History Students’ Estimation of Digital Public History (the Example of the Project “1917. Free History”)

Borodkin Leonid Doctor of History Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Professor, Head of the Department for Historical Information Science at Lomonosov Moscow State University (MSU) 119991, Russia, Moskva oblast', g. Moscow, ul. Lomonosovskii Prospekt, 27-4 borodkin-izh@mail.ru Other publications by this author

Замысел данной статьи возник по прочтении эссе-рецензий студентов 3 курса бакалавриата исторического факультета МГУ, специализирующихся на кафедре исторической информатики (профиль - «Историческая информатика»). В рамках дисциплины «Введение в специальность» осенью 2018 г. они ознакомились, в частности, с новейшими тенденциями использования цифровых технологий в исторических исследованиях, разработками тематических исторических цифровых ресурсов. Один из таких ресурсов - «1917. Свободная история» - привлек внимание студентов. Они ознакомились также с публикацией П.Т. Котрелева, которая содержит критический анализ указанного ресурса ^[1]. Одно из заданий по данному курсу включало написание эссе-рецензии по статье Котрелева. Содержание выполненных заданий 19-ти студентов выявило разнообразие их точек зрения и показало, что они представили достаточно интересную аналитику, получившую отражение в данной статье. Ее публикация естественным образом дополняет статью А.А. Акашевой «Сетевой проект “1917. Свободная история” или как конструировать историю в массовом сознании интернет-пользователей», представленную в данном номере журнала и отражающую восприятие профессиональным историком возникающих в последние годы ресурсов цифровой публичной истории.

* * *

Разработчики сетевого проекта “1917. Свободная история” отмечают (https://project1917.ru/about), что они оживили прошлое, «упаковав все материалы в привычную форму современной соцсети» в этом первом проекте креативной студии «История будущего» (и «немного похулиганили в разделе “Игры”»). Свою профессию авторы проекта характеризуют как «инновационный сторителлинг», а главную цель — «сделать историю популярной, показать многоголосие исторических персонажей максимально широкой аудитории». Поэтому, отмечают авторы, «мы не можем работать по всем правилам академической науки и не соблюдаем некоторые нормы, которые кажутся серьезным ученым незыблемыми».

Этот подход вызвал критическую оценку в указанной выше статье П.Т. Котрелева ^[1], посвященной анализу двух исторических медиаресурсов (“Timebound” и «Проект1917. Свободная история»), имеющих целью дать возможность «пережить историю “в режиме реального времени”». Котрелев (участник рассматриваемого проекта, студент-старшекурсник исторического факультета МГУ на момент написания статьи) указывает главную, с его точки зрения, особенность обоих проектов: акцент «на якобы параллельном появлении одной информации у людей прошлого и настоящего» ^[1].

Учитывая, что тема выпуска журнала ЭНОЖ «История», опубликовавшего статью Котрелева («“Цифровой поворот” и публичность исторического знания») непосредственно связана с практиками цифровой публичной истории, автор статьи анализирует указанные выше медиаресурсы в контексте актуальных дебатов в современной историографии о проблеме «потребления истории». Он приходит к выводу, что медиа-форматы публичной истории «во многом предопределяют организацию представления, принципы отбора» источников, что ставит перед историками вопросы отношения к таким ресурсам, разработки принципов и критериев их профессиональной оценки.

* * *

Обратимся к содержанию эссе-рецензий студентов-историков, написанных ими по итогам прочтения статьи П.Т. Котрелева ^[1] и ознакомления с «Проектом 1917». Тексты этих рецензий различались как по объему (от двух до пяти страниц), так и по общей оценке данного медиа ресурса, отраженной в полемике студентов с Котрелевым. Из каждой рецензии для данной публикации было взято наиболее информативное ядро текста, которое содержало основные оценочные суждения студента и их аргументацию. Вводная часть и второстепенные аспекты рецензии опущены в целях сокращения объема публикации. Представленные ниже тексты приводятся в авторском варианте, практически без редактирования. Их публикация дается с согласия студентов. Рецензии идут в алфавитном порядке (приводятся инициалы студентов). При подготовке данного материала к публикации мы не стали сокращать или снимать те фрагменты рецензий, в которых студенты повторяют друг друга, отмечая одни и те же достоинства или недостатки рассматриваемых ресурсов (таких случаев немало). Во-первых, частота обращений к определенной теме сама по себе характеризует ее важность, актуальность для студентов. Во-вторых, авторы рецензий и в этих случаях используют свои аргументы, окрашенные их индивидуальным стилем.

Рефлексии студентов-историков на обзор медиапроектов публичной истории

Э.А.

П.Т. Котрелев поднимает актуальную проблему новой формы переживания прошлого, “разрыва времен” и негативных черт этого процесса. Он не согласен с авторами обсуждаемых медиаресурсов в том, что историю можно пережить “в реальном времени”. В статье доказывается, что медиа-форматы представления истории отходят от оригиналов, которые служат лишь поводом для варианта их представления. Описав данные ресурсы, автор задаётся вопросом: “Какое принципиально новое знание и новые возможности для познания прошлого могут дать подобные ресурсы?”. Однако на вопрос о новизне данной стратегии переживания прошлого автор отвечает отрицательно, обосновывая свою позицию фиктивностью хронологического педантизма авторов ресурсов: “Люди прошлого не получали информацию так, как получаем ее мы”. Котрелевым в качестве наиболее негативного результата создания данных медиаресурсов отмечается ликвидация дистанции между прошлым и настоящим, он опасается, что осовременивание подачи информации способно привести к антиисторизму.

Автор методом сопоставления сравнивает использование анахронизма в трудах эпохи средневековья, в которых “библейские и античные персонажи фигурируют в античных костюмах”, и осовременивание истории в “Проекте 1917”, но последнее он склонен считать больше драматическим произведением, сериалом. По словам автора, главная проблема этих ресурсов заключается в том, что в совмещении двух целей медиаресурса - образования и развлечения, доминирует явно второе. Автор также ставит под сомнение слоган проекта (“Свободная история”), предполагающий отсутствие оценочных суждений, так как подбор исторических деятелей и редактирование их публикаций предполагает вовлеченность в это человека.

В негативном ключе, противоречащем цели проекта, автор отмечает сильную редакцию фрагментов источников при их публикации. Для иллюстрации этого утверждения Котрелев прибегает к демонстрации примера публикации в данном ресурсе статьи В.В. Розанова от 3 января 1917 г., которая при редакции подверглась сокращению в 5,5 раз и фактически потеряла свой изначальный смысл. Этот и другие примеры искажения, сокращения первоначальных текстов при форматировании их под стилистику ресурса приводит, по мнению автора статьи, к существенному уменьшению образовательного потенциала ресурса.

В качестве предложения по исправлению упущений Котрелев предлагает идею ресурса, который совместил бы в себе весь массив собранных текстов, заявленных в проекте, с которым могли бы работать как учёные, так и любители истории. Этот ресурс должен был бы иметь выверенные тексты, библиографический аппарат и примечания.

