Methodology of the Analysis of National Economic Security State Assessment

Lapin Andrey Viktorovich PhD in Law Senior Researcher, Market Economy Institute of Russian Academy of Sciences 117418, Russia, g. Moscow, pr-d Nakhimovskii, 47 LapinAndrey@inbox.ru Other publications by this author

Экономическая безопасность суверенного государства должна обеспечиваться практически всеми субъектами государственного управления на федеральном и региональном уровнях. Указом Президента РФ от 13 мая 2017 года №208 утверждена Стратегия экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года (далее – Стратегия)^[17]. В стратегии сформулировано определение экономической безопасности как состояние защищенности национальной экономики от внешних и внутренних угроз, при котором обеспечиваются экономический суверенитет страны, единство ее экономического пространства, условия для реализации стратегических национальных приоритетов России.

Данным нормативным актом на федеральном уровне закреплены понятия в области экономической безопасности; перечислены вызовы и угрозы в области обеспечения экологической безопасности; цели и основные задачи политики государств в области обеспечения экономической безопасности, а также система показателей оценки состояния экономической безопасности.

Так, четвертый раздел структуры Стратегии под названием «IV. Оценка состояния экономической безопасности» нормативно излагает кто и по каким параметрам должен осуществлять оценку состояния экономической безопасности РФ. В разделе 4 Стратегии обоснована необходимость создания и формирования системы управления рисками, цель которой своевременно выявлять и оперативно реагировать на угрозы и вызовы экономической безопасности, принимать управленческие решения и вырабатывать методические рекомендации по их минимизации.

Стратегия включает достаточно полный перечень основных показателей оценки состояния экономической безопасности. При этом он может уточняться в результате мониторинга. В самой Стратегии отсутствуют пороговые значения перечисленных показателей, что позволяет проводить оценку только в динамике за определенный период времени. Следует отметить, что предложенная Стратегией оценка состояния экономической безопасности применима в целом ко всему государству. В Стратегии не предусмотрена возможность использования перечисленных показателей для определения состояния экономической безопасности для регионального уровня - субъектов РФ. Однако, согласно п. м) ст. 71 Конституции Российской Федерации вопросы безопасности находятся в введении Российской Федерации.

На наш взгляд, имеется необходимость дополнить стратегию показателями оценки состояния экономической безопасности для регионального уровня. Перечисленные в действующей редакции Стратегии показатели позволяют проводить мониторинг только на федеральном уровне (например, инфляция, золотовалютные резервы страны, дефицит (профицит) федерального бюджета и др.).

Экономическая безопасность субъекта Российской Федерации является составляющей экономической безопасности всего государства, поскольку субъекты Российской Федерации являются не только публичными образованиями, но и с позиции экономики, целостными социально-экономическими образованиями и, следовательно, должны рассматриваться как часть экономической системы России.

Закономерно, что и для государства, и для ее отдельных регионов (как в прочем и для всего общества и отдельной личности) не существует состояния абсолютной экономической безопасности, поскольку всегда присутствуют какие-либо внешние и внутренние угрозы экономической системе любой страны. Ученые полагают, что система показателей оценки экономической безопасности, получившие количественное выражение, позволят заблаговременно сигнализировать о грозящей опасности (рисках) и успеть предпринять меры по их предупреждению. На сегодняшний день нет единого подхода к формированию системы показателей и их пороговых значений для оценки состояния экономической безопасности России и ее субъектов. Ведущие экономические школы понимают важность этой проблемы и проводят научные исследования. Так, в коллективной монографии логически верно сформулировано значение мониторинга состояния экономической безопасности, который «заключается в определении фактически достигнутых значений показателей, анализе их динамики в течение текущего календарного года, включая сопоставление фактически достигнутых, прогнозных и предельно допустимых значений Показателей, в выявлении краткосрочных тенденций, угроз и рисков, в информировании Правительства Российской Федерации и Президента Российской Федерации о рекомендуемых мерах по их преодолению» ^{[13, с. 410-411]}. Именно на основе оценки состояния экономической безопасности должны формироваться меры государственной политики, направленные как минимум на снижение негативного воздействия выявленных вызовов и угроз экономической безопасности, на предотвращение или минимизацию выявленных рисков для национальной экономики.

