The impact of modern information and telecommunication technologies upon firearms and munition trafficking

Безусловен факт, что незаконный оборот огнестрельного оружия и боеприпасов представляет серьезную угрозу для граждан, общества и государства. По данным ООН, ежегодно до 650 тысяч единиц оружия выводится в нелегальный оборот, а порядка 1 миллиона меняют своих владельцев посредством краж и утрат. Законное и противозаконное использование оружия ежегодно ведет к гибели более 200 тысяч человек и значительная часть из них погибает именно от применения оружия, находящегося в криминальном обороте ^{[1, с. 72]}. В России, несмотря на предпринимаемые государством меры, в последние годы наблюдается существенный прирост преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия. Если в 2010 году их количество было менее 5 тысяч, то к 2017 году, рост достиг– 28,9 тысяч, а за 10 месяцев 2018 года – 25,6 тысяч преступлений ^[2].

Таким образом, имеется ряд до конца не разрешенных проблем, связанных с регулированием оборота оружия, на некоторых из них следовало бы остановиться и предложить пути решения.

В структуре современной преступности нелегальный оборот оружия приобрел качественно новые свойства, которые, к сожалению, не получили достаточного освещения ни в научной литературе, ни в нормативном регулировании, что в итоге приводит к проблемам в правоприменительной практике. Сказанное связано с активным использованием в криминальных целях информационно-телекоммуникационных технологий, за счет которых меняются способы незаконного сбыта, перевозки, приобретения огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов. Причина тому – основной площадкой для выполнения указанных операций становится глобальная сеть Интернет. Примеров достаточно. В частности, в феврале 2017 года ученик из Нижнекамска застрелил одноклассника из пневматического пистолета, купленного по объявлению в Интернете. Аналогичные случаи произошли в России и в других местах. Они показали, как киберпространство может негативно влиять на выбор модели поведения несовершеннолетних. Данная проблема характерна не только для России, но и для других стран, в частности, террористы, организовавшие атаки в Париже 13 ноября 2015 года, заказали автоматы по Интернету из Германии ^{[3, с. 28]}.

Особую опасность в распространении оружия в сети Интернет представляет не контролированные властями ресурсы, позволяющие скрывать данные пользователей. Средствами обеспечения анонимности пользователей являются: VPN-сервисы, SSH-туннели, Dedicated-серверы, Tor, I2P. При этом наибольшую популярность в криминальном мире приобрел так называемый «тёмный» Интернет («DarkNet», «Deep Web», «Dark Web») ^{[4, с. 138]}. Термин собирательный и появился еще в 1970-х гг. XX века ^[5]. По некоторым оценкам, данную систему используют более 2 миллионов пользователей ежемесячно, в том числе и для анонимного доступа к закрытым сегментам ^{[6, с. 22]}.

Система «Tor» (The Onion Router) и ее аналоги («Orbot» и др.) являются более известными и распространенными, в силу ее доступности и простоты. «Tor» поддерживается как на персональных компьютерах, так на планшетах смартфонах. Представляет собой браузер, хоть и более медленный, но обладающий функцией поиска не только в обычном интернете, но и в массивах, имеющих специфичное не видимое расширение. В нем реализуются механизмы многоступенчатого шифрования интернет-трафика – (так называемая луковичная маршрутизация).

Безусловно, государство пытается противодействовать сказанному. Этому уделено внимание в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 годы и ряде других нормативных актов и управленческих решений. С 1 ноября 2017 года вступил в силу Закон, запрещающий специальные программы для обхода блокировок – анонимайзеры и VPN-сервисы. Закон, обязывает осуществлять блокировку ресурсов, занесенных в список запрещенных. Для исполнения запускается федеральная государственная информационная система (ФГИС). Так, если провайдер допустит размещение технологий для обхода блокировок, ему направят уведомление о необходимости за три дня подключиться к ФГИС.

Между тем, анализ компьютерных ресурсов на предмет доступа к запрещенным ресурсам показывает, что данная система пока не заработала в полной мере.

Процесс торговли оружия может проходить путем предоплаты от 50 до 100 % через криптовалюту или фейковые платежные аккаунты, а потом его поставки до адресата курьером, часто даже не знающим о содержании посылки. Либо путем закладок в заранее установленных местах или по почте ^{[7, с. 127]}. Например, в 2017 году сотрудниками ФСБ был перекрыт канал контрабанды оружия из США. Пересылка осуществлялась в отправлениях, замаскированных под предметы быта, либо под запасные части для автомобилей ^[8]. Сложности отслеживания таких пересылок способствует материалы и конструкция современного оружия, его можно легко разобрать на части, многие из которых изготовлены из синтетики. Как разновидность такого способа – к сбыту привлекают так называемых «дропов», – людей, заказывающих на себя такие посылки, за материальное вознаграждение.

В настоящее время технологии продажи криминального товара, в том числе и оружия, в «темном» Интернете, получили дальнейшее развитие. Если ранее, продавец заключал соглашение с продавцом через зашифрованные линии связи, либо через администраторов Интернет-ресурсов, а для «чистоты» в сделке принимал участие посредник, так называемый – «гарант», обеспечивающий ее надежность и получающий за это определенный процент. В настоящее время, вводится система автоматической торговли. Деньги переводятся системе, где они «замораживаются» до момента, когда покупатель и продавец не подтвердят сделку.

Таким образом, необходима дальнейшая работа по совершенствованию законодательства, направленная на криминализацию общественных отношений в сфере оборота запрещенных товаров через информационно-коммуникационные системы, в том числе и оружия.

Следует полагать, что характер и степень общественной опасности использования рассматриваемых систем в целях торговли криминальным товаром выше, нежели с использованием общедоступных информационных ресурсов, поскольку существенно облегчает преступникам осуществлять задуманное, а государству приходиться тратить огромные ресурсы на их поиск.