Из научной статьи видно, что П.Т. Котрелев грамотно подошёл к анализу данных медиаресурсов. Автору удалось с позиции историка-исследователя взглянуть на характер данных проектов, оценить их положительные и негативные моменты. Можно согласиться с автором в том, что проблема “диджитализации” исторического знания нуждается в особенно тщательном и аккуратном рассмотрении, так как новые технологии и возможности могут иметь не только лишь положительные моменты, но и нести некоторые ущерб научному знанию.

К.А.

Проект представляет собой некое подобие социальной сети 1917 года. Для множества исторических личностей были заведены страницы, на которых размещались события, происходившие в жизни этих людей, их цитаты, выдержки из писем, был указан круг их друзей и даже семейное положение. Как и в обычной «социальной сети» наподобие “Facebook” или «Вконтакте», публикации можно «лайкать», комментировать и «репостить». Кроме того, сайт оснащен развлекательными играми и тестами, касающимися тематики революции.

Из положительных сторон двух рассматриваемых ресурсов автор статьи отмечает, что данные медиа-ресурсы призваны приобщить широкие массы к исторической науке, упростить восприятие информации, получить тот необходимый минимум знаний, чтобы быть в курсе темы и событий. Привычный для людей XXI века интерфейс социальной сети не отпугивает, а наоборот, завлекает людей, делает для них историю доступнее.

Тем не менее, отрицательных характеристик, даже не смотря на то, что автор принимал участие в разработке проекта, оказалось больше. Котрелев отмечает, что возможность попасть на страницы персонажей прошлого раскрепощает людей, у них появляется желание написать героям, и не всегда эти сообщения носят позитивный и вежливый окрас. К тому же, как признаются сами авторы проекта, тексты исторических источников при создании ресурса были местами сокращены. А когда источник неполный, нельзя и говорить о его исследовании. Стало быть, для историка ресурсы такого плана бесполезны. Они больше рассчитаны на «широкие массы» людей, которым некогда, да и не хочется читать полнотекстовый источник.

Однако автор не исключает возможности, что данные медиаресурсы являются типичными представителями развития публичной истории в России, и, возможно, в будущем такими ресурсами можно будет воспользоваться как источником при написании учебной или научной работы, но историкам потребуется разработать особые принципы и критерии оценки подобных ресурсов.

Э.В.

Актуальность данной статьи не подлежит сомнению, поскольку вышеуказанные онлайн-проекты, где информация не подвергается художественной обработке или переосмыслению, как, например, в фильмах или компьютерных играх, обладают высокой степенью ее достоверности об исторических событиях, процессах и личностях.

В результате исследования в статье предложено главное отличие «Проекта 1917» от тысяч других академический изданий, популярных книг и веб-сайтов исторической тематики. Оно заключается в акценте на передачу насыщенности исторического времени «онлайн», то есть на одновременное появление одной и той же информации у «исторических персонажей» по ходу развития самого исторического процесса, и у нас, людей, находящихся «в реальном времени». … Это очевидное осовременивание истории. Большая часть всех «постов» «Проекта 1917» являются сильно отредактированными фрагментами оригинальных текстов, так как редакторы отбирали наиболее интересные отрывки, сокращая все остальное. В итоге, естественным образом в отборе материалов явно преобладает журналистский, а не академический подход. Полученные выводы, на мой взгляд, говорят о качестве самого исследования и являются весьма позитивным достоинством работы.

Автору статьи удалось показать, что медиа-форматы во многом предопределяют организацию представления и принципы отбора исторической информации. Данные примеры можно считать вполне представительными для характеристики развития в последние годы публичной истории в России.

Е.Г.

П.Т. Котрелев рассматривает два исторических медиаресурса «Timebound» и «Проект 1917», которые ставят своей целью позволить пользователям Интернета пережить определенные исторические события, имитируя видимость того, что эти события происходят в настоящем времени, и интернет-пользователи становятся их свидетелями. Автор публикации сделал определенные выводы, основной из которых – подобная деятельность культивирует антиисторизм, снимая дистанцию между прошлым и современным. Больше нареканий у П. Котрелева вызывает «Проект 1917». Он задается вопросом, какое новое знание может принести подобный ресурс? По мнению автора, подобный формат не может дать никаких новых знаний и возможностей для познания прошлого, и я не могу с ним не согласиться. Оба этих проекта не несут в себе никакой научной ценности, они не могут быть ни историческим источником, ни хоть каким бы то ни было научным Интернет-ресурсом. Тем не менее, следует учитывать, что авторами проектов не было заявлено ничего подобного. Эти проекты задумывались как развлекательные платформы, которые научности в себе не несут, поэтому нельзя оценивать их по тем же критериям, с которыми мы подошли бы к оценке реального научного Интернет-ресурса. Они были созданы для популяризации истории, для привлечения широких масс, для пробуждения у них интереса к истории, что само по себе не требует исключительной научности, т.к. не претендует быть задействованным в научной работе.

Претензия автора к сокращению оригинальных текстов перед их публикацией на сайте по сути своей справедлива, однако этим фактом нельзя руководствоваться, пытаясь указать на «неакадемический» подход создателей и модераторов «Проекта 1917». В разделе сайта «О проекте» можно увидеть, что команда проекта признает ненаучность своего творения, указывая на то, что они не следуют академическим нормам, например, урезая тексты. Иными словами, любой интернет-пользователь, зайдя перед началом изучения сайта в раздел «О проекте», будет сразу предупрежден о том, что ссылаться на проект и воспринимать этот сайт как сколько бы то ни было научный проект нельзя, и будет относиться к этому медиаресурсу как к развлекательному.

П. Котрелев также проводит аналогию с произведениями Шекспира и постановками их в театре в настоящее время. Однако автор не учитывает, что современные постановки классических произведений не просто меняют внешний антураж произведения, но также делают переосмысление заложенных их авторами идей и смыслов, в то время как оба рассматриваемых медиаресурса не претендуют ни на какое переосмысление. В случае с этими проектами нет интерпретации, поскольку никакие события не подаются измененными в угоду современности, что «Timebound» лишь транслирует события прошлого в реальном времени, что «Проект 1917» лишь публикует одновременно несколько отрывков из источников в хронологическом порядке. Возможно, автор проводит аналогию с формой подачи этой информации, но тогда эта аналогия лишена смысла, т.к. в случае с Шекспиром и его произведениями осовремениванию подверглась не только подача. И, наконец, для меня остались непонятными решения П. Котрелева обратиться к своему личному опыту пользования социальными сетями и привести в качестве примера не имеющую отношения к «Проекту 1917» ситуацию с «общением» интернет-пользователей с профилями «исторических персонажей», поскольку сам «Проект 1917» не имеет функций комментирования записей и написания сообщений.

Иными словами, как развлекательные медиаресурсы «Timebound» и «Проект 1917» имеют право на существование и не несут в себе никакого вреда, поскольку изначально не позиционируют себя как научные Интернет-ресурсы. Для широкой аудитории это возможность поверхностно ознакомиться с событиями прошлого в удобном и знакомом для них формате, а специалисты к подобным ресурсам обратиться могут лишь из любопытства, но никак не из научных изысканий.

И.К.

