Office of the military governor and special order officials in the system of local government of Orenburg Krai in the early XIX century

Semenova Nataliya Leonidovna PhD in History Docent, the department of Russian History and Methodology of Teaching History, Sterlitamak Branch of Bashkir State University 453100, Russia, respublika Bashkortostan, g. Sterlitamak, ul. Kommunisticheskaya, 68 natalja_leonid@mail.ru

История формирования и развития системы государственного управления в России продолжает вызывать значительный интерес у историков ^[1]; ^[4]; ^[20]; ^[26]. В современной историографии разрабатываются новые теоретико-методологические подходы; проводится анализ институтов генерал-губернаторской и губернаторской власти; рассматриваются проблемы кадрового обеспечения учреждений ^[17]; ^[19]; ^[32]. Особое значение приобретает изучение регионального измерения системы губернаторской власти ^[2]; ^[21]. Исследовательским вниманием оказались охвачены отдельные учреждения местного управления и органы губернаторской власти в разные исторические периоды: губернские правления, казенные палаты, губернские судебные палаты, приказы общественного призрения.

Целью данной статьи является анализ структуры, функций канцелярии военного губернатора, роли чиновников особых поручений в системе местного управления Оренбургской губернии в первой половине XIX в. Решение данной исследовательской задачи позволит более полно представить, как функционировал институт военного губернатора в одной из отдаленных пограничных провинций Российской империи. Хронологические рамки статьи определяются периодом существования Оренбургского военного губернаторства – с 1796 по 1850 гг. В основу исследования положен структурно-функциональный подход, который предполагает исследование внутренней организации, основных функций и направлений деятельности, кадрового состава учреждений управления. Историко-сравнительный метод дал возможность проследить эволюцию структуры канцелярии военного губернатора в первой половине XIX в.

Источниковую базу составили опубликованные законодательные акты, которые позволяют реконструировать состав, порядок деятельности местных учреждений. Изучение особенностей функционирования органов управления в отдельных губерниях Российской империи возможно на основе делопроизводственных документов, отложившихся в фондах центральных (Российский государственный исторический архив, Российский государственный военно-исторический архив) и местных архивов (Государственный архив Оренбургской области). Многие из документов впервые вводятся в научный оборот. Большой информационный потенциал содержат материалы официальной переписки военных губернаторов с министрами, журналы заседаний Комитета министров, всеподданнейшие отчеты военного губернатора, формулярные списки чиновников. Значительный комплекс источников представлен адрес-календарями Оренбургской губернии первой половины XIXв. Несмотря на то, что их данные требуют тщательной проверки и сопоставления с архивными делопроизводственными материалами, содержащими сведения по учету губернских чиновников, адрес-календари помогают уточнить не количественный, а в большей степени персональный состав губернской администрации.

Историография проблемы не столь обширна. Среди немногочисленных работ, посвященных губернаторским канцеляриям, выделяется работа М. М. Шумилова. Автор проанализировал состав, структуру, оклады чиновников, делопроизводство губернаторских канцелярий и губернских правлений в России в 50-х-80-х гг. XIX в. ^{[41, с. 190]}. По мнению исследователя, в середине XIX в. отсутствовало четкое разграничение функций между губернаторскими канцеляриями и губернскими правлениями, а правители канцелярий участвовали в выработке всех наиболее важных губернаторских решений, оказывая тем самым влияние на ход административного управления ^{[41, с. 190]}. М. М. Шумилов пришел к выводам, что в середине XIX в. роль и значение губернских правлений в системе местного управления падали, а губернаторских канцелярий возрастали. Губернские правления фактически потеряли значение «высших в губернии мест», поскольку произошло перераспределение дел в пользу губернаторских канцелярий ^{[41, с. 192]}.

Изучив высшую администрацию Восточной Сибири в середине XIX в., Н. П. Матханова сделала вывод, что чиновники особых поручений, секретари канцелярий генерал-губернаторов относились к числу «любимчиков» главных начальников края ^{[24, с. 67]}. При занятости военных губернаторов власть правителей их канцелярии быть значительной. Н. П. Матханова особо подчеркнула, что в канцелярии фактически были объединены гражданские чиновники особых поручений, военные адъютанты, офицеры, которые выполняли по сути однотипные поручения.

