The Togolese Crisis: a Perspective from the Elysee Palace

Filippov Vasily Doctor of History lead research associate, the Africa Institute of the Russian Academy of Sciences 123001, Russia, Moscow, Spiridonovka st., 30/1, room. 22 fvr1957@mail.ru Other publications by this author

Политический кризис в Того

С конца августа 2017 г. Тоголезскую республику сотрясает острый политический кризис, который, набирая разрушительный потенциал, грозит перерасти в вооруженное противостояние. Причиной кризиса стало нарастающее недовольство граждан государства полувековым правлением семейного клана Гнассингбе.

В начале сентября с.г. в Национальном собрании страны обсуждался правительственный проект закона о внесении изменений в Конституцию Того. В соответствии с этим законопроектом конституционная реформа должна ограничить президентское правление двумя сроками и изменить процедуру выборов главы государства. Правительственное большинство намерено провести очередные президентские выборы только в 2020 г. Оппозиция в свою очередь требует возвращения к Конституции 1992 г., проведения ряда институциональных реформ в Того, немедленной отставки действующего президента Фора Гнассингбе. Эти принципиальные разногласия и привели к серьезной конфронтации политических сил.

Предвидя массовые акции протеста 6 сентября власти блокировали доступ граждан в интернет, а уже на следующий день несколько сот активистов из оппозиционных партий устроили сидячую забастовку на одном из центральных перекрестков Ломе, столицы Того. Протестующие заявили, что останутся сидеть на асфальте вплоть до отставки президента. В ответ на это полиция и правительственные войска применили слезоточивый газ, а затем и оружие для разгона оппозиционеров. В ходе беспорядков были убиты не менее двух человек и несколько человек были ранены во время столкновений с силовиками. Двадцать восемь человек были арестованы и приговорены к тюремному заключению на срок до 60 месяцев ^[1].

19 сентября, несмотря на протесты оппозиции, Национальное собрание одобрило правительственный законопроект о внесении изменений в действующую конституцию страны. Это и стало поводом для новых акций протеста активистов коалиции 14 оппозиционных партий под предводительством Жан-Пьера Фабре, координатором этого неформального объединения тоголезских политических структур стала Бриджит Аджамагбо-Джонсон. 20 сентября оппозиционеры организовали новые манифестации в Ломе и трех других северных городах – Манго, Сокоде и Бафило. Демонстранты, одетые в футболки с надписью: «Фор должен уйти», несли транспаранты «Тоголезский народ говорит: Нет! 50 лет – это достаточно», «Возвращение к Конституции 1992 года!». В Манго демонстрация переросла в столкновения с полицией. Полковник Йарка Дамехане, министр безопасности и гражданской защиты, заявил, что в результате беспорядков погиб ребенок, 24 человека были ранены, из них 6 пострадали от огнестрельного оружия. Были разграблены дома нескольких членов правящей пропрезидентской партии, их автомобили были сожжены ^[2]. В Ломе проправительственные силы попытались организовать на бульваре де ла Виктуар митинг в поддержку действующего президента, но он оказался немногочисленным и вялым.

Оппозиция в свою очередь обвинила власти в чрезмерном насилии и обнародовала свои данные о жертвах репрессий в Манго, Сокоде и Бафило: в Манго были убиты три человека (один из них застрелен, двое утонули, спасаясь от погони), один человек погиб в Бафило, два в Сокоде. Горожанам был нанесен серьезный материальный ущерб. 27 сентября лидеры оппозиции объявили о своем намерении организовать поездку по северным городам в память о жертвах среди участников недавних протестных акций. Этот тур начался с посещения Манго. Целью этой акции, по словам Ж.-П.Фабре, стало «выяснение реального ущерба от репрессий в стране, помощь больным и раненым, выражение сочувствия семьям погибших» ^[3]. В ответ на это власти объявили о запрете на политические акции в мятежных городах севера страны. К середине ноября 2017 г. в столкновения между полицией и демонстрантами были убиты не менее 16 человек, несколько сотен тоголезцев бежали в соседнюю Гану.

