U.S. practice of information warfare in the area of foreign policy

Международные конфликты стали одной из составляющей современной реальности. При этом ни один из них не обходится без разворачивающейся вокруг его участников и предмета спора информационной борьбы, которая, в наиболее ожесточенных случаях, приобретает форму информационной или, как ее еще принято называть, информационно-психологической, войны.

 Разработанная в конце восьмидесятых годов XX века в США концепция информационно-психологических операций успешно применяется Соединенными Штатами с момента разработки и по сегодняшний день. Аналогов этой концепции в России до сих пор не создано, несмотря на то, что опасность информационного и психологического воздействия отмечается в Основах государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасности на период до 2020 года (приняты 22 апреля 2014 года)  ^[1] и в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации от 31 декабря 2015 года ^[2]. В документах указываются угрозы, создаваемые информационно-психологическими операциями, однако, ни сам термин, ни смежные термины, не определены.

Сегодня методы информационно-психологического воздействия и манипуляции общественным и индивидуальным сознанием и поведением достигли такого уровня, что в научном и военном дискурсе появился термин «информационная война», обозначающий сочетание  информационных и психологических операций, применяемых в боевой обстановке.  Использование слова «война» не случайно – таким образом подчеркивается опасность и разрушительность данного явления.

На сегодняшний день практически полностью отсутствуют механизмы международного регулирования и контроля за проведением информационно-психологических операций, что позволяет США безнаказанно проводить информационно-психологические операции в различных странах и зонах международных конфликтов и вмешиваться во внутренние дела других государств.

Зародившись как один из инструментов ведения войны в период Первой мировой, информационно-психологические операции, не раз меняя названия, стали самостоятельным инструментом реализации международной политики. На протяжении XX века не раз менялось название и формы проведения информационно-психологических операций, но суть их оставалась неизменной.

Подобная эволюция стала возможна благодаря нескольким причинам:

Первой стало то, что к окончанию Второй мировой войны военные возможности сверхдержав достигли такого уровня, что прямой конфликт между ними стал невозможен. Это  вызвало повышенный интерес к  развитию возможностей пропаганды и привело к созданию в США теории психологических операций, что отражено в появлении первого официального документа по психологическим операциям – доктрины JP 3-53 Psychological Operations ^[3].

Второй причиной является принципиальное решение свести существовавшие в отрыве друг от друга концепции информационной и психологической войны в единый вид. Реализация этого решения привела к тому, что в конце восьмидесятых годов XX века годов американским военным удалось успешно синтезировать методы психологической и информационной войны, что привело к созданию концептуальной модели информационных войн. Однако название «информационная война» не долго просуществовало в официальных документах и концу девяностых название «информационная война» было заменено на «информационная операция».

 Во многом такой шаг был связан с тенденциозным освещением в СМИ работы армейских органов информационно-психологических операций во время операции «Буря в пустыне» в 1991 году. В отечественной науке для описания информационных операций используется несколько терминов – информационная война, информационно-психологическая война, информационные операции, однако наиболее распространенным является термин «информационно-психологическая операция».

Третьей причиной послужило начавшееся в 1960-е годы развитие ЭВМ и появление в 1969 году APRANET, первой компьютерной сети. Изначально APRANET использовался как средство быстрого обмена информацией, но дальнейшее развитие компьютерных сетей, использование их в различных отраслях промышленности, государственном аппарате, военных ведомствах наглядно продемонстрировало перспективы развития и возможности.  Результаты работы первого компьютерного вируса под названием «червь Морриса» продемонстрировали потенциальные возможности войны в киберпространстве. Это вызвало со стороны Министерства обороны США интерес к использованию сетей и специального программного обеспечения в военных целях, но в начале девяностых годов XX века отсутствовало необходимое пространство для кибервойны. Однако, к концу двухтысячных годов Интернет стал повсеместно использоваться практически во всем мире и связал между собой почти все сети и компьютеры мира, что привело к разработке концепции войны в киберпространстве и созданию специальных подразделений, занимающихся кибервойной.