Исследователь В. А. Иванов, проанализировав численность чиновников местных московских учреждений в середине XIX в., подсчитал, что в 1854 г. в канцелярии московского военного губернатора числилось 43 человека, а по штатам предполагалось 45 ^{[19, с. 178]}. В это число входили и чиновники особых поручений, в том числе и служившие сверх штата. Порядок делопроизводства в канцелярии Архангельского и Олонецкого генерал-губернатора в первой половине XIX в. нашел отражение в исследовании Т. В. Виноградовой ^[3]. Таким образом, в современных исследованиях предпринимаются отдельные попытки изучения канцелярий начальников губерний в XIX в., чиновников особых поручений, определяются их функции в системе местного управления Российской империи, происходит накопление и введение в научный оборот нового фактического материала. Проблема исследования региональных особенностей губернаторских канцелярий пока не привлекала внимание историков.

Оренбургская губерния в конце XVIII-первой половине XIX в. представляла собой отдаленную окраину Российской империи, в которой действовала особая модель управления, обусловленная пограничным положением края, значительной долей коренного военно-служилого населения. Согласно штату Оренбургской губернии, утвержденному 31 декабря 1796 г., ее возглавляли военный и гражданский губернаторы. Военный губернатор находился во главе всего Оренбургского края и отвечал перед императором за все подчиненные ему территории, учреждения и «должности». 18 декабря 1816 г. был образован Отдельный Оренбургский корпус, который объединил войска, размещавшиеся в Оренбургском крае. Военный губернатор был назначен командиром Отдельного Оренбургского корпуса на правах корпусного командира. Гражданский губернатора возглавлял Оренбургскую губернию, которая в конце XVIII в. включала 10 уездов, и подчинялся главному начальнику края ^[28].

Военный губернатора выполнял многочисленные функции через свою канцелярию, которая пришла на смену канцелярии генерал-губернатора. В конце XVIII в. в ее состав входили: секретарь, столоначальник и штат канцелярских служащих, не имевших классных чинов и использовавшихся для переписывания бумаг ^[30]. По штату при военном губернаторе было положено находиться одному адъютанту для выполнения особых поручений главного начальника края.

Канцелярия военного губернатора выполняла секретарские функции. Здесь была сосредоточена вся переписка главного начальника губернии, поступали указы Сената, распоряжения высших органов власти и управления по военным, гражданским и пограничным вопросам, находившимся в ведении главного начальника Оренбургского края. В канцелярию военного губернатора стекались жалобы от населения губернии на медленность в решении дел, о нарушениях закона. Функции и делопроизводство канцелярии во многом дублировали круг дел губернского правления, которое являлось основным административным учреждением в губернии, следило за состоянием органов местного управления, суда, полиции, собирало сведения о губернии и принимало жалобы гражданских лиц на злоупотребления чиновников.

Место чиновников особых поручений, находившихся при оренбургском военном губернаторе, можно определить понятием, которое используется в политологии – «целевая администрация». По словам французского политолога Р. Драго «целевая администрация» – это административные органы для выполнения разового поручения, которые затем могли быть расформированы ^{[16, с. 64]}. Чиновники особых поручений при оренбургском военном губернаторе также выполняли отдельные задания главного начальника края, отправлялись по его приказу в командировки, собирали необходимые сведения о местном населении, о казахских жузах. Преимуществами «целевой администрации», по словам Р. Драго, являлись «легкость на подъем, реалистичность, подвижность», а недостатками – то, что «в рамках государственной службы создается аристократия», своего рода «теплые местечки», в результате, наиболее «динамичные, предприимчивые чиновники, обладающими наилучшими связями, устремляются туда» ^{[16, с. 64]}.

Оренбургский военный губернатор лично определял правителя своей канцелярии и чиновников особых поручений. Это происходило в соответствии с указом императора Александра I от 21 апреля 1803 г. ^{[5, л. 2]}. Так, 2 августа 1803 г. оренбургский военный губернатор Н.Н. Бахметев составил рапорт в Сенат об увольнении от должности правителя его канцелярии надворного советника П. И. Чичагова, который не мог из-за «болезни глаз» продолжить свою службу ^{[5, л. 2]}. В должности правителя Чичагов находился всего год, в 1802 г. он был «пожалован» из поручиков в титулярные советники и определен в канцелярию военного губернатора «по способностям к делам» ^{[5, л. 4]}. Он происходил из дворян, в Бузулукском уезде Оренбургской губернии за ним числилось 65 душ крестьян. Как писал военный губернатор, «должность исправлял с отменным радением и в штрафах не был» ^{[5, л. 4]}.