Предвидя дальнейшую конфронтацию политических сил и возникновение очага вооруженного противостояния в Того, в ситуацию вмешался президент Ганы Нана Акуфо-Аддо. 14 ноября в Ломе его эмиссары встретились с лидерами коалицией 14 оппозиционных партий; среди них были Ж.-П. Фабре Б. Аджамагбо-Джонсон, Ора-Джикпа Чачикпи – представитель Панафриканской национальной партии. Целью этих консультаций было объявлено «обсуждение модальности диалога между оппозицией и властью для предотвращения насилия» ^[4]. После этих переговоров посредники встретились с полномочными представителями президентского большинства, которые объявили о том, что власть открыта для диалога с оппозицией. Однако оппозиционеры выдвинули ряд предварительных требований, без удовлетворения которых они отказались вступать в диалог с пропрезидентскими структурами. Среди предварительных условий было освобождение политических заключенных, арестованных в Сокоде, Бафило и Манго.

На тот момент власти отказались удовлетворить это требование, более того, в начале января 2018 г. Правительство Того решило продлить запрет на проведение публичных акций в этих северных городах. Министр территориальной администрации Паудада Букпесси так обосновал это решение: «Ситуация с безопасностью в Сокоде, Бафило и Манг связана с незаконным распространением оружия, похищенного из полицейского участка города Сокоде, а также отобранного у солдат, подвергшихся насилию со стороны протестующих 19 августа 2017 года» ^[5].

При этом диалог между тоголезскими оппозиционными политическими структурами, включая коалицию С14, и действующим режимом при посредничестве президента Ганы Н. Акуфо-Аддо продолжился. Очередной раунд переговоров 19 февраля 2018 г. позволил прийти к соглашению, которое предусматривало освобождение 45 из 92 арестованных членов оппозиции, принимавших участие в беспорядках ^[6], а также «внимательное рассмотрение дел противников режима», оставшихся под арестом (таковых насчитывается около 40 человек). Семь человек, задержанных в связи с поджогами на рынках Ломе и Кара в январе 2013 г., получили возможность «подать заявку на временное освобождение» ^[7].

Известно, что Н. Акуфо-Аддо провел несколько конфиденциальных встреч со своим тоголезским коллегой, что, вероятно, благотворно сказалось на ходе переговоров и привело к смягчению позиции Ф. Гнассингбе. При этом последний дал понять, что он не намерен возвращаться к Конституции 1992 г. и не покинет свой пост до конца своего третьего срока, т.е. до 2020 г. Но «потомственный президент» Того вовсе не обещает покинуть президентский дворец и после истечения третьего срока правления. Эпатажно звучит мотивировка такого решения. «Согласно информированным источникам, нынешний хозяин президентского дворца считает, что решение вопроса о его отставке зависит не от него, а от армии. Он полагает, что именно армия выступает против ее ухода в 2020 г., и она не будет готова простить его, если он согласится уйти» ^[8]. Эта политическая демагогия вызывает лишь сарказм и в войсках, и среди гражданского населения. После подавления попытки военного переворота в апреле 2009 г., ареста Кпача Гнассингбе и увольнении из армии нескольких старших офицеров, которые сыграли важную роль в государственном перевороте в феврале 2005 года, Ф. Гнассингбе полностью контролирует ситуацию в войсках. Это дает основание предполагать, что он не исключает использование военных для узурпации власти после 2020 г.

Переговоры зашли в тупик и 23 февраля с.г. были отложены на неопределенный срок. Медиатор Н. Акуфо-Аддо констатировал, что он «ошеломлен взаимным непониманием сторон»; он пришел к выводу, что на этом этапе «диалог невозможен из-за диаметрально противоположных позиций» ^[9].

Параллельно с посредническими усилиями президента Ганы в процесс урегулирования тоголезского кризиса вмешался президент Франции Эммануэль Макрон. Для того, чтобы понять, какую роль в этом процессе играет Пятая республика, каковы цели и интересы Елисейского дворца в умиротворении сторон, необходимо вернуться к событиям полувековой давности.