Концепция информационно-психологических операций в первое десятилетие XXI века претерпела несколько изменений. В модель информационно-психологических операций были интегрированы операции в киберпространстве, операции по дезинформации, операции по обеспечению безопасности. Отдельное внимание стало уделяться и связям с общественностью – отныне тесная работа со СМИ и мировой аудиторией стала важным и обязательным элементом информационно-психологических операций. Использование кросснаучного подхода в разработке концепции информационно-психологических операций привело к тому, что они стали мощным орудием формирования настроений и мнений широких масс и элит. Формирование извне настроений у населения, подмена ценностей, изменение мотивов и логических объяснений и, в конечном итоге, поведения иностранных правительств, организаций, групп и отдельных людей позволяет Соединенным Штатам обеспечивать собственную национальную безопасность за счет других народов и стран.

Информационно-психологические операции, начиная с вторжения США в Афганистан в 2001 году, используются в той или иной форме в любых конфликтах с участием США: войне в Афганистане (с 2001 года), вторжении и войне в Ираке (2003 - 2011), «Арабской весне» (с 2010 года). Отдельные элементы информационно-психологических операций прослеживаются в кризисе на Украине.

В России же на сегодняшний день собственная концепция информационно-психологических операций отсутствует полностью, также как и государственная стратегия противодействия деструктивному информационно-психологическому воздействию, направленному на подрыв государственного суверенитета и дестабилизацию внутренней политической ситуации.

Вместе с тем, в вооруженных силах США, Франции, ФРГ, Великобритании, Китая и Израиля созданы военные подразделения, ответственные за проведение информационно-психологических операций, в то время как в Российской Федерации подобные подразделения отсутствуют.

Отдельную угрозу представляет и использование в военных целях Интернета. Все более возрастающее влияние Интернета и все расширяющиеся возможности доступа в мировую сеть только усиливает роль Интернета в информационно-психологических операциях. Согласно данным из открытых источников, некоторые страны мира уже создали соответствующие подразделения по работе как в киберпространстве в целом, так в Интернете в частности.  Примером таких подразделений является Кибернетическое командование ВС США, в/ч 61398 НОАК, Национальное агентство безопасности информационных систем Франции, Управления информационных операций Бундесвера, Управление информационных технологий объединенного штаба обороны ВС Индии. О создании подобных подразделений было объявлено также в Израиле и России, однако подробностей о существовании таких подразделений в открытом доступе нет. 

Министерство обороны США стало первым государственным органом Соединенных Штатов, начавшим заниматься психологической борьбой и проведением информационно-психологических операций в государственном масштабе.

На сегодняшний день в открытом доступе находятся несколько официальных документов, излагающих подход МО США к проведению информационно-психологических операций.

Официальные документы можно разделить на две группы: доктрины (Joint Publication, JP) и практические руководства (Field Manual, FM). Доктрины позволяют изучить общий подход министерства обороны к проведению операций, а практические руководства излагают конкретные действия, сферу ответственности должностных лиц и подразделений в операции.

Для изучения подхода МО США использовались следующие доктрины:  JP 3-12(R) Cyberspace Operations ^[4]; JP 3-13 Information Operations ^[5]; JP 3-61 Public Affairs ^[6]; JP 3-13.2 Military Information Support Operations ^[7]; JP 3-13.2, Psychological Operations ^[8]; JP 3-13.4 Military Deceptions ^[9]; JP 3-13.4 Operations Security ^[10].

Помимо доктрин, использовались следующие практические руководства: FM 3-13 Information operation ^[11]; FM 3-61.1 Public Affairs Tactics, Techniques and Procedures ^[12]; FM 3-57 Civil Affairs Operation ^[13];  FM 33-1 Psychological Operations ^[14]; FM 3-05.30 Psychological Operations ^[15].

