Geopolitical activity of Nordic countries in the Arctic and their defense programs

Kovalev Andrei Andreevich PhD in Politics Associate Professor at the North-West Institute of Management, branch of RANEPA 199178, Russia, Sankt-Peterburg oblast', g. Saint Petersburg, ul. Srednii Prospekt, V.o., 57/43 senator23@yandex.ru Other publications by this author

ВВЕДЕНИЕ

В 70-80-х годах XX столетия сухопутные, воздушные и морские пространства, относящиеся к территории Полярного круга, вполне справедливо рассматривались как имеющие огромное стратегическое значение. Возможность обмена ядерными ударами между сверхдержавами, геополитические интересы которых пересекались в полярных регионах, стимулировали усилия по поддержанию надежной системы раннего предупреждения ядерной опасности и аэрокосмической обороны. Необходимость противодействия советской военно-морской и воздушной активности в Норвежском море и Северной Атлантике также стимулировала страны-члены НАТО и их союзников принимать такие оборонительные стратегии, которые бы активно защищали их военно-морские базы от советских сил, укрепляя северный фланг НАТО быстро развертываемыми наземными и воздушными подразделениями.

Распад Советского Союза, приведший к окончанию Холодной войны и гибели мировой социалистической системы, значительно снизил значимость арктического региона в интеллектуальных построениях западных стратегов обороны. Но даже несмотря на то, что североевропейские союзники и их соседи, не являющиеся членами НАТО, скорректировали свои расходы на оборону в соответствии с новой стратегической обстановкой, понимание важности сотрудничества по широкому кругу вопросов безопасности оставалось неизменным.

За последние годы сложившийся в результате глобализации однополярный мир, в котором ведущая роль принадлежит единственной сверхдержаве США, начинает претерпевать существенные изменения в связи с новой расстановкой политических сил на международной арене и ростом активности таких геополитических акторов, как Россия и Китай. В переживаемую человечеством современность речь идет не о борьбе общественно-политических систем, но о цивилизационном противостоянии, угрожающем перерасти во вселенскую ядерную катастрофу ^[14]. Вследствие этого возрос интерес к территориям, до сегодняшнего дня использовавшимся не слишком активно в геополитической стратегии и тактике – в том числе к Арктике, таящей в себе много явных и скрытых потенций для государств, успешно осуществляющих контроль над ее богатствами.

В первые два десятилетия наступившего нового столетия заметно выросло внимание, уделяемое двум важнейшим вопросам комплексной безопасности: грамотному экологическому управлению и проблемам энергетической безопасности. Таким образом, регион, который, по общему мнению, был оставлен без внимания политиками и стратегами обороны сразу же после окончания Холодной войны, пережил своего рода ренессанс в области политики комплексной безопасности.

В статье будет рассмотрена современная оборонная политика европейских северных государств, связанная с их геополитической активностью в Арктике, а также потенциальная роль двух крупных международных организаций, членами которых являются эти страны – НАТО и Европейского союза (ЕС). Эта цель конкретизируется в задачах рассмотрения оборонной политики Норвегии, Дании, Исландии, Швеции и Финляндии. После краткого обзора и оценки роли оборонной политики каждого государства в целостной стратегической картине Северных стран и рассмотрения современных программных документов будут оценены оборонные позиции и будущие планы каждого государства и его организаций.

Сегодня складывается картина, в которой североевропейские союзники и партнеры, входящие в НАТО и ЕС – Норвегия, Дания, Исландия, Швеция, Финляндия – намерены создать и модернизировать военные силы, которые были бы более пригодными и мобильными. Все северные государства более или менее согласны с оценкой тех факторов, которые обусловливают возникший на новом качественном уровне интерес к Арктике, даже если уровень их военных интересов в регионе варьируется. Каждое государство согласно с необходимостью диалога и сотрудничества между всеми государствами, прилегающими к Арктике, включая Россию.

Несмотря на усилия по выработке более широкого, общегосударственного подхода к арктической безопасности, традиционные оборонные подходы все еще продолжают здравствовать, и, в конечном счете, они могут получить дополнительный импульс от эволюции тех международных организаций, в которые входят северные страны.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Норвегия

С протяженной береговой линией, развитой экономикой, подпитываемой морскими ресурсами и торговлей и непосредственной близостью к России, Норвегия долгое время была важным знаменателем в уравнении, описывающем комплексную безопасность северных стран. Защита национальной территории, защита суверенитета, предотвращение войн и содействие международной безопасности при следовании идее верховенства права, по-прежнему являются основой политики страны в области обороны и безопасности. Однако мнение о том, что угрозы безопасности являются в большей степени диффузными и связаны не столько с угрозой вооруженного вторжения, сколько с угрозой государственному суверенитету, истощением морских ресурсов и опасностями, обусловленными продолжающимся изменением климата, отражает отход от ориентированной на конфликт парадигмы, основанной на государственной политике, проводившейся в предыдущую эпоху ^[15].

