Medieval materials of the Ufa-III hillfort (based on excavations conducted by M. H. Sadykova in 1969)

Kolonskikh Aleksandr Gennad'evich Junior Scientific Associate, Kuzeev Institute for Ethnological Studies – Branch of Ufa Federal Research Centre of the Russian Academy of Sciences 450077, Russia, respublika Bashkortostan, g. Ufa, ul. Karla Marksa, 6 kontrobazzz@mail.ru

Введение. Настоящая работа является публикацией средневековых материалов керамической коллекции памятника археологии «Городище Уфа-III» из раскопок М. Х. Садыковой 1969 г. Полевые исследования проводились в связи с планированием постройки на данной территории жилых домов. Информация о раскопках городища обнаружена в виде рукописи, сопровождающейся чертежами, схемами и таблицами. Данная рукопись хранится в научном архиве Института этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева УФИЦ РАН. Отчёт М.Х. Садыковой о раскопках 1969 г., судя по всему, не был сдан на хранение в научно-отраслевой архив Института археологии РАН ^[19]. Поэтому его рукописный вариант является единственным источником о проведении научных археологических полевых исследований на площадке памятника «Городище Уфа-III».

Актуальность исследования напрямую связана со слабой изученностью средневековых поселенческих объектов региона в целом. Сам памятник в настоящее время практически полностью уничтожен плотной городской застройкой, поэтому его дальнейшие исследования весьма затруднительны. Данные о памятнике нередко фигурируют в обобщающих работах, где представлены почти исключительно точкой на археологической карте региона, Уфимского полуострова, отдельного хронологического этапа, либо археологической культуры. В публикациях можно встретить характеристику исследуемого объекта, как «самый непонятный памятник эпохи Средневековья на территории Уфимского полуострова» ^{[1, с. 69–70]}, либо «поселение с условным названием городище Уфа-III» ^{[11, с. 175]}.

Исследование посвящено средневековым материалам памятника, хорошо известного исследователям региона, расположенного в историческом центре современного мегаполиса, но до сих пор не введенным в научный оборот. Исходя из поставленной цели, предполагается решение нескольких задач. Во-первых, это локализация городища и уточнение данных о его современном состоянии на основании информации из архивных источников и опубликованных работ. Во-вторых, обработка археологической коллекции и анализ керамической серии эпохи средневековья из раскопок М. Х Садыковой 1969 г., для последующего создания типологии и культурно-хронологической атрибуции материалов. Важной задачей является обобщение имеющихся данных, а также определение места городища Уфа-III в поселенческой структуре Уфимского полуострова.

История изучения и локализация. Памятник открыт П. Ф. Ищериковым в 1953 г. ^{[3, с. 3–5]}. Первооткрыватель локализует объект на территории квартала с ул. Фрунзе (современная ул. Заки Валиди) к юго-востоку от стрелки которой оканчивается ул. Пушкина, за глубоким оврагом.

В 1969 г. охранные раскопки памятника провела М. Х. Садыкова. На территории городища Уфа-III были заложены два раскопа, материалы которых используются в настоящей работе ^[19]. По данным М. Х. Садыковой городище Уфа-III находится на правом берегу р. Белой в южной части города и занимает мыс, ограниченный с трех сторон (восточной, южной и западной) оврагами. Топографический план площадки памятника, снятый М. Х. Садыковой (рис. 1) включает в себя как мыс непосредственно городища Уфа-III, так и расположенный к северу (через овраг) мыс городища Уфа-II. На момент исследования по территории городища проходили улицы Фрунзе (ул. Заки Валиди), Тукаева и Ново-Мостовая. Автор раскопок отмечает сильные разрушения поверхности памятника и его культурного слоя.

Разведочные работы на освобожденной от построек территории южной части памятника в 1974 г. проведены Н. Г. Рутто ^{[18, с. 2–3, рис. 4]}. Исследователем обнаружены фрагменты культурного слоя, представленные 250 фрагментами керамики бахмутинского, романовского типов, а также материалами Нового времени.

