The mutiny of workers of Polevskoy factory against the Bolshevik authorities (17-18th of June, 1918): causes and consequences

Весной и летом 1918 г. по Уралу прокатилась волна антибольшевистских выступлений жителей горнозаводских посёлков. Поскольку эти события не вписывались в официальную советскую концепцию Гражданской войны, то о них лишь вскользь упоминалось в работах советских историков ^{[1, с. 270-272; 2, с. 127-128; 15, с. 152-155; 17, с. 74; 18, с. 17; 22, с. 44-45; 23, с. 35-39; 44, с. 53-54]}. Одно из крупнейших антибольшевистских выступлений горнозаводского населения на Урале произошло в июне 1918 г. в посёлке Полевской завод, расположенном в 54 верстах к юго-западу от Екатеринбурга ^{[24, с. 70]}. Об этом мятеже мало что написано в отечественной историографии Гражданской войны на Урале – лишь в последние годы наметился интерес историков к изучению истории мятежа в Полевском заводе ^{[30, с. 50; 36, с. 128]}. В данной статье, основанной на моих предыдущих публикациях по этой теме ^{[9, с. 114; 6, с. 108-110]}, в научный оборот вводятся новые источники, которые позволяют более полно реконструировать ход мятежа, охарактеризовать его причины и последствия.

Что представлял собой Полевской завод? По данным земской статистики, в 1904 г. в этом горнозаводском посёлке проживало 6 688 жителей ^{[34, с. 32]}. К 1918 г. эта цифра увеличилась до 11 000 человек – таким образом, по численности населения Полевской завод был сопоставим со многими уездными городами Пермской губернии ^{[16, с. 268]}. В горнозаводском посёлке было 2 церкви, 4 школы, библиотека и земская больница ^{[35, с. 40]}. Сердцем посёлка был медеплавильный завод. В 1914 г. на нем работало 2 270 человек ^{[19, с. 120]}. Большая часть рабочих жила в собственных домах, но были в заводском посёлке и казармы, рассчитанные примерно на 1 000 рабочих ^{[19, с. 120]}. В 4 верстах от Полевского завода находился еще один горнозаводской поселок – Северский завод, в котором в 1908 г. проживало 3 164 жителя ^{[35, с. 46]}. Оба завода входили в состав Сысертского горного округа.

Июньский мятеж против большевистской власти в Полевском заводе был обусловлен комплексом разнообразных причин, одной из которых была некомпетентность новой власти.

Первым председателем Полевского Совета депутатов стал латыш Фриц Янович Кикурс, высланный царским правительством на Урал в 1914 г. за участие в нелегальной политической деятельности. В 1918 г. он также возглавил Деловой совет Сысертского горного округа и был избран в Уральский облисполком ^[25]. Национальность Кикурса была дополнительным раздражающим фактором для той части местного населения, которая была недовольна внутренней политикой большевиков. Не стоит забывать, что в мае 1918 г. на Урале произошло два крупных антибольшевистских выступления под лозунгами «выселить всех латышей из заводского поселка» – в Верхне-Туринском заводе ^[5] и в Миассе ^[11].

Большевистские партийные и советские работники из числа местных жителей также становились объектом острой критики – многие из них были малограмотны, т. к. партия большевиков в 1918 г. не обладала сколько-нибудь значительным кадровым резервом. В июне 1918 г., непосредственно перед мятежом, председателем Совета депутатов Полевского завода был местный рабочий Александр Косых, которому товарищи по партии дали кличку «Санчо». Вот как охарактеризовала его в своих воспоминаниях журналистка З.В. Рихтер, воевавшая в 1919 г. вместе с Косых в составе Особого Северного экспедиционного отряда: «Санчик, рабочий Полевского завода, будучи прекрасно политически развит, не мог написать без орфографических ошибок ни одной записки» ^{[33, с. 128]}.

В условиях экономической разрухи и надвигающегося голода даже опытным администраторам с большим управленческим стажем было бы крайне непросто наладить жизнь в заводских поселках и не спасовать перед возникающими трудностями, вчерашние же простые рабочие или вернувшиеся с каторги заключенные, заполнившие ответственные должности в исполкомах и Деловых советах заводов, тем более не справлялись с новыми обязанностями. Это давало мощный импульс росту антибольшевистских настроений в обывательской среде, далекой от политики.