Следует прежде всего сказать, что любая деятельность такого формата как попытка осовременить историю, сделать её чуть более наглядной и чуть менее «камерной» неизбежно приведёт к методологическим спорам и разногласиям в научной и просто общественной среде, с подбором различного рода аргументации оппонентов и подбором доводов о допустимости/недопустимости подобных явлений. Всё это было ещё раз наглядно продемонстрировано П.Т. Котрелевым, в своей работе выразившим весьма критичное отношение к этим псевдоисторическим, по его мнению, проектам.

Из всего этого вытекает вполне логичный и, пожалуй, наиболее важный вопрос – можно ли назвать это реконструкцией? И автор даёт однозначный ответ, ссылаясь на то, что наши предки, жившие в переломные годы начала XX века, не получали и не могли получать информацию современным путем, так как её получаем мы с вами. Именно поэтому тезис о том, что данными методами реально реконструировать то, как события произошли на самом деле, не выдерживает никакой критики.

А что же о достоверности, проверенности используемых цитат, опубликованных переписок и мыслей выдающихся исторических личностей? Ведь во многих онлайн-проектах или же фильмах, книгах, даже компьютерных играх, нацеленных на историю, это может являться «ахиллесовой пятой».

И действительно, например, в «Проекте 1917» мы не находим ни ссылок на источники, ни цитат в оригинале. С одной стороны, это ещё раз отражает суть и направленность подобных проектов – ориентация на массового, в большинстве своём, молодого зрителя, некий развлекательный маркетинг. Ведь современному тинэйджеру не интересны «академизм исторической науки», но маленькие, ёмкие, броские цитаты, вырванные из контекста, вызывают у него ажиотаж и интерес. Цель оправдывает средства, всё это объясняет популярность этой «социальной сети прошлого». Для Котрелева очевидно, что его авторы поставили на чашу весов трендовость и историческую достоверность, и первое перевесило второе. С другой же стороны, критичность автора выглядит местами неуместно хотя бы в том плане, что создатели этих проектов изначально объясняют о своей незаинтересованности в абсолютной временной достоверности, их цель – сделать историю популярной. Для того же тинэйджера было бы куда интереснее читать о истории не из учебника, а, например, так, как предлагает Timebound – в режиме реального времени – час в час, минута в минуту видеть, что происходило в тот самый момент во время наполеоновских войн, пока он заваривает себе чай или играет с друзьями.

И против такого подхода действительно нет приёма. Если бы эти медиаресурсы агитировали за свою компетентность в ретроспективном высоконаучном анализе событий и явлений столетней давности, предоставляли и доказывали то, что именно эти проекты способны подготовить ребёнка сдать ЕГЭ по истории на 100 баллов, а незадачливого студента – сессию на одни «отлично», то тогда действительно стоило бы бить тревогу.

Но данная попытка – лишь эксперимент, что неоднократно подчёркивалось, например, в интервью одного из авторов «Проекта 1917» Михаила Зыгаря (ранее - главного редактора телеканала «Дождь»). Разве можно, к слову, во всеуслышание предъявлять претензии к нереальности событий, показанных в фильме, если режиссёр этого фильма ещё на стадии сьёмок позиционировал фильм как научную фантастику? Конечно, такое сравнение слишком категорично, но в целом может отражать ту дилемму, которая может сложиться при критике вышеуказанных проектов.

Таким образом, следует указать, что автором статьи была проделана большая работа, с глубоким всесторонним анализом такого метода популяризации науки как онлайн проекты исторической направленности. Нельзя также не согласиться с критикой этих проектов, безусловно важной для сегодняшнего дня, во имя поддержания имиджа и статуса исторических источников и истории вообще. Автор даёт читателю понять, что данные медиа форматы – новое, ещё до конца не апробированное явление, имеющее шанс в дальнейшем определить вектор развития публичной истории в нашей стране и во всём мире. Возможно, что за ширмой публичной истории скрывается всё таки одна из разновидностей молодёжного проекта, ориентированного на внедрение культуры в массы.

А.К.

Сейчас перед исторической наукой стоит вопрос, как сделать историю понятной и привлекательной для широкой аудитории. Научное изложение, стремящиеся к объективному знанию, не всегда может заинтересовать простого обывателя в силу своей безэмоциональности. Так, одним из самых простых и доступных способов приобщения к истории может стать развлекательный фильм, основанный на исторических событиях. Но маркирование фильма как «исторического» ведет к восприятию аудиторией его как транслятора достоверной реальности. Сценаристы и режиссеры часто пренебрегают реальным ходом исторических событий, уделяя внимание зрелищности, для того чтобы добиться эмоциональной сопричастности у аудитории. «Потребители» исторических знаний вполне осознают условность «экранной истории» и начинают искать другие пути получения достоверной информации. Автор исследуемой нами статьи рассматривает новый формат представления исторической информации – исторические онлайн ресурсы.

Котрелев подчеркивает, что одной из главных проблем этих интернет-ресурсов является доминирование развлекательной составляющей над исторической действительностью, что «служит воспитанию антиисторизма». Следует отметить, что создателями этих ресурсов являются журналисты, и в отборе материалов они руководствовались медийным, а не академическим подходом. Котрелев рассматривает проблему отбора источников, которые были выставлены на сайт. Он подчеркивает, что создатели проектов уже в подготовительный период работы осознавали, что собранных документов слишком много и невозможно опубликовать их все. Так, в «Проекте 1917» большая часть всех публикаций является сильно отредактированными фрагментами исторических текстов. Это ведет к намеренному искажению информации, а иногда к ее полному обессмысливанию за счет подстраивания под условный медиа формат

Также Котрелев акцентирует внимание на желании авторов «Проекта 1917. Свободная история» скрыться под маской своего названия, подчеркивая свою беспристрастность в оценке исторической информации. Но следует подчеркнуть, что уже в ходе подбора «персонажей» для ресурса, а тем более в редактировании публикаций обойтись без оценочного суждения просто невозможно.

Нельзя не упомянуть, что в попытке «осовременить историю» создатели проявляют к ней неуважение. В онлайн переписке с историческими деятелями того времени используются оскорбительные и бескультурные выражения. Так, в переписке с императором Николаем II мы сталкиваемся с такими фразами: «Ты офигел отрекаться? Что с тобой не так?», «Ты сдох, где семью оставил?» и т.д.

В заключении автор статьи приходит к выводу, что создатели проектов «Проект 1917» и «Timebound» в погоне за тем, чтобы сделать историю популярной, предпочли сделать акцент на игровой форме восприятия информации, отдаляясь от образовательной составляющей. Создатели проектов, по его мнению, не смогли создать новую форму исторической реконструкции. В статье предлагается «вариант спасения» для таких ресурсов: можно было бы создать такой ресурс, в котором был бы доступ к уже собранному массиву текстов, но все материалы ресурса должны были бы получить выверенные тексты, стандартный библиографический аппарат и примечания. Но, как и сам автор, мы понимаем, что такой формат не был бы популярен среди массовой аудитории. Так что главная задача для будущих создателей подобных исторических онлайн-проектов для широкой аудитории - учесть ошибки прошлого.

Е.К.

Оба анализируемых П.Т. Котрелевым медиапроекта стремятся перенести исторические события 100-летней давности «в режим реального времени» посредством адаптации информации, почерпнутой из источников начала XX века, под современный, «привычный» для молодежи формат социальной сети.