Экскурс в историю. Сильванус Олимпио

Тоголезская республика провозгласила независимость 27 апреля 1960 г.; на президентских выборах в апреле 1961 г. победил один из лидеров борьбы за деколонизацию Черной Африки Сильванус Олимпио. Он получил 99 % голосов избирателей, пообещав согражданам: «Я сделаю все возможное, чтобы Того обошлось без Франции» ^{[10, p. 34]}.

Трудно однозначно оценить политическую физиономию этого тоголезского лидера. Придя к власти в молодом государстве с зачаточной политической культурой, он не смог удержаться от создания авторитарного режима, а который со временем эволюционировал диктатуру с явными чертами культа личности (в частности, день рождения президента был объявлен национальным праздником) [подробно см.: 11, c. 1014-1025].

Однако в контексте нашей темы важно другое. Первый президент стремился к реальному суверенитету своей страны и созданию эффективной экономики. Н на этом пути он добился многого. Он сбалансировал бюджет страны, отказавшись от внешних заимствований. Понимая опасность неоколониализма, он сделал все возможное, чтобы выйти из зоны франка. Была подготовлена денежная реформа, которая предусматривала введение национальной валюты, привязанной к немецкой марке. Был создан Тоголезский банк развития, призванный обеспечить финансирование наиболее значимых национальных проектов, в частности сооружение глубоководного порта в Ломе, строительство автомобильных и железных дорог, возведение гидроэлектростанция в Кпиме, создание национальной компании «Тогофарма». Государство инициировало создание сельскохозяйственных производственных и потребительских кооперативов.

И, самое главное, С. Олимпио стремился эффективно использовать природную ренту в интересах своей страны. Он предложил французской Тоголезской компании бенинских шахт, которая еще в колониальный период полностью монополизировала добычу фосфатов, уступить правительству страны пятую часть акций добывающих предприятий. В своем стремлении максимально диверсифицировать внешнеэкономическую активность и избавиться от навязчивой опеки недавней метрополии С. Олимпио все более демонстративно сближался с такими странами, как США, ФРГ и Великобритания.

Все это вызывало острое недовольство на Елисейских Полях. Шарль де Голль справедливо усматривал в деятельности президента Того аналогии с политикой президента Гвинеи С.А. Туре, демонстративно независимое поведение которого поставило под вопрос самом существование Французского содружества ^{[12, c. 563-576]}. Секретарь по африканским делам при президенте Франции («Господин Африка») Жак Фоккар дал приказ подконтрольным ему французским спецслужбам дискредитировать, а при возможности физически устранить тоголезского лидера. Разумеется, сделано это было с ведома (а, возможно, и по распоряжению президента Франции), поскольку последний придавал исключительное значение африканским делам: Ж. Фоккар каждый вечер имел аудиенцию у Ш. де Голля ^[13].

Сделать это оказалось не слишком сложно: вследствие целого ряда политических ошибок и просчетов С. Олимпио быстро терял популярность. Политика жесткой экономии лишила президента поддержки государственной бюрократии. Но главной его ошибкой было стремление экономить на армии. Он ограничил численность профессиональных военных двумя с половиной сотнями солдат и офицеров, отказываясь даже обсуждать вопрос о наращивании вооруженных сил и об увеличении жалования военным. Именно недовольство военных и использовали агенты французских спецслужб для организации путча. Примечательно то, что и немногочисленная армия, и жандармерия Того были подчинены французскому офицеру, прикомандированному из Парижа (разумеется он был он был агентом Службы внешней разведки Франции. Специалист по истории французских спецслужб Франсуа-Ксавье Вершав констатировал: «Каждый глава государства находился под опекой офицера СВДК (DGSE), который призван был его защищать, но мог также способствовать его устранению, как это было в случае с С. Олимпио» ^[14].