Двумя основными документами, относящимися к Арктике, являются «Арктическая стратегия Норвегии – между геополитикой и социальным развитием» ^[1], обнародованная 21 апреля 2017 года, и «Долгосрочный план обороны Норвегии на 2017–2020 годы» ^[4], разработанный Министерством обороны. Первый документ подчеркивает необходимость надежной и последовательной активности норвежского правительства на Крайнем Севере для устранения вышеупомянутых угроз. Неотъемлемой частью стратегии является поддержание хороших рабочих отношений с Российской Федерацией. В целом, двусторонние российско-норвежские отношения в целом носят конструктивный и упорядоченный характер и характеризуются в последнее время очевидным урегулированием морского пограничного спора в Баренцевом море. Большое значение придается разрешению территориальных споров на основе двустороннего диалога или в рамках таких форумов, как Арктический совет.

В Долгосрочном плане обороны говорится о том, что принципы норвежской политики безопасности были постоянными с течением времени, а изменения в международной обстановке вынуждают страну обновлять и преобразовывать свои вооруженные силы. Международные операции по обеспечению стабильности будут и впредь привлекать к себе внимание и требовать значительные ресурсы, но основным приоритетом будет являться обеспечение безопасности в непосредственной близости к государственной границе, в том числе на Крайнем Севере.

В документе упоминаются проблемы глобализации – взаимозависимость и уязвимость, конкуренция за ресурсы и экологические вопросы – как факторы, влияющие на национальную и международную безопасность. Но это также способствует оформлению мнения о том, что традиционные угрозы продолжают существовать наряду с нетрадиционными, в том числе и невоенными угрозами. В документе рекомендуется применять «сбалансированный подход в отношении внимания, которое должно быть направлено на международный терроризм и внутригосударственные конфликты в связи с межгосударственными конфликтами».

Подлинно дееспособная власть предусматривает общегосударственный подход к обеспечению безопасности на севере. Аналогичным образом, в Стратегии не предвидится крупномасштабных угроз для северных районов страны. Стратегия постулирует: «наиболее вероятными будущими вызовами суверенитету Норвегии будут эпизодические и ограниченные конфликты или кризисы. Могут быть также попытки ограничить политическую свободу действий. Эти проблемы могут материализоваться очень быстро, и они требуют немедленного ответа со стороны норвежских властей. Здесь [вооруженные силы] будут играть центральную роль. По этим причинам Крайний Север будет оставаться главной стратегической приоритетной областью деятельности правительства и в будущем. Также подчеркивается общая необходимость того, чтобы Норвегия должна продемонстрировать, что она способна защищать жизненно важные национальные интересы на Крайнем Севере».

Далее в документе перечисляются две такие важнейшие составляющие национального интереса Норвегии: это защита морских нефтегазовых установок и свобода судоходства. Поскольку первый момент имеет большое значение для энергетических рынков других стран, то коллективная оборона с помощью сил НАТО рассматривается как жизненно важная для общей безопасности Норвегии. Сотрудничество со Швецией и, в меньшей степени, Финляндией – набирает обороты, причем все три страны вносят свой вклад и укрепляют региональный потенциал безопасности. Однако Норвегия не проявляет никаких признаков присоединения к Европейскому Союзу и не рассматривает свои партнерские отношения с северными странами или ЕС, которые не предполагают взаимных гарантий обороны, в качестве замены членства в НАТО ^[3].

Согласно документам, Норвегия придерживается концепции всеобщей обороны. Эта концепция предусматривает «взаимную гражданскую и военную поддержку и координацию во всем разнообразии возможных кризисов – от мирного времени до масштабного кризиса во время вооруженных конфликтов и войн». Для этого Норвегия проводит политику призыва на военную службу, обеспечивая достаточную подготовку кадров для внутренних операций. Главным субъектом этой деятельности является Королевская гвардия Норвегия численностью 45 тыс. чел., дислоцирующаяся на всей территории страны и отвечающая за проведение совместных операций с регулярными вооруженными силами Норвегии.

Второй военный орган – береговая охрана, которая находится под руководством Королевского норвежского флота. Она помогает патрулировать 2,2 млн. км2 океанской территории – крупнейшей и исключительной экономической зоны в Западной Европе. Береговая охрана отвечает за поисково-спасательные работы, мониторинг состояния окружающей среды и рыболовство, равно как выполняет и другие функции. Эскадра береговой охраны эксплуатирует суда различных размеров, в том числе три патрульных судна класса «Нордкапп» водоизмещением 3,2 тыс. тонн, которые оснащены противокорабельными ракетами. К числу последних примечательных нововведений относятся 6,5 тыс. тонный Ледовый патрульный корабль «Свальбард» и 3,1 тыс. тонный патрульный корабль «Харстад», каждый из которых имеет легкое вооружение. В сочетании с более мелкими прибрежными патрульными судами береговая охрана представляет собой мощный, но не наступательный политический инструмент, способный продемонстрировать контроль правительства над ситуацией и его политическую решимость в северных водах.