Большое количество доступных документов позволяет тщательно изучить и выстроить иерархию операций, проводимых министерством США в области информационно-психологической борьбы.

Согласно подходу Министерства обороны США, информационные операции являются главным инструментом в информационно-психологической борьбе. Организационно информационные операции состоят из: психологических операций (Psychological Operations), операций в киберпространстве (Cyberspace Operations), операций по введению противника в заблуждение (Military Deceptions), операций по обеспечению безопасности подразделений и войск США (Operations Security) и организации связей с общественностью и работы с журналистами (Public Affairs).

В данной структуре отсутствуют операции военного информационного обеспечения (Military Informational Support Operation). Связанно это с изменениями организационного плана: в период с 2008 по 2014 год название «психологические операции» было заменено на «операции военного информационного обеспечения». Однако в августе 2014 года им было вснова озвращено старое название - «психологические операции».

В ВС США проведение информационных операций возложено на высшие командные должности, а операции меньшего уровня распределены между различными подразделениями и департаментами МО США.

За проведение психологических операций отвечает специальное подразделение – 4 группа психологических операций (4th Military Information Support Operations Group; 4th PsyOp Group). Четвертая группа  психологических операций организационно разделена на 6 батальонов, из которых 4 являются территориальными и прикреплены к 4 потенциальным театрам военных действий, 1 – батальон тактических операций и 1 – батально подготовки материалов. В ведение 4 группы психологических операций находится подготовка и проведение психологических операций в военное и мирное время, подготовка аналитических материалов для проведения психологических операций, подготовка и распространение специальных материалов.

Проведением операций в киберпространстве занимается  Киберкомандование ВС США (USCYBERCOM). Киберкомандование отвечает за планирование, координацию и проведение операций по защите компьютерных сетей МО США; подготовку и проведение всех видов операций в киберпространстве, обеспечивает свободу действий США и их союзников в киберпространстве и препятствует аналогичным действиям противника.

Необходимым является пояснить значение формулировки «проведение всех видов операций в киберпространстве». Дело в том, что в отличие от психологических операций, классификация которых в документах МО США проводится на основе масштаба операции (стратегический, оперативный, тактический), кибероперации разделяются на виды на основе характера операций, а именно: оборонительные (defensive operation), наступательные (offensive operation) и комбинированные операции (defensive-offensive operation). Оборонительные операции проводятся с целью защиты собственных сетей от атак противника, наступательные – с целью захвата или уничтожения сетей противника, комбинированные операции сочетают защиту, проектирование, обеспечение работы собственных сетей и нарушения работы сетей противника.

За связи военного командования с общественностью и работу журналистов отвечает информационная служба Министерства обороны США.

Однако задачи по информационной работе возложены не только на Министерство обороны. Связями с общественностью, освещением внешней политики США как внутри страны, так и за ее пределами, занимается Государственный департамент США, а конкретно – два его бюро.

Бюро по связям с общественностью занимается работой с американскими и зарубежными СМИ, информированием о внешней политике США и интересах национальной безопасности США. Помимо этого, на бюро возложена информационная работа по «углублению понимания американских ценностей за рубежом» ^[16], то есть по содействию трансляции «мягкой силы».

Бюро международных информационных программ отвечает за создание и поддержку горизонтальных связей с зарубежной аудиторией и освещение и поддержку американской внешней политики за рубежом. Основной деятельностью данного подразделения является проведение различных мероприятий и выпуск информационных материалов о внешней политике США и интересах американской национальной безопасности за рубежом ^[17].

Работа по подготовке аналитических материалов, проведение операций по обеспечению безопасности, дезинформирование противника и работа с иррегулярными формированиями  разделена между тремя государственными органами США: Министерством обороны, Центральным Разведывательным Управлением и Государственным Департаментом.