После П.И. Чичагова правителем канцелярии оренбургского военного губернатора стал надворный советник С.К. Хоменко, который занимал эту должность до 1820 г. ^{[22, с. 204]}. Савва Константинович Хоменко служил при нескольких военных губернаторах– генерале от кавалерии князе Г.С. Волконском, генерале от инфантерии П.К. Эссене. Причиной столь длительного пребывания в должности являлись честность, справедливость и «вообще хорошие качества» правителя канцелярии военного губернатора, о которых писал в своих «Записках» И.В. Чернов ^[18].

Архивные документы, в частности, дело 1804 г. по представлению оренбургского военного губернатора князя Г.С. Волконского в Сенат списков классных чиновников его канцелярии, позволяют проанализировать социокультурный облик ее служащих ^{[6, л. 1]}. В состав канцелярии военного губернатора, согласно штатам 1802 г., помимо правителя, входили следующие классные чиновники: секретарь, четыре столоначальника, переводчик. Секретарь – надворный советник А.Л. Маслов происходил из дворян Рязанской губернии, где за ним числилось 25 душ крестьян, перешел на гражданскую службу с военной. Ему был 41 год. Основные обязанности секретаря состояли в ведении пограничных дел.

Средний возраст столоначальников был 26 лет. Один из них имел чин титулярного советника, трое – губернского секретаря. За исключением губернского секретаря А.В. Корсунского, который происходил из духовного звания, остальные столоначальники были дворянами, имевшими опыт гражданской службы в губернских учреждениях. Сведения об образовании имеются только у А.В. Корсунского, который получил высшее духовное образование, окончив Казанскую духовную академию, «обучался в оной грамматике, риторике, российскому и латинскому языку, географии, всеобщей и церковной истории, математике, философии, богословию, еврейскому, греческому и французскому языку» ^{[6, л. 1]}. До поступления на службу в канцелярию военного губернатора, он был определен учителем. Остальные чиновники, по всей видимости, имели домашнее образование. За титулярным советником М.С. Угличининым в Симбирской губернии числилось 33 души м.п. крестьян. Сведения об имущественном положении других столоначальников отсутствуют. Переводчиком при оренбургском военном губернаторе состоял коллежский асессор К. Бикташев, 48 лет, не имевший ни крестьян, ни недвижимого имущества. Он происходил «из казанских детей», в 1773 г. поступил на гражданскую службу писарем. На окладные жалованья всем членам канцелярии военного губернатора, на посылку нарочных, канцелярские расходы и оплату труда писцов в год выделялось 2600 руб. Таким образом, по своим чинам, имущественному положению, возрасту, уровню образования классные чиновники канцелярии оренбургского военного губернатора соответствовали самой многочисленной группе российского чиновничества 8-14 класса.

В первой половине XIX в. структура канцелярии военного губернатора и число чиновников особых поручений неоднократно менялись. Это было связано с необходимостью приспособить канцелярию к решению стоящих перед ней задач. В 1816 г. канцелярия была разделена на два отделения: по гражданской и по пограничной части ^[9]. Такое деление сделало ее структуру более четкой, и должно было ускорить решение дел, поскольку каждое отделение рассматривало только определенный круг вопросов. В состав первого отделения по гражданской части вошли: секретарь (с жалованьем 500 руб. в год), два письмоводителя (по 300 руб. каждому), три помощника (по 200 руб.), три канцеляриста (по 150 руб.), четыре писца (по 120 руб.), сторож (100 руб.). Отделение по пограничной части включало секретаря (с жалованьем 600 руб. в год), письмоводителя (300 руб.), двух помощников (по 200 руб. каждому), двух канцеляристов (по 150 руб.), переводчика персидского языка (300 руб.), двух переводчиков татарского языка (по 200 руб.) и сторожа. На канцелярские расходы двум отделениям выделялось по 1000 руб. Столько же выделялось на наем квартир. Для двух отделений был определен один казначей с жалованьем 400 руб. в год ^{[9, л. 17]}. Таким образом, канцелярия военного губернатора стала представлять собой более многочисленную структуру, разделенную на два отделения по функциональному признаку. В ее состав входили 30 служащих во главе с правителем, жалованье которого составляло 1200 руб. в год ^{[9, л. 17]}.