Следует начать с актуальности данной статьи. На мой взгляд, актуальность работы не вызывает сомнения, так как современные онлайн-проекты, действующие, в свою очередь, под лозунгом популяризации науки, получают сегодня широкое распространение в интернет-среде. Следовательно, подобного типа ресурсы нельзя оставлять без внимания, и профессионалам необходимо изучать их с точки зрения достоверности, полезности и научности публикуемого контента.

В своих рассуждениях автор подвергает критике саму идею создателей онлайн-проекта "следить за событиями в реальном времени", так как, во-первых, историки не знают в какой конкретный час происходили те или иные события, а во-вторых, люди прошлого не могли получать информацию так, как получаем ее мы. Невольно встает вопрос: а имеет ли смысл идея следить за событиями столетней давности якобы «в режиме онлайн-транслирования». Не является она сама по себе оксюмороном?

«Оживление прошлого», по словам автора, дает вредное чувство непосредственности, и в своих утверждениях он ссылается на работу Аллана Мегилла, размышляющего о важности дистанции для исторической дисциплины. П.Т. Котрелев прибегает к сравнению Интернет-ресурса с драматическим произведением. Но если в случае с модернизацией классики "на новый лад" та же, допустим, пьеса приобретает новое звучание, в ней рождаются иные смыслы, но при этом акцент делается на непреходящие вечные истины, то в случае с «Проектом 1917» осовременивание, согласно автору статьи, уничтожает образовательную подоплеку и служит воспитанию антиисторизма.

Дальше в работе идет упоминание о создании одним из партнеров проекта, в именно социальной сети "ВКонтакте", профилей исторических персонажей (Ленина, Троцкого, Пастернака и др.). На мой взгляд, неразумно рассматривать данный акт с научной точки зрения в принципе, так как подобного рода действия носят исключительно развлекательный характер и не претендуют ни на какую научность. В том числе приведенные в пример сообщения от пользователей социальной сети, которые очевидно написаны с юмором и не несут в себе никакого смысла и содержания.

Далее автор статьи акцентирует внимание на том, что тексты, опубликованные создателями проекта, сильно отредактированы, хотя это противоречит заявлению о документальности контента. Историк приводит вполне убедительные доводы по этому вопросу. Но если считать, что одна из особенностей проекта - это его доступность для широкой аудитории (различных возрастов, уровней образования и способностей к восприятию информации), то можно ли считать сокращение и редактирование оригинальных текстов (без изменения основного смысла) оправданным? На этот вопрос нельзя ответить однозначно.

Можно сказать, что, в общем и целом, автор дает негативную оценку вышеуказанным проектам. Он называет их представительными для характеристики развития публичной истории в России в последние годы.

Но соглашаться с постулируемыми автором заявлениями или нет, каждый в силах решать самостоятельно. Необходимо учитывать собственное отношение к онлайн-проектам, подобным "1917" и „Timebound“, которые, разумеется, проработаны далеко не идеально, но тем не менее, создавались с целью проявить интерес к истории у среднестатистического интернет-пользователя, а не служить источником знаний для профессиональных ученых.

Д.Л.

Среди проблем [рассматриваемых П.Котрелевым] выделяются такие как: стратегия переживания исторических событий как ранее неизвестная форма исторической реконструкции, осовременивание истории и антиисторизм, преобладание развлечения над образованием в проектах, реализованных на принципах эдьютеймента, объективное и субъективное в изучении истории, нерепрезентативный отбор материалов вследствие медийного (а не академического) подхода и вытекающее из него искажение исторического знания.

Котрелев осуждает отдельные действия авторов медиаресурса, поставивших популярность вебсайта превыше достоверности и репрезентативности содержания. Балансируя между образованием и развлечением, первым пренебрегли. Автор статьи считает лучшим решением создание ресурса из собранного массива выверенных текстов со стандартным библиографическим аппаратом и отказывается от идеи снятия исторической дистанции. Представленная точка зрения кажется нам несколько категоричной, но, тем не менее, аргументированной и, соответственно, достаточно убедительной.

Детальный разбор одного проекта, раскритикованного автором статьи, и общая характеристика другого проекта не позволяют сформировать однозначное отношение к медиа-форматам исторических ресурсов, но приводят к важному выводу о необходимости разработки принципов и критериев подобных ресурсов для использования их в учебной или научной работе.

С.М.

Статья П.Т. Котрелева посвящена анализу двух исторических медиаресурсов в поиске ответа на вопрос: являются ли данные ресурсы новой формой переживания исторического процесса и дают ли возможность «путешествовать во времени», не теряя историческую ценность?

Уже в самом начале своей статьи автор пишет о том, что в ее основной части докажет, что медиа-форматы представления истории бывают крайне далеки от ее оригинальности, чем он сразу показывает свою позицию, относительно затронутой темы.

В ходе статьи П.Т. Котрелев говорит о том, что для создания медиаресурса «Проект 1917» было отобрано огромное количество источников, но при этом та информация, которая попадала уже непосредственно к читателям, весьма сомнительна в своей полноте и достоверности, автор приводит пример опубликованных текстов, где отсутствуют значительные фрагменты, что может за собой повлечь ошибочную трактовку слов того или иного человека. Примеры текстов, сокращённые не на пару слов, а на десятки, дают нам возможность убедиться в правоте автора статьи.

Котрелев считает главной проблемой «Проекта 1917» именно слияние обучения и развлечения с доминированием последнего. Данное действие порождает антиисторизм и разрушает основной постулат исторического знания, по словам автора.

Рассматриваемые проекты удостоверяют нас в разрыве времён. Котрелев завершает свою работу мыслью о том, что «спасением» мог бы стать ресурс со всем собранным материалом без вычленения текста и привязки ко времени. Ресурс, доступ к которому и возможность работать с которым имели бы как ученые, так и просто любопытствующие.

Д.М.

Ключевым моментом критики П.Т. Котрелева является утверждение о том, что осовременивание истории недопустимо. Авторы представленных ресурсов – журналисты, которые, как утверждает Котрелев, попытались применить свои навыки в сфере изучения истории и сделать данную дисциплину максимально доступной и понятной простым людям. Например, «Проект 1917» сделан в форме социальной сети: у [исторических] личностей есть свои аккаунты, аватары, посты и т.д. При этом рядовые пользователи таких сетей, как «ВКонтакте» или «Facebook» могут комментировать, лайкать новые записи в ленте. Предполагается, что при помощи такой параллельно реальности люди узнают о события столетней давности, не покидая привычную для себя среду.

Я понимаю критическое отношение автора к таким попыткам представить историю и полностью поддерживаю его. Действительно, подобные проекты можно назвать анахронизмом. Автор очень удачно приводит пример с представлениями средневековых хронистов. Те считали, что античные мыслители мыслят так же, как и их современники, а потому и изображали героев древности в привычной им средневековой обстановке. Нельзя не согласиться с автором, что то же самое произошло с создателями медиа-проектов. Их попытка представить реальность 1917 г. является не исторической реконструкцией, а, скорее, фальсификацией истории.