В 1962 г. на родину из Алжира вернулись около шести сотен тоголезцев, служивших в рядах французских колониальных войск. С. Олимпио отказался принять их в ряды тоголезских вооруженных сил: это потребовало бы многократного увеличения финансирования министерства обороны страны. Кроме того, президент обоснованно опасался проникновения в армейскую среду людей, «которым чужды были идеи тоголезской революции». Когда сержант Этьен Гнассингбе и несколько десятков его сослуживцев подали рапорт о зачислении в состав тоголезской армии и производстве их в офицерский чин, президент Того заявил, что не нуждается в услугах «наемников колониализма» ^{[15, c. 54]}.

В ночь с 12 на 13 января 1963 г. несколько десятков полупьяных солдат и сержантов подъехали на грузовике к президентской резиденции, которая практически не охранялась. Избив охрану, путчисты принялись громить все, что попадалось им под руку. Однако за этим кажущимся хаосом скрывался хорошо продуманный план: об этом свидетельствует тот факт, что во время этой вакханалии главарь путчистов позвонил в посольство Франции и сказал: «Мы не нашли!» ^[13]. В 7 часов утра мятежники выломали дверь спальни С. Олимпио. Он попытался найти убежище на территории американского посольства, которое находилось поблизости, но не успел пересечь границу. Он был застрелен в буквальном смысле слова у дверей посольства ^[16] старшим сержантом Э. Гнассинбе, будущим марионеточным президентом Того, а фактически военным диктатором, подконтрольным французским спецслужбам ^[17]. Убийца гордился содеянным и рассказывал об этом при всяком удобном случае ^[13]. Попытка Бонито Олимпио, сына убитого президента, призвать граждан страны к вооруженному сопротивлению мятежникам успеха не имела. Позже другой сын С. Олимпио – Джилкрист – прямо обвинит «президента в черных очках» в убийстве своего отца ^[18].

Якобы спонтанно, в порыве возмущения убившие законно избранного президента страны экс-сержанты французской армии, незамедлительно отправились в посольство Франции и поинтересовались, что же им делать дальше. И посол Пятой республики в Того Анри Мазуэ порекомендовал им призвать из иммиграции политического оппонента С. Олимпио Николоса Грюницкого и предложить ему возглавить страну. Последний был сыном немецкого офицера и африканки, дочери вождя рода Амегаши, правившего в кантоне Гнагна ^{[19, c. 31]}. Он получил хорошее образование во Франции и стал одним из наиболее ярких политиков Французского Того. В политической риторике он неизменно декларировал свою приверженность идее приоритета сотрудничества с метрополией. Именно поэтому этот политик при поддержке французов основал первую тоголезскую политическую партию, стал депутатом Национального собрания Франции, а затем возглавил первое правительство автономного Того. На первом заседании правительства 18 сентября 1956 г. Н. Грюницкий в своей речи, утверждает, что его страна нуждается в помощи Франции и призывает: «За работу! Ради счастья и процветания Того через франко-тоголезскую дружбу и сотрудничество!» ^[20]. В 1958 году он ушел в оппозицию, а затем эмигрировал из страны. Все это объясняет тот факт, что при подготовке мятежа 1963 г. именно он рассматривался Елисейским дворцом в качестве приемника С. Олимпио. Незадолго до путча Елисейский дворец установил постоянные контакты с Н. Грюниким. Еженедельно, по субботам с ним встречался глава жандармерии Того, майор французской армии Жорж Мэтрие. А за несколько дней до путча у него в гостях побывал сам Ж. Фоккар ^{[21, p. 25]}.

14 января 1963 г. Повстанческий комитет (так именовали себя путчисты) постановил обратиться к Н. Грюницкому и предложить ему сформировать правительство. Уже вечером того же дня Н. Грюницкий был назначен президентом Того. Опасаясь народного гнева, мятежники вывезли тело С. Олимпио в Дагомею и предали земле в городке Агу. Н. Грюницкий прибыл на похороны и произнес речь, посвященную выдающимся заслугам убитого президента ^[22]. Почти все молодые африканские страны выразили возмущение убийством одного из самых известных и ярких лидеров и идеологов панафриканизма. Правительство Н. Грюницкого на какое-то время оказалось в международной изоляции, однако в июне 1963 г. новый режим был признан 42 странами, в том числе СССР и США.