В 1991 г. памятник осмотрен В. В. Овсянниковым ^{[13, с. 3–5, 26, рис. 5]}. По данным исследователя городище находится в районе исторического центра г. Уфы на мысу коренной террасы образованном краем террасы и глубоким оврагом. К северу, на соседнем мысу находится городище Уфа-II. В момент осмотра по городищу проходило пересечение ул. Воровского и Фрунзе (ул. Заки Валида) Автор отмечает, что памятник полностью разрушен в ходе строительства развязки у автомобильного моста через р. Белая.

В ходе инвентаризации 2011 г. памятник осмотрен Н. Б. Щербаковым и И А. Шутелевой ^{[22, с. 48, рис. 210–216]}. Судя по топографическому плану, граница объекта была перемещена исследователями на север в район парка им. Аксакова. Целесообразность данного перемещения не находит подтверждения у предыдущих исследователей и не подтверждается материалами авторов отчёта. В этом же году археологическое наблюдение на прилегающем к памятнику участке строительства жилого дома проведено М. М. Румянцевым ^{[17, с. 49, рис. 13]}. Зафиксированные исследователем локальные участки культурного слоя (керамика бахмутинской и турбаслинской археологических культур, гончарная керамика Нового времени, погребение) вероятно, являются не новой крайней точкой локализации городища Уфа-II, как предполагает М. М. Румянцев, а сохранившимися фрагментами культурного слоя городища Уфа-III.

Последние данные об исследовании городища Уфа-III находятся в отчете И. А. Шутелевой ^{[21, с. 12–16, рис. 12,13]}. Однако, локализация объекта в соответствии с данными исследователя не может быть соотнесена с имеющейся информацией о местонахождении городища. И. А. Шутелева определяет место расположения памятника северо-восточнее стрелки городища, в соответствии с топографией на противоположном мысу, разделенном в свое время ручьем. Вероятнее всего зафиксированный исследователем культурный слой имеет отношение к неизвестному ранее археологическому объекту, либо может быть соотнесен с памятником «Уфа-34, поселение».

Описание раскопов. В Научном архиве Института этнологических исследований им. Р. Г. Кузеева Уфимского федерального исследовательского центра Российской академии наук хранится «Отчет по итогам исследований археологических памятников г. Уфы и его окрестностей в 1969 г.». Отчет представляет собой рукопись на 13 листах, а также иллюстрации, чертежи и схемы.

В 1969 г. М. Х. Садыковой были предприняты охранные раскопки на площадке памятника «Городище Уфа-III». Экспедиция состояла из М. Х. Садыковй (начальник отряда), С. М. Васюткина, Ю. А. Морозова, В. Я. Козырина, А. А. Садыкова, Б. Б. Агеева, членов археологического кружка, Дворца пионеров, учащихся 21, 97, 117 школ г. Уфы. Время работы экспедиции – с 15 июля по 21 октября 1969 г. На территории городища Уфа-III были заложены два раскопа.

Рис. 1. План городища Уфа-III М. Х. Садыковой 1969 г. (копия в электронной обработке А. Г. Колонских 2018 г.)

Раскоп 1 отмечен на топографическом плане городища (рис. 1). Первоначально раскоп имел вид траншеи длиной 4 м и шириной 1 м, разбитой на 4 квадрата. В квадрате 4 были выявлены скопления золы и костей уходившие за пределы раскопа, поэтому М. Х. Садыковой было решено увеличить раскоп, прирезав к нему еще 7 квадратов размером 1 кв. м каждый, и раскоп, таким образом, получил Т-образную форму.

В итоге на площади раскопа 1 обнаружен очаг, большое количество фрагментов керамики, обломки костей домашних животных, изделия из железа, кости и глины. Очаг был выявлен на глубине 60 см. На этой глубине в квадрате 4 были обнаружены скопления углей, керамики, костей, почва на всей площади квадрата сохранила следы воздействия огня.

