Director of research station of the Academy of Sciences of the Soviet Union Alexander for exploration of the North academician Fersman (based on the materials from the archives of Komi Republic)

Roshchevsky Mikhail Pavlovich Doctor of Biology Academian of the Academy of Sciences of the USSR, professor, chief researcher, Institute of Language, Literature and History, FIC "Komi Scientific Center of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences"  167982, Russia, respublika Komi, g. Syktyvkar, ul. Kommunisticheskaya, 26 roshmp@mail.ru

Roshchevskaya Larisa Pavlovna ORCID: 0000-0003-2608-0996 Doctor of History Chief Researcher, Department of Humanities Interdisciplinary Research, FIC "Komi Scientific Center of Ural Branch of the Russian Academy of Sciences" 167982, Russia, Komi Republic, Syktyvkar, Kommunisticheskaya str., 24 lp38rosh@gmail.com Other publications by this author

75-летие Победы в Великой Отечественной войне и подготовка к 300-летию создания Российской академии наук в 2024 г. – значимые события и в истории нашей страны. Юбилейные даты подчеркивают величие российской науки, содействуют выявлению новых данных и новых оценок, доказывающих, что Российские ученые сыграли выдающуюся роль в модернизации страны и в победах над захватчиками.

К числу выдающихся ученых мирового уровня относится геохимик и минералог академик Александр Евгеньевич Ферсман (1883-1945), один из активных руководителей АН СССР, инициатор создания нескольких академических учреждений на периферии: вице-президент (1924-1927) и член Президиума АН СССР (1924-1927), директор Института геологических наук АН СССР и Радиевого института. При его активном участии возник Уральский филиал АН СССР (1932-1938). Благодаря его деятельности создана и превратилась в крупнейший центр изучения апатитовой, медно-никелевой и редкоземельной промышленности Кольская база АН СССР. Геолог А. Е. Ферсман известен как организатор многочисленных экспедиций по исследованию минеральных ресурсов Средней Азии, Урала и Кольского полуострова.

Научные труды А. Е. Ферсмана отмечены премией им. В. И. Ленина (1929), Сталинской премией 1 степени (1942) и другими наградами.

Литература о жизни и творчестве А. Е. Ферсмана достигает огромных размеров. Первые биографические очерки созданы его соратниками докторами геолого-минералогических наук В. А. Варсанофьевой и А. А. Черновым. В. А. Варсанофьева, пользуясь его личными консультациями, изложила основные идеи А. Е. Ферсмана в области геохимии ^[3]; опубликовала карту СССР, на которой обозначила районы исследований А. Е. Ферсмана, в том числе на западе Полярного Урала в 1915-1940 гг. ^[2] Идею о вкладе А. Е. Ферсмана в изучение Европейского северо-востока развивал и А. А. Чернов ^[32].

Доктор геолого-минералогических наук Н. П. Юшкин выделил вклад Ферсмана в изучение закономерностей формирования и распределения минералов в различных геологических системах Европейского северо-востока СССР ^[34]. В справочной литературе А. Е. Ферсман характеризуется убежденным сторонником исследований и освоения минеральных ресурсов Ухтинского промышленного комплекса ^[30]. Для анализа научного вклада академика все чаще обращают внимание на необходимость накопления документальной базы ^[33]. В некоторых исследованиях даже не упоминают о руководстве А. Е. Ферсманом Базой АН СССР по изучению севера в Сыктывкаре или употребляют словосочетание «дистанционное управление» ^[14].

Однако источники о научно-организационной деятельности Александра Евгеньевича в годы войны на Европейском северо-востоке обнаружены в архивах, музеях и библиотеках Сыктывкара и Ухты Республики Коми. В Научном архиве ФИЦ «Коми научный центр Уральского отделения РАН» (НА Коми НЦ УрО РАН) отложились делопроизводственные документы (приказы, планы и отчеты, деловая переписка), письма А. Е. Ферсмана А. А. Чернову, чистовая рукопись воспоминаний В. А. Варсанофьевой. В Государственном учреждении Республики Коми «Национальный архив Республики Коми» (ГУ РК «НА РК») в протоколах заседаний Коми Совнаркома и Коми обкома ВКП(б) содержатся сведения о планах и результатах деятельности Базы АН СССР по изучению Севера в годы войны.

