Exploration of Uriankhai Region by the Russian Geographical Society in the late XIX – early XX century

Dary-Surun Saiyn Arkad'evich Post-graduate student, the department of Russian History, Katanov State University of Khakassia 667000, Russia, respublika Tyva, g. Kyzyl, ul. Kaa-Khem, 90, kv. 115 dary_surun_19@mail.ru

Богатые природные ресурсы Тувы, хозяйство, быт, культура ее населения вызывали интерес у исследователей еще в дореволюционные годы. Удаленный от российской столицы край, в большей мере таинственный и неведомый, посылались, иногда проездом в Монголию и Китай, послы, сопровождаемые казаками. Самые первые сведения об археологических памятниках на территории Тувы и некоторых бытовых чертах жизни ее населения содержатся в сообщениях В. Тюменца, И. Петлина, Е. Пестерева, а также в работах П. Палласа, И. Георги, Г. Спасского, побывавших на территории Тувы или собиравших о ней материалы в XVII, XVIII и начале XIX вв.^[1].

Во второй половине XIX - начале XX вв. интерес к исследованию истории Тувы обуславливался рядом причин: вопросы русско-китайских отношений в связи с Тувой, русско-тувинской торговли и пограничный вопрос, вопрос о феодальном характере общественных отношений у тувинцев. Однако систематического изучения Тувы тогда еще не было.

Характерной чертой в исследованиях ученых дореволюционного периода было - тщательное изучение общественного устройства у тувинцев. Эти исследования носили экспедиционный характер, экспедиции чаще всего были малолюдными, в два, три человека, и не были стационарными.

Методология изучение Тувы не была единой из-за принадлежности к тому или иному классу, сословию или мировоззрению. Исследователи разделялись на три главные группы: официальных, защищавших политику Русского государства по отношению к «инородцам». (В.Л. Попов, С.Р. Минцлов); «академических» (М.А. Кастрен, В.В.Радлов), стремившихся к накоплению фактов; демократических (Д.А. Клеменц, Ф.Я. Кон, В.А. Ватин-Быстрянский), изучавших тувинский народ, отсталый в социально-экономическом развитии, угнетаемый царизмом ^[2].

Первым ученым, посетившим территорию Тувы, был известный русский геолог и географ Петр Чихачев. В 1842 году он проводил исследования в западной части Тувы, составил орографическую карту долины р. Алаш и дал первое геологическое описание Западной Тувы. В 1845 г. в Париже был опубликован фундаментальный труд об этой экспедиции – «Путешествие в Восточный Алтай».

Все экспедиции XIX – начала XX вв. были организованы Русским географическим обществом. Почти все последующие экспедиции XIX – начала XX вв. были организованы Русским географическим обществом. Исследования Тувы в этот период связаны с именами таких знаменитых путешественников, как В. В. Радлов, Г. Н. Потанин, Д. А. Клеменц, Г. Е. Грум-Гржимайло и др. Почти все последующие экспедиции XIX – начала XX вв. были организованы Русским географическим обществом. Исследования Тувы в этот период связаны с именами таких знаменитых путешественников, как В. В. Радлов, Г. Н. Потанин, Д. А. Клеменц, Г. Е. Грум-Гржимайло и др.

Русское географическое общество направляла своих представителей в военные или торговые экспедиции или составляли для офицеров Генерального Штаба и других служилых людей небольшую программу по сбору географических, этнографических и других сведений о Туве и ее населении. В 80-90-х годах XIX века Урянхайский край находился в составе Китая и являлся его провинцией. Это существенно затрудняло активную исследовательскую деятельность ученых, но и не явилось препятствием для их периодических приездов, встреч с населением, а также проведением ряда исследований.

С 80-х годов XIX в. основное внимание членов РГО было прикована к Центральной Азии и побережью Сибири, но и тем не менее Тува в какой-то степени тоже изучалась. Началом научного знакомства ознаменовались обследования археологических памятников Тувы: А.В. Адрианов, Г.Н. Потанин, Д.А. Клеменц, И.С. Боголюбский, С.Р. Минцлов. Этнографические, такие как: Е.К. Яковлева, Г.Н. Потанина, Ф.Я. Кона, А.В. Адрианова, П.Е. Островских и др., лингвистические, например труды Н.Ф. Катанова и другого рода исследования Тувы раскрывали некоторые стороны прошлого тувинского народа. Большинство буржуазных писателей, как В.М. Родевич, В.Л. Попов, В.Н. Васильев и другие игнорировали прошлое Тувы, т.к. отрицали тувинским народом право на собственную историю, они считали его «внеисторическим» народом, т.е. застывшим на стадии первобытных отношений. И только отдельные лица из исследователей в дореволюционное время пытались осветить историю внутренней жизни тувинского народа. И.Г. Сафьянов, Ф.Я. Кон - давший краткий очерк прошлого тувинского народа ^[3].