Париж приветствовал путчистов, Ш. де Голль не постеснялся выразить удовлетворение по поводу прихода Н. Грюницкого к власти. Близкий к генералу политик Ален Пейрефит вспоминает, что после заседания Совета министров 15 января 1963 г. тот бросил такую фразу: «Этот Грюницкий очень удобоварим для нас, хотя и недостаточно энергичен…» ^[23]. Последний вполне оправдал ожидания президента Пятой республики. Едва придя к власти, он вернул Того на стезю самого тесного сотрудничества с Францией и сделал все возможное для возвращения в страну французского капитала. 10 июля 1963 г. было заключено соглашение о сотрудничестве с Францией в области обороны, экономики, финансов и образования. В соответствие с достигнутыми договоренностями французская армия взяла на себя оборону страны.

Н. Грюницкий просидел в президентском кресле четыре года и эти годы не были временем процветания и покоя тоголезцев. Интеллектуал и либерал, он освободил политических заключенных и разрешил деятельность оппозиционных партий. Но страна уходило из его рук. Острое политическое соперничество партийных структур, основанных в основном на трайбалистской солидарности, противостояние многочисленных племенных общностей дестабилизировало ситуацию. 9 апреля 1963 г. был раскрыт заговор под предводительством Теофиля Мальи, министра внутренних дел в правительстве С. Олимпио. Пять заговорщиков были арестованы, самому Т. Мальи удалось бежать в Нигерию ^[22]. Год спустя, в 1964 г., начались племенные раздоры в армии, с большим трудом удалось предотвратить вооруженные столкновения. В ноябре 1966 г. конфликт Н. Грюницкого с вице-президентом Антуаном Меачи перерос в массовые столкновения в столице страны. Таким образом «Вторая Тоголезская республика» пришла к невеселому финалу: режим Н. Грюницкого не устраивал ни политическую элиту, ни нарождавшуюся национальную буржуазию, ни армейскую верхушку. Но, самое главное, он утратил доверие Елисейского дворца.

Этьен Гнассингбе

В обстановке затяжного кризиса в политический процесс вновь вмешалась Франция. Ж. Фоккар вновь посетил Того и вновь воспользовался услугами Г. Эйадемы (Этьена Гнассингбе), который к этому времени стал подполковником и возглавил Генеральный штаб тоголезской армии. «Господин Африка» убедил Елисейский дворец сделать ставку именно на него. Ему пришлось уговаривать и своего избранника, который вполне осознавал свое интеллектуальное убожество и полную непригодность к самостоятельной политической деятельности ^[24]. И, тем не менее, 13 января 1967 г. он возглавил очередной путч и захватил власть. Поначалу в политической риторике этого вояки звучали обещания провести в стране всеобщие выборы, однако к апрелю разговоры о них стихли. Э.Г. Эйадема разогнал Комитет национального примирения и провозгласил себя президентом. Политические партии на долгое время были запрещены, а ставший генералом сержант восседал в президентском кресле вплоть до своей смерти от сердечного приступа в 2005 г.

Э.Г. Эйадема, родившийся в семье мелкого торговца, скверно учился в школе, зато стал чемпионом страны в местном виде спорта – борьбе мальчиков нагишом в жидкой глине. После школы он служил во французской армии в Дагомее (нынешний Бенин), участвовал в подавлении сопротивления патриотов в Индокитае, Алжире, Вьетнаме. Этот солдафон, убийца и политический преступник правил страной 38 лет. Но это был именно тот правитель Того, который был нужен Елисейскому дворцу. «Ушел друг Франции, который для меня был и личным другом» ^[18] декларировал президент Пятой республики Жак Ширак, узнав о смерти марионеточного президента.