Выявленные источники позволяют поставить задачу на основе их комплексного анализа охарактеризовать научно-организационную роль А. Е. Ферсмана в создании Базы АН СССР по изучению Севера в годы Великой Отечественной войны.

Первые работы о Европейском северо-востоке страны Ферсман опубликовал еще до 1917 г.: дал описание Ухтинской нефти ^[23] и некоторых драгоценных минералов Тимана, обладающих сорбционными свойствами ^[22].

В 1933 г. А. Е. Ферсман поддержал инициативу Президента АН СССР академика А. П. Карпинского о необходимости комплексного обследования Европейского северо-востока, для чего была организована Печорская бригада Полярной комиссии АН СССР. Несмотря на то, что приезд А. Е. Ферсмана в составе бригады не состоялся, его громадный научно-организационный опыт, приобретенный при освоении богатств Кольского полуострова, был учтен во время экспедиции и для разработки стратегии развития региона ^[13].

В 1940 г. Ферсман возглавил новую экспедицию в Коми АССР, где в условиях ГУЛАГа репрессированные исследователи создали единственное в мире производство по добыче радия. Эта поездка имела прямую преемственность с Печорской бригадой.Ученые пришли к выводу, что в Коми АССР создано уникальное предприятие. Сохраненный в музее поселка Водный Республики Коми групповой снимок участников экспедиции с несколькими репрессированными исследователями и монография с дарственным автографом академика: «В библиотеку геологического отдела Водных промыслов Ухты от автора. 27 марта 1940 г.» ^[21] отражают пребывание А. Е. Ферсмана в Коми АССР^[11]. Ныне книга хранится в музее Ухтинского государственного технического университета.

Результатам поездки в Коми АССР А. Е. Ферсман посвятил несколько статей. Одна из них издана как первый выпуск трудов Ухтинского бюро АН СССР^[26]. Можно предположить, что Ферсман со свойственной ему научно-организационной смелостью предсказал наличие на севере академического учреждения, которого в 1940 г. еще не существовало. Машинописную копию другой статьи Ферсман переслал участнику экспедиции доктору геолого-минералогических наук А. А. Чернову ^{[9, Ф. 1. Оп. 19. Д. 126]}. Ферсман высоко оценивал исследования Чернова и писал, что «анализ распространения соляных источников на Севере привел проф. А. А. Чернова к прогнозу о нахождении каменных солей в районе Котласа» ^[24]. О совместной поездке «в 1940 г. при посещении Ухты с бригадой акад. А. Е. Ферсмана» десятилетие спустя вспоминал и Чернов ^{[9, Ф. 7. Оп. 1. Д. 30. Л. 1]}.

Таким образом, назначение А. Е. Ферсмана директором Базы АН СССР по изучению севера в Сыктывкаре в 1941 г. не было случайным. Однако главная причина заключалась, на наш взгляд, в том, что Ферсман как талантливый теоретик воспринимал геологическую карту региона как неотъемлемый элемент, тесно связанный с другими элементами природы и мог предсказать наличие стратегических ресурсов и наиболее быстрый и экономичный путь их добычи.

Великую Отечественную войну А. Е. Ферсман встретил в Москве и сразу включился в напряженную деятельность. Среди множества проблем, возникших перед АН СССР, первоочередной стала мобилизация сырьевых ресурсов страны, имеющая оборонное значение. А. Е. Ферсман летом 1941 г. занял посты академика-секретаря Отделения математических и естественных наук (1929-1945), председателя Совета по изучению производительных сил Советского Союза (1941-1945). Когда для руководства геологическими отделениями в Свердловск перевели геолого-географическое Отделение АН СССР, Ферсман стал заместителем академика-секретаря Отделения (1943-1945) и руководил Комиссией по стратегическому сырью, которая занималась поиском и обустройством месторождений нефти, угля, марганца, железа, цветных и черных металлов для поставки на металлургические и оборонные предприятия. Комиссию почти в полном составе (более 150 сотрудников) с октября 1941 г. разместили в Свердловске. Город превращался в металлургический и оборонный центр страны.

Но академик оставался в столице, пока враг вплотную не подошел к Москве. Когда вышла его монография «Полезные ископаемые Кольского полуострова», из Москвы, по словам В. А. Варсанофьевой, уже «были эвакуированы работники Академии наук» и «вообще не оставалось почти никого из геологов» ^{[9, Ф. 10. Оп. 1. Д. 18. Л. 12]}. Ферсман перебрался в Свердловск в самом конце 1941 г., но уже в начале следующего появлялся в столице и разъезжал по уральским городам и месторождениям, решая научно-организационные проблемы военного времени.

