Conflict of moral values in the culture of the information society

В условиях становления информационного общества меняется не только само общество, но и человек. Основным механизмом трансформации сущностных, родовых качеств человека является культура. Культуру творит человек – культура творит человека. Сегодня мы становимся свидетелями переходного периода, когда общество входит в новую фазу развития – информационную. Культура, как качественный показатель уровня цивилизационного развития, в этот период, приобретая новые свойства, сохраняет и старые. В результате возникают противоречия между двумя системами ценностей, приводящие к конфликтам на уровне различных социальных субъектов. Попытаемся рассмотреть наиболее актуальные из них.

В информационном обществе появляется новый тип культуры – информационная культура. Это понятие разрабатывается в рамках философии, социальной философии, культурологии, социологии, педагогики и др. социально-гуманитарных наук. Однако до сих пор нет четкого понимания сущности этого феномена. Оно трактуется и как культура в целом, и как ее подсистема, и как вид культуры личности и как экранная культура, киберкультура, масс-культура, электронная культура, киберпространство и т.д. Анализ этого понятия проведен во многих работах ^[1,2]. Для данного исследования нам достаточно взять за основу понятие информационной культуры как подсистемы культуры информационного общества. В этом смысле информационная культура – это вид культуры, которая формируется в условиях информатизации и функционирует в обществе как информационный феномен, создавая на основе информационных технологий информационную реальность. Под воздействием такой культуры образуется особое социокультурное пространство. В нем существуют свои, отличные от традиционного общества нормы и правила поведения, традиции и ценности.

В одной из наших работ мы рассмотрели основные характеристики социального конфликта: конфликты возникают из-за разности интересов субъектов и могут разрешаться на уровне личности, социальных групп, общества, цивилизации; в основе любого конфликта лежат социальные отношения, на базе которых осуществляется взаимодействие интересов субъектов; интересы субъектов, являясь основой мотивационной подсистемы культуры, формируются в социокультурном пространстве, которое влияет на их характер и служит в дальнейшем базой для развития и разрешения конфликтов ^[3].

Чтобы проанализировать возможные противоречия систем моральных ценностей, способных перерасти в конфликт, нам необходимо раскрыть понятие «ценности». Сегодня существует достаточно широкий спектр интерпретации данной категории. Наиболее важными для нас являются те точки зрения, где акцент делается на взаимосвязи понятий «культура», «ценности», «мораль», «мотивация», «традиции».

Ценности как категория и феномен начинают изучаться во второй половине XIX века в рамках аксиологии - учении о ценностях ^{[4, с. 67]}. Сегодня сложилось достаточно много различных подходов к их изучению, например, историко-философский, антропологический, социологический, культурологический, социокультурный, философско-культурологический и т.д. Взаимосвязь интересующих нас понятий наиболее четко представлена в социокультурном и философско-культурологическом подходах.

В рамках социокультурного подхода ценности рассматриваются как содержание духовной культуры. Данный подход позволяет раскрыть противоречие между культурой и общественными отношениями. Ценности выступают как регуляторы поведения индивида в обществе и связующее звено между ценностями индивидуального и общественного сознания.

Так, М. Вебер рассматривал ценности как совокупность мотивов социального действия, основанных на вере ^{[5, с.295]}. В своих работах Т. Парсонс рассматривает традиции как основу взаимосвязи культуры и ценностей: «Поскольку ценности являются скорее культурными, а не личностными характеристиками, постольку они оказываются общепринятыми. Даже если они не принимаются индивидом, то все же благодаря своему происхождению они определяются в связи с культурной традицией, а их своеобразие состоит в специфических отклонениях от общей традиции» ^{[6, с. 85]}. Таким образом, традиции выступают как механизм сохранения культуры и передачи ее ценностей от поколения к поколению. Ценности согласно Т. Парсонсу являются средством для социального реформирования. Любая реформа основана на социальном конфликте и является результатом его разрешения. Ценности, согласно данной позиции, образуют надличностную реальность.