Классически экономическая группа системы показателей для определения характера угроз экономической безопасности включает:

«- ВВП в расчете на душу населения;

- Объем обрабатывающего производства, % от ВВП;

- Объем с/х производства, % от ВВП;

- Объем инвестиций в основной капитал в расчете надушу населения, руб.;

- Объем иностранных инвестиций, тыс. долл.;

- Объем инвестиций к ВВП, %;

- Число организаций, выполняющих научные исследования, шт.;

- Инновационную активность организаций, %;

- Объем дохода бюджета, млн руб.;

- Объем расхода бюджета, млн руб.;

- Дефицит (–), профицит (+) бюджета, млн руб.;

- Экспорт, млн долл.;

- Импорт, млн долл.;

- Сальдо торгового баланса, млн долл.» ^{[10, с. 305-412]}.

Опубликован ряд научных исследований, который посвящен выявлению угроз экономической безопасности, набору индикаторов, которые включают стандартный перечень показателей. Вопросы формирования пороговых значений показателей экономической безопасности исследованы многими учеными [см., напр.: 1- 3, 10, 11, 15]. В указанных работах содержатся различные подходы к определению пороговых значений: от одного порогового значения показателя оценки состояния экономической безопасности до многопороговых систем, где по каждому показателю имеется не менее трех пороговых уровней.

Так, О.М. Дюжилова предлагает при формировании пороговых уровней все показатели оценки состояния экономической безопасности разделить на две группы:

1. Основные производственно-финансовые индикаторы (а) экономический рост: темпы экономического роста; б) Объем ВВП (ВРП) в сравнении с развитыми странами и среднемировыми показателями; в) Отношение дефицита бюджета к ВВП (ВРП); г) Индикаторы, характеризующие внешний и внутренний долг и др. (всего 12);

2. Основные социально-демографические индикаторы: (а) Индикаторы, характеризующие уровень и дифференциацию доходов населения; б) уровень общей безработицы (различные ученые определяют пороговый уровень от 5 до 10%); в) Индикаторы, характеризующие воспроизводство населения и устойчивость демографической сферы; г) Показатели качества и условий жизни населения; г) индикаторы, характеризующие преступность и напряженность криминогенной ситуации ^{[3, с.238-240]}.

В статье «Подход к типологии и классификации угроз и рисков экономической безопасности Российской Федерации» Д.В. Трошин предлагает для федерального уровня проводить мониторинг состояния экономической безопасности с использованием витального подхода с учетом интересов субъектов мониторинга, порядков их деятельности ^[12].

При этом в научных публикациях отмечается, что «необходима доработка методологии мониторинга и оценки состояния экономической безопасности, в том числе за счет описания подходов использования скалярной оценки» ^[9].

Как не парадоксально, но наиболее полный перечень показателей оценки состояния экономической безопасности представлен в нормативных правовых актах регионального уровня. Научная составляющая этих показателей исследована в трудах Е.В. Караниной, предложившей четыре группы угроз экономической безопасности регионов России: угрозы защищенности экономической системы региона, угрозы конкурентоспособности региона, угрозы устойчивости развития региона, угрозы экономической независимости развития региона, которые включают по 6 индикаторов ^[5,6]. Автор отмечает, что определение пороговых значений основано на сопоставлении региональных показателей с показателями стран с развитой рыночной экономикой. Однако, как обоснованно подчеркивает Е.В. Каранина, значительная часть подходов к определению пороговых значений не корректна, поскольку не учитывает особенности функционирования экономик ^[4].

