предписания (ст. 22 Закона), предусматривающее наказание в виде лишения свободы (imprisonment) на срок до трех лет и штрафом (fine) в размере до десяти тысяч рупий (что составляет 9 100 руб. по курсу ЦБ РФ на 12.06.2020 (URL: https://www.calc.ru/kurs-INR-RUB.html (дата обращения: 12.06.2020)).

Для целей настоящей статьи «рекламой» признается любое уведомление, циркуляр, этикетка, обертка или любая другая бумага (документ), в том числе реклама в сети Интернет или иных средствах массовой информации, выходящих в электронной или печатной форме, а также любое видимое (воспринимаемое глазами – авт.) представление, сделанное с помощью любого рекламного щита, путем нанесения настенного рисунка (живописи), сигнала, света, звука, дыма или газа (Пояснение к ст. 22 Закона 1994 г.).

Согласно п. 1 ст. 23 Закона 1994 г. любой специалист (генетик, гинеколог, другой зарегистрированный практикующий врач) или любое лицо, владеющее как собственник, работающее и оказывающее свои профессиональные или технические услуги в центре генетического консультирования, генетической лаборатории или генетической клинике на почетной (безвозмездно) или иной основе, и нарушившее любое из положений Закона 1994 г. или правил, принятых в соответствии с ним [31. С. 209-222], наказывается лишением свободы на срок до трех лет и штрафом до десяти тысяч рупий, а при любом последующем осуждении - лишением свободы на срок до пяти лет и штрафом до пятидесяти тысяч рупий. По нашему мнению, указанные лица также вполне могут быть учеными, не только практиками. Следствием предъявления обвинений в суде регистрация такого практикующего врача и т.п. приостанавливается до вынесения приговора, а при вынесении обвинительного приговора – врач и т.д. исключается из реестра врачей на 5 лет при совершении преступления в первый раз, и навсегда при рецидиве преступлений (п. 2 ст. 23 Закона 1994 г.).

Статья 25 говорит о том, что тот, кто нарушает какое-либо из положений настоящего Закона или правила, принятые в соответствии с ним, за которые в других местах Закона 1994 г. не предусмотрено никакого наказания, однако наказывается тюремным заключением на срок до трех месяцев или штрафом, который может быть увеличен до одной тысячи рупий, или и тем и другим, а в случае продолжающегося правонарушения - дополнительным штрафом, который может быть увеличен до пятисот рупий за каждый день, в течение которого нарушение длится после фиксации факта первоначального нарушения.

Закон 1994 г. также предусматривает ответственность компаний, то есть юридических лиц [32. С. 248-250]. Так, если какое-либо преступление, наказуемое по Закону 1994 г., было совершено компанией, компания и любое лицо, которое в момент совершения преступления отвечало перед ней за ведение ее бизнеса, предполагаются виновными в этом преступлении и подлежат судебному преследованию и наказанию при отсутствии доказательства, представленного таким лицом, что это преступление было совершено без его ведома или что оно (лицо) проявило всю должную осмотрительность (exercised all due diligence) для предотвращения совершения такого преступления. При этом, если какое-либо преступление, влекущее наказание по этому Закону, было совершено компанией и было доказано, что оно совершено с согласия или попустительства любого директора, управляющего, секретаря или другого должностного лица компании, то любое из этих лиц должно быть признано виновным (ст. 26 Закона 1994 г.). Для целей настоящей статьи «компания» означает любое корпоративное учреждение и включает в себя фирму или другое объединение физических лиц, «директор» по отношению к фирме означает партнера в фирме (Пояснение к ст. 26 Закона 1994 г.) [33. С. 72-80].

Далее в связи с такого рода преступлениями и наказаниями нужно отметить, что согласно Первой таблице-приложению (First Schedule) Уголовно-процессуального кодекса Индии 1973 г. (Criminal Procedure Code, 1973, далее – УПК 1973 г.) ^[34], классификация преступлений предполагает их деление на преступления части I, предусмотренные Уголовным кодексом Индии ^[35], и преступления части II, предусмотренные иными законами (например, Законом 1994 г. и др.). В рамках предусматриваемой УПК 1973 г. классификации преступления делятся на те, которые влекут за собой тюремное заключение на срок от 3 до 7 лет, виновные в совершении таких преступлений не могут быть отпущены под залог, и иные [36. C. 1-19]. В этой связи в ст. 27 Закона 1994 г. говорится, что любое преступление в рамках Закона 1994 г. является таким, по которому, во-первых, запрещено выпускать подозреваемого в его совершении под залог (Every offence under this Act shall be cognizable, non-bailable) и, во-вторых, запрещено заменять полагающееся наказание в виде тюремного заключения денежными выплатами (компенсациями - Every offence under this Act shall be…non-compoundable ^[37] – ст. 27 Закона 1994 г.).