Взаимосвязь ценностей и культуры, и возникающих противоречий в их развитии, раскрывается в работах П.А. Сорокина: «… именно ценность служит основой и фундаментом всякой культуры. По этой причине важнейшие составные части такой интегрированной культуры также чаще всего взаимозависимы: в случае изменения одной из них остальные неизбежно подвергаются схожей трансформации» ^{[7, с. 429]}. П. Сорокин рассматривает социокультурную динамику как сменяющие друг друга типы культуры: идеациональной, идеалистической и чувственной. Основная идея смены типов культуры заключается в последовательных этапах разрешения противоречия систем ценностей: зарождение, развитие, угасания и отрицания базовой ценности, лежащей в основании той или иной культуры.

В рамках социокультурного подхода культура рассматривается как духовное производство (создание, хранение, распространение, освоение) духовных ценностей создает систему эталонов, образцов, определяющих нормы и правила жизнедеятельности всех социальных субъектов. Система ценностей как важнейший элемент культуры обеспечивает адаптацию людей к изменяющимся условиям жизнедеятельности.

Для философско-культурологического подхода характерным является анализ ценностей на основе субъект-субъектного и субъектно-объектного подходов. При этом определяются ценности свойств материальных и идеальных объектов, которые способны удовлетворять интересы различных социальных субъектов. Например, Р. Перри считал, что ценностями является все, что способно реализовать потребности и интересы субъекта. ^{[8, с. 72]}.

Взаимосвязь понятий «ценности» и «мотивация» раскрывается как регулятивная функция системы ценностей в поведении социальных субъектов в работах М.С. Кагана, который считает, что ценностное отношение «порождается субъектно-объектной связью» как «специфическим философским и собственно философским описанием поведения и деятельности людей» ^{[9, с. 51]}. Философско-культурологический подход позволяет рассмотреть ценности в системе деятельности, где мотивация есть одна из подсистем человеческой культуры.

В рамках социокультурного и философско-культурологического подходов понятие «моральные ценности» рассматривается в различных аспектах. Разнообразие определений и структур моральных ценностей связано с многогранностью не только феномена ценности, но и морали ^{[10 - 14]}.

Изучение этих и многих других работ, посвященных изучению понятия морали и моральных ценностей, позволяет увидеть основные грани этих феноменов. Мораль рассматривается как форма общественного сознания, регулятор человеческого поведения, духовно-практический способ освоения действительности. Иными словами, мораль – это полифункциональный социальный феномен. Моральные ценности, являясь частью целого – видом социальных ценностей, имеют и свою специфику, выраженную в диалектическом единстве общего и особенного. Будучи универсальными ценностями, регулирующими поведение людей (свойство всеобщего), они выступают и аспектом всех видов деятельности и общественных отношений (правовых, экономических, научных и т.д.).

Моральные ценности - это наиболее древниме регуляторы социальной жизни людей. Исторически они служат фундаментом и условием для передачи социального опыта от поколения к поколению на основе традиций.

Характерным для моральных ценностей является тот факт, что они не имеют специально создаваемых социальных институтов. Это их свойство проявляется в диалектике сущего и должного, объективного и субъективного, определяя нравственность поведения социального субъекта.

Важной особенностью моральных ценностей является и их носитель, в качестве которого выступает общественное и индивидуальное сознание.

Любая человеческая деятельность имеет в своей основе побудительную силу – потребности. Потребность направляет активность субъекта на принятие или отрицание той или иной моральной ценности. Поэтому реализация моральных ценностей в деятельности формирует нравственную культуру субъекта.

Таким образом, на основе характеристик и особенностей моральных ценностей, представленных в научной литературе, можно выделить ряд возможных противоречий, возникающих в общественных отношениях в переходный период, когда происходит смена типов культуры. При этом система ценностей отдельно взятого человека может вступать в противоречие с системой ценностей каждого из субъектов, индивидуального или коллективного. Кроме того, мотивационная подсистема культуры любого субъекта может создаваться на базе различных систем ценностей, сформированных тем или иным социокультурным пространством общества, которые также могут вступать в противоречие.