Научные учреждения, находившиеся на европейском севере страны, оказались в 1941 г. в прифронтовой полосе. Осенью 1941 г. началась эвакуация в Сыктывкар Северной базы АН СССР из Архангельска и Кольской базы из Кировска Мурманской области. 9 октября 1941 г. Президиум АН СССР постановил объединить эвакуированные учреждения в одну Базу АН СССР по изучению Севера. Руководителем назначили академика А. Е. Ферсмана (9 октября 1941 – июнь 1944), его заместителями – заместителя директора Кольской базы АН СССР (1940-1941, 1944-1950) Ф. М. Терновского, директора Северной базы АН СССР в Архангельске д. б. н. А. И. Толмачева и директора Полярно-альпийского ботанического сада в Хибинах к.б.н. Н. А. Аврорина ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 68а. Л. 1]}. Но у Ферсмана основным местом работы оставался Институт геологических наук АН СССР в Москве; Толмачева вскоре командировали в Среднюю Азию, Аврорин сумел приехать в Сыктывкар только в ноябре 1942 г. ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 67. Л. 9]}. Реальным руководящим органом стала дирекция Базы в составе: академик А. Е. Ферсман, его заместитель Ф. М. Терновский (с 1943 – И. И. Оплеснин) и ученый секретарь, выпускник Московского энергетического института им. М. И. Молотова, К. В. Хоменко.

Первоочередной задачей было завершение эвакуации научных учреждений и организация полноценной деятельности вновь созданного коллектива. К концу 1941 г. эту задачу в целом выполнили, перевезли имущество и нашли служебное помещение, эвакуированных сотрудников с семьями обустроили жильем и обеспечили продовольственными карточками. 19 декабря 1941 г. состоялось первое общее собрание Базы АН СССР по изучению Севера, сыгравшее важную роль в сплочении коллектива. Главным вопросом повестки дня стало обсуждение очередных задач базы ^{[5, 2-е хранилище. Ф. 396. Д. 3. Л. 11-13]}.

Научно-организационные вопросы должны были обсуждать на заседаниях совещательного органа – Ученого совета ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 110. Л. 1, 13]}, который пытались создать дважды – в 1942 и в 1944 гг. Но военная обстановка была столь напряженной, что собрать членов совета при трудностях транспортного сообщения оказалось невозможно. К тому же внутренняя политика в СССР в условиях войны была ориентирована на принцип единоначалия. Поэтому Ученый совет как совещательный орган был на практике заменен дирекцией. В случае с А. Е. Ферсманом единоначалие было неразрывно связано с принципом его личной ответственности и смелости за принимаемые решения и результаты их выполнения.

На плечи А. Е. Ферсмана и дирекции легла нелегкая задача по разработке структуры Базы как «комплексного академического научно-исследовательского института на Европейском севере СССР». Первым и основным подразделением в структуре назван геолого-геохимический отдел. В отделе предполагали иметь геологический сектор, лаборатории геохимии, осадочных пород и горючих ископаемых. Входила в состав отдела также шлифовальная мастерская. Другим отделом являлся агробиологический. В его состав входили почвенный сектор с лабораторией химии почв, сектор сельскохозяйственных культур и семенной лабораторией, лаборатории биохимии и физиологии растений; растительного сырья; химии древесины, сектор геоботаники и местного растительного сырья с лесохозяйственной группой. Кроме того предполагаемый сектор гидробиологии и гидрологии включал кабинет ихтиологии и лабораторию гидрохимии и гидрологии.

Столь тщательно разработанная структура свидетельствовала о стратегической роли будущего учреждения, а также приоритете научных исследований не только в республике, но и всего Европейского севера страны. В этой структуре чувствуется очень сильное влияние Ферсмана как геохимика. Для решения разных задач в Базе планировали иметь пять подразделений с использованием химических методов. Но при всей продуманности структуры и далеко идущих перспектив развития науки в Коми АССР, выполнить полностью намеченное вряд ли бы удалось, так как в республике отсутствовало необходимое химическое оборудование, подготовленные кадры и межотраслевые контакты исследователей.