Повышение жалованья чиновникам канцелярии военного губернатора в 1816 г. привело к тому, что оклады служащих других губернских учреждений оказались меньше. Например, канцелярские служащие губернского правления получали жалованье от 70 до 120 руб. К военному губернатору стали поступать просьбы о переводе чиновников губернского правления в канцелярию военного губернатора. Служащие объясняли свое желание тем, что на скудное жалованье не могут «содержать себя, детей, родителей и платить за жилье» ^{[9, л. 17]}.

Оренбургский военный губернатор П.К. Эссен, возглавлявший край в 1817-1830-е гг. предлагал решить проблему системно, путем пересмотра штатов всех губернских учреждений. Он писал: «…в отдаленной и пограничной губернии имеется столь мало дворянства, что три уезда – Оренбургский, Верхнеуральский и Троицкий – имеют одного предводителя дворянства. В должности по выборам дворянства определяются не дворяне, но чиновники, сами изъявившие занимать оные»; «… но достойных чиновников весьма мало, поэтому губернское начальство вынуждено определять к оным должностям людей без разборчивости» ^{[10, л. 5]}. П. К. Эссен полагал, что исправить ситуацию можно, если «… завлекать в край способных чиновников из столицы или из других губерний, но без определения им достаточного жалованья это невозможно ^{[10, л. 6 об.]}. Если основные «жизненные товары» в Оренбургской губернии относительно «дешевы», то «отдаленность края, недостаток ремесленников» приводят к тому, что одежду, обувь, мебель приходится покупать очень дорого. Помимо этого, чиновники тратят большие суммы на покупку дров. Военный губернатор предлагал поднять жалованье во всех губернских учреждениях Оренбургской губернии, за исключением канцелярии военного губернатора, полагая, что там оклады членов вполне достаточные ^{[10, л. 9 об.]}.

«Проект учреждения наместничеств» 1816 г. и назначение генерал-губернаторов М.М. Сперанского, А.Д. Балашова, А.Ф. Клокачева заставили правительство вновь обратить внимание на штаты их канцелярий. В ноябре 1820 г. по распоряжению императора Александра I был созван комитет, состоящий из генерал-губернаторов, военных губернаторов, который должен был решить вопрос о новых штатах канцелярий генерал-губернаторов ^{[27, с. 343]}. В проекте, подготовленном комитетом, предполагалось увеличить сумму на штаты канцелярии одной губернии до 20 000 руб. в зависимости от того, сколько губерний вошло в состав генерал-губернаторства. В работе комитета принимал участие оренбургский военный губернатор П. К. Эссен ^{[10, л. 2]}. По мнению Л.Ф. Писарьковой, тот факт, что к разработке новых штатов были привлечены генерал-губернаторы и военные губернаторы свидетельствовало о намерении императора поднять их значение и авторитет ^{[27, с. 343]}. Однако, штаты 1820 г., предложенные комитетом, не были утверждены. К рассмотрению этого вопроса правительство вновь приступило в декабре 1823 г. ^{[27, с. 358]}. Обсуждение затянулось до февраля 1826 г. и завершилось утверждением новых штатов канцелярий генерал-губернаторов ^[29]; ^[31].

По сравнению с 1816 г. было уменьшено число чиновников канцелярии с 30 до 24 и увеличено жалованье служащих ^{[11, л. 3-4]}. Во главе канцелярии оренбургского военного губернатора находился правитель, она по-прежнему состояла из двух отделений: гражданского и пограничного. В состав отделения по гражданской части входили секретарь (окладное жалованье 1200 руб. в год), три его помощника – по полицейской, хозяйственной, судебной частям (по 250 руб. каждому), журналист (750 руб.), казначей (750 руб.), переводчик (1200 руб.), трое старших и трое младших писцов (450 и 300 руб. соответственно) ^{[11, л. 3-4]}. Отделение по пограничной части составили: секретарь (1200 руб. в год), два его помощника (по 750 руб.), журналист (750 руб.), переводчик (450 руб.), четверо писцов (по 300 руб. каждому). На канцелярские расходы правительство выделило 3500 руб. в год. Были предусмотрены экстраординарные расходы на сумму 5000 руб.