Трагикомическая фигура нового президента мало у кого вызывала почтение. В военной фуражке с невероятно высокой тульей, увешанный орденами и аксельбантами он походил на персонаж из мюзикла. Полуграмотный глава государства зачитывал собственные указы по слогам. Впрочем, от него никто и не требовал проявления государственной мудрости: злые языки говорили, что страной по телефону из Парижа управлял Ж. Фоккар. Осторожный и хитрый Э.Г. Эйадема в полной мере использовал сети «Франсафрик» для упрочения режима личной власти, но наряду с этим плел и собственную сеть латентных политических, военных и бизнес связей на Черном континенте. Единственно, что французские спецслужбы доверили тоголезскому президенту полностью и с чем он прекрасно справлялся, - это была борьба с противниками режима. Их, якобы, живьем скармливали крокодилам, обитавшим в парке президентского дворца ^{[15, c. 15]}.

Впрочем, если возникала реальная угроза правлению одиозного диктатора, французские покровители вмешивались незамедлительно. Так случилось после того, как в 1979 г. в Гане к власти пришел Джерри Ролингс, близкий друг клана Олимпио. Э.Г. Эйадема увидел в этом угрозу для себя и своего режима и сделал все возможное, чтобы новый глава Ганы оказался в полной изоляции. Когда в 1985 г. в столице страны произошли несколько террористических актов, спецслужбы Того во всем обвинили Жилькри Олимпио, одного из сыновей С. Олимпио (он был заочно приговорен к смертной казни) и агентов Ганы. Назревал вооруженный конфликт, и в ситуацию поспешила вмешаться Франция. С помощью французских войск граница с Ганой была закрыта.

Тоголезский узурпатор пользовался покровительством президентов Пятой республики от Ш. де Голля до Ж. Ширака. В июле 1999 г. состоялся официальный визит последнего в Того; возвратившись в Париж президент Франции обвинил правозащитную организацию Amnesty International в том, что она распространяет вредоносные слухи о режиме Э.Г. Эйадемы. Париж попросил Евросоюз перевернуть страницу кровавого насилия девяностых годов и возобновить экономическую помощь, столь необходимую для Того.

Благодаря протекции Елисейского дворца этот бывший сержант стал членом-учредителем и президентом Экономического сообщества западноафриканских государств – ЭКОВАС (Communauté Économique des États de l'Afrique de l'Ouest – CEDEAO) в 1977-1978, 1980-1981, 199 гг. Разумеется, он был безотказным проводником интересов Франции в этой влиятельной международной организации ^[25].

Фор Эсозимна Гнассингбе

Неусыпная опека Парижа объясняет и тот факт, что приемником Э.Г. Эйадемы на посту президента Того стал его сын, столь же преданный Франции, как и его отец. Таким образом, ревнительница демократических традиций – Франция – способствовала формированию династии Гнасингбе в якобы суверенном государстве – Тоголезской республике. После смерти Э.Г. Гнассингбе 5 февраля 2005 г. высшие чины армии Того просто провозгласили новым президентом Того его сына Фора Эсозимна Гнассингбе.

Некоторые африканские лидеры усмотрели в этом военный переворот: по тоголезской конституции новым президентом страны должен был стать спикер парламента Фамбаре Натчаба Уаттара. Но он в момент смерти узурпатора был в во Франции, его просто не пустили в Того, закрыв границы страны на неопределенный срок, а самолет с конституционным преемником поста президента принудили совершить посадку в Бенине. А тем временем генералитет поспособствовал тому, что Ф. Гнассингбе на внеочередной сессии послушного парламента выбрали спикером. Однако 25 февраля 2005 г. он под давлением международного сообщества подал в отставку, добившись избрания на пост спикера парламента (с полномочиями временного президента страны) своего друга Аббаса Бонфо. Конституция была изменена: из нее было исключено положение о проведении внеочередных выборов в течение четырех месяцев после смерти президента. Парламент незамедлительно назначил президентские выборы, на которых победил, разумеется, Ф. Гнассингбе.