Нехватку образования и управленческого опыта большевистские выдвиженцы компенсировали решительностью в борьбе с политическими оппонентами. Зимой и весной 1918 г. в Полевском заводе протекали те же процессы, что и в других заводских посёлках Урала: противники большевиков последовательно выдавливались из Советов депутатов, их партийные и общественные организации запрещались, активисты же попадали под революционный суд. Например, 9 мая 1918 г. революционный трибунал Полевского завода постановил оштрафовать местного священника Л. Смородинцева, обвиняемого в контрреволюционной пропаганде, на 5 000 рублей и выселить его из пределов заводского поселка в 3-дневный срок ^[29]. В случае отказа выполнить постановление трибунала Смородинцеву грозил арест и полная конфискация имущества. В этот же день перед трибуналом предстали рабочие Иван и Александр Аверьяновичи Засыпкины, Абрам Захарович Торопов и Антон Михайлович Клюсов, обвиняемые «в черносотенной и контрреволюционной попытке возбудить массу против Совета и в непризнании Советской власти» ^[29]. Решением трибунала они были исключены из всех организаций (видимо, имелись в виду местный Совет депутатов и профсоюзы). Не оставляя своим противникам места в легальном политическом поле, большевики сами подталкивали их на путь организации заговоров и восстаний.

Согласно сведениям штаба Северо-Урало-Сибирского фронта, вооруженное столкновение жителей Полевского завода с властями в июне 1918 г. произошло «главным образом по причине закрытия завода и насильственной мобилизации всех способных носить оружие в возрасте от 18 до 40 лет» ^{[36, с. 128]}. Таким образом, как и в случае с антибольшевистскими выступлениями в Верх-Исетском, Юговском и Каслинском заводах ^{[7; 9; 10]}, основной причиной мятежа рабочих в Полевском заводе послужила объявленная большевиками в связи с выступлением Чехословацкого корпуса мобилизация в Красную армию.

Большевики, первоначально намеревавшиеся построить Красную армию на добровольных началах, планировали сформировать на Урале из добровольцев пять стрелковых дивизий, но формирование началось только 9 апреля 1918 г. и к моменту выступления Чехословацкого корпуса не было закончено ^{[13, л. 196]}. По данным Уральского окрвоенкомата в его распоряжении к 27 мая 1918 г. находилось до 20 000 красноармейцев, но лишь меньшая их часть была обучена и объединена в регулярные воинские части ^{[13, л. 196]}. Значительную часть красноармейцев составляли бывшие красногвардейцы: на проходившем 22-24 апреля 1918 г. 2-м съезде военных комиссаров Уральской области было принято решение переименовать Красную гвардию в резерв Красной армии ^{[12, л. 21]}. Формально став частью Красной армии, красногвардейские отряды сохранили свой иррегулярный характер: их бойцы осваивали военное дело без отрыва от работы на заводах, начальники отрядов не назначались, а выбирались, дисциплина в отрядах была низкой. Вместе с тем, красногвардейские отряды были той опорой, благодаря которой партия большевиков вела успешную борьбу с зажиточной частью населения и своими политическими оппонентами в уральских горнозаводских посёлках.

3 июня 1918 г. на борьбу с чехословаками из Полевского завода ушел такой красногвардейский отряд в количестве 45 человек, составленный из местных коммунистов-добровольцев, во главе с Ф.Я. Кикурсом ^[25]. Быстро подавить выступление Чехословацкого корпуса силами сформированных на скорую руку, плохо обученных военному делу добровольческих отрядов большевикам не удалось, поэтому было решено начать проводить мобилизации рабочих в Красную армию. В конце мая 1918 г. в ответ на запрос из Невьянска военный комиссар Уральского военного округа С.А. Анучин дал следующие разъяснения о проведении мобилизации в заводских поселках: «создавать лишь добровольческие отряды, хотя по решению Совета можно провести мобилизацию одного-двух годов, однако без ущерба для производства» ^{[14, л. 213]}.