Королевский норвежский флот претерпел значительные преобразования в последние годы. Он видоизменил и трансформировал облик прибрежных сил, состоящих исключительно из легких фрегатов и быстроходных патрульных катеров с ракетным вооружением, и получил статус «голубой воды» после принятия на оснащение фрегатов общего назначения класса «Фритьофа Нансена». Пять впечатляющих судов уже находятся в эксплуатации. Оснащенные уменьшенной версией системы противовоздушной обороны Aegis и новыми военно-морскими вертолетами NH-90, они позволят военно-морскому флоту проводить операции более высокого уровня вдали от прибрежных вод.

Одной из основных задач Королевского норвежского флота является мониторинг активности России в северных водах – причем это делается не в ожидании возможных силовых эффектов, а осуществляется в контексте повышения осведомленности о состоянии дел в морской области. Для повышения возможности скрытого наблюдения флота, Норвегия модернизирует свои подводные лодки класса «Ula» с современным гидролокатором.

Королевские норвежские военно-воздушные силы в настоящее время находятся в процессе выбора истребителя для замены своих F-16, причем F-35 Joint Strike Fighter обсуждается в качестве фаворита.

Авиационная разведка в настоящее время обеспечивается самолетами F-16 и шестью морскими патрульными самолетами P-3 Orion. Последние проходят программу обновления, которая включает в себя установку нового электрооптического оборудования, которое позволит самолету транслировать видео в штаб-квартиру более высокого качества в режиме реального времени.

Характерной чертой преобразования норвежских сухопутных сил является прекращение функционирования старой мобилизационной модели, согласно которой в случае возникновения чрезвычайной ситуации в стране должно было быть сформировано до десятка бригад. Теперь структура опирается на регулярную армию численностью 7 тыс. чел., состоящую из 3 тыс. штатных и 4 тыс. призывников и поддержанную 45 тыс. резервистами легкой пехоты тыловой гвардии. Армия предназначена для максимально быстрого развертывания в стране или за рубежом. При высоком уровне подготовки и качественном оснащении она должна обеспечивать быстрое реагирование на большинство непредвиденных обстоятельств, могущих возникнуть на севере страны.

Несмотря на экономическое и бюджетное недомогание, охватившее Запад после всеобъемлющего структурного кризиса 2008 года, богатая нефтью Норвегия явно намерена и далее продолжать строить современные, хорошо сбалансированные вооруженные силы. Они будут необходимы для решения различных непредвиденных ситуаций и поэтому будут обладать рядом “жестких” (традиционных) военных и “полутвердых” (полицейских) возможностей. Мониторинг воздушного и морского пространства на севере страны, безусловно, является приоритетной задачей, и решимость Норвегии установить контроль – хотя бы над своими собственными ресурсами или через расширение различного рода партнерства в области безопасности – не должна подвергаться сомнению.

Дания

Для Дании ситуация в области безопасности в Арктике складывается относительно благоприятно. Возможные угрозы для этой страны считаются в основном невоенными, и никакой “схватки” за территорию или арктические ресурсы не предвидится. Приоритеты политики включают устойчивое экономическое развитие (за счет добычи морских ресурсов и туризма); предотвращение загрязнения путем поощрения безопасного судоходства через арктические воды; смягчение последствий изменения климата; защиту коренных народов; поисково-спасательные работы ^[7].

«Датское оборонное соглашение 2018-2023 гг.» ^[13] призвано являться белой книгой для военных Дании в период с 2018 по 2023 год. Соглашение было подписано 28 января 2018 года и отражает всеобщий консенсус в отношении целей, структуры и задач вооруженных сил. В документе отмечается отсутствие традиционных угроз для безопасности Дании и рекомендуется продолжить процесс перехода от мобилизации военных сил к использованию и развертыванию. Участие в операциях НАТО и ООН лежит в основе активной внешней политики Дании. Но именно важнейшие национальные задачи, включая обеспечение государственного суверенитета, требуют от правительства полного внимания.

Ожидается, что арктические регионы будут приобретать все большее международное значение. Таяние полярных льдов в результате глобального потепления открывает новые возможности для добычи сырья и потенциальное открытие новых морских путей. Рост активности изменит геостратегическую динамику и значимость региона и, следовательно, в долгосрочной перспективе поставит перед датскими вооруженными силами ряд новых задач.