В 1827 г. правителем канцелярии оренбургского военного губернатора был коллежский асессор П.А. Шамонин, во главе отделения по пограничной части находился секретарь коллежский асессор Н.И. Оводов, по гражданской части – коллежский секретарь Н.П. Ушаков ^{[23, с. 298-299]}. Чиновником по особым поручениям (с жалованьем 1 500 руб. в год) являлся надворный советник В.Ф. Севердинг.

И.В. Чернов в своих «Записках», вышедших в 1907 г. писал, что при военном губернаторе П.К. Эссене «образованных офицеров и чиновников было мало, в число первых входили светски-воспитанные люди, занимавшие места адъютантов, но делом не занимавшиеся» ^{[18, с. 48]}. Относительно чиновников канцелярии военного губернатора автор отмечал, что «…за исключением правителя и секретаря прочие все малограмотные и не всегда трезвые» ^{[18, с. 48]}. Автор рассказал случай, когда несколько человек этих «господ, порядочно подвыпив в трактире, вздумали идти гурьбой не вечерки, но хозяин, зная их, не пустил, ворота запер запором. Дом был недалеко от крепостного вала, на котором стояло артиллерийское орудие. Толпа чиновников столкнула его, прикатила к дому и, двигая взад и вперед, ударяла в ворота, которые не выдержали и упали» ^{[18, с. 48]}. И.В. Чернов писал, что у военного губернатора были и «способные и достойные помощники», например, инженерный штаб-офицер Г.Ф. Генс, который обратил на себя внимание губернатора и получил место председателя Оренбургской пограничной комиссии. Автор также сообщал, что при П.К. Эссене состоял еще один чиновник особых поручений, сверх штата, его бывший адъютант, полковник Циолковский, который «… отдельной части не имел, а занят был по башкирским делам и в 1834 г. был назначен командующим башкирским войском» ^{[18, с. 55]}.

Современные исследователи, авторы работы о биографиях высших должностных лиц Оренбургской губернии с 1734 по 1917 гг. В.Г. Семенов и В.П. Семенова, писали, что особенно большое значение при оренбургском военном губернаторе П.К. Эссене имел Н.И. Оводов. Правда, авторы назвали его «правителем канцелярии» военного губернатора, хотя он являлся секретарем по пограничной части канцелярии ^{[39, с. 187]}. Опираясь на воспоминания М.А. Корфа, авторы характеризовали его как человека «умного, ловкого и не без образования, но мошенника, каких свет не видел. Сам Эссен ничего не делал, даже бумаг не читал, потому что ничего в них не смыслил. Оводов же давал движение только тем делам, которые входили в его интересы и расчеты» ^{[39, с. 188]}. Даже после отъезда в Санкт-Петербург, П.К. Эссен взял с собой и Оводова, «который вел дела в столице также как в Оренбурге» ^{[39, с. 188]}.

Таким образом, источники личного происхождения, содержащие сведения о составе канцелярии военного губернатора и чиновниках по особым поручениям, в целом, подтверждают выводы социолога Р. Драго, что в рамках этих структур на губернском уровне была создана своеобразная «аристократия», занимавшая «теплые местечки» с хорошим жалованьем и именно здесь служили не только наиболее предприимчивые, но и самые способные чиновники.

Так, оренбургский военный губернатор граф П.П. Сухтелен смог собрать в своем окружении целую «плеяду» чиновников, некоторые из которых впоследствии стали гражданскими губернаторами. Именным указом от 30 апреля 1830 г. статский советник Н.В. Жуковский был назначен «состоять при Оренбургском военном губернаторе для употребления по делам гражданским и пограничным» ^{[37, л. 47-47 об.]}. До назначения в Оренбургский край он служил в Тобольской губернии, председателем губернского правления и «три раза исправлял должность гражданского губернатора», но по состоянию здоровья написал прошение о переводе на службу «в Великорусскую губернию» ^{[37, д. 480, л. 4-4 об.]}. В 1832 г. Н.В. Жуковский был назначен оренбургским гражданским губернатором. П.П. Сухтелен пригласил к себе на службу чиновником особых поручений майора А.И. Середу, который происходил из дворян Полтавской губернии, окончил 2-й кадетский корпус ^[40]. При военном губернаторе В.А. Перовском он служил правителем канцелярии, а затем, в 1843 г., был назначен Вятским гражданским губернатором.