Как показали дальнейшие события, ряд Советов депутатов на местах решились на проведение мобилизации, явно переоценив свои силы и популярность у населения. В частности, 8-9 июня 1918 г. в Полевском заводе состоялся районный съезд профсоюзов, который постановил закрыть все заводы района на неопределенное время и предложил немедленно провести мобилизацию рабочих ^[3]. Это решение вызвало бурю протеста на общих собраниях граждан заводского посёлка, проведенных большевиками в надежде получить народную поддержку объявленной мобилизации. Корреспондент газеты «Уральский рабочий» писал в эти дни из Полевского завода: «мобилизация и другие причины создали крайне напряженную атмосферу. Все призывы ответственных партийных и советских работников встать всем под ружье на защиту завоеваний революции – остались гласом вопиющего в пустыне» ^[3]. Как следствие, мобилизация с треском провалилась: 12 июня в составе второго отряда, сформированного в Полевском заводе, на фронт снова отправились одни большевики и советские активисты.

Уход на фронт последней вооруженной опоры местного большевистского Совета депутатов показал, что власть большевиков в посёлке в этот период держалась главным образом на силе принуждения. Воспользовавшись отсутствием красноармейцев, активизировались политические противники большевиков, чья агитация легла на благодатную почву – 13 июня 1918 г. общее собрание граждан Полевского завода постановило провести перевыборы Совета депутатов и распустить отряд Красной армии. Направленная против большевиков резолюция общего собрания вызвала жесткую реакцию властей. В этот же день в Полевской завод прибыл отряд красноармейцев Сысертского завода, который арестовал несколько человек, наиболее активно выступавших на общем собрании ^[3]. Все решения общего собрания были отменены, в заводской поселок в срочном порядке вернулись трое лидеров местных большевиков, ранее ушедшие на фронт.

Попытка плотно закрыть крышку кипящего котла в самом скором времени привела к вооруженному мятежу. 17 июня 1918 г. в Полевском заводе состоялось очередное общее собрание граждан посёлка, на котором, по воспоминаниям члена ревтрибунала Сысертского горного округа большевика В.С. Нестерова, были выдвинуты требования «Изгнать из Совета коммунистов!» и «Разоружить отряд красногвардейцев!» ^{[42, л. 6]}. Лидеры местных эсеров и меньшевиков Н.Г. Шеин и Д.А. Старков возглавили демонстрацию рабочих, которая под звон колоколов и заводской гудок направилась от места проведения общего собрания граждан к Совету депутатов. К 8 часам вечера около зданий, в которых помещались Совет депутатов и штаб красноармейского отряда, собралась большая толпа рабочих, выкрикивавших антибольшевистские лозунги ^[3]. В воспоминаниях М.К. Калугиной отмечается, что пришедшие к штабу потребовали объяснений о судьбе арестованного накануне за хранение оружия рабочего Колясникова ^{[43, л. 2]}. Разговаривать с бурлящей толпой вышел председатель Совета депутатов большевик А.Д. Косых, но его объяснения только подогрели бунтарские настроения: метко брошенным кем-то из толпы булыжником Косых разбили голову ^{[43, л. 2]}.

События развивались стремительно. Чтобы разогнать толпу, красноармейцы дали залп в воздух, в ответ в них бросили самодельную бомбу, изготовленную местными жителями братьями Лодейщиковыми ^{[43, л. 2]}. После нескольких ружейных залпов, одним из которых был убит 14-летний мальчик, красноармейцам удалось оттеснить толпу от своего штаба ^[3]. Видя, что рабочие не расходятся и на помощь к ним приходят всё новые и новые жители Полевского завода, большевики решили бежать: красноармейский отряд под руководством И.С. Хмелинина и руководители Совета депутатов, отстреливаясь от мятежников, вырвались из заводского поселка. По сообщению советских газет, те из большевиков, кто не успел скрыться, были жестоко избиты мятежной толпой и посажены под арест, а особо ненавистный восставшим председатель хозяйственно-экономического отдела Совдепа – расстрелян на месте ^[3].

Возможно, жертв мятежа было больше. Американский публицист Джон Спарго в своей книге, посвященной острой критике большевизма в России, отметил, что председатель пермского губернского комитета партии эсеров, товарищ министра земледелия во Временном Областном правительстве Урала М.К. Ерошкин «во время своего визита в США в 1919 г. рассказал мне несколько душераздирающих историй о восстаниях против Советов, которые сопровождались звериной жестокостью. Одна из этих историй была о восстании в Полевском заводе Екатеринбургского уезда, где толпа крестьян, вооруженных топорами, косами и палками, набросилась на членов Совета как стая диких зверей, буквально растерзав в клочья 50 из них!» ^{[46, pp. 148-149]}. Такую же цифру погибших от рук мятежной толпы советских активистов в Полевском заводе привел в своей антибольшевистской публицистической брошюре, призванной оказать влияние на общественное мнение в США, и сам М.К. Ерошкин ^{[45, p. 9]}. Свидетельство Ерошкина нельзя сбрасывать со счетов, но, на мой взгляд, оно нуждается в дополнительной проверке, т. к. Ерошкин не был непосредственным свидетелем мятежа в Полевском заводе.