В область ведения ЦРУ входит получение разведывательной информации по общеполитическим и военным вопросам и проведение секретных операций. Аналогичные функции выполняют и подразделения ВС США. Бюро по разведке и исследованиям Государственного Департамента отвечает за обеспечение руководства США аналитическими материалами и справочной информацией по вопросам внешней и военной политики.

Таким образом, в США отсутствует единый орган по проведению информационных операций – различные аспекты проведения информационно-психологических операций разделены между Министерством обороны, Государственным Департаментом и ЦРУ. Большую часть работы по проведению информационно-психологических операций выполняет Министерство обороны США, поскольку именно различные подразделения Пентагона отвечают и за проведение психологических операций, и за операции в киберпространстве, и, частично, за аналитическую, разведывательную и контрразведывательную работу. На Государственный департамент США возложены, в основном, задачи по работе с международным сообществом, мировой прессой и различными гражданскими организациями за рубежом. ЦРУ же занимается разведывательной работой, в том числе и в целях обеспечения необходимой информацией соответствующих органов для проведения информационно-психологических операций. С одной стороны, подобный подход позволяет всесторонне изучать потенциального противника и максимально эффективно проводить информационно-психологические операции. С другой стороны, отсутствие центрального органа, отвечающего за проведение информационно-психологических операций, приводит к тому, что у Соединенных Штатов фактически отсутствует долгосрочная стратегия информационно-психологических операций, что зачастую перечеркивает тактические успехи в проведении информационно-психологических операций, как это случилось в Ираке и Афганистане. Большое количество задействованных структур и отсутствие центрального органа, ответственного за проведение информационных операций, приводит к неэффективному анализу полученной информации и критическим ошибкам в планировании и проведении информационно-психологических операций.

Теракты 11 сентября 2001 года поставили на мировую повестку дня борьбу с международным терроризмом. Используя атаки «Аль-Каиды» как повод, Соединенные Штаты начали вторжение в Афганистан и Ирак. Военные операции в этих странах сопровождались масштабными информационно-психологическими операциями.

Основные задачи информационно-психологических операций в Афганистане можно разбить на две группы:

1) Работа с населением и элитами включала в себя разъяснение целей операции международной коалиции в Афганистане, завоевание симпатий, обеспечение сотрудничества со стороны местных жителей, формирование у населения и элит проамериканской ориентации с целью сохранения влияния США в регионе.

2) Работа с противником подразумевала под собой деморализацию и склонение к сдаче в плен членов «Талибана» и «Аль-Каиды», подрыв авторитета этих организаций среди местных жителей, сведение к минимуму за счет деморализации противника потерь среди военнослужащих и гражданского населения

Для достижения поставленных задач были развернуты радио- и телевещание, распространение печатных агитационных материалов. С целью завоевания симпатий местного населения оказывалась гуманитарная помощь, велась разъяснительная работа. Для деморализации противника велась пропаганда военных успехов коалиции, подчеркивалось военное превосходство США, проводились показательные акции устрашения путем нанесения авиаударов по позициям боевиков.

Подготовка агитационных материалов велась без учета культурных и религиозных особенностей местного населения, была дана неправильная оценка морально-психологического состояния противника, из-за чего поставленные в рамках информационно-психологических операций задачи не были выполнены.

Ч. Борчинни, бывший командир 40-го батальона 4-й группы психологических операций, отзывался о качестве агитационных материалов следующим образом:  «содержание адресованных боевикам листовок и радиопрограмм, в которых не было ничего, кроме элементарного запугивания», могло быть расценено афганцами, особенно пуштунами и белуджами, только как оскорбление и возымело скорее отрицательный эффект» ^[18]. Дж. Метцль, сотрудник Государственного Департамента США, отвечавший за информационное обеспечение операций ВС США в Ираке и Косово, оценил работу по содержанию агитационных материалов так: «качество информационно-пропагандистских материалов на начальном этапе операции было неудовлетворительным, штаб операции не учитывал национально-религиозную специфику региона и менталитет населения, низкий уровень образования и жизни» ^[18].