Итак, мы приходим к пониманию того, что смена культуры взаимосвязана со сменой ценностей вообще и моральных в том числе. Условно будем называть общество до информационной эпохи традиционным, и следовательно, культуру того времени обозначим как культуру традиционную. При переходе к информационному обществу происходит смена системы ценностей и ценностных ориентаций, в результате чего возникает противоречие между мотивационными подсистемами традиционной и информационной культур.

Как мы выяснили, моральные ценности – это идеальные, а не материальные ориентиры, задающие общую стратегию поведения индивидов в обществе, регулирующие их взаимоотношения. Чтобы понять, когда происходит отклонение от принятой в обществе системы моральных ценностей в поведении субъекта, т.е. девиация, используется понятие «норма». Нормы можно определить как представления субъекта (индивид, коллектив) о стандартах и правилах поведения. Нормы, как и ценности достаточно вариативны в разных культурах и взаимосвязаны. Типология норм и ценностей, как правило, строится по одинаковым основаниям, поэтому в научном категориальном аппарате используются понятия правовые, моральные, религиозные и т.п. нормы и ценности ^{[15, c. 40 - 43]}.

Система ценностей передается не генетическим путем, она усваивается людьми с помощью традиций (Т. Парсонс). Традиции – это и процесс, и образец, и способ передачи социального опыта и системы ценностей. Традиционно передача социального опыта в обществе происходит в непосредственном общении людей - «лицом к лицу».

Сегодня мы наблюдаем переходный период, когда происходит смена ценностей, норм, традиций и общество находится в состоянии балансирования между старым и новым. Традиции и новации становятся основой противоречий, которые, в свою очередь, являются источником социальных конфликтов. Информационная культура приходит на смену культуре традиционной, где информационная деятельность является как самостоятельным видом деятельности, так и оказывается вплетенной во все другие виды деятельности.

Изучая состояние общества в переходный период, особое внимание ученые уделяют проблеме конфликта моральных ценностей традиционного и информационного общества. Например, A.A. Гусейнов, для изучения данного вида конфликта вводит следующие понятия: «институциональная этика» — обозначает мораль современного общества; «этика добродетелей» — обозначает классическую (традиционную) форму морали ^[16].

Действительно, информационная культура характеризуется резким скачком в объемах и скоростях передачи, обработки и хранения информации. Информация в данной культуре отличается не только количественными характеристиками от информации традиционной культуры, но и качественно. В эпоху архаической, аграрной цивилизации информационные процессы проходили в основном в форме непосредственного взаимодействия. Система ценностей менялась очень медленно и практически сохранилась до эпохи индустриальной. Именно в индустриальном обществе происходят первые ощутимые изменения в информационных технологиях, которые и подготовили почву для качественного изменения информационной культуры в постиндустриальном обществе. С переходом к информационному обществу информация становится экономическим ресурсом, предметом и средством труда. Информационный интерес – вот, что является в эпоху тотальной информатизации определяющим фактором развития общества.

Если в традиционном обществе первостепенную роль играли духовные ценности, то в информационном их вытесняют ценности информационного продукта. В этом плане трудно не согласиться с мнением В.Н. Поруса, который считает, что «… общество, в котором происходит «оскудение духовного бытия на фоне гигантского роста информации», не может быть беспроблемным, потому что в нем раскрывается новый уровень нравственных противоречий, которые никогда ранее не испытывало человечество» ^[17].

Новые информационные технологии способствуют утрате многих ценностей культуры традиционного общества. Самым наглядным примером может служить резкое снижение интереса к книгочтению у современной молодежи. В традиционном обществе книга была источником знания, причем источником, подвергающимся строгой моральной цензуре со стороны общества. Книге можно было доверять как отфильтрованному и проверенному временем социальному опыту. В информационном обществе информационные технологии превратили культуру образованности в культуру информированности, как справедливо отмечает Е.В. Грязнова ^[18].