Политику привлечения в край способных чиновников продолжил и граф В.А. Перовский, находившейся в должности военного губернатора с 1833 по 1842 гг. После своего знакомства с губернией, он остался очень недоволен работой канцелярии военного губернатора. В своем первом всеподданнейшем отчете об управлении краем он писал: «…дела тянулись по нескольку лет, есть даже с 1812 г.» ^{[38, л. 1]}. Военный губернатор считал это недопустимым, поскольку вопросы, решаемые в канцелярии главного начальника края, не могли быть «сравниваемыми с делами какого-нибудь судебного места. Канцелярии сия, будучи посредником между местным и высшим начальством, по всем делам своим поступает в переписку как с вышестоящими, так и нижестоящими местами, от которых ожидает решения дел» ^{[38, л. 9]}.

И. В. Чернов в своих «Записках» отмечал, что В. А. Перовский при «…самом вступлении в должность озаботился привлечь себе сотрудников молодых, даровитых и хорошо образованных, и все, что не подходило под эти условия, получало отставку» ^{[18, с. 72]}. В.А. Перовский сделал ставку на усиление именно «целевой администрации» в лице чиновников по особым поручениям. Так, военный губернатор пригласил на службу чиновником особых поручений В. И. Даля, с которым его познакомил их общий друг поэт, учитель русского языка великой княгини, а впоследствии императрицы Александры Федоровны, В. А. Жуковский ^{[25, с. 14]}. Еще до своего приезда в край, 13 мая 1833 г. В. А. Перовский обратился к министру внутренних дел Д. Н. Блудову с отношением о переводе Даля в МВД с чином коллежского асессора и последующим командированием в Оренбургскую губернию ^{[12, л. 21]}. В. И. Даль находился на службе в Оренбургской губернии до 1841 г., до отъезда самого В. А. Перовского, а затем был переведен на службу в МВД.

В 1833 г. В. А. Перовский ходатайствовал перед статс-секретарем управляющим 1-м Отделением С. Е. И. В. Канцелярии А. С. Танеевым «…иметь при себе служащего под начальством Вашим камер-юнкера надворного советника Н. Н. Дурасова с сохранением при нем звания старшего чиновника 1-го Отделения С. Е. И. В. Канцелярии и получаемого им жалованья» ^{[13, л. 1-1 об.]}. Как свидетельствует формулярный список, в 1819 г. Н. Н. Дурасов окончил Царскосельский лицей, получив за «успехи в науках» похвальный лист, и был определен в департамент разных податей и сборов министерства финансов помощником столоначальника ^{[13, л. 1-1 об.]}. С 1826 г. он поступил на службу в С. Е. И. В. Канцелярию с жалованьем в 2000 рублей. Прошение военного губернатора было удовлетворено. Статс-секретарь А. С. Танеев писал Перовскому, что император «уважает недостаток чиновников и соизволил, чтобы Дурасов числился только во временной командировке, оставаясь старшим чиновником С. Е. И. В. Канцелярии с сохранением получаемого им жалованья» ^{[13, л. 1-1 об.]}.

Оренбургскому военному губернатору по штату полагался только один чиновник особых поручений. Но, как свидетельствуют материалы делопроизводства, в 1833 г. при В. А. Перовском находились два гражданских чиновника. В 1837 г. к нему был определен третий сверхштатный чиновник особых поручений, который управлял канцелярией командующего Башкиро-мещерякским войском ^{[34, л. 10 об.]}. Помимо гражданских чиновников особых поручений, при В. А. Перовском, как командире Отдельного Оренбургского корпуса, объединившем все войска края, как регулярные так и нерегулярные, находились шесть военных чиновников особых поручений ^{[13, л. 1-1 об.]}.