Согласно ст. 28 Закона 1994 г. ни один суд не может принимать дело о преступлении, предусмотренном положениями Закона 1994 г. кроме как по жалобе, поданной а) одним из соответствующих заинтересованных Органом (Appropriate Authority concerned), которые создаются для целей Закона 1994 г в каждой Союзной территории и штате (ст. 17) или должностным лицом, уполномоченным, в зависимости от обстоятельств, Центральным Правительством, Правительством штата, либо соответствующим Органом или b) лицом (физическим или юридическим), которое в установленном порядке не менее, чем за пятнадцать дней уведомило соответствующий Орган о предполагаемом преступлении и о своем намерении подать жалобу в суд (п. 1 ст. 28). Ни один суд, кроме суда Столичного магистрата или судебного Магистрата первого класса, не может рассматривать преступления, влекущие наказания в соответствии с настоящим Законом (п. 2 ст. 28). Если жалоба была подана в соответствии с пп. b) п. 1 ст. 28, суд может по требованию такого лица поручить соответствующему Органу предоставить имеющиеся в его распоряжении копии соответствующих записей (relevant records) этому лицу (п 3 ст. 28).

В упоминавшихся выше «Руководящих принципах научных исследований и терапии стволовыми клетками» 2017 г. предусмотрен раздел 9 «Ответственность исследователя, института и спонсора» (Responsibility of the Investigator, Institute and Sponsor). Согласно его положениям, которые не предусматривают санкций, речь идет в значительной степени о социальной ответственности, например, говорится, что конечная ответственность за обеспечение соответствия исследовательской деятельности национальным правилам и руководящим принципам возлагается на исследователей и учреждения, где проводятся исследования стволовых клеток (п. 9.2). Исследования hESCs, iPSCs клеток, редактирование/модификация генов и другие спорные исследования требуют особой осторожности (п. 9.3). При этом исследователям надлежит стремиться избегать любой деятельности, которая приводит к шумихе или нереалистичным ожиданиям в умах людей, участвующих в экспериментах, или широкой общественности как в отношении статуса исследования, так и в отношении применения стволовых клеток (п. 9.4). Исследователи должны демонстрировать уважение к автономии и конфиденциальности доноров (жертвователей) гамет, бластоцист, эмбрионов или соматических клеток для исследования стволовых клеток и быть чувствительными к опасениям общества по поводу исследований с участием человеческих эмбрионов (п. 9.5) (см. выше пример с приостановкой исследований П.Берга). Исследователям следует обеспечивать конфиденциальность доноров для защиты их прав и достоинства (п. 9.6) и т.д. [38. С. 210-215]

Относительно КНР полезно ознакомиться со статьей Сергеева Д.Н. «Ответственность за манипуляции с геномом человека (дело Хэ Цзянькуя)» [5. С. 5-13].

В ЮАР ряддействующихПравил (Regulations), касающихся и регулирующих вопросы, относящиеся к тканям, клеткам, органам, крови, продуктам крови и гаметам, принятых согласно ст. 68 Закона 2003 г. – «Правила, касающиеся искусственного оплодотворения лиц»№ 175 (Regulations relating to artificial fertilisation of persons (No. R. 175)) (далее – Правила № 175) (URL: https://www.gov.za/sites/default/files/gcis_document/201609/40312gon1165.pdf (дата обращения: 17.06.2020)), которые устанавливают порядок проведения ЭКО и др., «Правила, касающиеся использования биологического материала человека» № 177 (Regulations Relating to the Use of Human Biological Material (No. R. 177)) (далее – Правила № 177) (URL: https://www.ru.ac.za/media/rhodesuniversity/content/ethics/documents/nationalguidelines/Use_of_human_biological_matter.pdf (дата обращения: 08.03.2020)), которые определяют биологический материал и порядок его использования, «Правила, касающиеся осуществления общего контроля за человеческими телами, тканями, кровью, продуктами крови и гаметами» № 180 (General control of human bodies, tissue, blood, blood products and gametes (No. R. 180)) (далее – Правила № 180) (URL: https://www.gov.za/sites/default/files/gcis_document/201409/35099rg9699gon180.pdf (дата обращения: 08.03.2020)), которые содержат положения относительно целей, для которых могут использоваться ткани, кровь или гаметы живых людей, и изымаемая у человека кровь, - устанавливают аналогичные положения: любое лицо, которое нарушает или не соблюдает какое-либо положение этих Правил виновно в совершении преступления (offence) и подлежит наказанию в виде штрафа (fine) или тюремного заключения (imprisonment) на срок не более 10 лет, либо и штрафу, и тюремному заключению (ст. 21 Правил № 175, ст. 14 Правил № 177, ст. 25 Правил № 180) [39. С. 180–195].

Таким образом, представляется, что на национальное регулирование накладывает отпечаток национальный подход, в рамках которого акценты как в вопросе ответственности, так и в вопросе регулирования исследуемой сферы вообще расставляются в зависимости от признания тем или государством важным для себя в данный момент времени того или иного круга вопросов (напр., ГМО в Бразилии, запрет определения пола ребенка в Индии, ситуация после эксперимента Хэ Цзянькуя в Китае и др.), однако потенциал акцентирования иных вопросов также, по нашему мнению, имеется. Проанализированное международное регулирование состоит пока, главным образом, из деклараций, имеющих как запретительные, так и ограничительные предписания, требующие для своего применения конкретизации на уровне национальных правовых систем. Всякого рода принципы, закрепляемые в правилах проведения тех или иных исследований, вырабатываемые на научных конференциях и на других мероприятиях, нацелены на пробуждение в ученом-исследователе духа добросовестности путем акцентирования его социальной ответственности подобно тому как «Клятва Гиппократа» призывает к добросовестности врачей. В этой связи интересны перспективы криминализации ряда аспектов такой деятельности [40. С. 303-308], за чем мы будем с интересом следить в будущем.