Далее следы очага фиксировались на участке квадратов 3-11 вплоть до глубины 1,6 м. На всём протяжении раскопа очажное пятно было насыщено фрагментами, так называемой русской керамики и керамики эпохи средневековья, обожжённой глины, костей, обломками отдельных кирпичей и золы. Таким образом, средневековый слой городища на участке квадратов 3-11 прорезает поздний очаг заполненный материалами Нового времени.

Информация о втором раскопе очень лаконична, не имеет точной привязки к местности, описаний стратиграфии, находок и общей ситуации на раскопе.

Раскоп 2 заложен на месте бывшего фруктового сада. Он имел форму траншеи длиной 5 м шириной 1 м, был разбит на пять квадратов размером 1 кв. м каждый. Культурный слой на обоих раскопах представлен фрагментами керамики, обломками костей домашних животных, изделий из железа, кости, камня; остатков золы, углей и обожженных кирпичей.

Описание коллекции. В научных фондах ИЭИ УФИЦ РАН хранится коллекция раскопок М. Х. Садыковой 1969 года городища Уфа III (ОФ 442). Всего коллекция насчитывает 1462 фрагмента керамики эпохи раннего средневековья и Нового времени, 3 пряслица, 2 железных гвоздя квадратного сечения со сферической шляпкой, 5 фрагментов тиглей и 1 кости со следами обработки. На основании Книги поступлений основного фонда и коллекционной описи в фондах числится 336 предметов представленных наиболее информативными фрагментами сосудов, которые отражают конструктивные особенности керамической коллекции – это орнаментированные стенки, венчики, придонные части и днища сосудов. Не приняты в коллекцию 1126 фрагмента, однако они составляют ее неотъемлемую часть и были учтены при описании коллекции в данной публикации. Индивидуальные находки в данной работе не представлены.

Средневековая керамика. Наиболее ранние в хронологическом плане материалы исследуемой коллекции городища Уфа-III из раскопок М. Х. Садыковой 1969 г. представлены 370 фрагментами лепных сосудов, что составляет четвертую часть общего количества. Во-первых, это широко распространенные в Приуралье группы керамики бахмутинской, турбаслинской и кушнаренковской археологических культур, во-вторых, – единичные фрагменты, морфологические особенности которых не являются характерными для местных керамических традиций.

В соответствии с описанием керамической коллекции М. Х. Садыковой лепная керамика представлена исключительно орнаментированными и неорнаментированными стенками. Все верхние части сосудов, по мнению автора раскопок, относятся к круговой керамике Нового времени. Однако при работе с коллекцией обнаружилась иная ситуация – 61 фрагмент венчиков по характеру изготовления принадлежит лепным сосудам. Этот материал, а также фрагменты лепных стенок сосудов стали основой для характеристики керамической серии эпохи раннего средневековья.

Керамика бахмутинской археологической культуры насчитывает 241 фрагмент (63 % средневековых материалов керамической коллекции) (рис. 2, 1-4) орнаментированных и неорнаментированных венчиков, стенок, а также два округлых днища. Морфологические особенности форм позволяют реконструировать 11 фрагментов верхних частей сосудов. Данная керамическая серия представлена сосудами средних пропорций с невысоким, слабо отогнутым устьем и плавным переходом к тулову, орнаментированных ямочными вдавлениями (44 фрагмента).

Рис. 2. Культурные группы лепной керамики Городища Уфа-III

Обработка внешней поверхности вероятнее всего произведена в виде заглаживания гладким предметом, внутренняя поверхность чаще имеет более грубые следы заглаживания, характеризующиеся многочисленными параллельными бороздами. Примесями в составе формовочных масс выступают песок различных фракций (от мелкого до крупного) и/или дресва. Данная керамика хорошо известна по поселениям бахмутинской культуры и широко распространена на территории всего Уфимско-Бельского междуречья. Время бытования данной керамики приходится на III–VII вв. н.э.