Военный губернатор имел возможность принимать сверхштатных чиновников особых поручений благодаря тому, что его в распоряжении находился «ежегодный денежный кредит для разных улучшений в тамошнем крае» ^{[33, л. 1-1 об.]}. До февраля 1835 г. эта сумма составляла 10 000 руб. 13 февраля 1835 г. В. А. Перовский писал министру финансов Е. Ф. Канкрину, что «управляя обширнейшим Оренбургским краем», он встречает «…непреодолимые препятствия для улучшения по совершенному недостатку средств в моем распоряжении», на хозяйственные нужды средств не хватает совсем. Военный губернатор просил министра увеличить ежегодный кредит до 25 000 руб. с предоставлением обязательного отчета о расходовании денег. Министр финансов «не нашел препятствий к открытию кредита», а император Николай I поставил свою резолюцию: «Быть по сему» ^{[33, л. 1-1 об.]}.

Еще одним предложением военного губернатора В.А. Перовского было учреждение при канцелярии особого отделения прошений ^{[36, л. 22]}. Необходимость этого шага военный губернатор объяснял тем, что в канцелярии военного губернатора скапливалось огромное количество дел: письма, прошения, рапорты от губернских учреждений и частных лиц. Жители края по всем вопросам обращались сразу к военному губернатору. Однако, несмотря на большое влияние В.А. Перовского при дворе, это предложение не было поддержано правительством и структура канцелярии военного губернатора осталась в прежнем виде.

Самое значительное преобразование канцелярии военного губернатора в первой половине XIX в. произошло во время управления Оренбургским краем генерала от инфантерии В. А. Обручева. 14 декабря 1843 г. военный губернатор представил рапорт на имя военного министра А.И. Чернышева, в котором обстоятельно доказывал необходимость разделения гражданского отделения канцелярии на две части: собственно гражданское и отделение по иррегулярным войскам, поскольку неофициальное разделение уже существовало. В.А. Обручев писал, что реформы казачьих войск 1840 г., значительно увеличили состав, территорию Оренбургского казачьего войска, изменили его военно-административное устройство и управление, вызвали рост делопроизводства по хозяйственным вопросам. Поэтому возникла необходимость официального разделения и создания отделения по иррегулярным войскам с собственным штабом ^{[15, л. 6]}.

Предложения В. А. Обручева вызвали неоднозначную оценку и большие сомнения в департаменте военных поселений. Правительство посчитало более целесообразным все дела по иррегулярным войскам – военные и гражданские – передать в штаб Отдельного оренбургского корпуса. Тем не менее, в ноябре 1844 г. военный министр на основании рапорта В. А. Обручева подготовил представление императору Николаю I о разделении гражданского отделения на две части. 7 ноября 1844 г. это представление было подписано императором, был утвержден новый штат канцелярии оренбургского военного губернатора ^{[15, л. 36]}.

По новому штату канцелярия состояла из трех отделений: по гражданской части, по иррегулярным войскам, по пограничным делам. Во главе канцелярии по-прежнему находился правитель. Его жалованье составляло 857 руб. и столовые деньги 428 руб. в год. Отделение по гражданской части состояло из восьми членов: начальника, двух столоначальников, двух помощников, трех писарей. Самое высокое жалованье полагалось начальнику – 728 руб. (включая «столовые деньги»). Столоначальники получали по 484 руб. каждый, помощники – по 200 руб., а писари – всего по 17 руб. каждый ^{[15, л. 15]}. Отделение занималось определением на службу и увольнением чиновников, вело учет и оформляло отпуска, награды, чины, пенсии, дополняло и изменяло штаты, проводило дворянские и городские выборы, ведало благоустройством городов и устройством в них пожарной части, пресекало злоупотребления чиновников, выполняло функции призрения, собирало сведения о состоящих под надзором полиции, о приезжающих и выезжающих из губернии, составляло отчеты в вышестоящие инстанции – министрам, в Сенат, занималось рекрутскими наборами, недоимками, торгами, делами о тептярском и бобыльском населении ^{[15, л. 6]}.