Разработанный к 1 января 1942 г. план был подчинен интересам военно-хозяйственного развития оборонной промышленности и связанных с обороной отраслей производства. Коллектив решал главную задачу – выявление стратегических месторождений в Коми АССР, а также продовольственных и фуражных ресурсов. Ставку делали на группу геологов, эвакуированных из Мурманской области, но они были недостаточно осведомлены о возможностях региона. Поэтому естественно возникала задача координации работы с родственными и смежными предприятиями по проблемам, разрабатываемым Базой, и оказание непосредственной помощи местному производству, «увязывая эту работу с управлениями строительств (Воркутстрой, Печорстрой, Ухтижемстрой, Севжелдорстрой) и Северным геологическим управлением» ^{[5, 2-е хранилище. Ф. 1. Оп. 1. Д. 414. Л. 50]}.

В осуществлении этих планов присутствие А. Е. Ферсмана было бы очень желательно. Но обращаясь к «дорогому Александру Александровичу» Чернову, Ферсман писал 13 марта 1942 г. из Москвы: «Пока страшно занят военными делами, и вряд ли, скоро выберусь в Сыктывкар. Поджидаю здесь Терновского для совместного выезда в Ленинград. Надеюсь, что он скоро приедет. Сам очень заинтересован в Ваших работах и надеюсь узнать о них подробнее от Ф[едора] М[ихайловича Терновского]» ^{[9, Ф. 7. Оп. 1. Д. 406. Л. 1]}.

16 февраля 1942 г. бюро Коми обкома ВКП(б) обратилось в Президиум АН СССР с просьбой «включить в план работы по Институту горючих ископаемых разработку технологического процесса по комплексному использованию горючих сланцев месторождения Айюва» ^{[5, 2-е хранилище. Ф. 1. Оп. 1. Д. 414. Л. 50]}. Бюро Коми обкома ВКП(б) просило профинансировать создание лаборатории горючих ископаемых и укомплектовать научными сотрудниками геолого-геохимический отдел Базы. С середины 1942 г. в Сыктывкаре начали действовать новые лаборатории горючих ископаемых и химии древесины.

В свою очередь, Ф. М. Терновский писал 13 апреля 1942 г. секретарю Коми обкома ВКП(б) А. Г. Тараненко и председателю Совнаркома Коми АССР С. Д. Турышеву, что на заседании Президиума АН СССР «при поддержке академиков Чудакова и Ферсмана» был «предрешен вопрос об усилении изучения производительных сил Коми АССР». «… При поддержке академиков А. Е. Ферсмана и И. П. Бардина» Госплан включил в план Главного геологического комитета «геологоразведочные работы по Воркуте» ^[12].

Конкретные факты, подтверждают личное участие Ферсмана в деятельности Базы АН СССР по изучению Севера. По инициативе Ферсмана были эвакуированы в Сыктывкар Андрей Львович и Дмитрий Николаевич Курсановы для выполнения государственных заданий. Штатный консультант агробиологического отдела Базы АН СССР по изучению Севера профессора А. Л. Курсанов вначале был командирован в Комиссию пищевых ресурсов Биологического отделения АН СССР, чтобы ознакомить с разработанным методом получения витамина Р, так необходимого для снабжения армии. 9 апреля 1942 г. Ферсман вызвал А. Л. Курсанова в Москву, чтобы он ознакомился с промышленным производством и постановкой химического контроля на Щелковском витаминном заводе ^{[9, Ф. 1. Оп. 18. Д. 10а. Л. 30]}.

Один из основателей современной физической органической химии профессор Московского текстильного института Д. Н. Курсанов 11 июня 1942 г. выехал в ?, где с разрешения А. Е. Ферсмана пробыл до 30 июня, выполняя задание оборонного характера. В этом отчете по военным цензурным условиям, не указано место, где вел исследования Курсанов [9. Ф. 1. Оп. 10. Д. 267 (6). Л. 31].

Чрезвычайно загруженный многочисленными поручениями правительства и Академии наук Александр Евгеньевич 17 мая 1942 г. писал Чернову из Москвы: «Скоро буду в Ваших объятиях […]. Ждите». Из документов Коми совнаркома видно, что приезда А. Е. Ферсмана ожидали в ноябре и 16 декабря 1942 г. ^{[5, Ф. р-605. Оп. 1. Д. 1050. Л. 3]}. 26 ноября 1942 г. из Свердловска Ферсман указал даты возможного приезда в Сыктывкар: «О наших организационных делах поговорим в Сыктывкаре, куда я приеду в первых числах января. 5-го января начнем торжественную сессию научного совета. Постараюсь захватить с собой В. А. Варсанофьеву».