После свержения большевистской власти восставшие жители Полевского завода, ожидавшие прихода карательного отряда, организовали отряды самообороны и вырыли на окраине заводского поселка окопы ^{[42, л. 6]}. Как отмечал в своём докладе на заседании Екатеринбургского городского Совета депутатов 19 июня 1918 г. председатель исполкома С.Е. Чуцкаев, «после выступления мятежники там окопались и приготовились к сопротивлению» ^{[38, л. 47]}. Военные приготовления мятежников оказались весьма своевременными: уже 17 июня на подавление восстания в Полевском заводе опять был отправлен красноармейский отряд из Сысерти под командованием Д.В. Кичигина. Однако, узнав о том, что на этот раз жители Полевского завода готовятся встретить их с оружием в руках, сысертские красноармейцы вернулись обратно, дожидаясь прибытия подкреплений из Верхнего Уфалея и Екатеринбурга. По сведениям В.С. Нестерова в подавлении восстания принял участие также отряд красноармейцев Северского завода под командованием И.А. Петухова, А.А. Ялунина и В.И. Удалова ^{[42, л. 7]}. Ранним утром 18 июня 1918 г. объединенный красноармейский отряд подошел к Полевскому заводу ^[3]. После полуторачасовых переговоров с повстанцами о сдаче оружия, которые ни к чему не привели, красноармейцы начали штурм заводского посёлка.

В оперативной сводке Уральского окружного военного комиссариата от 19 июня 1918 г. отмечалось, что «высланный в Полевской завод отряд Стаканова после 2-часовой перестрелки занял этот завод и подавил восстание, контрреволюционеры бежали в направлении [на] Колчедан» ^{[40, л. 45]}. (21 июня 1918 г. эта оперативная сводка была с ошибками перепечатана в четвёртом номере петроградской газеты эсеровского толка «Новое дело народа», причём Полевской завод превратился в ней в Павловский). По данным газеты «Уральский рабочий» в ходе боя за Полевской завод «оказалось убитыми несколько человек, как с одной, так и с другой стороны» ^[3].

Заняв заводской посёлок, большевики немедленно начали аресты активных участников восстания ^[3]. Как отмечалось в документах штаба Северо-Урало-Сибирского фронта, задержанные в Полевском заводе «провокаторы-контрреволюционеры наказаны по законам военного времени» ^{[36, с. 128]}. Кроме того, на зажиточную часть населения Полевского завода была наложена крупная контрибуция.

Согласно воспоминаниям В.С. Нестерова, в Полевском заводе были схвачены и расстреляны следующие организаторы антибольшевистского выступления: С.И. Вяткин, А.К. Барышев, В.В. Чехомов, Я.А. Беспалов и Е.И. Медведев ^{[42, л. 7]}. М.К. Калугина упоминает фамилии 7 расстрелянных органами ЧК участников восстания, но в ее списке нет С.И. Вяткина и Я.А. Беспалова, т. о. можно полагать, что за участие в восстании по горячим следам было расстреляно не менее 9 человек ^{[43, л. 3]}. Оба мемуариста сходятся в том, что главным руководителям мятежа – Н.Г. Шеину и Д.А. Старкову – удалось бежать к чехам. Всего же, по оценке М.К. Калугиной, к белым сбежало около 50 активных участников июньского восстания ^{[43, л. 3]}.

Некоторые из мятежников, не успевшие скрыться из заводского посёлка, в т. ч. и военный руководитель восстания офицер Крикунов, прятались по подвалам и погребам у родственников и знакомых. Однако, ЧК удалось выйти на след Крикунова, схватить и расстрелять его. Другим арестованным мятежникам повезло больше. В воспоминаниях М.К. Калугиной утверждается, что созданный большевиками революционный трибунал просто не успел до захвата завода белыми разобрать дела большей части подозреваемых в участии в мятеже, поэтому последним удалось избежать наказания ^{[43, л. 3]}.