Молодое поколение теряется в потоках текстов, которые никем не могут быть теперь выверены, проверены, в соответствии с «этикой добродетели». Аналогичная ситуация происходит практически во всех сферах культуры. Утрачиваются моральные и этические ценности театров, музеев, киноискусства и др. В кибернетизированном социокультурном пространстве происходит замена этой системы ценностей на ценности «информационных потоков». Для современного молодого поколения более ценным является присутствие в социальных сетях и имитация действительности. Различные гаджеты заменили традиционные артефакты культуры, а информационная реальность, создаваемая с помощью них, вытесняет реальное социокультурное пространство, к которому адаптирован человек. В данном случае следует согласиться с Маклюэном, который считает, что новые скорости циркуляции информации в обществе определили конец человека Гуттенберга. По мнению Маркузе многогранная традиционная культура трансформируется в одномерную культуру, формируя и одномерного человека.

Под воздействием информационных технологий трансформации подвергаются даже технизированные формы искусства, такие как телевидение. На этапе существования традиционного общества телевидение играло важную роль в образовании системы моральных ценностей ^[19].

За короткий век своего существования оно накопило свои традиции. Вспомним, отличительную особенность телевидения нашей страны в положительном смысле – строгая цензура, спектр просветительских и образовательных программ, художественные фильмы с высоким нравственным и патриотическим содержанием и т.д. Своеобразная монополия телевидения как информационно-коммуникативной системы и ограниченная интерактивность выступали, скорее как транслятор социального опыта. Сегодня телевидение постепенно отдаляется от традиционной системы моральных ценностей. В первую очередь, это проявляется в том, что оно идет на поводу у человеческих слабостей, максимально снижая трудозатраты нашего сознания на обработку информации. Речевая коммуникация вытесняется визуальной. В результате информация воздействует на психику, минуя сознание, открывая широкие возможности для манипуляции человеком. Это открытый источник для информационных конфликтов.

Информационная культура в современном обществе формируется под воздействием различных мультимедийных технологий и всемирной сети Интернет. Не секрет, что благодаря таким технологиям происходит утрачивание моральных ценностей, связанных с наличием определенной дистанции между личной и общественной жизнью существовавшей как норма в традиционном обществе. В социальных сетях выкладывается на всеобщее обозрение личная информация. Цели такого поведения самые различные. Телевидение как представитель традиционной коммуникативной культуры и СМИ раскручивает и поддерживает такую «новацию» в культуре. В результате происходит утрата нравственности частной жизни и подчинение ее нормам нового социума. Эти нормы порой далеки от моральных принципов традиционного общества.

СМИ, вооруженные новыми технологиями способствуют навязыванию новой системы моральных ценностей. Она характеризуется обезличенностью, анонимностью, безответственностью поступков и слабой связью с понятием человечности в традиционной культуре. В результате появляются своеобразные субкультуры, которые оказывают мощное влияние на формирование моральных качеств индивида, получая при этом возможности для манипуляции сознанием (С.Г. Кара-Мурза). Примером могут служить факты того, как в поисках индивидуальности, утраченной в социальных сетях, индивиды и социальные группы проявляют агрессию в различных формах. Например, С. А. Данилов, изучая специфику интернет-социализации, пишет: «Интернет становится пространством эскалации радикализма в политике, чему в большей степени подвержена молодежь. … Молодежь, будучи активной частью общества, подвергается влиянию деструктивных факторов политического риска - радикальных политических сообществ, террористических структур. … Виртуализация жизненного мира современной молодежи способна усиливать распространение радикальных дискурсов современности. Интернет-форумы, сайты становятся проводниками радикальной информации, интегрируя на первом этапе в свои сетевые сообщества, а затем инициируя активный радикализм в реальной политике» ^{[20, c. 45]}.

