The Concept of 'Lags' and 'Explosions' in Classifying Holidays

Mostitskaya Natalia Dmitrievna ORCID: 0000-0001-8774-0375 Doctor of Cultural Studies Docent, Head of Graduate School, State Institute of Art Studies 125009, Russia, g. Moscow, per. Kozitskii, 5, kab. 25 mozt@rambler.ru Other publications by this author

Несмотря на многообразие типологических моделей праздников в современной культурологической, социологической и философской литературе, синтетический подход в культурологическом знании, все чаще включающий в свою орбиту теории из естественнонаучных дисциплин, позволяет создавать новые модели для анализа феномена праздника. В частности, в качестве методологического конструкта предлагаем концепты "лаг" и "взрыв". Методологически значимой для понимания концептов «лага» и «взрыва» является теория синергетики ^[1], определяющая принципы бифуркационного изменения как стихийного энергетического или информационного события, вносящего принципиально важные корректировки в социокультурную сферу. В то же время, концепция «культурного взрыва» впервые появляется в трудах Ю. М. Лотмана, который определил его как «место резкого возрастания информативности всей системы» ^[2]. Поэтому использование информационной ^[3] и синергийной методологии при типологизации праздничной культуры представляется весьма продуктивным. Практическое применение новой типологии возможно в сфере прогнозирования развития социокультурных процессов и конструирования информационного пространства праздника. Характеристики «взрыва» непосредственно обнаруживаются в «праздничности», которая в данной работе рассматривается с точки зрения освоения человеком новых смыслов как опыта трансценденции, осознаваемых как новые ценности. Поэтому концепт «взрыв» в его информативном аспекте сопоставляется с «праздничностью». В качестве бинарной оппозиции «взрыву» предлагается использовать концепт «лаг», рассматриваемый как «постепенность». Антитеза «взрывных» и «постепенных» процессов встречается у В. Белинского, и она сопоставима с моделью «праздничности» и «повседневности», что позволяет говорить о сходстве функциональных задач праздника как «взрыва» и повседневности как «лага». Термин «лаг» чаще используется в технической или экономической литературе. С точки зрения информационной коммуникации термин «лаг» обозначает задержку между получением информации и ответом в силу инертности передающего устройства, а на практике - между принимаемой информацией и ее практической реализацией. Таким образом «лаговость», рассматриваемая в культурологическом аспекте, понимается как праздничная обрядовость вне ценностного контекста. Воспроизведение ритуально-обрядовой практики праздничной культуры, призванной, казалось бы, обеспечить способ трансляции ценностей для стабилизации информационных связей и устойчивых алгоритмов социальной жизни человека и социума, на практике транслирует только технологии организации быта и хозяйственной жизни, т.е. праздничные ритуалы чаще всего сохраняется как опыт передачи способов хозяйствования, частично теряя духовный смысл обряда .

Непосредственно под функциональностью «повседневности» рассматривается механизм стабилизации культурной жизни социума в его социальной статике, а механизмы «праздничности» определяют социальную динамику общественной жизни ^[4]. Так, информационный «взрыв» предполагает инновационные изменения в культуре. Таким образом, «праздничность» как «взрыв» функционально амбивалентна, поскольку способствует как созиданию культурной системы ценностей, так и ее разрушению. Созидательный аспект праздничности используется для формирования календарного ритма социальной жизни, который поддерживает и придает смысловое содержание структуре хозяйственной жизни «повседневности». Системный календарь праздников обеспечивает «лаговость» как форму стабилизации хозяйственной стороны жизни социума. В понимании Э. Дюркгейма «праздничное» и «повседневное» находятся в оппозиции «сакрального» и «профанного». А. Й. Хейзинга, описывая праздник, говорит о представлении человека о себе как о новом существе, живущем в другом мире, «будто он действительно вынесен в особый мир, полностью отличающийся от того, в каком он обычно живет, в сфере деятельности исключительно интенсивных сил, захватывающих и преображающих его» ^[5].

Бифуркационный переход или «взрыв» в праздничном событии это форма коллективной синергии, способствующей корреляции базовых идеалов и ценностей, характеризующих представление людей о всеобщем или Высших смыслах бытия. «Взрыв» или синергия моделируются в празднике как пространство игры, некая иная форма реальности, отличная от повседневности. Согласно исследованию Н. А. Хренова ^[6], в праздничной традиции было привычно нарушение социальных табу, то есть человек принципиально изменял повседневную практику, но при этом социум контролировал возвращение к нормированному распорядку жизни после праздника, что определяется нами как «лаговость» или инертность социума.

Концепты «взрыв» и «лаг» в праздничной культуре позволяют оценить ценностно-смысловое поле праздника и его функциональное значение для развития или стабилизации культуры. Изучая влияние праздничного события на изменения социокультурной жизни общества и личности, можно выделить четыре вида информационного пространства праздника, маркирующих его как «праздничное» событие.

Первый тип праздников определяется инертностью «лаговостью» традиционной культурной системы, не предполагающей создания синергийного коммуникативного пространства, способствующего трансляции высших смыслов культуры, но при этом сохраняющей обрядовость и ритуальность информационного поля праздника.