7 марта 2010 г. Ф. Гнассингбе был «переизбран» на второй срок. По сообщению Национальной избирательной комиссии, в ходе этих выборов за него проголосовали примерно миллион двести тысяч избирателей. Его основной соперник - оппозиционный лидер Жан-Пьер Фабр – получил почти 700 тысяч голосов. Оппозиция настаивала на победе своего кандидата, утверждая, что результаты голосования были сфальсифицированы. В стране начались массовые акции протеста, однако они были быстро подавлены полицией ^[26]. Ф. Гнассингбе был «переизбран» и на третий срок в результате скандальных выборов 2015 г. Кандидатом от оппозиции был Ж.-П. Фабр, который представлял Национальный альянс за перемены ^[27]. Избирательная комиссия объявила Ф. Гнассингбе победителем (он набрал 59 % голосов, его оппонент - получил 35 %.). Ж.-П. Фабр назвал выборы «преступлением против национального суверенитета» ^[28]. Тем не менее, Конституционный суд подтвердил официальные результаты выборов и объявил Ф. Гнассингбе президентом страны. Фабр отказался от апелляции в суде, заявив, что этот институт прислуживает правящей партии ^[29].

Противостояние Ф. Гнассингбе и Ж.-П. Фабра, властных структур и оппозиции продолжается по сей день, приобретая все большую остроту. Об этом было сказано в начале этой статьи.

Тактика Эммануэля Макрона

По понятным причинам Елисейский дворец проявляет повышенное внимание к ситуации в Того. Э. Макрон не желает ознаменовать начало своего президентского правления потерей верного и послушного союзника Пятой республики в Африке. Вместе с тем, судя по некоторым его высказываниям, полстолетия семейной диктатуры Гнассингбе вызывает сейчас не только недовольство оппозиции в Того, но и раздражение Парижа. Не то чтобы французским покровителям тоголезских узурпаторов было совестно за свою африканскую политику, но однозначная поддержка амбиций Ф. Гнассингбе в сложившейся ситуации наносила бы вред имиджу Э. Макрона как поборнику демократии на африканском континенте.

В ходе своего первого африканского турне в ноябре 2017 г. президент Франции не захотел посетить Тоголезскую республику, однако уделил проблеме политического кризиса в этой стране некоторое внимание во время Пятого саммита Европейского и Африканского союзов в Кот-д’Ивуаре ^[30].

В своем выступлении на этом форуме 29 ноября он выразил надежду на то, что «тоголезский народ будет иметь возможность свободно выражать свое мнение». Комментаторы интерпретировали это высказывание как завуалированную критику в адрес Ф. Гнассингбе. В кулуарах саммита, отвечая на вопрос корреспондентов RFI и France 24, президент Франции также призвал уважать плюрализм мнений и предоставить оппозиции в Того возможность участвовать в политическом процессе. «Важно, чтобы в этой стране, как и в нескольких других, были установлены электоральные рамки, в пределах которых оппозиция сможет свободно участвовать в выборах, а их результаты будут полностью прозрачными» ^[31].

Кроме того, в Абиджане состоялась короткая встреча Э. Макрона с Ф. Гнассингбе. Судя по всему, президент Франции дал понять своему тоголезскому коллеге, что тот должен уйти с политической сцены в ходе демократических выборов. Тоголезский президент, отвечая корреспонденту портала «Jeune Afrique» на вопрос о результатах этой встречи, ограничился ничего не значащей фразой: «У нас был обмен мнениями, в ходе которого Э. Макрон выразил надежду, что законодательные и местные выборы в Того, запланированные на 2018 г., пройдут в нормальной обстановке» ^[32]. Есть основания думать, что в этом заявлении Ф. Гнассингбе есть известная доля лукавства. Хозяин Елисейского дворца, надо думать, говорил с ним о президентских выборах 2020 г., а фраза «выразил надежду» мало подходит для описания характера взаимоотношений этих двух политиков: Ф. Гнассингбе без французских штыков и внешнеполитического прикрытия французской дипломатии имеет мало шансов остаться в президентском кресле.