Одна из очевидных проблем заключается в необходимости преодолевать большие расстояния для продвижения и защиты воздушного и морского суверенитета в Гренландии и вокруг нее. Возросшее значение Арктики привело к изменению системы командования и управления датскими вооруженными силами, в результате чего военное командование Гренландии и командование Фарерских островов объединились в новое арктическое командование. Планируется создание совместных арктических сил реагирования, подразделений, обладающих потенциалом, необходимым для решения внутренних или международных задач в арктической среде.

Стоит отметить, что в документе содержится призыв к тщательному анализу того обстоятельства, каким образом следует поручить остальным вооруженным силам содействовать обеспечению безопасности в Арктике и возможно ли более тесное сотрудничество с другими полярными государствами в области наблюдения за водами вокруг Гренландии. Одна из возможностей – использовать базу ВВС США в Туле в качестве оперативного центра.

Операции на севере – особенно в Гренландии и вокруг нее и на Фарерских островах – находятся в ведении Королевского Военно-Морского флота Дании и Королевских Военно-Воздушных сил Дании. Королевский Военно-Морской флот включает в себя несколько классов патрульных кораблей, каждый из которых имеет стандартное вооружение и способность поддерживать вертолетные операции. К ним относятся четыре судна класса «Фетис» водоизмещением 3,5 тыс. тонн и два судна класса «Кнуд Расмуссен» водоизмещением 1,7 тыс. тонн, которые также могут быть оснащены контейнерными зенитными или противокорабельными ракетами.

В настоящее время Королевский флот Дании переживает период значительных преобразований. Он приобретает более крупные, дальнобойные корабли, способные заменить мелкие суда. Флот принял поставку двух 6,3 тыс. тонных фрегатов класса «Абсалон», которые обладают значительным надводным потенциалом самообороны, палубой, медицинским оборудованием, а также способностью перевозить и развертывать персонал на берегу с помощью небольших десантных судов. Вскоре к ним присоединятся три фрегата противовоздушной обороны класса «Ивар Хуитфельдт» водоизмещением 6,6 тыс. тонн с полным комплексом вооружения воздушного, надводного и подводного базирования, средствами командования и управления. Хотя эта новая позиция сил «голубой воды» формируется в основном с учетом международных (т.е. НАТО, ООН) силовых операций, она дает ВМС Дании беспрецедентную возможность развертываться в северных территориальных водах, если того требует ситуация.

ВВС Дании эксплуатируют три многофункциональных самолета Bombardier Challenger 600, оснащенных средствами наблюдения для патрулирования территории Гренландии и Фарерских островов. Хотя самолеты не вооружены, это инновационное использование простых готовых технологий представляет собой экономически эффективный способ ведения наблюдения и разведки на большие расстояния. К боевым самолетам относятся самолеты F-16 Fighting Falcon численностью 30 машин. Также в эксплуатации находятся 14 вертолетов марки AgustaWestland AW101.

Хотя нет никаких данных о планах размещения значительных наземных подразделений в Гренландии, датская армия продолжает преобразовываться в современные экспедиционные силы. «Быстрое» реагирование на северные кризисы может быть предпринято мобильными группами спецназа, перевозимых по воздуху, такими, например, как боевые пловцы ВМС. Дания, по-видимому, пришла к выводу, что гибкие морские силы большой дальности, подкрепленные соответствующими воздушными элементами, являются самыми действенными инструментами для операций на севере.

Исландия

Исландия заинтересована в обеспечении безопасности в Арктике в силу того, что она расположена в богатых рыболовных угодьях и вдоль трансатлантических судоходных путей. Возможность открытия трансарктических морских торговых путей между Атлантическим и Тихим океанами придает дополнительный импульс активному членству страны в Арктическом совете, где она содействует сотрудничеству, ответственному использованию моря и содержащихся в нем ресурсов, а также верховенству международного права в регулировании деятельности на Крайнем Севере. 28 марта 2011 г. парламент Исландии принял резолюцию об Арктической политики Исландии ^[10].

Хотя Исландия является одним из стран-основателей НАТО и вносит свой вклад в финансирование Альянса, у нее нет собственного Министерства обороны или вооруженных сил. США вывели свой гарнизон с авиабазы Кефлавик еще в 2006 году. Невоенная безопасность обеспечивается главным образом исландской береговой охраной, в задачи которой входит защита суверенитета, патрулирование внутренних районов и районов открытого моря, поисково-спасательные работы и обезвреживание взрывоопасных боеприпасов. Береговая охрана состоит из 130 чел., имеет в эксплуатации три патрульных корабля, один патрульный катер. Авиационное подразделение береговой охраны эксплуатирует три вертолета гражданского образца со средствами военного наблюдения, а также один патрульный самолет Bombardier Dash-8.