Интересна оценка восстания в Полевском заводе, данная ускользнувшими из рук ЧК мятежниками. 17 июня 1919 г., по случаю годовщины восстания, его руководитель Н.Г. Шеин от имени и по поручению уцелевших участников восстания направил Верховному правителю адмиралу А.В. Колчаку приветственную телеграмму, в которой говорилось: «[в] памятный день годовщины выражения народного гнева жителями Полевского завода, решивших 17 июня прошлого года местными силами свергнуть ненавистное им иго насильников-«большевиков», представителей «комиссародёрства», вконец разоряющих и позорящих нашу измученную родину, мы, оставшиеся в живых граждане Полевского завода, от души приветствуем Вас, как достойного гражданина, принявшего на себя тяжелое бремя собирания земли русской» ^{[31, с.395]}. В ответ Колчак отправил Шеину следующую телеграмму: «передайте населению Полевского завода мою благодарность за одушевляющие их чувства» ^{[31, с. 396]}.

Основной причиной того, что мятеж рабочих Полевского завода был быстро подавлен, стало отсутствие помощи со стороны челябинской группы войск чехов и белых, которая в момент восстания наступала на троицком направлении и готовила наступление на Златоуст, а на екатеринбургском направлении активных боевых действий не вела. Вместе с тем, отсутствие координации действий мятежников с регулярными войсками чехов и белых свидетельствует о стихийном характере выступления, об отсутствии на заводе глубоко законспирированного подпольного заговорщического ядра, связанного с командованием белых. Другой немаловажной причиной поражения восставших рабочих Полевского завода стала нехватка оружия (особенно пулеметов и артиллерии) и опытных военных организаторов.

Мятеж рабочих Полевского завода – один из многих в цепи аналогичных антибольшевистских выступлений уральских рабочих в 1918 г., крупнейшими из которых стали восстания в Невьянском и Саткинском заводах ^{[26; 27, с. 82; 8; 20; 9; 21]}. В борьбе с восстаниями, наряду с жесткими карательными мерами, уральские большевики использовали и агитацию. Зачастую она давала больший эффект, чем методы красного террора. 24 июня 1918 г., после активной работы агитаторов в заводском поселке, большевики провели общее собрание фронтовиков Полевского завода, в котором приняло участие 110 ветеранов Первой мировой войны. На собрании была принята резолюция, охарактеризовавшая недавний мятеж в заводском поселке как «авантюру отдельных личностей, которые воспользовались нашей темнотой, посеяли рознь и распрю, окончившуюся пролитием братской крови» ^[28]. Таким образом, заводской поселок казался умиротворенным – однако, как показали дальнейшие события, это успокоение оказалось обманчивым.

18 июля 1918 г. Полевской завод был занят белыми, с которыми в заводской посёлок вернулись активные участники июньского мятежа. По свидетельству большевика-подпольщика А.Г. Чирухина «первым пришел отряд казаков во главе местного купца штабс-капитана Барышева В., активного деятеля контрреволюции, эсера [Н.Г.] Шеина и других прихвостней буржуазии, бежавших из Полевского завода после восстания. После прихода белых тотчас же было созвано общее собрание граждан. Одновременно со всех концов завода по допросам приводились арестованные, заподозренные в большевизме или принимавшие участие в работе советской власти, около волости, на глазах общего собрания на арестованных набрасывалась толпа озверелых контрреволюционеров и подстрекаемых ими хулиганов [и] устраивала форменный самосуд» ^{[39, л. 42]}. Описанная Чирухиным картина свидетельствует о том, что большая часть жителей поселка, несмотря на все усилия большевиков-агитаторов, сохранила свой антибольшевистский настрой.

Низкой была поддержка большевиков и в Северском заводе. Так, из трехтысячного населения Северского завода, по воспоминаниям большевика В.С. Нестерова, с Красной армией ушло лишь чуть более 100 человек ^{[42, л. 17]}. Причем, по его данным, 21 июля 1918 г. на общем собрании жителей посёлка всем ушедшим с большевиками заочно был вынесен смертный приговор.