Также я склонна согласиться с автором статьи в том, что ресурс имеет не образовательную, а скорее развлекательную направленность. Говоря о «Проекте1917», Котрелев обращает свое внимание на анализ разделов «Сегодня», «Герои», «Популярные посты» и т.д. При этом он обходит стороной раздел «Тесты и развлечения». Возможно, из-за отсутствия оценки данной рубрики статья получилась неполной. Но даже несмотря на это, автор показывает, насколько популярен и антинаучен данный ресурс. Сделано это на примере комментариев. Мы видим, что комментарии являются лишь частью игры в социальную сеть, неким развлечением. Они не призывают к обсуждениям исторических событий, не несут в себе никакой полезной информации.

И наконец, автор затрагивает тему историчности. Ведь авторы «Проекта 1917» утверждают, будто их контент позволяет независимо и трезво оценить события. Однако нельзя не согласиться с автором статьи в том, что сильное сокращение текста искажает его первоначальный смысл и значение. В статье есть пример того, как текст [источника] был сокращен более чем в пять раз. Ведь лишение [цитируемых] высказываний контекста ведет к их предвзятому пониманию и, в конечном счете, создает такое понятие, как псевдознание и псевдоистория. А это, безусловно, опасно.

Мне импонирует подход и позиция автора в отношении к данным медиа ресурсам. О том, что такие ресурсы не имеют никакой ценности для профессиональных историков, он даже не спорит. Это очевидно. В его статье важна мысль о том, что подобные ресурсы опасны и нежелательны для широкой публики, т.к. они, являясь анахронизмами, формируют псевдознание.

А-М.Н.

Тезис П.Т. Котрелева о том, что современные онлайн-ресурсы, посвящённые исторической тематике, снимают дистанцию между прошлым и настоящим, является небезосновательным в силу того, что создатели проекта больше времени уделили адаптации рассматриваемого периода под современность, чем наглядному изображению истории.

Автор критикует описываемые проекты, делая акцент на том, что главная их цель - преподнести историю в режиме реального времени, а не донести до пользователя подлинные исторические данные, показать различные версии, проблемность рассматриваемых тем.

С одной стороны, с ним нельзя не согласиться. Если говорить об изучении истории, то такой подход в корне неверен. В данном случае мы подстраиваем источники под наше время и, таким образом, уже искажаем историческую действительность призмой современности. Это не даёт представления о рассматриваемой эпохе. Ведь именно источник должен нам рисовать ее очертания, а не мы накладывать свои образы мышления на прошлое.

Но с другой стороны, создатели онлайн-ресурсов изначально подчеркивают, что их цель - «сделать историю популярной», и что «они не работают по всем правилам академической науки». Следует отметить, что при критике этого материала надо учитывать социальную направленность ресурса. В данном случае проекты ориентированы на современную молодежь, на пользователей, не имеющих специального исторического образования. В структуре медиа пространства проекты актуальны в силу того, что в отличие от многих современных сайтов, ориентированных на популяризацию исторического наследия, они интригуют пользователей своим креативным дизайном и самой задумкой создать «социальную сеть прошлого» или «историю в режиме онлайн». По этой причине проект привлекает пользователей молодого поколения и вполне выполняет свою задачу.

В связи с этим, перед нами открывается довольно сложная и неоднозначная проблема популяризации истории, которая не ограничивается только онлайн проектами. Подобные претензии можно предъявлять и к создателям исторических романов, художественных фильмов, театральных постановок и других исторически ориентированных объектов культурного наследия. Проблема соединения правильной интерпретации и поддержания заинтересованности зрителя или пользователя всегда будет актуальной. Необходимо в силу этого различать научные публикации и материалы публицистического характера.

Главная цель для разработчиков подобных проектов - это привлечение интереса. И как, например, для предпринимателя, так и для любого создателя онлайн-ресурса важно продумать «систему привлечения клиента», своего рода «уникальное торговое предложение» на пространстве современных исторических проектов.

Формируя «модернизированную» иллюзию событий прошлого, они добиваются своей цели - люди начинают интересоваться происходившими событиями, узнают что-то новое.

Что касается вывода автора о том, что в «Проекте1917» доминирует развлечение над образованием, то это правильное замечание. Вырезая моменты и представляя из них тестовые задания и игры, разработчики не мотивируют посетителей сайта углубиться в предложенную им тему.

Значимость 1917 года для истории России теряется за играми. Человек воспринимает революцию не как цепь связанных между собой явлений, не как однородную структуру, а усваиваются только наиболее интересные с его точки зрения моменты, будь то тест «Кто есть кто в революции 1917 года?» или игра «Не пусти Ленина в Россию». Можно наблюдать разрозненность, отрывочность информации, а за яркими красками растворяются целостные модели и сама суть событий 1917 года. Этот проект ориентирован на фрагментарные образы, цитаты, скорее больше приспособленные к современной жизни, нежели к реалиям прошлого.

Нельзя не согласиться с мнением автора о том, что «Проект1917» искажает исторический источник… Тексты были значительно сокращены и отредактированы в необходимом для популяризации материала духе… Как правильно подчеркнул автор статьи, такие «махинации» с документами снижают полноту и обессмысливают первоисточник. Но среди молодого поколения вырванные из контекста фразы вызывают ажиотаж.

В целом можно согласиться с изложенным в статье мнением о сути «Проекта1917», так как этот онлайн-ресурс не передает ни исторического контекста, ни атмосферы, ни реальных цитат из источников. Проект больше похож на современную игру в исторических персонажей, но не несет в себе познавательных целей.

В.Н.

В эпоху глобальной цифровизации все стороны человеческой жизни подвергаются изменениям. Существующие формы повседневности пытаются ответить на вопрос: как вписаться в новый культурно-социальный контекст и меняющуюся картину мира? Как не выпасть из своей временной колеи? Рождается и резонное опасение, а не приведет ли эта попытка стать актуальными для современности к утрате чего-то значимого, определяющего? Иными словами, насколько велик риск того, что адаптация к цифровым условиям изменит глубинную суть каких-то вещей, процессов и социальных институтов? Ответы на эти философские вопросы не столь очевидны. Наука пытается дать на них свой ответ. Блоку социальных и гуманитарных дисциплин, видимо, приходится сложнее всего, ведь для них по-прежнему актуальны вызовы постмодерна, к которым добавились вопросы публичности и широты охвата аудитории, вовлеченности масс. Что интересно, подобные вопросы не возникают по отношению к точным и естественным наукам.

В контексте всех перечисленных проблем, вопросов и вызовов очень актуальна статья П.Т. Котрелева, посвященная анализу того, насколько удачными получились два проекта, создатели которых пытались решить проблему цифровизации и вовлеченности масс с точки зрения истории. В статье автор проводит аналогии с мировой литературой, делает попытки вписать свое рассуждение в канву общемировых философских идей; несмотря на это, его подход в целом можно охарактеризовать как консервативный и традиционалистский. К проектам с очевидно образовательно-развлекательной и популяризаторской функцией предъявляются академические требования, что не совсем оправданно. Работы заранее оговоренного жанра стоит оценивать в рамках конкретно этого жанра и его стилистики. Руководителями обоих проектов являются журналисты, Петр Котрелев не раз упоминает это в своей статье, но при этом негативно оценивает тот факт, что «в отборе материалов доминирует журналистский или медийный, а не академический подход». Правила игры были оговорены заранее. Этот же тезис можно отнести и к фразе автора: «Современный историк, бегло познакомившись с обоими проектами, волен задаться вопросом: какое принципиально новое знание и новые возможности для познания прошлого могут дать подобные ресурсы?». Ни один из двух проектов не заявлял в своей миссии ни создания нового знания, ни новых возможностей для историка.