Для анализа информационно-психологических операций, проводимых США в Ираке в период с 2003 по 2010 года, характерно наличие нескольких этапов их подготовки и осуществления.

Первый этап относится к подготовительному периоду вторжения в период с 2001 по 2003 года. На данном этапе Соединенными Штатами была развернута мощная кампания по склонению мнения международного сообщества на сторону США. Основная роль для достижения данной задачи была возложена на американскую публичную дипломатию. Несмотря на огромные усилия и ресурсы, успех американской дипломатии в интересах военной операции в Ираке оказался весьма незначительным. Речь Колина Пауэла, Государственного секретаря, 5 февраля 2002 года в СБ ООН не убедила представителей России, Франции и Китая в необходимости немедленных военных действий против Ирака. Не удалось получить и широкую поддержку в исламском мире – ни одна арабская страна не поддержала операцию США. Поэтому данную задачу можно считать частично выполненной – ряд стран удалось склонить на свою сторону, однако широкой поддержки мирового сообщества США, в отличие от кампании в 1991 году, не имели.

Второй период – непосредственно вторжение и сражения войск коалиции с иракской армией, начиная с 20 марта 2003 года и заканчивая 1 мая 2003 года. В этот период усилия подразделений психологической борьбы были направлены на деморализацию и подрыв воли к борьбе иракских войск. Данная задача была полностью – боевой дух частей иракской армии и республиканской гвардии был подорван еще до начала боевых действий работой 4-й группы психологических операций, поэтому в ходе вторжения иракская армия практически не оказывала сопротивления.

Третий период начался с момента окончания боевых действий в мае 2003 года и закончился только с выводом американских войск в декабре 2011 года. Главной задачей на данном этапе стало завоевание симпатий, обеспечение сотрудничества со стороны местных жителей, формирование у населения и элит проамериканской ориентации. Данная задача оказалась не под силу органам психологической борьбы, что вызвало необходимость привлечения сторонних специалистов. Заказ на исследовательско-аналитическую работу и разработку практических рекомендаций по изменению образа США среди населения Ирака получила ведущая аналитическая компания США RAND, не раз выступавшая подрядчиком Министерства обороны США.

Но даже разработанные аналитиками RAND предложения и их реализация не смогли изменить образ США в глазах местного населения. Причиной неудач в Ираке и Афганистане стало отсутствие полноценной подготовительной работы по сбору, классификации и анализу культурных, этнических и религиозных особенностей местного населения, неадекватная оценка противостоящего противника в Афганистане, переоценка собственных сил и невозможность оперативного принятия решений в силу отсутствия единого центра, координирующего работу всех задействованных органов.

Анализ полученного в ходе информационно-психологических операций в Ираке и Афганистане опыта заставил Соединенные Штаты пересмотреть подход к организации информационно-психологических операций, отказаться от широкомасштабных военных операций и, соответственно, исключить масштабное проведение психологических операций армейскими подразделениями.

Особенностью информационно-психологических операций в Ливии и Сирии стало широкое использование социальных сетей и отсутствие вооруженного вмешательства со стороны США на ранних стадиях конфликта. Для более полного понимания стратегии, выбранной американскими силами информационно-психологических операций,  представляется необходимым построить приблизительную поэтапную модель развития событий в арабских странах в период массовых волнений с конца 2010 года по 2013 год:

Первый этап  - начало манифестаций. Привлечение населения к участию в протестах и информационное сопровождение проводились при помощи сообщений в социальных сетях, за счет чего удалось, во-первых, включить происходящие на Ближнем Востоке волнения в мировую повестку дня, а во-вторых, привлечь к участию в протестах большое количество населения.