Рассмотрим в динамике основные показатели финансовой системы России (2010 – 2018 годы) (таблицы 1, 2) и попытаемся установить причинно-следственную связь с применяемыми к России в период с 2014 по н.в. санкциями со стороны США и ЕС.

Таблица 1.

Основные показатели финансовой системы России за период 2010-2018 годы

Таблица 2.

Основные показатели финансовой системы России за период 2010-2018 годы

Всего западными политиками были разработаны три уровня возможных санкций:

- персональные в отношении конкретных физических лиц (1 уровень);

- в отношении компаний, юридических лиц (2 уровень);

- в отношении целых секторов экономики, или секторальные (3 уровень).

Естественно, что введение санкций против физических лиц, занимающих важные должности в государственных структурах и российских компаниях и банках, осложнили взаимодействие с зарубежными физическими и юридическими лицами.

Впервые персональные санкции в отношении конкретных российских физических лиц США и ЕС ввели 12 марта 2014 года.

Особенно негативное воздействие на российскую экономику оказали секторальные санкции, введенные 17 июля 2014 года против российских компаний ОПК, компаний сырьевого сектора, банковского сектора. При этом американскими компаниями было запрещено осуществлять среднесрочное и долгосрочное (свыше 90 дней) финансирование компаний, имеющих важное значение для экономики России.

В июле 2014 года Европейский инвестиционный банк решил прекратить финансирование новых проектов в России, а Евросоюз в санкционный список внес крупнейшие российские банки: Сбербанк, Внешэкономбанк, Газпромбанк, Россельхозбанк. Более того, европейским инвесторам запрещается приобретать на первичном и вторичном рынках во всем мире новые акции, облигации, а также схожие финансовые инструменты, выпущенные указанными выше банками.

В сентябре 2014 года США ввели новые санкции в отношении Сбербанка России, а также высокотехнологичных компаний ОПК и крупнейших корпораций, таких, как «Газпром», «Сургутнефтегаз», «Лукойл», «Газпромнефть», «Транснефть».

4 марта 2015 года США продлили санкции против России на 1 год.

В целях дальнейшего ослабления работы российских корпораций и банков 24 июня 2015 года США объявили о введении наказаний для любых иностранных банков, которые производят финансовые операции с российскими физическими и юридическими лицами, ранее внесенными в санкционные списки.

В марте 2018 года санкции США и ЕС против России были расширены и ужесточены.

27 августа 2018 года США ввели новый пакет санкций против России, включающий запрет на предоставление российским властям кредитов и финансовой поддержки.

Из данных, приведенных в таблице 1, следует, что санкции США и ЕС оказали влияние на снижение темпов роста ВВП и золотовалютных резервов, а также увеличение совокупного внешнего долга и внутреннего государственного долга в российской экономике. Из данных, приведенных в таблице 2, следует, что в результате таргетирования удалось удержать годовую инфляцию в 2018 г. на уровне 4,2 %, однако высокий уровень ставки рефинансирования сдерживает инвестиции в основной капитал, тем самым ограничивая обновление основных фондов и широкомасштабное внедрение современных технологий, которые могли бы обеспечить прорыв российской экономики на лидирующую роль в мировой экономике.

Таким образом, несмотря на санкционную политику, Россия смогла достойно противостоять турбулентности макроэкономического кризиса. Правительство РФ смягчило острые финансовые проблемы частного бизнеса и банковского сектора, нивелировав критический роста долговой зависимости ^[16]. Это, прежде всего, свидетельствует об устойчивости сформированных государственных институтов.

В связи с последовательной реализацией мер, направленных на поддержание долгосрочной финансово-экономической стабильности, в условиях экономических санкций, летом 2018 года международные аналитические агентства S&P и Fitch подтвердили долгосрочный положительный рейтинг Российской Федерации на инвестиционном уровне.