Главные задачи Ферсмана как директора Базы по изучению Севера были сосредоточены на вопросах стратегического сырья, но параллельно на Базе проводили и другие работы, вызванные военным временем. Для расширения научно-исследовательских работ сотрудников Базы АН СССР по изучению Севера директор уделял большое внимание привлечению ведущих научных работников в Сыктывкар. Старший научный сотрудник И. А. Чирков руководил разведкой и добычей свинцовых руд на месторождении Шантым-Прилук в бассейне р. Илыч. Для конструкций строящейся Северной железной дороги выясняли сырьевые перспективы организации в Коми АССР производства специальных сталей ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 65а. Л. 22, 39, 34, 35]}.

Поэтому в годы войны практиковали прикомандирование сотрудников из других академических учреждений. В 1942-1943 гг. из Почвенного института прибыли кандидат минералогических наук К. П. Богатырева и старший научный сотрудник Н. А. Ногина «для выполнения специального задания». По рекомендации Ферсмана и приглашению А. А. Чернова из Института геологических наук в 1942 г. приехал крупный специалист в области литологии, петрографии и минералогии д.г.-м.н. проф. И. А. Преображенский, которого назначили заведующим лаборатории петрографии осадочных пород и шлихового анализа. В 1943 г. из Института географии АН СССР прибыли к. г. н. Г. Д. Рихтер, д. т. н. М. Крылов, начальник почвенно-геоморфологического отряда Северной экспедиции СОПС АН СССР доктор наук Ю. А. Ливеровский и заместитель начальника по научной части Полярно-Уральской экспедиции СОПС АН СССР (1943-1950) В. В. Меннер. В марте 1945 г. консультантом сектора гидрологии и гидробиологии на полевых работах стал проф. Д. А. Ласточкин. Из Ботанического института направлен доктор биологических наук В. Ф. Купревич; из Естественно-почвенного института им. Лесгафта – старший научный сотрудник лаборатории физиологии растений З. П. Булгакова. В 1944 г. в агробиологический отдел зачислена доктор биологических наук Н. А. Красильникова, заведующим сектором геоботаники – доктор биологических наук проф. А. П. Шенников ^{[9, Ф. 1. Оп. 18. Д. 10 в. Л. 46, 55, 62; Д. 12. Л. 38, 96; Д. 15. Л. 83]}. Некоторые из них выполняли исследования по программе Базы АН СССР, другие ездили в экспедиции для более полного изучения региона.

Среди советских географов еще до войны выделялся геоморфолог, снеговед, доктор географических наук (1945) Гавриил Дмитриевич Рихтер (1899-1980). Исследовательскую деятельность он начал еще в 1921 г. когда отправился в Большеземельскую тундру с будущим академиком А. А. Григорьевым, и на Кольском полуострове в 1922 г. под руководством А. Е. Ферсмана и А. А. Григорьева. До 1941 г. Рихтер изучал мощность и плотность снежного покрова и собрал громадную картотеку данных. Во время войны под руководством Рихтера составлены первая геоморфологическая карта Европейской части СССР, снежного покрова СССР и земного шара. Изучая снежный покров и ледовый рельеф приполярных областей Арктики, Рихтер наряду с теоретическими, решал прикладные проблемы. Он разрабатывал методы снежной мелиорации, борьбы со снежными лавинами и строительства снежно-ледовых дорог. Многие из его рекомендаций по использованию снежного покрова были внедрены в проектирование зимних аэродромов.

В Сыктывкаре Г. Д. Рихтер делал карты неметаллических полезных ископаемых. А. А. Чернов говорил на первой геологической конференции Коми АССР, что «тов. Рихтер должен, прежде всего, собрать материалы и сделать их обобщение» о наличии «строительных материалов вдоль трассы между Княжпогостом и Ухтой». На «исследование участка между Печорой и Усой придётся затратить много труда. Там, где будет недостаточно материалов, т. Рихтер проведет дополнительные исследования» ^[31]. Но важнее были другие его исследования. В отчете о работе Базы за 1941 и первое полугодие 1942 г. сказано, что «по закрытому плану комиссии по геолого-географическому обслуживанию Красной Армии Отделения геолого-географических исследований (ОГГИ) АН СССР и Базы АН СССР по изучению севера кандидат географических наук Г. Д. Рихтер выполнил две специальные работы для Генерального штаба Красной Армии» ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 65а. Л. 39]}. Суть исследований геоморфолога заключалась в выяснении, как бороться с метелями, выбирать расположения будущих аэродромв, проводить механизацию работ по строительству и эксплуатации зимних и ледовых аэродромов, летных полей оперативных, то есть временных, аэродромов.