При этом предложение автора создать в «Проекте 1917» вызываемый по нажатию кнопки дополнительный интерфейс с библиографическим аппаратом и примечаниями очень интересно и конструктивно. Это действительно было бы шагом навстречу академической культуре. Однако не стоит забывать, что проект изначально не задумывался как академический. Здесь возникает более сложный философский вопрос о том, есть и должны ли быть границы и ограничения в трактовке научных фактов, есть ли пределы их использования, за которыми безоговорочно начинается фальсификация и обман.

Интересен тезиса автора о том, что «у пользователей онлайн-ресурсов» высок уровень «надежды на получение достоверной информации», в силу того, что интернет-формат «не предполагает её художественного осмысления или передачи». Ведь даже если пользователь не ожидает от интернет-ресурса художественного переосмысления, то не компенсируется ли это критическим мышлением пользователя и широко распространенной установкой о необычайно высоком уровне фальсификации всего, что есть на просторах всемирной паутины? Продолжая рассуждать с академических позиций, автор ставит под сомнение идею того, что «воспроизведение информации в «ту же» минуту, «тот же» час, день, месяц, год обладает каким- то смыслом». Но не является ли этот прием развернутой версией давно известной и широко применяемой в мировой литературе метафоры, предполагающей замену в повествовании прошедшего времени настоящим? Это помогает добиться эффекта присутствия и сопричастности.

На мой взгляд, создателям «Проекта 1917» удалось приблизиться к достижению своей главной цели – сделать историю популярной. На это работает и отличный современный дизайн, приятный пользователю, и формат соцсетей. Последнее помогает на простых и понятных всем примерах показать, что персоналии из прошлого – реальные люди, а не персонажи из книги. Они действительно жили, точно так же, как мы, чувствовали, принимали решения, от которых иногда зависели судьбы страны, могли ошибаться, заблуждаться, отстаивать свои идеалы и принципы. Они были живыми, настоящими людьми. На мой взгляд, это очень важная мысль, которая делает историю ближе к нам, повышает ее значимость и ценность. Таким образом, в статье Петра Котлерева были подняты действительно актуальные проблемы современного общества и науки, тем не менее, на мой взгляд, работа вышла слишком критичной.

Я.П.

Будучи знакомыми с “Проектом 1917” и составив своё мнение об этом ресурсе, было любопытно узнать, что по его поводу думают более старшие коллеги. И вот перед нашими глазами оказалась статья П.Т. Котрелева.

Прежде всего, отметим, что перед тем, как перейти к главной проблеме – развитии в России в последние годы публичной истории – Котрелев представляет оба медиаресурса: их создателей, особенности, интерфейс, принцип работы. Более того, вышеназванные сведения были приведены автором не просто так – далее он будет использовать их, мотивируя свою позицию.

Рассмотрим приведённые автором аргументы и примеры подробнее.

Аргумент о том, что “хронологический педантизм” не оправдывает себя в вышеназванных медиаресурсах – ведь во многих случаях историки точно не знают, в какой именно час и минуту произошло то или иное событие, вследствие чего заявленное создателями представление информации “в реальном времени” неосновательно – является, на наш взгляд, очень убедительным и одним из основных достоинств данной статьи.

Следующий аргумент, связанный с анахронизмами, также привносит определённое доверие читателю, поскольку автор подкрепляет свою мысль несколькими, в том числе историческими, примерами.

Котрелев вполне обоснованно отмечает, во-первых, “журналистский”, а не академический подход в ходе редактирования и подачи материала и, во-вторых, имеющее место искажение первоисточника. Он приводит примеры и ссылки на источники, не оставляя эти тезисы необоснованными в обоих случаях.

Но, тем не менее, на наш взгляд, авторский стиль кажется излишне резким. Мысль о наличии скорее научно-популярной и развлекательной, нежели исторической и академической составляющей у медиаресурсов – с чем мы полностью согласны – переходит в крайность, в мысль о культивировании этими ресурсами антиисторизма. Да, получилось так, что и в проекте “Timebound”, и в бóльшей степени в “Проекте 1917” не удалось «снять» историческую дистанцию между нашим временем и тем, в котором происходят основные события, однако утверждение (вследствие этого) тезиса об антиисторизме выглядит категоричным, ведь нам оба медиаресурса изначально представляются развлекательными и по подаче информации, и по контенту. Другой вопрос состоит в восприятии людей, находящихся вне истории как профессии, любителей истории – но и здесь вряд ли найдутся те, кто или не захочет изучить литературу по этому вопросу дальше, или примет на веру всю представленную информацию, понимая, что могут быть сокращения (при том, что создатели не скрывают этот факт).

Суммируя всё вышесказанное, отметим, что позиция автора данной статьи об “осовременивании истории” в обоих случаях ясна и хорошо аргументирована. Также обращают на себя внимание попытки найти выход из сложившейся ситуации – например, предложение о том, что весь библиографический аппарат и примечания могли бы быть “спрятаны” и вызываться специальной командой, – и выраженная автором надежда на то, что экспертное сообщество историков сможет в скором времени разработать критерии для оценки подобных онлайн-ресурсов в случае использования их в учебной и научной работе. Мы, в свою очередь, разделяем эти предложения и точку зрения автора статьи в целом.

С.П.

«Проект 1917» П.Т. Котрелев характеризует как «игру», где «пользователь входит в симуляцию 'социальной сети'» в колорите русской революции, наполненную знакомыми элементами – постами, лайками, репостами, играми.

Далее Котрелев переходит к ядру своей статьи, а именно к анализу историчности проектов, и здесь чрезвычайно удачным кажется сравнение исследователем данных порталов с модернизацией драматических постановок. Действительно, с целью сближения потребителя и контента создатели и тех, и других переносят исторические события в современную форму, тем самым будто бы преодолевая разрыв времен. Тем не менее, автор подвергает такой подход суровой критике, называя его «фикцией». Из двух рассматриваемых ресурсов Котрелев особенно осуждает «Проект 1917», который, пойдя намного дальше по пути сближения истории и пользователя, по мнению автора, пришел к «осовремениеванию истории». Сокращение дистанции между юзером и изучаемой эпохой, по мнению Котрелева, приводит к уничтожению самой истории и ее подмене «сериалом» - развлечением на основе исторических источников.

Здесь, вероятно, затрагивается важнейшая для специалистов проблема существования истории как «комплекса историй» и истории как науки: на мой взгляд, чрезвычайно справедливым и важным является указание автора статьи на «порождение псевдознания» вольным сокращением источников без указания в финальном тексте отредактированных строк, что для профессионального историка является просто невозможным и демонстрирует отношение к информации как к развлекательному ресурсу. Автор приводит несколько примеров вольно сокращенных источников, размещенных на портале «Проект 1917», доказывая на их основе, что этот проект в своем законченном виде представляет собой «случайный и разрозненный сборник цитат», расположенных хронологически, но не соответствующих критериям историчности. В своей глубокой критике данного ресурса автор также обращается к мнению Б.И. Колоницкого, отозвавшегося о «Проекте 1917» как о «гламурном лубке», и данное мнение соответствует позиции самого исследователя.