Очевидно, что Исландия придерживается подхода «Думай глобально, действуй локально» к северной безопасности. Она активно участвует в политической жизни соответствующих международных организаций и в работе дискуссионных форумов, сосредоточивая свои скромные полувоенные ресурсы на своей непосредственной территории.

Швеция

Швеция проявляет живой интерес к Арктическому региону вследствие той тесной связи, которую она усматривает между изменением климата и своей целостной безопасностью. Этот интерес реализуется Швецией через установление партнерских отношений в области безопасности с другими северными государствами и своим членством в Арктическом совете.

«Оборонная политика Швеции 2016-2020 гг.» ^[9] изложена в четырехлетнем плане, включающим несколько обширных тем. Основной документ Министерства обороны предусматривает силы, которые являются более «полезными» и «доступными», способными защищать Швецию в короткие сроки, а также предпринимать экспедиционные действия в сотрудничестве с другими государствами для решения возможных проблем и угроз. Особый интерес представляет утверждение правительства о том, что «Швеция не будет оставаться пассивной, если другое государство-член ЕС или северная страна пострадает от катастрофы или нападения. Мы ожидаем, что эти страны будут действовать таким же образом, если Швеция будет подвержена аналогичной опасности». Таким образом, несмотря на долгую историю неприсоединения и невзирая на отсутствие взаимных обязательных гарантий безопасности в Лиссабонском договоре ЕС или между странами Северной Европы, шведская оборона имеет как активный, так и все более корпоративный характер. Вступление в НАТО не считается вероятным в краткосрочной перспективе, но оборонное сотрудничество с Альянсом теперь осуществляется открыто. Швеция предоставляет финансирование и военнослужащих для поддержки традиционных военных операций и операций по урегулированию различных кризисов. Это отражает не только степень преемственности, но и эволюцию политики безопасности страны, зависящей от ее островного происхождения, что обусловливает некоторые особенности.

Вооруженные силы этой страны переживают период трансформации из мобилизационной структуры в структуру, в большей степени опирающуюся на профессиональный и контрактный персонал. До недавнего времени усилия в области обороны были ориентированы на свое государство и, во-вторых, на Балтийский регион. Но политические горизонты Стокгольма расширяются. Одним из приоритетов является достижение общей оперативной картины с Данией, Норвегией и Финляндией. Хотя первоначально эта инициатива была ориентирована на Балтийское море, в конечном итоге она может быть распространена на весь Крайний Север.

Военно-морские силы Швеции численностью 2,1 тыс. чел., организационно состоят из подводных сил (1-я флотилия подводных лодок), двух надводных сил (3-я и 4-я флотилии боевых кораблей), амфибийных сил (1-й амфибийных полк). В эксплуатации находятся 5 подводных лодок (3 подводных лодки типа «Готланд», 2 подводных лодки типа «Сёдерманланд»), 11 корветов (5 корветов типа «Висбю», 6 корветов типа «Гётеборг»), 12 патрульных катеров типа «Таппер», 7 минных тральщиков (2 тральщика типа «Landsort», 5 тральщиков типа «Koster»).

На вооружении Военно-воздушных сил Швеции находится 118 истребителей-бомбардировщиков JAS 39 Gripen, 8 транспортных самолетов C-130 Hercules, 2 самолета радиоэлектронной разведки Gulfstream IV, 34 многоцелевых вертолетов.

Вооруженные силы Швеции являются совместимыми с НАТО и используют возможности для обучения и тренировок под командованием ООН, ЕС или НАТО. Силы включают в себя внутреннюю охрану, береговую охрану, основные обязанности которых заключаются в защите внутренней территории государства при поддержке соответствующих органов гражданского реагирования. Армия перестраивается по принципу боевых групп повышенной готовности, состоящих из небольшого числа постоянных и значительного числа контрактного персонала.

Не имея выхода к Норвежскому или Баренцевому морям, Швеция сориентировала свои морские силы, состоящие в основном из быстроходных ударных кораблей и подводных лодок, для возможных операций в Балтийском море вместе с партнерами по НАТО и ЕС. Хотя в последнее время Швеция развернула ракетные корветы в Средиземном море и Аденском заливе, пока нет никаких признаков того, что планируется развернуть их и в арктических водах.

Финляндия

Не присоединившись во время Холодной войны ни к одному из враждовавших блоков, современная Финляндия всемерно развивает партнерские отношения со своими северными соседями и различными международными организациями. Министерство иностранных дел заявляет, что безопасность страны основана на хороших двусторонних и международных отношениях, сильной роли в ЕС, эффективной многосторонности и «надежной» обороне. Позитивным событием для Финляндии считается также расширение НАТО в Балтийском регионе. Бывший министр иностранных дел Финляндии Александр Стубб ранее высказывал мнение о том, что «высокая Арктика будет “более интересной с точки зрения внешней политики и политики безопасности”, не в последнюю очередь из-за отступающих льдов и, как следствие, доступности природных ресурсов и морских транспортных маршрутов. Хотя страна не имеет выхода к северным водам, треть ее территории находится за Полярным кругом». Соответственно, Финляндия намерена быть «разносторонним и влиятельным актором в арктических делах» ^[16].