Второй этап – в ответ на несанкционированные акции власти пытаются разогнать манифестантов на улицах и затруднить дальнейшую агитационную работу путем усиления цензуры и заканчивая блокировкой Интернета. Однако, доступ к социальным сетям властям арабских стран заблокировать не удается, поскольку оперативно в открытом доступе появляются программы, позволяющие либо обходить блокировку, либо использовать социальные сети при помощи мобильной связи.

Третий этап – трансформация мирных манифестаций в агрессивные путем провокаций и распространением информации о излишней жестокости властей.

Четвертый этап – по сценарию цветной революции происходит смена власти (Тунис, Египет), либо сразу же начинается полномасштабная гражданская война (Ливия и Сирия). В Сирии и Ливии после начала гражданской войны власти страны были оперативно лишены доступа к мировым СМИ путем прекращения работы информационной инфраструктуры, были налажены поставки вооружения и инструкторов восставшим.

Важным шагом стала замена в международных организациях представителей власти на представителей оппозиции. Так, в Лиге Арабских Государств и ООН места представителей официального Триполи и Дамаска были переданы представителям от оппозиции.

 Помимо этого, в интересах восставших работали и мировые СМИ – они широко освещали цели оппозиции. Данный факт был признан, в частности, руководством BBC: "В Ливии, где мы были особенно тесно связаны с повстанцами с самого начала, мы также могли производить слишком эмоциональное впечатление, а ведь надо быть осторожным, если ты не можешь показать другую сторону медали" ^[19].

В действиях США и их основных союзников в явном виде прослеживаются отдельные элементы информационных операций, а именно:

Операции в киберпространстве: После блокировки Интернета была оперативно налажена разработка и распространение программ для обхода блокировки и были созданы условия для использования социальных сетей при помощи мобильной связи. Помимо этого, власти Ливии и Сирии были оперативно лишены доступа к СМИ путем вывода из строя информационной инфраструктуры.

Связи с общественностью: была налажена работа со СМИ, что позволило лишить власти Ливии и Сирии поддержки международного сообщества и создать необходимую поддержку восставшим.

Обеспечение безопасности: путем формирования нужной мировой повестки дня симпатии мирового сообщества оказались на стороне восставших.

Помимо этого, восставшие обеспечивались разведывательной информацией, вооружением и инструкторами, однако данные меры выходят за рамки информационных операций.

Таким образом, тесная работа с негосударственными СМИ, операции в киберпространстве, психологические и ряд других операций, являющихся составными частями информационных операций, представляют собой новый инструмент международной политики, удачно вобравший в себя старые методы и использующий новейшие достижения.

В США отсутствует единый орган по проведению информационных операций – различные аспекты проведения информационно-психологических операций разделены между Министерством обороны, Государственным Департаментом и ЦРУ.

Отсутствие центрального органа, отвечающего за проведение информационно-психологических операций, приводит к тому, что у Соединенных Штатов отсутствует долгосрочное планирование и многолетний стратегический план информационно-психологических операций, что зачастую перечеркивает тактические успехи в проведении информационно-психологических операций. Отсутствие понимания менталитета, политических, культурных и религиозных особенностей народов, проживающих в Сирии и Ливии, привело к тому, что вместо прихода лояльных США правительств в странах начался хаос, а уровень жизни населения резко упал. Достигнутые результаты информационно-психологических операций, проводимых при вторжении США в Афганистан и Ирак, когда американцами изначально были завоеваны симпатии местного населения, были утрачены в результате отсутствия стратегии дальнейших действий.  

Информационно-психологические операции в настоящее время  достигли столь высокого уровня развития, что предоставляется возможность проводить их без прямого военного вмешательства, ярким примером чего служат революции «Арабской весны». Это создает опасный прецедент и несет в себе угрозу для существующей системы международных отношений, поскольку неконтролируемое и нерегулируемое проведение информационно-психологических операций в мирное время есть не что иное, как вмешательство во внутренние дела страны и нарушение суверенитета.