Эти предварительные обследования поставили перед исследователями задачи, требовавшие более тщательного изучения памятников древности путем внешнего описания и сравнения, путем археологических раскопок. Было начато лингвистическое изучение камнеписных текстов, обнаруженных в верховьях Енисея и в Монголии. Это было большим событием в науке, поскольку тувинцы не знали до того периода времени письменности, а на их территории обнаружили памятники с древними надписями ^[4].

Своей монографии Ф.Я. Кона «Усинский край» показал, что переселение русских крестьян в Туву началось из Усинского пограничного района, и в связи с этим он восстановил историю создания этого округа. Первыми начали экономический обмен с тувинцами крестьяне Минусинского края, после проведения пограничной линии в 1727 г. Буринским трактатом, в торговлю активно включились и пограничные казаки. Они по службе постоянно встречались с тувинцами в пограничных знаках и на съезжих пунктах. Усинский пограничный округ занимал южную часть Енисейской губернии и граничил на севере и северо-западе с Минусинским уездом, а на востоке, юге и юго-западе - с Тувой ^[5]. Созданию округа предшествовала инициатива минусинских купцов и золотопромышленников по учреждению должности пограничного комиссара для оказания содействия русской торговли в Туве ^[6]. Первыми засельщиками Усинского округа были жители Минусинского края. Однако решающую роль в освоении нового края сыграли старообрядцы, которые хлынули за Саяны в поисках обетованной земли «Беловодье». В шестой главе освещены история заселения, земельный надел крестьян, количество и состав населения деревень, земледелие, скотоводство, звероловство, рыболовство, пчеловодство, торговля и извоз. Ф.Я. Кон считает, что эти деревни стали перевалочным пунктом через Саяны в Туву, пунктом, через который шел главный поток русских товаров и переселенцев в Засаянский край. По мнению Ф.Я. Кона, Усинские старообрядцы занимались не только земледелием, но и торговлей с тувинцами, способствуя формированию местного рынка ^[7]. Автор восстановил возникновение первого русского поселка в Туве – Турана. Вскоре появился второй русский поселок – Уюк. Автор счел нужным отметить, что эти поселения были официально причислены к Усинскому отдельному сельскому обществу. Все эти наблюдения Ф.Я. Кона, основанные на фактическом материале, показывают, что во второй половине XIX в. развернулась русская крестьянская колонизация в Туве.

Ф.Я Кон также вел в научный оборот историческую карту тувинского земледелия конца XIX – начала XX в., которая прочно вошла в современную литературу о Туве. При изучении комплексного хозяйства он пришел к таким выводам, что охота имеет второстепенное значение у всех тувинцев, кроме оленеводов-тоджинцев. А о рыболовстве пишет, о том, что оно не имеет серьезного значения в жизни тувинца, рыба является пищей только для бедняков. Необходимо заметить, что сведения Ф.Я. Кона о состоянии тувинского ремесла конца XIX – начала XX вв. представляют большую ценность для исторической науки: современные исследователи, разрабатывая этот вопрос, опираются на эти сведения, дополняя их данными других авторов. Одним из важнейших итогов исследований Ф.Я. Кона является освещение им процесса положительного влияния русской культуры на хозяйственное развитие Тувы.

Д.А. Клеменц размышления о значении Урянхайского края для России он изложил в цикле статей «К вопросу о пограничных делах», напечатанном в «Сибирской газете» в 1888 г. В этих статьях он поставил и серьезные геостратегические вопросы, продемонстрировав глубокое знание предмета исследования. Особое внимание Д.А. Клеменц уделял, изучению транспортных путей связывающих Урянхай и Россию. Он отмечал, что с развитием русско-урянхайской торговли верхний Енисей становился важным отправным пунктом дальнейшего русского проникновения вглубь Монголии и Китая, и тем самым открывалась возможность упрочения русского влияния во внутренних районах Центральной Азии. Подчеркивая важнейшее стратегическое значение Енисея, как транспортной артерии Д.А. Клеменц отмечал: «Природа словно нарочно открыла нам по Енисею ворота между Саянами в Китай. Мощная река, рвущаяся сквозь каменные горы, как будто говорит нам – покорите меня и перед вами, чуть ли не вплоть до Желтой реки, стоит открытым Китай и его вассальные инородцы» ^[8].

