The Role of Mother's Treatment of a Teenager in Teenager's Experience of Loneliness

Интерес исследователей к влиянию взаимоотношений в семье, в общем, и материнского отношения, в частности, на формирование и развитие различных аспектов личности подростка, его возможностей, ограничений и рисков не ослабевает[СС1] .

На сегодняшний день в рамках обозначенной темы особенно актуальны вопросы взаимосвязи типа отношений (воспитательной позиции) обоих родителей или матери и особенностей подростков, проявляющихся на эмоциональном, личностном, поведенческом уровнях. В их числе, приватность, полоролевое поведение, агрессивность, совладающее поведение риск интернет-аддикции, самосознание, социометрический статус в группе и др. ^{[30],[24],[31],[26],[9],[17],[27],[7]}.

Отдельную группу составляют исследования психологических феноменов родительства (материнства) и детства, и их взаимосвязь. Например, образ родителей у подростков ^[29],[21], взаимосвязь мировосприятия детей разного возраста и типа привязанности к матери ^[5]; совпадение представлений матери и детей подросткового возраста о стиле родительского воспитания ^[20] и др.

Многообразие исследований по данной тематике не случайно и позволяет не согласиться со ставшим уже привычным тезисом о снижении значимости доля подростка общения с родителями. Наиболее явно значение и роль родительского отношения в формировании и развитии ребенка проявляются в исследованиях детей и подростов, воспитывающихся вне семьи или в неблагоприятных семейных условиях ^{[2],[13],[23]}

По мнению ряда авторов именно содержательные особенности детско-родительских отношений у подростков определяют качество решения ими возрастных задач, возможность уменьшить, или снять констатируемую исследователями противоречивость данного этапа онтогенеза, и, соответственно, минимизировать риски асоциальных проявлений подростков. Наряду со многими другими противоречивость подросткового возраста связывается и с такими разнонаправленными тенденциями как субъективное переживание подростками одиночества, с одной стороны, и реакцией группирования со сверстниками, проявляющейся в инстинктивном желании подростка существовать в группе сверстников, с другой.

Современными исследователями одиночество подростков рассматривается и как их возрастная особенность ^[11],[28]; и как индикатор их неблагополучия, причина отклоняющегося поведения ^{[18],[12],[22]}; и даже как проявление их суицидальной направленности ^[14].

В связи с этим особую актуальность приобретают исследования родительского отношения к подростку во взаимосвяи с переживаемым им одиночеством и с качеством его социально-психологической адаптации.

Организуя эмпирическое исследование, мы исходили из следующих предположений: 1) средний уровень субъективного переживания подростками одиночества является нормативным и сам по себе не ухудшает показатели их социально-психологической адаптации; 2) роль отношений отца и матери к подростку в переживании им одиночества различна; 3) шкалы составляющие профили отношений родителей к подростку имеют разную значимость для субъективного переживания им одиночества.

Эмпирическое исследование было проведено на выборке из 56 подростков – учащихся 8 классов гимназии г. Оренбурга в 2016 году.

Были использованы следующие частные психодиагностические методики исследования: методика «Шкала субъективного переживания одиночества» (СПО) С.В. Духновского ^[10]; «Подростки о родителях» (ПоР) Е. Шафера в адаптации Л.И. Вассермана, И.А. Горьковой, Е.Е. Ромицыной ^[6]; методика диагностики социально-психологической адаптации (СПА) Роджерса-Даймонда в адаптации Т.В. Снегиревой ^[25]. Для обработки данных применялись метод оценки значимости различий (t-критерий Стьюдента) и корреляционный анализ (коэффициент корреляции Спирмена).

Среднегрупповое значение по «Шкале субъективного переживания одиночества» составило 53,981. Поскольку стандартное отклонение - 13,414, можно констатировать наличие групповой тенденции. То есть, для подростков исследуемой группы в целом характерен средний уровень в субъективной оценке одиночества. Содержательно данный уровень проявляется в отсутствии у респондентов, как серьезных проблем, так и полного эмоционального комфорта. Автором методики, С.В. Духновским, это рассматривается как рефлексия респондентов на самих себя и на отношения с другими людьми. Чувство одиночества выражается в сложностях организации сотрудничества с другими людьми, недостатке дружелюбия ^[10]. Таким образом, согласно приведенным данным в контексте интерпретации автора методики СПО, центральным компонентом переживаемого чувства одиночества выступает рефлексия. Рефлексия подростков – это одно из новообразований возраста (Э. Шпрангер, Л.С. Выготский, Л.И. Божович, Д.И. Фельдштейн, В.И. Слободчиков, Г.А. Цукерман, В.С. Мухина, К.А. Хвостова и др.) и, соответственно, есть выражение возрастной тенденции.

Значение полученного результата определяется доказанностью взаимосвязи обращенности человека на себя и успешностью его адаптации к внешним условиям (О.С. Анисимов). В данном контексте рефлексия рассматривается как один из интегративных механизмов развития и становления человека, обеспечивающих его социальную адаптацию, в том числе и через реализацию функции обратной связи. Следовательно, можно выделить два аспекта в рассматриваемой проблематике. С одной стороны, переживание подростками одиночества есть проявление активно формирующегося у них новообразования – рефлексии, необходимой качественной составляющей подросткового этапа онтогенеза. С другой возникает вопрос о нормативности уровня, переживаемого подростками одиночества и его взаимосвязи с качеством индивидуальной социально-психологической адаптации.