Аналогичным примером может служить факт того, что в современной молодежной среде под влиянием СМИ стало модным и перспективным для представительниц прекрасного пола – девушек быть сильными и самодостаточными. Пропаганда образа «амазонки» приводит к тому, что, девушки-подростки организуют бои с жестоким избиением сверстниц. Мотив такого поведения, не возвышенные цели (стать сильной, чтобы помогать слабым, например), а выложить видео в сети и стать популярными и востребованными (Стенка на стенку: подростки соревнуются за наиболее зрелищное видео драки https://arena.press/society/1073748-stenka-na-stenku-podrostki-sorevnuyutsya-za-naibolee-zrelischnoe-video-draki/). Такое поведение становится массовым. Под удар попадают как раз носители традиционных моральных ценностей, те, кто не подходит под модель нового образца. Подобное поведение среди молодежи наблюдалось в нашей стране в 90-е годы. Вероятно, что те молодые люди став, родителями, воспитали еще более агрессивное поколение. Теперь у новой молодежи появляется еще больше «подстрекателей» для выбора именно системы ценностей, культивирующих подобное поведение, не исключающее насилие, безнравственность, аморальный образ жизни. Если учесть, что речь идет о будущих материях, то каким же будет следующее поколение?

К сожалению, разрешение конфликта моральных ценностей традиционного и информационного общества имеет не всегда положительный результат. Например, ценности межличностного общения традиционного общества вытесняются ценностями коммуникации в информационном пространстве. Исследования Интернет-пространства показывают, что чрезмерное пребывание в нем приводит к деформации личностных параметров человека ^[21].

Постепенно происходит утрата и ценностей социальных связей, которые традиционно формируются в реальном соседстве людей. Все чаще появляются исследования, посвященные молодежному экстремизму ^[22], вызванному глобальной сетью и нарушениями социальных (правовых, моральных, религиозных, этических и др.) норм социальными субъектами.

В свою очередь, Д. Ланир пишет о провале кибернетического тотализма и называет две основные причины этого: «Первая может быть названа духовным провалом. Практическая проблема, которая может проистекать из этой ошибки, состоит в том, что мы становимся уязвимыми для переноса той веры, которую мы называем «надежда», с людей на гаджеты. Второй провал - поведенческий. Разработки, следующие идеалам ноосферы и кибернетического тотализма, естественным образом имеют тенденцию недооценивать людей. Не должно удивлять, что такие разработки укрепляют безразличное или пренебрежительное отношение к людям» ^{[23, С. 125]}.

Очевидно, происходит утрата основных моральных ценностных ориентиров культуры традиционного общества. Человеческое в человеке подвергается техническому нивелированию. Основной удар приходится именно на родовые, сущностные качества человека, те, которые и отличают его от бездушной технической системы. Как отмечает Э. Девис: «… если история человечества - это история превращения обезьяны в ангела или, как провозгласил Ницше, зверя в Сверхчеловека, то, по-видимому, на одном из этапов этого пути мы должны побывать машинами» ^[24].

Актуальным становится положение К. Ясперса о том, что кризис культуры непосредственно связан с развитием техники, когда машинизация становится глобальным явлением современной реальности, способствуя тому, что человек превращается в часть машины ^[25].

В современном социокультурном пространстве кризис культуры проявляется именно в деформации системы моральных ценностей, приводящей к разногласию интересов личности и общества (коллективного субъекта). В традиционном обществе традиции формировались тысячелетиями, создавали общие стандарты поведения, давая возможность индивидам находить формы согласия, как в личностных, так и общественных формах взаимодействия. Это определяло свободу как «познанную необходимость», снижая риск конфликтных ситуаций. Социокультурное пространство информационного общества с помощью информационных технологий убирает традиционные рамки поведения, разрушает общие идеи. С одной стороны, происходит расширение границ свободы культурного выбора для субъекта. С другой стороны, множество субкультур приводят к несвободе, т.к. теперь индивид лишен направляющей, определяющей ценностные ориентации. В огромном потоке информации человек не способен быстро и правильно ориентироваться. Коллективный субъект утрачивает свои функции субъекта социализации. Происходит идейное разобщение, приводящее к разногласиям между всеми видами субъекта.