Следующая культурная группа «турбаслинско–романовская» ^{[5, с. 10]} объединяет 99 фрагментов лепных сосудов различного качества обработки, с примесью мелкого песка, шамота, довольно часто – дресвы (рис. 3). Поверхность сосудов грубая, часто заглажена, реже встречаются следы лощения. Реконструкция форм сосудов произведена на основе 22 фрагментов верхних частей сосудов. Керамика этой группы имеет большое разнообразие, ярко выраженное в различиях форм, размеров и профилировки верхних частей сосудов. Часто керамика турбаслинского и романовского типа имеет схожую морфологию, но при этом различается по составу формовочных масс. Ряд исследователей объединяет данные типы в один – турбаслинский ^{[11, с. 147] [20, с. 36–39]}. В соответствии с другим мнением на среднебельских поселениях эпохи раннего средневековья (группа поселений у с. Романовка, Ново-Турбаслинское-II и Кушнаренковское селище, городища Уфа-II и Уфа-III) преобладает керамика романовского типа, являющаяся локальным вариантом именьковской археологической культуры ^{[8, с. 59–60] [12, с. 67] [16, с. 33–36]}. В состав данного типа включается плоскодонная лепная керамика с характерными защипами и насечками по срезу устья с грубо обработанной поверхностью, а иногда доведенной до лощения, формовочные массы характеризуются примесью шамота. Таким образом, уровень разработанности данной темы, а также большинство дифференцирующих признаков не дают возможности чёткого разделения керамического комплекса на романовский или турбаслинский. Ко всему прочему в настоящее время неизвестны однослойные поселения с керамикой только турбаслинского или только романовского типа, почти всегда в культурном слое площадок памятников они залегают совместно. Поэтому описанию данной керамической серии уделяется особое внимание, а наименование сохраняется как «турбаслинско-романовская» группа.

Тип 1 объединяет 4 венчика с орнаментом по срезу устья (рис. 3, 1-2). В двух случаях орнамент нанесен в виде защипов, два других орнаментированы оттисками продолговатых предметов. Сосуды данного типа относительно крупных размеров, реконструируемая высота 25–30 см, диаметр горла 20–23 см. Все фрагменты имеют короткую отогнутую шейку и профилированный переход в тулово (плечо). Поверхность сосудов светло-серых и светло-коричневых оттенков, заглажена. Основные примеси в формовочных массах представлены песком и шамотом. На первый взгляд именно этот тип больше остальных подходит под описания «романовской керамики» наличием орнамента на срезе устья, составом формовочных масс, размерами и формами. С другой стороны, украшенные аналогичным способом сосуды, схожих форм и пропорций встречаются в материалах Улукулевского селища ^[6] – поселения, которое рядом исследователей характеризуется как сугубо турбаслинское ^{[2, с. 12] [7, с. 189] [16, с. 36]}.

Тип 2. Неорнаментированные, слабопрофилированные сосуды (3 фрагмента) с короткой шейкой, средних пропорций, диаметр горла от 17 до 21 см, реконструируемая высота 20-22 см (рис. 3, 3-4).

Тип 3. Один фрагмент данной группы принадлежит сосуду с короткой сильно отогнутой шейкой, выраженным плечом в месте перехода к тулову и уплощенным срезом устья (рис. 3, 5).

Тип 4. Включает в себя три фрагмента с высокой шейкой и слабо профилированным переходом к тулову (рис. 3, 6-7).

Тип 5. Представлен двумя фрагментами сосудов с высокой шейкой (рис. 3, 8-9). Данные образцы имеют резкий профилированный переход к тулову (плечо) и уплощенный срез устья.

Описанные выше типы, не могут быть интерпретированы ни как исключительно романовские, ни как «чисто турбаслинские», так как имеют аналогичные формы, но при этом различаются по составу формовочных масс и внешней обработке. Примесями в данных фрагментах керамики могут выступать как мелкий песок и шамот в хорошо отмученном тесте, так и крупные (более 2 мм) фракции шамота и дресвы. То же касается обработки внешней поверхности, которая представлена грубым заглаживанием и лощением отдельных фрагментов.