В состав отделения по иррегулярным войскам входили девять служащих: начальник, двое столоначальников, двое помощников, трое писарей из кантонистов. Окладные жалованья служащих этого отделения соответствовали окладам чиновников гражданского отделения. К компетенции отделения относились дела по Оренбургскому, Уральскому, Башкиро-мещерякскому казачьим войскам, определение и увольнение людей со службы, отпуска, чины, награды, изменения в управлении войсками, штаты, мероприятия против эпидемий, состав войска, заведование войсковыми и станичными лесами, меры по развитию промышленности и торговли, по пресечению беспорядков, рассмотрение уголовных дел, спорных вопросов по войсковому имуществу, недоимкам ^{[15, л. 6]}.

Отделение по пограничной части занималось вопросами управления казахской степью: назначением и увольнением чиновников, определением жалованья, наград, рассматривало уголовные иски между казахами, а также между казахами и линейными жителями, контролировало кочевание при линии и денежные сборы за него. В отделении велось все делопроизводство, касающееся отношений с соседними среднеазиатскими ханствами. Кроме того, здесь были сосредоточены дела по Неплюевскому кадетскому корпусу. По штату в отделении полагалось иметь начальника с жалованьем и столовыми в размере 728 руб., одного столоначальника (485 руб.), двух помощников (по 200 руб. каждому), трех писарей из кантонистов (по 17 руб. каждому), двух журналистов (по 300 руб.), экзекутора и казначея (по 342 руб.), переводчика (150 руб.) ^{[15, л. 6]}.

По новому штату при военном губернаторе сохранялись два чиновника особых поручений ^{[14, л. 4]}. Они сопровождали военного губернатора во всех поездках, доставляли приказы и предписания в войска, осуществляли ревизию присутственных мест, войск, собирали материалы для составления всеподданнейших отчетов.

В таком виде канцелярия оренбургского военного губернатора просуществовала до начала 1851 г., когда в результате крупных административно-территориальных преобразований, создания Самарской губернии, образования оренбургского и самарского генерал-губернаторства, ее структура претерпела серьезные изменения и была преобразована в канцелярию генерал-губернатора.

Таким образом, в конце XVIII-первой половине XIX в. канцелярия военного губернатора и чиновники особых поручений являлись частью системы учреждений губернаторской власти обширного Оренбургского края. Канцелярия военного губернатора выполняла секретарские функции. В ней была сосредоточена вся перепискам по вопросам военного, пограничного и гражданского управления краем. Функции канцелярии военного губернатора частично переплетались с губернским правлением, штабом Отдельного оренбургского корпуса, войсковыми канцеляриями казачьих войск, органами гражданского управления. Это приводило к росту делопроизводства и затягивало решение вопросов. В первой половине XIX в. правительство не смогло решить это противоречие, только во второй половине века были более четко регламентированы полномочия губернаторских канцелярий и губернских правлений.

Формальный статус канцелярии военного губернатора был не высок, но личное участие военного губернатора в подборе руководителей канцелярии, размеры окладного жалованья чиновников, сосредоточение делопроизводства по всем вопросам управления, всей переписки военного губернатора «сверху» и «снизу», «секретных и не терпящих отлагательств» вопросов, придавали ей особое значение.

Анализ эволюции структуры канцелярии оренбургского военного губернатора в первой половине XIXв. позволяет сделать вывод, что правительство, учитывая управленческую специфику Оренбургского края, стремилось приспособить ее устройство к особенностям власти главного начальника края. Об этом свидетельствует образование в штате канцелярии отделений по гражданской, пограничной частям и иррегулярным войскам. Довольно высокое, по сравнению с другими губернскими учреждениями, жалованье чиновников канцелярии подтверждает тот факт, что император стремился поддержать главного начальника Оренбургского края.

Штат оренбургского военного губернатора, являвшегося в первой половине XIX в и командиром Отдельного Оренбургского корпуса, предусматривал наличие чиновников особых поручений как гражданских, так и военных. Они выполняли адъютантские функции. Военный губернатор был заинтересован в оперативном решении дел, поэтому старался подбирать на эти должности молодых, образованных, способных чиновников, имевших опыт службы. Чиновники особых поручений исполняли приказы главного начальника края, связанные с командировками, переговорами, сбором сведений по тем или иным вопросам, составлением отчетов. В этом отношении они действительно являлись представителями «целевой администрацией». Как показывает административная практика Оренбургской губернии в числе чиновников особых поручений были ученые, талантливые администраторы, оставившие заметный след в истории края.