Всего, по сведениям В.С. Нестерова, белыми было арестовано 18 сторонников советской власти в Полевском заводе и 19 – в Северском ^{[42, л. 15]}. За арестами последовали казни, носившие характер бессудных стихийных расправ. Как отмечает В.С. Нестеров, в 1918 г. белыми были казнены 10 жителей Полевского завода: М.С Бобошин, С.Н. Беляев, П.С. Немешаев, А.Г. Тестова, Е.П. Хмелинина, М.И. Деменьшин, М.В. Добрынин, Г.Н. Шапошников, В.Ф. Торопов и К.В. Ощепков ^{[42, л. 16]}. Кроме того, в 1919 г. колчаковцы за организацию побега из екатеринбургской тюрьмы большевиков-подпольщиков А.Г. Чирухина и А.Я. Попова казнили их сестер – жительниц Полевского завода Т.Г. Чирухину и В.Я. Чупину, а также учительницу Р. Полежаеву, пронесшую в камеру к заключенным пилу ^{[42, л. 16; 4, с. 390]}. Таким образом, жертвами белого террора за год стали 13 жителей Полевского завода.

Сопоставимый масштаб принял белый террор и в посёлке соседнего Северского завода. 22 июля 1918 г. в 2 км от Северского завода, согласно воспоминаниям В.С. Нестерова, были расстреляны 7 большевиков и родственников скрывшихся большевиков – Е.М. Банникова, П.А. Моршинин, П.А. Карфидов, Д.П. Неуймин, Н.П. Рыбников, Г.Ф. Фарнин и А.Ф. Симонова ^{[42, л. 17]}. На мой взгляд, его воспоминаниям можно доверять, т. к. составленный им список жертв белого террора совпадает со списком, составленным в 1924 г. Обществом содействия жертвам интервенции. Всего, по данным этого Общества, белыми было казнено 10 жителей Северского завода: помимо вышеупомянутых 7 человек были расстреляны также М.Ф. Ушаков и бывшие красноармейцы А.А. Ялунин и Н.Г. Широков, пойманные военными властями в окрестностях посёлка весной 1919 г. ^[37].

Большинство жертв белого террора в посёлках Полевского и Северского заводов относятся к первым дням после падения советской власти, которое произошло 18 июля 1918 г. Они погибли в результате стихийных расправ, организованных вернувшимися активными участниками июньского антибольшевистского восстания, став тем самым жертвами стихийного террора, террора «снизу». Официальным властям понадобилось определенное время, чтобы воссоздать властные органы в заводском поселке – только 29 июля 1918 г. военным комендантом Полевского завода был назначен подпрапорщик Потеряев ^{[41, л. 24]}. На год посёлок оказался под властью противников большевиков.

В июле 1919 г. Полевской завод вновь был занят частями Красной армии. Ситуацию в заводском поселке в первый месяц после прихода красных характеризует отчет Крестьянского отделения политотдела 3-й армии от 12 сентября 1919 г.: «беднота относится [к Советской власти] очень хорошо, видя стоящими себя у власти, средняк-мужик смотрит, что у него учитывают и прочее, а об интеллигенции и попах и говорить не приходится. Бежавшие с белыми есть. Есть некоторые скрываются, но словить не могут» ^{[16, с. 268-269]}. Далее в отчете уточняется, что «с белыми бежало много. С начала прихода белых [местные жители] относились к ним как к избавителям, но потом рабочие плакали от крепких объятий, но таких не так-то много [кто] относились [к белым] враждебно» ^{[16, с. 268-269]}.

Возвращение большевистской власти вызвало новый виток насилия в заводском посёлке. В вышеупомянутом отчете приведены сведения о репрессивных мерах, предпринятых новой властью против участников июньского мятежа и активных сторонников белых из числа местных жителей: «имущество бежавших взято на учет и частью распределено в Союз молодежи, что подходящее для клуба, и остальное еще в складах. Советом арестовано несколько человек, которые участвовали в избиении и расстрелах при белых» ^{[16, с. 268-269]}. Точное количество жителей Полевского завода, репрессированных после победы большевиков в Гражданской войне за участие в мятеже 17-18 июня 1918 г., еще предстоит установить. Их имена, подобно именам жертв белого террора, следует увековечить на мемориальном знаке, призванном сохранить память о трагичных событиях июньского мятежа в посёлке Полевского завода и его кровавых последствиях.