В тип 6 объединены 11 фрагментов «миниатюрных» сосудов (рис. 3, 10-14). Данная керамическая серия характеризуется небольшими размерами (реконструируемый диаметр горла, а также высота сосудов варьируются в пределах 7-13 см), хорошей обработкой поверхности, тонкими стенками и схожими формами. Примеси в основном представлены мелким песком, реже шамотом.

Этот тип керамики встречается практически на всех поселениях среднего течении р. Белой (городища Имендяшевское, Уфа-II, Уфа-III, Улукулевское, Романовское-II и Романовское-III селища) ^{[5, с. 12–13]}.

Рис. 3. Турбаслинско-романовская керамика городища Уфа-III

К «турбаслинско-романовской культурной группе также относятся 11 фрагментов нижних частей сосудов (рис. 3, 15-17). По форме все днища плоские, имеют примеси в формовочных массах в виде песка и шамота, поверхность достаточно грубая, несмотря на обработку в виде заглаживания. Сохранность 8 фрагментов в соответствии с формой поперечного профиля позволяет выделить четыре типа днищ:

- простые, без закраины – 1 фрагмент (рис. 3, 15);

- с «поддоном» – 6 фрагментов (рис. 3, 16);

- с закраиной – 1 фрагмент (рис. 3, 17).

Судя по характеру обработки, примесям шамота в глиняном тесте к материалам данной керамической серии относится также и фрагмент стенки лепного сосуда с ручкой.

Несмотря на то, что более дифференцированная культурная атрибуция описанной выше группы на данном этапе затруднительна, эта керамическая серия имеет чёткую хронологию и датируется в пределах V-VII вв. н.э.

В коллекцию входят три фрагмента стенок сосудов кушнаренковской археологической культуры, памятники которой были широко распространены на Южном Урале в VI – VIII вв. н.э. (рис. 2, 5-6). Реконструкция размеров и форм данных сосудов не представляется возможной в виду плохой сохранности керамического материала. Все фрагменты украшены орнаментом в виде горизонтальных параллельных линий, горизонтальных коротких взаимопересекающихся насечек, два образца имеют следы оттисков гребенчатого штампа. Данная керамическая серия представлена тонкостенными сосудами, с примесью мелкого песка, цвет фрагментов темно серый.

Наряду с описанными культурными группами, распространенными на территории Южного Приуралья, в коллекции городища Уфа-III встречены единичные фрагменты сосудов плохой сохранности, а также не имеющие массовых аналогий в материалах памятников региона.

Один из фрагментов представляет собой стенку терракотового оттенка с примесью мелкого песка (рис. 2, 7). Сохранившаяся часть является плечиком – местом перехода шейки, в тулово оформленного небольшой ступенькой. Толщина 5-6 мм. Орнаментация выполнена в виде прочерченных зигзагообразных линий. Наиболее близкие аналогии данному фрагменту, судя по составу глиняного теста, форме и орнаменту, встречаются в серии имендяшевской керамики и могут быть датированы в пределах III – V вв. н.э.

Другой фрагмент стенки также имеет примесь песка в хорошо отмученном тесте, поверхность заглажена. Цвет светло и темно коричневый. Толщина фрагмента 4 мм. Орнамент представляет собой отпечатки штампа в виде четырех подтреугольных вдавлений (рис. 2, 8).

Третий фрагмент стенки сосуда темно серого оттенка с примесью мелкого песка, толщиной 4 мм, орнаментирован штампом схожим с оттиском перевитого шнура (шнуровой орнамент?!) (рис. 2, 9). Подобная керамика встречается в материалах Кансиярского, Юмакаевского и Баженского городищ бахмутинской культуры совместно с раннебахмутинской и «чандарской» (позднебахмутинской), а следовательно может быть датирована в широком диапазоне III – VII вв. н.э. ^{[9, с. 154. Табл. 33. 7, 11] [11, с. 43] [17, с. 225. рис. 6. 6, 9]}.