В начале зимы 1941–1942 гг. Рихтор исследовал особенности снежного покрова в западных районах Архангельской области, чтобы объяснить летчикам изменение визуального восприятия заснеженного пространства. В 1942-1943 гг., находясь на работе в Базе АН СССР по изучению Севера, он делился в письмах с А. А. Григорьевым, что «буквально завален разными предложениями». Рихтер исследовал проходимость зимних дорог и покрытой снегом местности вне дорог, подготовил справочник об основных свойствах снежного покрова, в котором отмечены такие свойства снега как скользкость, хруст, скрип, цвета снега различных видов, цветопроницаемость снежных сооружений и др. Справочник, по его словам, «получил хороший отзыв» Военно-инженерного управления и «в скором времени будет печататься». Действительно, в феврале 1943 г. А. Е. Ферсман как председатель Комиссии по геолого-географическому обслуживанию Красной Армии получил отзыв на рукопись. В отзыве сказано, что «более желательно и актуально издание» книги «в расширенном объеме с включением глав по искусственной обработке снежного покрова в целях аэродромного и дорожного обеспечения, применению снега и льда для возведения различных временных сооружений и т.п.». О востребованности издания говорит тот факт, что только для Управления аэродромного строительства Красной Армии требовалось 800 экз. Одновременно ученый работал над подготовкой большой статьи «География сн[ежного] покр[ова] Европ[ейской] части СССР в связи со строительством и содержанием зимних аэродромов», которая его «очень увлекла» и являлась одним из вариантов его докторского исследования ^[1].

После окончания Великой Отечественной войны Г. Д. Рихтер не прекращал научные контакты с Коми филиалом АН СССР. В 1948 г он поддержал необходимость сектора климатологии и изучение темы «Климат Коми АССР». Он писал, что сеть метеостанций мала, в республике существуют только хозяйственные станции отдельных предприятий, но поступление данных от них не централизовано и требует большой обработки ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 131. Л. 20]}.

Большое внимание уделяли на Базе повышению научной квалификации сотрудников. В диссертационном совете эвакуированного в Сыктывкар Карело–Финского университета 29 октября 1942 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата геолого-минералогических наук В. В. Ламакин. Одном из его оппонентов был Г. Д. Рихтер ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 65а. Л. 48]}. В годы войны защитили диссертации М. А. Плотников, О. С. Зверева, И. Н. Чирков, сотрудник Северного геологического управления Г. А. Чернов. Д. Н. Курсанов защитил докторскую диссертацию в Москве.

Таким образом, благодаря деятельности академика А. Е. Ферсмана выросла квалификация кадрового состава Базы АН СССР по изучению Севера. Недаром, А. А. Чернов вспоминал, что «только во время слияния Баз» коллектив геологов «был более крупным и в нем был ряд высококвалифицированных специалистов» ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 215. Л. 1]}. Сотрудничество со специалистами высокого класса содействовало приобретению опыта при выполнении научных и прикладных исследований. В январе 1943 г. База АН СССР провела сельскохозяйственную научно-производственную конференцию, в 1942, 1944 гг. – две геологические конференции.

Отчет А. Е. Ферсмана на заседании Президиума АН СССР, где обсуждали итоги работы Базы в 1942 г., отличался от суховатых делопроизводственных документов того времени и его стоит привести почти полностью: «Прошедший год показал, что База в общем справилась блестяще с поставленной ей задачей – перенести опыт Кольских работ на северо-восток Европейской части Союза и, благодаря энергии основных работников, вышла в этом году с весьма неплохими результатами. Я считаю нужным это особенно подчеркнуть ввиду исключительной трудности переноса целого научного института с 95 научными сотрудниками в условия города, отстоящего на 120 километров от железной дороги, не имевшего ни своей химической лаборатории, ни сколько-нибудь оборудованных научных учреждений». «Только исключительной энергии и организационными способностями заместителя моего Ф. М. Терновского и сотрудников Базы […], – продолжал Ферсман, – удалось не только сохранить все то ценное, что было выработано долгим опытом Хибинской работы, но и очень быстро применить полученные там результаты к новым условиям хозяйства Коми АССР» ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 65а. Л. 4, 23, 21]}. Особенно А. Е. Ферсман подчеркивал консультационную работу А. Л. Курсанова в учреждениях Наркомата местной промышленности, Аптекоуправления, Маслопрома, Севжелдорстроя и др. учреждений.