Согласно Докладу Всемирного банка от 2018 года установлена закономерность финансово-экономического развития с изменением структуры их хозяйствования, когда индустриальные отрасли уступают лидирующие позиции отраслям экономики, направленным на оказание услуг, что безусловно приводит к стимулированию экономической активности и нивелирует санкционные издержки ^[19]. Данный глобальный долгосрочный тренд заложен в структурных положениях «майских указов» Президента РФ, направленных на обеспечение планомерного роста экономики страны.

Для оценки состояния экономической безопасности в Стратегии экономической безопасности РФ на период до 2030 года установлен перечень из 40 показателей.

Мониторинг и оценка состояния экономической безопасности осуществляются на основе данных официального статистического наблюдения, а также иной информации, предоставляемой органами государственной власти, иными государственными органами, органами местного самоуправления, Центральным банком РФ и другими организациями в соответствии со своей компетенцией, с учетом экспертной оценки вызовов и угроз экономической безопасности.

При этом, «полномочия по осуществлению мониторинга состояния экономической безопасности возлагаются на федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере анализа и прогнозирования социально-экономического развития, а информационно-аналитическая поддержка реализации Стратегии осуществляется с использованием ресурсов федеральной информационной системы стратегического планирования, информационно-аналитической системы мониторинга показателей состояния национальной безопасности Российской Федерации, а также информационных ресурсов органов государственной власти и органов местного самоуправления» ^[17].

По мнению учёных Финансового университета, исследовавших глобальные риски и их влияние на социально-экономические процессы в России, в настоящее время созданы условия для применения подходов, основанных на сопоставлении субъективных экспертных данных с количественной оценкой состояния экономической безопасности на основе обработки больших данных и использования методов «искусственного интеллекта» и машинного обучения ^[13].

В таблице 3 «Показатели оценки состояния экономической безопасности» приведены лишь основные показатели. При этом пороговые значения непосредственно в Указе Президента Российской Федерации от 13 мая 2017 года № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года» отсутствуют.

Таблица 3.

Показатели оценки состояния экономической безопасности

^[1]Расчеты показателей 1, 3, 9, 10, 11, 13 при отсутствии фактических данных за 2018 г., выполнены по «Среднесрочному прогнозу социально-экономического развития Российской Федерации до 2024 года (базовому варианту)». Предварительные итоги// file:///C:/Users/Светлана/Documents/Работы%202019/Прогноз%20социально-экономического%20развития%20России%20.pdf

^[2] Показатель 2 за 2018 г. рассчитан по http://www.cbr.ru/statistics/?PrtId=dkfs; прогнозные значения приведены с учетом роста денежной массы М 2 на конец 2018 г. по сравнению с 2017 г. на 10% (2019 г., соответственно 30% - 2021 г.) и прогноза динамики ВВП

^[3] Показатели 4, 5, 7, 12 указаны в соответствии с «Основными направлениями бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2019 год и на плановый период 2020 и 2021 годов» (утв. Минфином России)// http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_308390/

^[4] Показатель 6 только за 2017 г. Россия в цифрах. 2018: Крат. стат. сб./Росстат- M., 2018. С. 406-409

^[5] Показатель 8 указан в соответствии с данными официального сайта Банка России: http://www.cbr.ru/hd_base/mrrf/mrrf_m/

Из данных, приведенных в таблице 3, следует, что для большей устойчивости денежно-кредитной системы и развития российской экономики необходимо повысить уровень её монетизации примерно до 60 % ВВП.

Характеризуя годовой уровень инфляции с пороговым значением в 4 процента, целесообразно предусмотреть раздельно инфляцию на потребительские товары и продукты питания, так как по ряду продуктов питания цены выросли на 30 и даже на 40 процентов за год.

Кроме того, необходимо разбить пороговые значения по временному фактору и учитывать уровень инфляции поквартально. Так, согласно прогнозу Банка России, годовая инфляция пройдет локальный максимум в марте–апреле 2019 года и вернется к 4% в первой половине 2020 года, когда эффекты повышения НДС будут исчерпаны ^[18].