Традиционному обществу как минимум 40-50 тыс. лет, за которые человек научился обрабатывать и использовать необходимые потоки информации. Информационному обществу чуть больше полувека – время, которого недостаточно для формирования у человека способности к освоению стремительно растущих объемов информации. Это продиктовано физическими и физиологическими способностями человека как биологического существа. Имея «традиционные» способности перерабатывать необходимое количество информации, в условиях социокультурного пространства информационного общества человек попадает в ситуацию постоянного информационного стресса, дезориентации в системах ценностей. Это приводит часто к необратимым последствиям, отмечают исследователи ^{[26, p. 18]}.

Именно подобное качество информационного общества описывает в своих трудах С.Г. Кара-Мурза: «… свобода распространения информации, декларируется как ключевой принцип гражданского общества и либерального порядка жизни. Принятие этой идеи было культурной и духовной мутацией колоссального значения. Это означало ... устранение всех свойственных традиционному обществу запретов (табу) и единой («тоталитарной») этики, переход от человека общинного к свободному индивиду (атому)» ^[27].

Обратная сторона медали заключается в том, что «свободный индивид» выбирает не традиционные семейные ценности, а множественные кратковременные контакты. Семья – это тяжелый совместный и многолетний труд. Данный институт традиционного общества формировался как его основа, на которой, собственно, и держится вся социальная система. В условиях информационного социокультурного пространства появляется возможность исключить нравственную сторону человеческого поведения, строящуюся на понятиях долг, честь, совесть, ответственность и т.д. Две системы моральных ценностей вступают в противоречие, в котором конфликтуют интересы субъектов. В результате такой социальный институт как семья постепенно утрачивает свою актуальность.

Описывая современное состояние распада системы ценностей Ж. Бодрияр пишет о данном процессе как четвертой стадии ее трансформации: «На четвертой же стадии — стадии фрактальной, которую мы могли бы назвать также вирусной или стадией диффузии ценностей, уже не существует соответствия чему бы то ни было. Ценность распространяется во всех направлениях, без какой-либо логики, присутствуя в каждой скважине и щели. На этой стадии не существует более равноценности, присущей другим стадиям, нет больше самого закона ценности; есть лишь нечто, похожее на эпидемию ценности, на разрастание метастазов ценности, на ее распространение и рассеяние, зависящее лишь от воли случая» ^{[28, с. 10-11]}.

Хаотичность и мозаичность ценностей в информационной реальности появляется, прежде всего, из-за утраты традиций как основных механизмов формирования мотивационной системы социального субъекта. В традиционном обществе существовали устойчивые общности, которые передавали социальный опыт новым поколениям. Традиционными являлись такие институты социализации как семья, детские учреждения, профессиональные союзы и т.д., где основным методом взаимодействия служило непосредственное общение. Система интересов формировалась под воздействием личности. В информационном обществе на передний план выходят иные способы социализации, основанные на опосредованном информационными технологиями взаимодействии, где социальный опыт отчуждается от человека, приобретая набор моральных ценностей не соответствующий определенному народу, нации, этносу.

В результате социальные конфликты возникают из-за того, что усложнившиеся в информационном обществе виды деятельности оказываются трудно осваиваемые, т.к. субъект, передающий социальный опыт и осваивающий его отдалены друг от друга информационным пространством.

Кроме того, что социальный опыт отчужден от субъекта, существуют трудности в его декодировании, имеется и еще один аспект. Из-за стремительного роста социальных изменений происходит обесценивание социального опыта быстрее, чем его можно усвоить.