Дальнейшее развитие тема тоголезского политического кризиса получила во время краткосрочного визита Э. Макрона в Гану 30 ноября 2017 года. Еще накануне его встречи с Н. Акуфо-Аддо эта тема была объявлена журналистами «центральной» на переговорах двух президентов в Ломе ^[33].

Впрочем, судить о том, каковы действительные результаты этих переговоров, и о том, как они повлияют на развитие ситуации в Того, достаточно сложно. Известно, что президент Франции повторил ранее высказанное им суждение о путях выхода из кризиса: «В этой стране, как и в некоторых других, нам нужна избирательная структура, которая позволит оппозиции перейти к контролируемому избирательному процессу и позволит перейти к демократическим выборам и сменяемости власти. Длительное сохранение власти без выборных процедур и без демократического плюрализма – это нехорошо» ^{[34, p. 2]}.

Однако Э.Макрон вовсе не поддерживает требование оппозиции о немедленной отставке тоголезского диктатора. Речь идет о том, что непопулярный президент Того должен сойти с политической сцены в ходе очередных президентских выборов в 2020 г. Почему Э. Макрон не склонен торопить Ф. Гнассингбе и принуждать его к немедленной отставке? Очевидно, что до отстранения узурпатора от власти он хотел бы добиться от тоголезской оппозиции гарантий на неоспоримые торговые, политические и военно-стратегические преференции. Ведь в Того, особенно в молодежной среде, к Пятой республике относятся крайне неоднозначно. Характерен в этом смысле комментарий к информации о визите французского президента в социальных сетях: «Возможно Фор Гнассингбе и сможет договорится с Эммануэлем Макроном, потому что Франция – вор, преступник, убийца; французы убили первого тоголезского президента Сильвануса Олимпио и навязали Гнассингбе народу Того. Тоголезский фосфат предназначался только Франции и в течение 50 лет цена на фосфат никогда даже не обсуждалась!» ^[35].

В свою очередь, Н. Акуфо-Аддо стремится играть роль посредника между узурпатором, оппозицией и Елисейским дворцом. Он пока не вербализовал в чем суть его позиции, какие меры могут быть предприняты для преодоления политического тупика в диалоге между оппозицией, которая требует отстранения тоголезского президента от власти, и главой государства, который хотел бы внести поправки в конституцию для получения нового мандата в 2020 году. Но хорошо известно, что президент Ганы не готов защищать «максималистскую» позицию и попросить Ф. Гнассингбе незамедлительно отказаться от президентства. Именно поэтому, вероятно, Э. Макрон и избрал его на роль медиатора в переговорах по урегулированию тоголезского кризиса.

Резюме

Противостояние президента Того, легитимность которого у многих вызывает сомнение, и оппозиции, которая уже перешла к насильственным формам борьбы с одиозным главой государства, вызывает явную обеспокоенность на Елисейских полях. С одной стороны, отстранение от власти клана Гнассингбе, может нанести серьезный политический, экономический, военно-стратегический урон Пятой республике и стать индикатором эрозии всей системы «Франсафрик». С другой стороны, открытая поддержка Ф. Гнассингбе чревата серьезными репутационными потерями как для Э. Макрона лично, так и для всей французской дипломатии на Черном континенте. Это, в свою очередь, может неблагоприятно сказаться на взаимоотношениях Франции с клиентелистскими африканскими государствами.

Все это обусловливает выжидательную позицию Парижа в отношении тоголезского кризиса. Видимо, оптимальным решением проблемы Э. Макрон считает сохранение президентского правления Ф. Гнассингбе вплоть до выборов 2020 г. Такие выборы, по его мнению, должны «либо подтвердить легитимность действующего президента, либо обеспечить демократическую сменяемость власти» ^[36]. За время, оставшееся до президентских выборов, он рассчитывает заручиться гарантиями сохранения всех преференций в отношениях Того с Пятой республикой со стороны лидеров оппозиции.