При этом важно отметить, что Котрелев признает, что «максимально широкому читателю» требования профессионала могут быть не нужны и даже не всегда понятны, поэтому исследователь предлагает свой вариант решения данного вопроса: по его мнению, все те же самые элементы портала, имей они указания о редактировании, библиографический аппарат и каталог полных вариантов текстов, не вызывали бы такого осуждения. Более того, автор говорит о несомненно глубоком влиянии медиа-ресурсов на широкого пользователя, а потому считает, что их критика должна иметь целью не осуждение, но помощь в улучшении и развитии.

К.С.

Важный вопрос, поднимаемый П.Т. Котрелевым, состоит в том, какое принципиально новое знание и новые возможности для познания прошлого могут дать подобные ресурсы? Автор выделяет в качестве такой особенности якобы параллельное появление одной и той же информации у «исторических персонажей» и людей, находящихся «в реальном времени», хотя и на очевидном хронологическом расстоянии. Я полностью разделяю мнение Котрелева о том, что такой хронологический педантизм, который выделяется авторами обоих проектов, не может быть исполнен полностью в связи с частым отсутствием информации о точном появлении публикуемой медиаресурсами информации в прошлом. Автор приходит к выводу, что несмотря на ожидание пользователей на получение достоверной информации из онлайн-ресурсов, которые не предполагают художественное осмысление представляемой информации, медиа-форматы представления истории также довольно далеки от оригиналов. На примере конкретных сокращений опубликованных текстов Котрелев доказывает, что эти медиапроекты не предоставляют реконструкцию того, как событие произошло «на самом деле» и не публикуют исторические источники, а лишь выбирают, по их мнению, самые интересные отрывки, сокращая все остальное, руководствуясь в отборе материалов медийным, а не академическим подходом. Данные выводы полностью совпадают с моим мнением о данных ресурсах, которые предстают более как развлекательный ресурс, направленный на популяризацию истории среди современного поколения, чем как исторические источники современного типа. Стоит также выделить еще один важный момент в оценке неисторичности рассматриваемых объектов - отсутствие у публикуемых на медиаресурсах текстов ссылок. Их наличие позволило бы интересующимся читателям найти оригинал и ознакомиться с полной версией текста, а также повысило бы уровень доверия к текстам.

В статье Котрелева приводятся обдуманные и подтвержденные конкретными примерами выводы о публичной истории в России. Автор отмечает, что проекты “Timebound” и «Проект1917» не могут служить источником для исторических исследований. Медиаресурсы направлены более на популяризацию истории, однако, снимая дистанцию между прошлым и современным, они культивируют антиисторизм.

М.С.

Статья-рецензия П.Т. Контрелева на онлайн-проекты TimeBound и «Проект 1917» имеет ряд существенных недостатков и противоречий. Так, под вопрос ставится то, насколько объективным и тщательным является анализ данных ресурсов. Чётких критериев, которые помогли бы читателю статьи-рецензии оценить фундаментальность и академичность критики профессионального историка, автор не выделяет. Тем не менее, исследователь обговаривает ряд существенных замечаний к проектам. На этом стоит остановиться подробнее.

Первая проблема – недостоверность информации, которая представлена на обоих ресурсах. Сам автор знает и подтверждает тезис разработчиков об отсутствии академических стандартов информации, публикуемой на сайте. Тем не менее, он пишет: «Выбрав, по их мнению, самые интересные отрывки, они сокращают все остальное. Таким образом, естественным образом в отборе материалов доминирует журналистский или медийный, а не академический подход».

Закономерно возникает вопрос – в чём суть данной претензии, если авторы проекта, не являясь историками-профессионалами и не ставя перед собой задачу создания полноценной образовательной и исследовательской платформы, а также открыто заявляя обо всех этих фактах и намерениях, создавали любительский проект?

Кроме того, автор видит решение «проблемы» проекта в создании полнотекстовой и академически оформленной базы использованных источников. Он при этом признаёт, что данный раздел сайта закономерно был бы менее популярным у большинства обывателей, очевидно характеризуя отсутствие у них какого-либо критического взгляда на контент. И здесь тоже возникает вопрос – какой смысл создавать такой раздел, заранее соглашаясь с тем, что большинство читателей дилетанты? Чтобы удовлетворить запросы наиболее взыскательных исследователей-специалистов, единожды посетивших этот сайт? А может быть, для того, чтобы облегчить работу всё тех же специалистов в поиске источников, которые наверняка не будут использовать сайты проектов в качестве источника академически выверенной и достоверной информации?

Весьма нелепым видится и сравнение переосмысления произведений Шекспира в английских театрах начала XX века с «Проектом1917». Модернизация и актуализация художественного вымысла и творческих идей классических произведений возможны и допустимы. Переосмысление же содержания исторического источника называется фальсификацией.

О каком переосмыслении и новых смыслах говорит автор, сравнивая «Проект 1917» с английскими театрами начала XX века? Авторы проекта изменяли только формат подачи, но никак не информационное наполнение. Что означает «прочитать (исторический текст) на языке времени постановки»? Каким образом это возможно без искажения смысла?

Таких вопросов к данной статье можно задать множество. Но всё-таки хотелось бы задать главный из них. Для чего и для кого написана данная работа? Есть ли шанс, что хоть кто-то из зашедших на сайт обывателей-дилетантов станет читать электронный исторический журнал, в котором опубликована статья?

Вполне понятна, например, полемика А.А. Зализняка с А.Т. Фоменко. Она велась публично и состояла в прямой и доказанной фальсификации информации со стороны Фоменко. При этом она подавалась как неоспоримая истина. Вполне понятна также точка зрения С.В. Мироненко на события ноября 1941 г. под Дубосеково и его критический взгляд.

Однако во всех этих случаях критика была обоснованной, чётко сформулированной и понятной. Она была направлена на предоставление корректной информации в связи с её открытой фальсификацией. Учёные не брали на себя роль благодетелей и просветителей, желающих наделить критическим мышлением всех обывателей.

Существенный вопрос к распространению исторической информации и всех спорам вокруг того, нужно или нет её распространять, а также как это правильно делать, заключается в следующем: насколько серьёзными могут быть последствия от неверно воспринятого собственно исторического знания обывателем? Скажется ли это хоть как-то и хоть на чём-то? Должны ли «россияне знать историю своей Отчизны» и кому они это должны? Как же сейчас подавляющее большинство людей живёт без точной информации о том, в какой из летописей описано происхождение новгородского князя Олега и является ли версия Татищева фальсификацией? А как большинство окончивших среднюю школу с трудом вспомнят название некоторых из элементов периодической таблицы Менделеева? Не смешивается ли чисто профессиональное стремление историков к достоверности и проверке источников с не вполне понятным стремлением «дать людям узнать историю великой державы, гражданами которой они являются»?