Затруднительной является культурная атрибуция трех фрагментов неорнаментированных стенок сосудов темно-серого оттенка, с примесью песка и шамота (рис. 2. 11, 12). Вероятно, данные фрагменты принадлежат одному и тому же сосуду. Их поверхность хорошо обработана лощением. Исходя из формы, можно предполагать, что это фрагменты небольшого округлого тулова, либо чаши.

Не находит прямых аналогий в керамических сериях региона и хорошо сохранившаяся верхняя часть небольшого сосуда (в составе трех фрагментов) с отогнутой шейкой, насечками по срезу устья и орнаментом в виде прочерченных пересекающихся линий и одной горизонтальной линией по шейке сосуда (рис. 2, 13). Данный фрагмент лепного сосуда имеет примесь шамота.

Интересным фактом является наличие в коллекции городища Уфа-III из раскопок М. Х. Садыковой 18 фрагментов с примесью раковины (рис. 2, 14-19). Все они не имеют орнаментации. При этом среди них встречен фрагмент венчика. Данный фрагмент принадлежал сосуду с короткой и сильно отогнутой шейкой, а также профилированным переходом в раздутое тулово. Срез устья округлый, основная примесь – раковина, цвет светло коричневый. Керамика с примесью раковины обнаружена В. В. Овсянниковым на городище Уфа-III в составе чандарского (позднебахмутинского) типа ^{[13, с. 4]}. С другой стороны по характеру обработки, конструктивным особенностям, составу формовочных масс, данная группа керамики находит аналогии в материалах селищ Воронки, Курочкина гора-1 и поселения Курочкина гора-2, памятников кара-абызской археологической культуры на территории «Уфимского полуострова» ^{[4, с. 74] [15, с. 304–309]}. Исходя из этого возможно предположение, что площадка поселения могла использоваться в эпоху раннего железного века. Данный вывод вполне вероятен в свете имеющейся археологической округи, а именно наличию материалов раннего железного века в погребениях Ново-Уфимского могильника и культурном слое городища Уфа-IV. Эти памятники расположены в непосредственной близости (1-2 км) к городищу Уфа-III.

Заключение. Таким образом, проведенное исследование позволило охарактеризовать средневековые материалы памятника «городище Уфа-II» основываясь на данные стационарных археологических исследований М. Х. Садыковой 1969 г.

В соответствии с имеющейся информацией площадка памятника располагалась на мысообразном выступе террасы ограниченном оврагами, занятым асфальтовым полотном проезжей части современной ул. Заки Валиди и прилегающими дворами домов №№ 74-85 и 60-66. Стрелка мыса снесена в ходе строительства пр. Салавата Юлаева, а на её месте в настоящее время расположен автомобильный мост. Овраги, ограничивающие площадку мыса, засыпаны, однако и сегодня отчётливо фиксируются. Вопрос о границе памятника с напольной стороны остается открытым, при этом можно предположить, что северная граница поселения зафиксирована М. М. Румянцевым в ходе работ 2014 г.

Основные материалы эпохи средневековья из коллекции раскопок М. Х. Садыковой 1969 г. позволяют определить хронологические рамки функционирования памятника в пределах III – VII вв. н.э. Керамика с примесью раковины, находящая аналогии в гончарстве кара-абызской археологической культуры, позволяют предполагать возникновение поселения на месте «городища Уфа-III» в эпоху раннего железного века.

Повторное заселение территории городища согласно историческим сведениям происходило в начале XVIII в. Об этом свидетельствует наличие в материалах раскопа гончарной керамики восстановительного обжига. В настоящее время территория памятника полностью занята современными постройками и коммуникациями. Сохранность памятника неудовлетворительная.

Очевидно, что средневековый слой памятника нельзя назвать насыщенным. Основываясь на идентичности средневековых материалов с соседним поселением (городище Уфа-II), вполне убедительным может считаться тезис о вероятном периферийном значении памятника «городище Уфа-III» по отношению к городищу Уфа-II. Ко всему прочему, мы не обладаем сведениями о наличии укреплений городища, данных о существовании каких-либо фортификационных сооружениях тоже нет, а потому не стоит отбрасывать предположение о неукрепленном характере поселения.