Как вывод, необходимо регулирование посредством уголовно-правовых запретов. При этом, фактически, преступлений, где используются данные технологии много, и было бы неверно их включать в качестве отдельных квалифицирующих признаков в ряд статей УК РФ. Логично было бы предусмотреть отдельную норму, предусматривающую ответственность за создание, модификацию, распространение в преступных целях, систем анонимного доступа и шифрования данных, Интернет-ресурсов, через которые осуществляются продажи преступного товара, а также администрирование такой деятельности.

Аргумент в пользу предлагаемой нормы, это наличие реальной общественной опасности и существующие в настоящее время проблемы привлечения лиц, совершающих указанные операции, поскольку они непосредственно не сбывают оружие, а даже если участвуют в совершении преступления с точки зрения действующего законодательства, то доказать умышленную совместность действий в совершении умышленных преступлений, практически невозможно.

Еще одной серьезной проблемой являются участившиеся случаи доступа молодых людей к оружию и совершаемые ими убийства в публичных местах. Данная проблема носит комплексный характер и включает:

Первое. Распространение человеко-ненавистных, самоуничтожающих идей через сеть Интернет, рассчитанных на лиц, как правило, молодого возраста. Так называемый, (веденный относительно недавно в научную литературу) – «кибербуллицид», т.е. преступное воздействия на сознание и волю потерпевших, вызывающего суицидальные действия посредством использования сети Интернет ^{[10, с. 79]}. Такое воздействие подталкивает молодых людей к совершению тяжких преступлений с использованием огнестрельного оружия.

В качестве примера можно привести трагедию 17 октября 2018 года в Керчи, когда студент В. Росляков совершил убийство 21 и ранение 67 человек. Предположительно, В. Росляков был сторонником движения «Колумбайн» (массового убийства в школе «Колумбайн» в 1999 году в США). Такие выводы можно сделать по точному совпадению способов совершенных убийств, подобранному оружию, взрывному устройству и даже одежды, в которой был одет виновный – белой майке с надписью «Ненависть», чёрным брюкам и берцам. Следует обратить, что движение «Колумбайн» набирает обороты. Его всплеск наблюдается с 2013 года, в частности в США в период 2013-2015 гг. произошло более десяти подобных инцидентов ^{[11, с. 129]}.

Решение данной проблемы также должно носить системный характер. С одной стороны, это профилактическая работа среди молодежи на самых ранних стадиях, через соответствующие органы, семью, школу, институты гражданского общества. С другой стороны, от государства требуются усилия по блокированию опасных ресурсов в сети Интернет, распространяющих подобную информацию и товары, привлечение виновных в распространении к уголовной и административной ответственности.

Второе. Имеются законодательные пробелы, которые позволяют таким лицам, с неустоявшимися социальными ориентирами, подвергнутыми негативному влиянию, без труда, начиная с возраста 18 лет получать легально разрешение на ношение огнестрельного оружия. Тот же В. Росляков без каких-либо серьезных проверок, опыта и стажа приобрел многозарядное, крупнокалиберное (18,2–18,5 мм.) помповое ружье фирмы «Hatsan Escort», скорость выстрелов которого зависит только от ловкости рук. Следует заметить, что в охотничьем магазине он на законных основаниях приобрел огромное количество патронов – порядка 150, снаряженных картечью, которая ранее в армии была предназначена для массового поражения противника, а в настоящее время выпускается для охоты на крупного зверя (согласно ГОСТу 7837-76 имеет диаметр от 5,25 до 10 мм.). Остается открытым вопрос, на кого можно было охотиться таким ружьем и патронами в Керчи? В данном случае, требует уточнения позиция, о том, что опасность представляет не факт владения оружием, а личность виновного, который совершает общественно-опасное деяние, неважно с помощью каких предметов ^{[12, с. 58]}. Оружие также имеет значение, чем опаснее его поражающие свойства, тем большей мере облегчается реализация преступных целей.

Таким образом, необходимо ограничение доступа лиц, подвергнутых негативному воздействию, с неустоявшейся психикой к огнестрельному оружию. После трагедии, осознавая очевидность проблемы, субъектами законотворческой инициативы были внесены соответствующие законопроекты в Государственную Думу. В частности, № 594512-7 «О внесении изменений в статьи 13 и 26 Федерального закона «Об оружии»», который сводится к повышению возраста с 21 года ^[13]. Полагаем, такие изменения необходимы, но требуют уточнений.

1) По нашему мнению, следовало бы внести изменения в статью 13 Федерального закона "Об оружии" указав возраст 21 год, дающий право на приобретение гражданского огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия самообороны, охотничьего оружия. Для лиц, прошедших либо проходящих военную службу, а также граждан, проходящих службу в государственных военизированных организациях и имеющих воинские звания либо специальные звания или классные чины юстиции - возраст может быть снижен.

2) Следовало бы ввести требования к первоначальному стажу хранения огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия самообороны, охотничьего оружия – два года. Установить на этот период ограничения на право приобретения многозарядного оружия и продажи патронов, снаряженных картечью. Нарушения указанных запретов должны предусматривать ответственность за незаконный оборот оружия.

Подводя выводы по проведенному нами исследованию, отметим, что стремительные изменения в век информационной революции обусловили появление качественно новых форм и способов преступной деятельности, осуществляемой через сеть Интернет, к чему правоохранительные органы, к сожалению, оказались не готовыми в полной мере. Следует урегулировать законодательство в соответствии с реалиями времени, особенно это важно когда идет речь о защите основополагающих конституционных прав, таких как жизнь и здоровье. Полагаем, что предлагаемые нами меры позволят снизить преступления, связанные криминальным оборотом огнестрельного оружия и его применением в преступных целях.