Финская политика в области безопасности и обороны ^[11] дает всеобъемлющее представление о международной обстановке в области безопасности и намечает ожидаемые будущие проблемы, связанные с военной обороной Финляндии. В ней содержится призыв к комплексному реагированию на кризисные ситуации, связанные с территориальной обороной за рубежом, а также к комплексному подходу к урегулированию конфликтов. Также отмечается, что к середине десятилетия стареющее население государства, по всей вероятности, окажет негативное воздействие на численность мобилизационных ресурсов.

Сотрудничество с НАТО считается базисным фактором в концепции обороны Финляндии. Вооруженные силы этой страны привержены идее всемерного развития потенциала, отвечающего стандартам НАТО, то есть партнерству во имя мира. Как и Швеция, Финляндия является участником стратегической программы воздушных перевозок.

Евросоюз занимает приоритетное место в международном планировании обороны и безопасности Финляндии. В документе говорится об усилиях Европейского союза по борьбе с терроризмом и организованной преступностью и содействию расширению оборонно-промышленного сотрудничества. Финляндия обязуется согласовывать развитие сил с усилиями ЕС по принятию на себя большей ответственности за операции, способствующие урегулированию кризисов. Европейский Союз ожидает, что Финляндия примет участие в развертывании гражданских и военных сил быстрого реагирования.

Высоко ценимое членство страны в Европейском Союзе может потребовать от Финляндии заняться вопросами, которые до сих пор считались маловажными для ее безопасности. Таким образом, включение Арктики в перечень приоритетов Европейского Союза в области безопасности заставляет Финляндию принимать к сведению события в регионе. Хотя Балтийский регион по-прежнему представляет большой интерес, стабильность на севере считается необходимой по коммерческим и экономическим причинам.

В политике безопасности Финляндии отмечено, что, несмотря на значительные военные силы, развернутые на российской стороне общей границы, северо-западные подходы России являются более безопасными. Соответственно, хотя неприсоединение является фактом национальной жизни, Финляндия, как и ее шведский сосед, должна быть готова оказывать и получать международную военную помощь. Поэтому активное участие в многосторонних форумах, таких как ЕС и НАТО, считается жизненно важным для безопасности страны.

В Финляндии призыв на военную службу останется в прежней силе и в будущем. Высокий уровень образования лиц, проходящих службу в финских силах обороны, считается ценным качеством, которое позволит в случае надобности повысить уровень профессиональной подготовки без существенного расширения регулярных сил.

Военно-воздушные силы Финляндии составляют Главный штаб, три воздушных командования, два учебных подразделения, три части прямого подчинения. В эксплуатации находятся 54 истребителей-бомбардировщиков McDonnell Douglas F/A-18 Hornet, 47 легких штурмовиков Hawker Siddeley Hawk, 3 транспортных самолета CASA C-295, один самолет радиоэлектронной разведки Fokker F27, а также 3 авиационных комплекса радиообнаружения и наведения Learjet 35.

Военно-морские силы численностью свыше 8 тыс. чел. организационно включают в себя Главный штаб, два оперативных командования, отдельную бригаду морской пехоты, военно-морское училище, а также исследовательский центр. К боевому составу относятся 6 минных заградителей, 8 сторожевых кораблей, 13 минных тральщиков, 12 вспомогательных судов, 2 десантных судна.

Поэтапная модернизация сил обороны позволяет определить приоритетность наземной противовоздушной обороны, за которой последует модернизация резервных наземных подразделений, а затем регулярных наземных подразделений. Военно-морской флот состоит из нескольких быстроходных ударных кораблей, боевых минных судов и подразделений береговой обороны, которые, естественно, приспособлены для операций в Балтийском море.

НАТО в Арктике

По мере того как Атлантический альянс стремится определить новую стратегическую концепцию, одним из наиболее спорных вопросов является баланс между защитой территории стран, входящих в НАТО, и экспедиционными операциями или операциями «вне зоны действия». В настоящее время нет институциональной позиции НАТО по безопасности в Арктике, хотя некоторые члены евроатлантического сообщества высказали свои взгляды. Общий итог этих точек зрения представляет собой смесь laissez-faire (принцип невмешательства) и посильного участия ^[2].

Выделим направления, в которых Альянс мог бы быть полезным: поисково-спасательные работы; ликвидация последствий стихийных бедствий; энергетическая безопасность и др.