Существенного экономического анализа требует показатель п.8 таблицы 3 «Размер золотовалютных резервов на конец года», пороговое значение которого экспертами-экономистами определено в размере 250 млрд. долл. США. В 2018 году этот показатель превысил пороговое значение в 1,73 раза. Но можно ли утверждать, что это абсолютно положительный фактор? Ведь преимуществом золотовалютных резервов России не только в их превышающем пороговое значение объёме, а в способности органов государственного управления (ЦБ РФ, Правительство РФ вместе с Минфин России) эффективно обеспечивать финансовую безопасность государства и устойчивость экономической системы государства. Представляется важным учитывать возможные риски, которые связаны с дисбалансом элементного состава золотовалютных резервов в условиях потенциальных и реальных экономических санкций со стороны США и ЕС. По мнению ряда специалистов весьма высок риск ареста части российских активов, составляющих золотовалютные резервы РФ, США. Так, в монографии под. ред. И.И. Кучерова и Н.А. Поветкиной «Риски финансовой безопасности: правовой формат» утверждается, что «в условиях экономических санкций вероятность ареста указанных активов, представляющих собой, в частности, банковские депозиты и вложения в долговые обязательства, может быть достаточно высокой» ^[8]. Следовательно, необходимо изменять структурные элементы золотовалютных резервов РФ и это осуществляет в настоящее время Банк России: происходит уменьшение в составе национальных золотовалютных резервов доли долларовых активов и наращивание иных активов, включая монетарное золото.

В перечне показателей оценки экономической безопасности, перечисленных в Стратегии экономической безопасности на период до 2030 года, отсутствует показатель «ставки рефинансирования», устанавливаемый Банком России. В 2018 году и по н.в. действующая ставка рефинансирования, которая соответствует ключевой ставке ЦБ РФ, равна 7,75 %. Этот показатель имеет важное значение для кредитования организаций, особенно в условиях санкций США и их союзников в отношении российских организаций.

Отсутствуют и иные показатели, характеризующие экономическую безопасность нашего государства: безопасность банковской системы (норматив достаточности капитала банков, отношение совокупных активов банковской системы к ВВП, средние сроки привлечения и размещения средств - кредитов и депозитов, отношение иностранной совокупности банковской позиции к совокупному собственному капиталу и другие); так называемый теневой банкинг (отсутствие со стороны государства регулирования оборота цифровых финансовых активов и др.).

Целесообразно чтобы все необходимые индикаторы, характеризующие показатели оценки состояния экономической безопасности были предусмотрены совместно разработанной Минэкономразвития России, Минфином России и Центральным банком РФ и нормативно принятой методикой.

В связи с фактическим отсутствием Системы управления рисками, предусмотренной Стратегией экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года, необходимо включить в методику, позволяющую официально оценить состояние экономической безопасности России на федеральном уровне, властных субъектов государственного управления, осуществляющих оценку состояния экономической безопасности России. При этом необходимо разработать алгоритм взаимодействия этих субъектов при обмене информацией для получения результатов оценки, направленных на повышение эффективности управления обеспечением экономической безопасности России.

Своевременная реализация Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года обеспечит устойчивое развитие российской экономики даже в условиях всевозможных санкций.

Выводы:

1. В настоящее время основные усилия по оценке состояния национальной экономической безопасности должны быть направлены на поиск такого методологического подхода к перечню индикаторов и их пороговых значений, который бы системно обеспечил единство и сбалансированность приемлемого состояния экономической безопасности в условиях санкций США и ЕС.

2. Выявлено отсутствие методики, утвержденной нормативно-правовым документом, позволяющей официально оценить состояние экономической безопасности России на федеральном уровне.

3. Обоснована необходимость включения наиболее важных индикаторов в число показателей оценки состояния экономической безопасности России, предусмотренных Стратегией экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года.