Из этого выступления Ферсмана видно, что в Коми АССР был взят курс на поиски и освоение горючих ископаемых. В 1942 г. в Коми АССР проведена первая научная конференция по геологии. Президент АН СССР академик В. Л. Комаров 30 ноября 1942 г. выражал надежду на успешность «…конкретных результатов наших исследований по изучению и мобилизации естественных производительных сил Коми АССР на нужды обороны нашей великой Родины» ^{[5, Ф. р-605. Оп. 1. Д. 1034. Л. 153]}.

Большое внимание уделял Ферсман пропаганде научных знаний. Понимая, что не все результаты научных исследований по объективным обстоятельствам удавалось опубликовать, он добился, что 3 сентября 1943 г. Президиум АН СССР утвердил состав редакционной коллегии «Трудов Базы АН СССР по изучению Севера» ^{[9, Ф. 7. Оп. 1. Д. 215. Л. 1]}.

Сам академик постоянно и углубленно работал над многими научными проблемами. Ему принадлежит несколько сотен научных и научно–популярных публикаций.

Обладая непревзойденным талантом популяризатора и навыками блестящего лектора, великолепно владея русским литературным языком, Ферсман подготовил и опубликовал более десяти научно-популярных брошюр, которые подчеркивают интенсивность его творческой деятельности в годы войны. Большое внимание в его научно–популярных брошюрах посвящено ископаемым богатствам Урала ^{[27, 15, 29]}. Тематика популярных брошюр Ферсмана оказалась весьма актуальной в пропагандистском противостоянии СССР и фашистской Германии, в формировании новых исторических образов. Брошюрки разлетались по стране довольно быстро, потому что несли надежду и уверенность в победе.

В. А. Варсанофьева вспоминала, какое влияние оказывали научно-пропагандистские работы Ферсмана. Накануне нового 1942 г. она выступала перед бойцами танковой части в нескольких километрах от Москвы. «Успех лекции был обеспечен» тем, что она использовала «при подготовке к ней рукопись Ал[ександра] Евг[еньевича] о войне и стратегическом сырье» ^{[9, Ф. 10. Оп. 1. Д. 18. Л. 14]}.

В библиотеках Республики Коми выявлены прижизненные издания академика. Несколько довоенных изданий с владельческими автографами («А. Е. Ферсман», «Из книг А. Е. Ферсмана») или владельческим штемпелем «Александр Евгеньевич Ферсман» остались после реэвакуации в Научной библиотеке ФИЦ «Коми НЦ УрО РАН» ^{[28, 6]}. Вторую часть составляют книги военного периода с дарственными автографами: «Базе по изучению Севера Академии наук СССР от академика А. Е. Ферсмана», «Библиотеке Базы Академии наук по изучению севера от автора. А. Ферсман», «Дар академика Ферсмана» и др.

В библиотеке сохранена также книга с автографом академика В. И. Вернадского («Дорогому А. Ферсману от автора» ^[4]). Дарственные посвящения Ферсману имеют публикации историка Д. И. Иловайского^[7], геолога Н. А. Кулика ^[8], впоследствии профессора Казанского политехнического института М. С. Прянишникова ^[10] и другие. Одна из книг А. Е. Ферсмана^[25] принадлежала внуку Президента АН СССР академика А. П. Карпинского д. б. н. А. И. Толмачеву и была передана со всей личной библиотекой в 1970-х гг. во вновь открытый Сыктывкарский государственный университет.

Брошюра Ферсмана «Война и стратегическое сырье» впервые издана в Красноуфимске в 1941 г. ^[16], затем переиздана в 1942 г. в Москве и Кирове ^{[19, 17]}. В Ленинградском издании академик А. Е. Ферсман среди «великих побед творческой геологической работы» в СССР назвал и «блестящее технологическое открытие использования торо-радиевых вод в Ухте» ^{[18, С. 52-53]}.