Второй тип — «динамический праздник» описывает промежуточное состояние между праздником «лагом» и праздником «взрывом». Он обеспечивает трансляцию традиционных ценностей и высших смыслов культуры посредством конструирования синергийного информационного пространства. При этом моделирование праздничной синергии осуществляется за счет строгого соблюдения всех обрядово-ритуальных коммуникативных практик.

Третий тип — это «праздник взрыв», который может проявиться как в организованной коммуникативной форме праздничного ритуала, так и в повседневности, и он приводит к инновационным решениям в культуре, изменениям традиции или осознанному принятию традиционной или инновационной ценностной системы культуры. Критерием такого праздничного «взрыва» становится изменение технологий хозяйствования или ценностно-смыслового содержания информационного пространства повседневности.

И четвертый вид праздника – это нейтрально-мнемный, в котором информационное поле праздника стирается из памяти под воздействием психотропных и алкогольных веществ, а структура повседневности либо не изменяется, либо происходит деструктурирование традиционных форм жизни.

Модель «лаговых» праздников и частичной деструктуризации повседневности находит своё отражение в теории «управляемого хаоса», созданной С. Манном ^[7]. В современных средствах массовой информации для этого используется прием введения системы в дисбаланс (хаос), и ставится акцент на «лаговости» праздника как хозяйственно-обрядовой стороне события. «Лаговость» характеризуется мозаичностью, отсутствием ценностно-смыслового единства ритуально-праздничных действий и обрядов.

«Лаговый» праздник более похож на форму досуга, поскольку не предполагает наличие жесткого ритуала, а проводится в свободной форме, в освобожденное от труда время, с минимальным количеством праздничной атрибутика, с акцентом на угощения и т.д. «Праздник-взрыв» может случиться и в потоке повседневности при стечении обстоятельств.

Календарь официальных дат современной России со всеми праздниками, связанными с историей формирования политической и культурной системы государства мы отнесем к лаговым праздникам, поскольку они формализуют ценности государства, при этом отсутствует «праздничный» опыт трансцендентного осмысления этих ценностей как высших смыслов культуры. Отсутствие единой идеологической системы в государстве непосредственно связано с «лаговостью» современных официальных праздников. Усиление государственной идеологии потребует контроля над информационным пространством, что в данный момент демонстрируют такие государства, как Южная Корея, Китай. Тоталитарная система ориентирована на динамическую форму праздника.

В динамической модели праздника акцент ставится на технологиях организации синергийного праздничного пространства, а также строгости соблюдения порядка ритуально-обрядовых действий. Поэтому, обращаясь к истории, можно выделить некоторые технологии, позволяющие сохранить в социальной и индивидуальной памяти базовые смыслы культуры. Одной из популярных технологий конструирования «праздничности» было шествие, крестный ход, парад, объединяющий множество народа. Коллективное, целенаправленное и организованное движение позволяло конструировать эффект синергии в общем коммуникативном пространстве. Трансляция парада по телевидению, повторение парада во всех городах России усиливало значимость события, поскольку дублирование события на экране переводило его в разряд символов, моделирующих иную реальность. Традиция парадов была возрождена в современной России, поскольку не раз историей доказана социокультурная эффективность массового праздника, а значит и его «динамичность».

Из эффективных технологий праздничной синергии, актуальных в советский период, также можно вспомнить пионерские вечерние «костры», которые были популярны в детских коллективных праздниках, особенно в случае загородного коллективного отдыха детей. Данная технология использовалась в архаических праздничных ритуалах и была восстановлена по указу И.В. Сталина. Не случайно поколение пенсионного возраста, ценности которого формировались в жесткой поляризованной системе «праздничности-повседневности», вспоминая о периоде своей юности, указывают на коллективистское сознание современников того времени, которое формировалось именно в праздничном ценностно-смысловом информационном пространстве.

Праздник, определяемый как «взрыв» предполагает наличие ярких последствий, а именно, социокультурных изменений в обществе или корректировки ценностно-смысловых установок личности. Праздник «взрыв» обладает инновационным потенциалом, способным трансформировать социокультурную систему. В зависимости от ценностно-смыслового поля праздника-«взрыва» происходит изменение хозяйственной и социокультурной жизни повседневности. Нововведения приобретают либо деструктивный, либо инновационный характер. Возможным проявлением «взрыва» становится как крайняя форма альтруизма, так и крайняя форма эгоцентризма. Говоря о социальной динамике, приведем слова Ю. М. Лотмана о «культурном взрыве»: «кривая развития перескакивает на новый и непредсказуемый путь» ^[8]. Ю. М. Лотман указывает, что в точке исчерпания взрыва наступает момент самопознания, «включаются те механизмы истории, которые должны ей самой объяснить, что произошло» ^[9].. И впоследствии данное событие оценивается как единственно верное, логично вытекающее из всех предыдущих условий, и выдвигается в качестве стратегии для планирования повседневности.