Подход, основанный на laissez-faire (принципе невмешательства), разделяет Дания, которая видит ограниченную роль НАТО и приветствует значительный вес ЕС в поиске решений проблем, связанных с продолжающимся изменением климата. Финляндия и Швеция предпочитают не занимать определенную позицию в вопросе об активной роли НАТО. Однако, поскольку оба государства считают, что Североатлантический союз является важным субъектом безопасности в Евроатлантическом регионе, можно предположить, что ограниченная роль, скажем, в наблюдении, обмене разведданными или поисково-спасательных операциях не будет особенно осуждаться.

Среди европейских северных государств Норвегия наиболее активно выступает в поддержку более активного участия НАТО на Крайнем Севере. Призыв к переориентации на коллективную оборону не обязательно должен рассматриваться как алармистский, поскольку норвежские политические деятели призывают к конструктивным отношениям с Россией. Скорее, предположение о том, что НАТО должен продемонстрировать видимое присутствие на Крайнем Севере, свидетельствует о вере Осло в то, что Альянс окажет стабилизирующее влияние в районе, где на данный момент сохраняется стратегическая неопределенность и явная асимметрия в военном потенциале. Поскольку Норвегия располагает скромными военными средствами, вполне естественно, что она будет стремиться компенсировать это, поощряя создание видимой системы коллективной обороны в регионе ^[6].

Возможность того, что член НАТО может попытаться интернационализировать двусторонний спор, не является чем-то новым. Например, Греция часто апеллировала к более широкому международному обсуждению и решению своего спора с Турцией относительно Кипра. В течение многих лет этот спор на южном фланге НАТО велся в интересах солидарности союзников перед лицом советской угрозы. Но пока НАТО остается центральной фигурой в политике безопасности союзных, в том числе и северных, государств, было бы неразумно ожидать, что Альянс не возьмет на себя хотя бы второстепенную роль в этом регионе.

Хотя ни отдельные члены НАТО, ни Североатлантический союз в целом не рассматривают вопрос о повторной милитаризации Крайнего Севера, представляется очевидным, что каждый из них будет уделять определенное внимание конкретным характеристикам безопасности региона и выделять ресурсы для их решения. Существует столь же сильный консенсус, выражающий мнение о том, что эти вопросы должны решаться на основе сотрудничества и транспарентности. В отсутствие прямого нападения на территорию какого-либо скандинавского государства Альянс, скорее всего, будет вести себя индифферентно, действуя только вместе с другими государствами или по их просьбе.

ЕС в Арктике

Хотя только три страны-члена ЕС из 28 являются смежными с Арктикой, утверждение Союза о роли в арктических делах может быть объяснено «многоинституциональным» подходом к арктической безопасности. Сфера политической деятельности Европейского союза действительно широка, охватывая экономические, социальные, культурные и, во все большей степени, вопросы безопасности – многие из которых в большей или меньшей степени имеют отношение к будущему Арктики. В коммюнике Европейской комиссии, опубликованном в ноябре 2008 года, сформулированы три основные политические цели Союза на севере: защита и сохранение Арктики в комплексном сотрудничестве с ее населением; устойчивое использование природных ресурсов; укрепление и развитие Арктического управления ^[5].

Из этого мало что указывает на то, что Европейский Союз предусматривает для себя оборонительную роль в регионе. Его роль заключается в обеспечении безопасности с позиции “мягкой” силы. Действительно, в Европейской стратегии безопасности Арктика не упоминается, хотя в ней говорится о необходимости улучшения морского наблюдения, об опасностях, связанных с изменением климата, и о необходимости многосторонних и всеобъемлющих решений этой и других проблем. Но заключение Лиссабонского договора вдохнуло новую жизнь в европейскую политику в области безопасности и обороны, которая призвана способствовать более широкому и глубокому стратегическому сотрудничеству между государствами-участниками. Тем не менее, национальная оборона остается прерогативой отдельных государств, некоторые из которых по-прежнему скептически относятся к любым попыткам вытеснить НАТО в качестве главного гаранта безопасности континента. Кроме того, бюджетные проблемы, затрагивающие почти всех европейских членов НАТО, почти наверняка ограничат индивидуальные или совместные усилия, направленные на укрепление оборонного потенциала ЕС. В кризисное время трудно выйти за пределы мелких инициатив и перейти к чему-то более значительному.

В 2014 году Европейский союз принял Стратегию безопасности на море. В этом документе воды Арктики упоминаются как область особого значения, наряду с прилегающими морями ЕС и Атлантическим океаном. В этом отношении ключевое значение имеет взаимное уважение международного права и норм членами Арктического совета и остальными странами ^[8].