На основе этой брошюры Совет научно-технической пропаганды АН СССР в 1943 г. выпустил работу под новым названием «Геология и война» ^[20]. Это издание стало не только библиографической редкостью, но и гордостью Научной библиотеки Коми НЦ УрО РАН, потому что содержит дарственный автограф Ферсмана: «Библиотеке Базы Академии наук по изучению Севера от автора. А. Ферсман. 9 марта ^[19]44 г. Санаторий «Узкое».

Когда Советская Армия начала освобождение захваченных территорий страны, в Сыктывкаре встал вопрос о возвращении академических учреждений в Архангельск и Кировск. Руководство Коми АССР настойчиво просило оставить в республике академическую структуру. 5 июня 1944 г. академик А. Е. Ферсман подписал приказ о том, что по распоряжению Президиума Академии наук СССР от 3 июня 1944 г. в Сыктывкаре надлежало реорганизовать Базу АН СССР по изучению севера и «приступить к организации работ Базы Академии наук в Коми АССР».

Титаническая напряженная работа в годы войны отразилась на здоровье Александра Евгеньевича. Учёный тяжело заболел и 14 июня 1944 г. был вынужден подписать приказ о том, что руководство Базой принял на себя К. В. Хоменко, который и осуществлял раздел имущества при реэвакуации. База АН СССР в Коми АССР сохранила 23 научных сотрудника, в том числе докторов геолого-минералогических наук А. А. Чернова и И. А. Преображенского, кандидатов геолого-минералогических наук Н. Д. Соболева, В. В. Ламакина и М. А. Плотникова ^{[9, Ф. 1. Оп. 1. Д. 68а. Л. 14-15]}.

Таким образом, комплекс выявленных документов в Республике Коми позволил охарактеризовать роль А. Е. Ферсмана в организации и руководстве новым академическим учреждением в северо-восточной части Европейской территории страны. Опыт, приобретенный при создании Базы АН СССР на Кольском полуострове, содействовал и был использован Ферсманом. Руководитель опирался на коллектив эвакуированных сотрудников из Кировска и Мурманска и соратников по геологическому исследованию европейского северо-востока СССР. Основной составляющей его руководства стали задачи по стратегическому освоению региона. Развитие научных исследований оборонного значения вели геологи, химики и биологи. Разработанные А. Е. Ферсманом проблемы стратегического сырья на много лет сохраняли свое значение, хотя и требовали более углубленного анализа. Он с большой силой подчеркнул значение геохимического подхода к проблемам сырьевых запасов, то есть тесной связи законов распределения и сочетания минералов и элементов в земной коре и способов их добывания и переработки.

Благодаря деятельности А. Е. Ферсмана в регионе было создано первое, постоянно действующее, академическое научное учреждение. В составе Базы организовали отделы и лаборатории по таким отраслям, которые раньше в Коми АССР не получали развития. По сравнению с довоенной группой научных сотрудников в Сыктывкаре коллектив увеличился почти в пятнадцать раз. В Сыктывкаре оказались в эвакуации ученые разных отраслей науки. Они заложили основы научных направлений, получивших позже дальнейшее развитие. Разные по возрасту, характеру, научным интересам сотрудники сформировали крупный научный коллектив, в котором Ферсман как руководитель, несмотря на личное отсутствие, играл большую роль. Несмотря на экстремальные условия войны, в Сыктывкаре сложился дееспособный творческий коллектив научных сотрудников, которые остро и как личное дело воспринимали военные события и отдавали все силы, умения и возможности для приближения победы.

Сохраненные в Республике Коми документы служат основой для формирования культуры памяти о Великой Отечественной войне, а воспоминания современников позволяют точнее обрисовать общий облик академика А. Е. Ферсмана. С другой стороны, воспоминания являются своеобразной антитезой историографическому замалчиванию роли А. Е. Ферсмана в истории Коми научного центра УрО РАН.

Выявленные в Сыктывкаре и Ухте документы и книги А. Е. Ферсмана содействуют сохранению памяти о А. Е. Ферсмане как крупном деятеле науки, блестящем организаторе научных учреждений, умевшим внедрять новейшие научные открытия, позволяют анализировать его организационную и научную роль лидера по созданию в годы Великой Отечественной войны учреждения академии на Европейском севере страны.