Задачи дальнейшего продвижения российских экономических и геостратегических интересов в Урянхае требовали разрешения спорных приграничных вопросов с цинским Китаем. Д.А. Клеменц был хорошо осведомлен о характере этой запутанной проблемы и понимал, что пока Россия не готова напрямую вступать в конфронтацию с Китаем за этот регион. Он своими работами не только способствовал привлечению внимания российских властей к этому району внутренней Азии, но одним из первых обозначил его военно-стратегическое значение для России, в случае осложнения геополитической ситуации на Дальнем Востоке. Более того, своих работах Д.А. Клеменц наметил и наиболее важные векторы экономического освоения этого края, которые могли бы послужить дальнейшей более глубокой интеграции Урянхайского края в состав Российской империи.

Сохранение тувинцами многих черт доклассового общества, обусловленное рядом исторических и социальных причин, в определенной степени позволили С.А. Теплоухову еще в 1913 году, пожалуй, единственному из дореволюционных исследователей, сделать правильные выводы о составивших тувинскую народность компонентах. Судя по его беглым замечаниям, С.А. Теплоухов изучал, в связи с происхождением тувинцев, камнеписные тексты, археологические памятники, а также историю Тувы по китайским и русским сведениям. Эти источники указывают, что на территории Тувы с глубоких времен побывали различные кочевые племена, смешавшиеся в позднейшее время. «И теперь туземцы этого края, сойоты, не представляют строго выраженного физического типа; они потомки финских, монгольских и тюркских племен» ^[9].

Самая значительная часть сведений о тувинцах была собрана членами РГО во второй половине XIX в. Учеными собран достаточно большой объем исторических, этнографических, лингвистических материалов. Изучением происхождения тувинцев занимались М.А. Кастрен, Г.Н. Потанин, Н.Ф. Катанов.

Сведения по материальной культуре: скотоводу, земледелию, собирательству, охоте, рыболовство, пище (молочный, мясной и растительной), жилище и его внутреннем убранстве, одежде и домашней утвари – имеются практически у всех авторов.

Материалы о духовной культуре, шаманизме, буддизме, об их синкретизме (Г.М. Пермикин, Г.П. Сафьянов, П.Н. Потанин, А.В. Потанина, М.В. Певцов, В.В. Радлов, Н.Ф. Катанов). О культовых сооружениях «оваа» писали Г.П. Сафьянов, Г.П. Потанин, А.В. Потанина. Об обрядах жизненного цикла сообщали М.А. Кастрен, Г.П. Сафьянов, Г.Н. Потанин, В.В. Радлов, И.Д. Черский, А.В. Адрианов. О ритуалах освящения и жертвоприношения животных имеются у Г.Н. Потанина; о культе огня и душе человека после смерти – Г.Н. Потанина и Н.Ф. Катанова. О народных играх писал Г.М. Пермикин. Труды Г.Н. Потанина и Н.Ф. Катанова среди остальных выделяются тем, что они почти полностью посвящены духовной культуре тувинцев.

Сведения по языку – одному из главных признаков этнической принадлежности народа - собрали Г.И. Спасский, М.А. Кастрен, Г.М. Пермикин, В.В. Радлов, И.Д. Черский, Н.Ф. Катанов.

Исследователи, ко­торые побывали в Туве, ближе подошли к решению от­дельных вопросов этногенеза тувинцев. Так, исследова­тель древностей Сибири Г. И. Спасский впервые правиль­но определил принадлежность тувинцев к тюркоязычным народам на основании записанных им свидетельств тувинцев на Саянах ^[10]. В 1913 г. в Туве побывала археологическая экспедиция С.А. Теплоухова, раскопавшая 160 различных памятников в районе Хемчика, Элегеста, Шагонара, Уюка и Турана, обследовала каменные изваяния, писаницы камнях и т.д. Сбор этнографических материалов и антропологических данных производила антропологическая экспедиция 1926 г. с участием В.В. Бунака и М.Г. Левина. В результате, которого стало опровержение теории М. А. Кастрена, считавшего Саяно-Алтайскую область прародиной финно-угров. Тогда же он собрал большую коллекцию предметов быта.

История изучение Тувы Русским Географическим обществом во второй половине XIX первой половине XX вв. становится, главным образом, объективными факторами, среди которых важную роль играло проживание тувинцев заграничной для России территории. Государственные приоритеты России в установлении дипломатических отношений, необходимость разграничения границ, развитие экономических связей с Монголией и Китаем. До середины XIX в. территория южнее Саянского хребта относилась к владениям Китайского государства и представляла собой совершенно «неведомую землю».

С этого времени изучение народов Сибири, в том числе тувинцев стали уделять намного больше научного целенаправленного внимания, чем в предыдущие полтора столетия. С момента создания РГО поставило в качестве одной из важнейших задач, изучение не только сибирских народностей, но исследование сопредельных стран Азии, который в данный период представляли большой практический и научный интерес.