Перерождение системы моральных ценностей, ведущее к повышенной конфликтогенности, происходит еще и по причине унификации культур в результате информатизации и глобализации. Размывается культурное ядро – основа системы ценностей любой культуры. Взаимопроникновение культур ведет не только к их диалогу, но и к конфликтам. Здесь сталкиваются интересы не только отдельно взятого человека, но и различных форм коллективного субъекта ^[29].

С одной стороны, преодоление географических и этнических границ выстраивает диалог мировоззрений, повышая уровень взаимопонимания между людьми, и дает возможность человечеству объединиться для решения глобальных проблем. С другой стороны, возникает опасность утраты самоидентичности этносов. На базе этнической культуры, формируется новая культура, сохраняя в себе национальные черты и одновременно приобретая новые, необходимые для ее адаптации к меняющимся социальным условиям и дальнейшего развития. Но жизнь показывает, что решение данной проблемы в таком аспекте удается далеко не всегда и не всем народам. Примером может служить факт внедрения посредством Интернет-технологий в культуру России инородных моральных ценностей, не свойственных русскому человеку. Моральные ценности традиционного российского общества, такие как взаимовыручка, стремление оказать помощь нуждающимся, уважение родителей и старшего поколения в целом и др. вытесняются эгоизмом, жаждой быстрого обогащения, потребительством, пренебрежительным отношением к окружающим людям и т.д.

При деформации или уничтожении традиционных форм социализации личности, т.е. тех способов трансляции социального опыта, которые и отличают один этнос от другого, происходит уничтожение самобытности культуры данного этноса. Разрешение конфликтов, как известно, может происходить не только победой одной из конфликтующих сторон, но и поражением каждой из них. Если конфликтующие культуры не выстоят противоборства и станут идентичными, то это может привести к равновесию, застою и гибели целостного разнообразия, на котором, собственно и держится человечество. Здесь важно отметить и еще один момент. Внедрение чужеродной системы моральных ценностей в культуру оказывается фактором, принуждающим тот или иной народ разрушать свой менталитет с тем, чтобы уменьшить степень отставания от информационно развитых стран. И если культура по самому своему типу сильно отфильтровывает внешние цивилизационные механизмы, то такое общество обречено на отставание, и попытки преодолеть его путем навязывания элементов чужеродной культуры, может привести к стихийному сопротивлению, конфронтации мировоззрений внутри социума. Вероятно, это и происходит с культурами современных стран, стремящихся достигнуть информационного развития. Продолжая пример с нашей страной, можно отметит, что в результате реформ, связанных с информатизацией, произошел упадок нравственности не только на уровне личности, но практически во всех сферах духовной жизни: образовании, здравоохранении, науке, искусстве.

Таким образом, можно видеть, что при переходе культуры от одной стадии развития к другой происходит конфликт моральных ценностей на всех уровнях субъекта. Мотивационная подсистема личности вынуждена формироваться под воздействием двух систем ценностей: традиционной, где основными ценностями являются честь, совесть, добродетель, долг, ответственность, патриотизм и т.д. и информационной, где более важными становятся эгоизм, анонимность, безответственность, вседозволенность и т.д.

В результате человек живет в двух мирах реальном и виртуальном. Мотивационная подсистема информационной культуры создается на основе конфликта двух систем ценностей, что приводит к ее мозаичной структуре. На базе конфликта в системе культуры создаются различные субкультуры в информационном пространстве. Современному социальному субъекту постоянно приходится делать выбор между «институциональной этикой» и «этикой добродетелей». Выбор чаще делается не в пользу традиционных моральных принципов. В результате происходит трансформация личностных качеств человека, традиционных социальных связей, принципов и норм создания социальных групп и поведения в них, что меняет общество в целом и его культуру. Новая культура, утвердив и новую систему моральных ценностей, начинает формировать нового человека. Но человека ли она сформирует, вот в чем вопрос. Конфликты моральных ценностей в развивающемся информационном обществе могут привести в дальнейшем к трансформации не только личностных качеств человека, но и его родовых сущностей деятельности, общения, сознания, языка.