Некоторые недавние события могут оказать благотворное влияние на способность и готовность Европы взять на себя более жесткую роль в области обеспечения безопасности в полярных регионах. Лиссабонский договор предусматривает «постоянное структурированное сотрудничество», в рамках которого государства-члены ЕС могут продвигаться вперед в сотрудничестве в области обороны без достижения консенсуса, подобного консенсусу НАТО. Хотя данное обстоятельство – только начало процесса, оно открывает двери для северных и несеверных членов ЕС, координирующих военную деятельность на Крайнем Севере под знаменем Европейского Союза. Этому могло бы способствовать созданию в Брюсселе надлежащего военного штаба для планирования и проведения операций. 27 апреля 2016 года в Брюсселе была принята «Новая интегрированная политика ЕС в Арктике», запланированный комплекс мер, состоящий из 39 мероприятий по трем тесно взаимосвязанным направлениям: дальнейшее решение проблемы изменения климата и охраны окружающей среды; в интересах устойчивого развития в регионе; в области международного сотрудничества.

Как и НАТО, ЕС ныне переживает процесс трансформации. Хотя усилия обеих организаций по установлению более тесных связей по-прежнему сдерживаются безуспешными попытками Турции получить членство в ЕС, каждая из них осознает сложность и неустойчивость существующей международной системы и необходимость многоаспектного подхода к безопасности. Оба признают конституирование Арктики как важного для будущего планеты и интересного региона, хотя и региона, где полярные государства являются основными действующими лицами. Европейский Союз отстает от НАТО в том, что касается его военной роли в регионе, не в последнюю очередь потому, что политика северных государств по–прежнему заключается в том, чтобы искать защиты у НАТО, и потому, что военные амбиции Союза – как они сформулированы в Общей политике в области безопасности и обороны – остаются сравнительно скромными.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ВЫВОДЫ

Мы рассмотрели оборонные стратегии стран, которые всегда принадлежали к капиталистической общественно-экономической формации и не имели социалистического опыта, хотя островные монархии Норвегия, Швеция и Дания в ХХ столетии реализовали во многом самые передовые достижения социальной и технической мысли, достигнув для своих граждан чрезвычайной высокого уровня жизни и высочайшей степени социальной защищенности. Но пока существует капитализм, войны неизбежны. Неизбежна и борьба за рынки сбыта и ресурсы. Сама природа капитализма – даже если назвать его информационным, глобализирующимся или даже постиндустриальным обществом – от этого не изменится. Эта природа требует получения прибыли любой ценой, а посему в жертву приносятся экологические, культурные, политические и даже национальные интересы.

Интерес нашей страны к Арктическому региону всегда был высок и вполне оправдан вследствие исторических, культурных, геополитических и даже чисто географических причин. Отсюда теоретическое изучение оборонных программ стран Северной Европы, связанных с Арктикой, оправданно, закономерно и чрезвычайно актуально. Хотя Россия за годы реформ первого президента России Б.Н. Ельцина и оказалась отброшенной в дикий капитализм первоначального накопления, наша страна по цивилизационным критериям так и не стала Западом. Поэтому как соперничество, так и сотрудничество со странами Северной Европы, органично вписанными в Западную цивилизацию, не свободно ныне от противоречий и не избавится от таковых в ближайшем будущем.

На стратегическом политическом уровне интерес к Арктике проявили все европейские страны Северной Европы и евроатлантические организации безопасности. Все государства согласны с тем, что риски в области безопасности заметно отличаются от тех, которые существовали во время Холодной войны, и каждое из них призывает заинтересованные стороны к ответственному экономическому и политическому поведению. На уровне оборонной политики развитие потенциала, как представляется, пропорционально прямому влиянию арктических морей на мировое сообщество, при этом Норвегия и Дания выделяют значительные ресурсы для контроля над своими значительными морскими районами ответственности и воздушным пространством над этими зонами. Северные государства используют концепцию Арктической обороны в качестве межправительственной инициативы. Партнеры в той или иной степени осознают важность международных экспедиционных операций, и каждый из них считает себя связанным, по крайней мере, фактическим взаимным обязательством в области безопасности.

НАТО и ЕС позволят государствам умножить свою «жесткую», «полутвердую» и «мягкую» власть и обеспечат столь необходимые форумы для рассмотрения и урегулирования вопросов, потенциально могущих вызвать разногласия. Отметим, что между полярными государствами преобладает дух сотрудничества и что бремя содействия безопасности в регионе может быть разделено – и в этом вопросе. Причем, разделено в русле общей политики НАТО. Это повышает вероятность того, что внешняя политика и политика в области безопасности в этом отдаленном, но все более важном регионе не будут характеризоваться дорогостоящим подходом с нулевой суммой прибыли, который когда-то разделял мир по политическим разногласиям. Уроки Холодной войны следует учитывать в современную эпоху противостояния цивилизаций, что поможет снизить угрозу возникновения полномасштабных военных конфликтов – в том числе, и в Арктическом регионе.