Праздник-«взрыв» непосредственно связан с высоким уровнем эмоционального фона, обладает познавательным потенциалом. Такого рода праздником может стать случайное или подготовленное событие, раскрывающее горизонты познания, дающее новое информативное ценностно-смысловое поле, изменяющее структуру хозяйственной жизни. Праздник-«взрыв», изменяя традиционную культуру, впоследствии может транслироваться в форме «динамического» или «лагового» праздника в зависимости от его значимости для культуры. Революционные преобразования по существу можно отнести к праздничным событиям.

В современной истории России своего рода пограничным праздником, расположенным между «динамическим» и «взрывным», можно назвать акцию «Бессмертный полк». Неслучайно резонанс от проведения этой акции был настолько велик, что поднял волну критики в прессе со стороны противников государственной системы и идеи патриотизма. А поскольку современный критицизм в прессе направлен на разрушение патриотических ценностей, то можно сделать вывод, что событие было эффективным и выполнило функцию социализации, которая в меньшей степени актуализируется в «лаговые» праздники.

Праздник взрывного свойства можно охарактеризовать как творческое окрытие, прорыв, рождение новых мировоззренческих концепций. Исследуя тексты В. Я. Проппа, Н. А. Хренов ^[10] указывает, что в праздничном поведении присутствует идея бунта против судьбы. «Взрыв» отчасти и можно назвать тем самым бунтом, который возникает как бифуркационный переход или смена мировоззренческой ценностно-смысловой модели.

Разрушение ценностно-смыслового поля культуры происходит за счет появления «нейтрально—мнемных» праздников. В современной культурной традиции такого рода праздники сохраняют только обрядово хозяйственную сторону, а именно наличие необходимого праздничного набора продуктов питания и средств создания эмоционального фона (чаще всего это развлекательные программы или алкоголь). Нейтрально—мнемный праздник рассматривается также как форма досуговой деятельности. Поэтому данному празднику также присуща стихийность, карнавальность, не связанная с ценностно—смысловым полем культуры. В нейтрально—мнемном празднике доминирует стихийность человеческих эмоций, стремление к разрушению ценностно-нормативной сферы. Поэтому эмоционализация информационного поля праздника происходит за счет различного рода транквилизаторов. Последствием данного праздника является антагонистическое отношение к традиционной нормативно ценностной системе. Поскольку вербализации ценностей в этом празднике не уделяется внимание, следовательно, и сама событийность праздника постепенно стирается из памяти. Но при этом происходит деконструкция ценностно—смыслового пространства официальной культуры в повседневной практике людей.

Сохранение традиционной ценностной системы по отношению к высшим смыслам культуры происходит в случае популяризации и распространения «динамической» модели праздника. «Нейтрально—мнемная» и «взрывная» модели носят деструктивный характер для культуры, а «лаговая» модель обладает потенциалом непрогнозируемого случайного изменения, как нереализованной потребности праздничного «взрыва» или праздничной трансценденции. Соответственно, для укрепления государственной системы на основе традиционных ценностей необходимо популяризировать «динамическую» модель праздника. В современной России из массовых общенародных праздников к «динамической» модели могут быть отнесены только День Победы и Новый год, при том, что Новогоднее торжество обладает своей ритуальной спецификой в различных религиозных культах, помимо этого в каждой конфессии существует свой главный праздник (Пасха для христиан, Курбан-Байрам для мусульман и т.д.). В большей степени в современной праздничной культуре доминируют «лаговая» и «нейтрально—мнемная» формы массового праздника.

Отметим, что годовой цикл праздников, основанный на «динамической» форме праздничной модели стабилизирует социокультурную жизнь общества согласно общим ценностно-смысловым ориентирам культуры. В то же время преобладание праздников-«лагов» и «нейтрально—мнемных» приводит социокультурную систему в состояние аномии как хаоса ценностей. В такой ситуации становится возможным любой «взрыв», приводящий к деконструкции традиционной культурной системы. Непредсказуемость ситуации смешения границ «праздничности» и «повседневности» в «лаговых» и «мнемно—нейтральных» или «нейтрально—мнемных» праздниках способствует усилению технологий манипуляции общественным сознанием, согласно стратегии управляемого «хаоса». Разрушение технологий создания «ценностно-смыслового» поля праздника создает условие для возникновения стихийных революционных бифуркационных событий.

Таким образом, анализ концептов «взрыв» и «лаг» в информационном пространстве культуры через призму «праздничности» и «повседневности», обозначенную в структуре информационной и синергийной методологии позволяет сформулировать типологическую модель праздников. Исходя из принципиальных характеристик внутренней динамики четырех видов праздника, представляется возможным использовать типологическую модель для оценки праздников современности, и осуществления прогнозов социокультурной динамики общества.

Стабилизации культуры как системы может способствовать восстановление ритуально-обрядовой коммуникативной технологии проведения праздничных событий. Самой эффективной практикой на сегодняшний день является организация символического пространства шествий и демонстраций. В силу отсутствия государственной идеологии на сегодняшний момент невозможно организовать годовой цикл динамических праздников, что способствует настроениям социальной аномии. Противостоять такого рода ценностно-смысловому хаосу может только провозглашение официальной идеологической ценностно-смысловой идеи, и популяризация ее в системе как традиционных так и новых «динамических» праздников.