Это отнюдь не призыв к невежеству и полному забвению «ненужного». Это лишь вопрос о том, как научиться понимать, что критическое мышление – залог интеллектуального поиска. Для того, чтобы сделать востребованным тот самый, так и не созданный авторами «Проекта 1917» раздел с полнотекстовыми документами, необходимо наделить большинство обывателей умением сомневаться и критическим мышлением. Возможно ли это и нужно ли большинству – вопрос явно более высокого порядка.

И.Х.

Во многом мы склонны согласиться с П. Котрелевым, автором рассматриваемой статьи. Однако на некоторые моменты у нас имеется своя точка зрения. Именно они и будут освещены в данной рецензии.

Если обращаться к тексту Котрелева, то можно понять, что проект создавался не для коммерческих целей, однако все равно финансировался сторонними организациями. Таким образом, цель проекта - однозначно не заработок денег; но наличие таких крупных спонсоров как Сбербанк и Яндекс (которые безусловно являются коммерческими компаниями) говорит о том, что целевая аудитория проекта должна быть существенной.

Очевидна цель популяризации исторической науки, что отвечает вышеизложенному тезису о наличии у «Проекта 1917» крупных коммерческих спонсоров. В связи с этим, нам не в полной мере понятны некоторые позиции автора. В частности, проблема «отредактированного» вида итоговых текстов в «Проекте 1917» - при заявленной документальности проекта. Данная позиция автора поддерживается и нами, однако не в полной мере. Им утверждается, что из-за подобного сокращения проект создает псевдознание, и это действительно так. Однако, стоит обратить внимание, насколько эта проблема важна, особенно, если обратиться к целям «Проекта 1917». На наш взгляд, важность этой проблемы несколько преувеличена Котрелевым, т.к. этот проект в первую очередь является популяризатором исторической науки, следовательно, он призван привлечь внимание массового зрителя к определенной проблеме.

Проблема создания псевдознания, очевидно, действительно существует, однако мы не склонны оценивать это как нечто весомое. В конечном итоге, этот проект, как и любой другой популяризаторский, возбудит у некоторого количества пользователей желание ознакомиться с первоисточником лично, следовательно, интересующиеся люди все равно будут ознакомлены с оригиналом, а те, кто просто зашел ради «исторического аттракциона», скорее всего, не будут обращаться к написанному в дальнейшем.

К тому же, совсем неуместным нам кажется дальнейшее рассуждение о «спасении» ситуации путем создания ресурса, который бы содержал в себе весь собранный массив текстов, заявленных в проекте. Этот абзац выглядит абсолютно бессмысленно, если брать во внимание то, что автор осознает бессмысленность данного проекта (который получил бы меньшую популярность при реализации этой затеи). Таким образом, заявленное им «решение» не подходит основным целям проекта, не говоря уже о том, что в этом случае привлечение таких крупных спонсоров вряд ли увенчалось бы успехом.

К тому же нам не кажется уместным сравнение «Проекта 1917» с деятельностью средневековых авторов, которые повсеместно нарушали принцип историзма. Между изображением библейских сюжетов в «современной» (для того времени) обложке и изображением событий 1917 года в формате социальной сети существует существенное различие. А заключается оно в том, что авторы проекта знают о существовании принципа историзма, однако нарушают его намеренно. Впрочем, автор даже не задается вопросом о причинах этого.

Как итог, хотелось бы отметить, что замечания Котрелева во многом имеют основу и поддерживаются нами, ибо тенденции, анализируемые автором рецензируемой статьи, действительно несут в себе немало отрицательного; однако создается ощущение, что им совершенно неадекватно оцениваются те задачи, которые ставили перед собой авторы проекта, и к тому же неадекватно оцениваются условия, в которых этот проект создавался, ибо он хоть и является некоммерческим, однако все же имеет спонсоров.

О.Ш.

Рассматриваемая проблема "осовременивания" истории, ее актуализации сейчас стоит как нельзя остро, поэтому статья П.Т. Котрелева вносит свою лепту по столь неоднозначной проблеме. С одной стороны, она носит закономерный характер: для истории наступил такой момент, когда она может стать абсолютно доступной для каждого человека, что раньше не было возможно.

С другой стороны, этот вопрос встал недавно вследствие того, что человечество вступило в ту эпоху, когда история переосмысливается благодаря современным достижениям, которые меняют жизнь до неузнаваемости. В силу распространения интернета и активного внедрения компьютерных технологий в повседневность многие действия утратили "дистанционность": время совершения действия теперь совпадает с моментом появления реакции на него. По этой причине все чаще говорят о том, что мы живем интегрально.

«Проект 1917» относится именно к восприятию посетителей и пользователей данных ресурсов. Котрелев утверждает, что история воспринимается как обыденность, нет чувства новизны или хотя бы ощущения необычности – контент потребляется точно также, как если бы это были заурядные посты или новости. Как следствие, это ведет к принципу антиисторизма.

Среди своих основных аргументов Котрелев упоминает, что, во-первых, «Проект 1917» обращает внимание своей оболочкой, поэтому содержание сайта воспринимается иначе: для пользователей это игра, где они могут стать не только зрителями, но и участниками событий того времени.

Во-вторых, ввиду того, что часть текстов была отредактирована перед публикацией, чтобы пользователям было удобно их воспринимать, теряется "вкус" исторических источников – очевидно, что теперь они отражают часть реальности 1917 г., но никак не целое. Здесь же еще стоит отметить стремление при подготовке проекта использовать как можно больше источников, чтобы представить противоположные точки зрения, но при публикации посты проходят модерацию, следовательно, даже если выборка источников была репрезентативна, она отражает настроение и мысли тех, кто занимался ее выходом в свет.

Кроме того, подобный подход сам по себе исключает принцип воссоздания реальности той эпохи: раньше не было такого разнообразия средств коммуникаций, и люди по-другому воспринимали реальность. Поэтому говорить об объективности трудно. Таким образом, Котрелев заключает, что «Проект1917» более развлекательный, чем академический. Если стремиться найти баланс, то, по его мнению, стоит лучше разработать базу источников и основные критерии их систематизации, публикации и оценивания.

Важно, что исследуемые П.Т. Котрелевым исторические медиаресурсы являются только первыми пробами пера, поэтому не стоит переносить опыт их использования и на будущие разработки.

* * *

Совокупность приведенных здесь оценок цифровых медиаресурсов, отражающих рефлексии студентов-историков на критическую статью П.Т. Котрелева, представляет интерес с двух точек зрения. Во-первых, это молодежная аудитория, для которой цифровой формат подачи информации привычен, это «их среда». Во-вторых, это мнения будущих профессиональных историков. Как видно из их рецензий, большинство студентов согласны с критической оценкой рассмотренных медиаресурсов публичной истории. Однако это согласие выражено ими с разной степенью поддержки, а в ряде рецензий студенты не разделяют критицизма автора рассматриваемой статьи. Думается, впереди нас ожидают немало дискуссий вокруг проектов цифровой публичной истории.

Библиография

1. 1. Котрелев П.Т. Осовременивание истории: “Timebound” и «Проект1917» // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2017. T. 8. Выпуск 7 (61) [Электронный ресурс].