Среднегрупповые значения по таким показателям социально-психологической адаптации респондентов, как адаптивность и дезадаптивность составили 132,814 и 64,055 соответственно при стандартном отклонении 24,265 и 24,230 соответственно. Согласно нормативным значениям, предложенным авторами русской версии методики, можно говорить о достаточном уровне адаптивности подростков исследуемой выборки и об успешности процесса их социально-психологической адаптации на фоне субъективного переживания одиночества в диапазоне средних значений.

Данные о переживании подростками одиночества в диапазоне средних значений как о благоприятном фоне их социально-психологической адаптации актуализируют вопрос о причинах одиночества на рассматриваемом этапе онтогенеза, не связанными с процессом СПА.

В целом ряде исследований было доказано, что различные аспекты социально-психологической адаптации детей и подростков связаны с материнским отношением к ним^{[1],[4],[8],[16],[19],[23],[24]} и др.То есть, отношение матери к подростку может рассматриваться в качестве одного из факторов, обеспечивающих качество его социально-психологической адаптации.

На рисунке 1 представлены усредненные профили отношения к подросткам матери и отца.

Рисунок 1 - Усредненные профили отношения к подросткам матери и отца

Примечание: Poz – шкала Позитивного интереса; Dir – шкала Директивности; Hos – шкала Враждебности; Aut – шкала Автономности;Ned – шкала Непоследовательности

Значимых различий между профилями отношений к подросткам матери и отца не выявлено. Тем не менее, можно говорить об их качественном своеобразии, свидетельствующем о стилях воспитательного воздействия родителей на ребенка. В отношении матери к подростку – это высокие результаты по шкале Директивности (рис. 8 во Л.И. Вассерману и др.) ^[6]; в отношении отца к подростку –это высокие результаты по шкале Непоследовательности (рис. 17 по Л.И. Вассерману и др.) ^[6]. Величины среднегрупповых значений(10,888 и 11,092 соответственно) и стандартного отклонения (1,711 и 1,905 соответственно)по названным шкалам в профилях отношения к подросткам матери и отца позволяют говорить об их типичности для данной выборки.

Далее с целью выявления среди изучаемых параметров, параметр, объединяющий остальные, нами был осуществлен корреляционный анализ данных психодиагностических методик с помощью коэффициента корреляции Спирмена.

Оказалось, что в исследуемой выборке в качестве такого параметра выступает отношение матери к подростку. Во-первых, оно достоверно вязано и с субъективным переживанием ими одиночества и с их социально-психологической адаптацией; во-вторых, опосредованно их связывает. Значимые корреляции данных психодиагностических методик представлены в таблицах 1, 2.

Таблица 1 Значимые коэффициенты корреляций данных психодиагностических методик СПО и ПоР (мать)

Примечание 1: p<0,5000

Примечание 2: знаком «-» обозначается обратная корреляция

Примечание 3: HOS (мать) – шкала Враждебности в профиле отношения матери к подростку; NED (мать) - шкала Непоследовательности в профиле отношения матери к подростку

Таблица 2 Значимые коэффициенты корреляций данных психодиагностических методик СПА и ПоР (мать)

Примечание 1: p<0,5000

Примечание 2: знаком «-» обозначается обратная корреляция

Примечание 3: POZ (мать) – шкала Позитивного интереса в профиле отношения матери к подростку; DIR (мать) - шкала Директивности в профиле отношения матери к подростку

Как видим, в подростковом возрасте материнское отношение опосредует субъективные переживания ребенка (в нашем исследовании это субъективное переживание одиночества) и его социальные проявления (в нашем исследовании это характеристики его социально-психологической адаптации). При этом наибольший вес в профиле отношений матери к подростку принадлежит ее директивности:

- директивность матери подростка прямо связана с его адаптивностью, способностью к внутреннему контролю, принятием себя и обратно с проявлениями эскапизма (тенденцией уйти от решения проблем);

- позитивный интерес матери к подростку прямо связан с его эмоциональным дискомфортом и обратно с принятием себя;

- враждебность и непоследовательность матери подростка связаны с переживанием им одиночества (прямо в первом случае и обратно во втором).

Интересна различная роль директивности, враждебности и позитивного интереса в профиле отношения матери к подростку в переживании им одиночества и в ходе его социально-психологической адаптации.

Переживание подростком одиночества сопровождается эмоциональным дискомфортом (С.В. Духновский) ^[10], который усиливается позитивным интересом к нему матери. По данным Л.И. Вассермана и др. позитивный интерес матери к подростку расценивается им как избыточная, в связи с его самооценкой себя как взрослого, самостоятельного человека, опека ^[6].Более того, усиление позитивного интереса матери к подростку не только усиливает переживание им эмоционального дискомфорта, но и уменьшает меру принятия им себя. Полагаем, что избыточная материнская опека подростка мешает реализации им одного из базовых новообразований возраста – чувства взрослости, чем и может быть вызвано непринятие им себя.

Усиливает субъективное переживание одиночества подростком враждебность к нему матери. Враждебность проявляется в излишней строгости к подростку, в его чрезмерной критике, подозрительности, что расценивается им как неприятие матерью себя. На этом фоне в плане взаимосвязи с СПО подростками более позитивную роль играет непоследовательность матери, увеличение которой уменьшает субъективное переживание одиночества подростками. Видимо, чередование разнонаправленных тенденций взаимоотношений матери к подростку, объединяющих силу и покорность, деликатность и недоверчивость и пр. выступают для подростка как свидетельство своеобразного интереса к нему.

Выявленная взаимосвязь директивности матери подростка и успешности его адаптации подтверждает результаты многочисленных исследований, в частности Л.И. Вассермана, И.А. Горьковой, Е.Е. Ромицыной ^[6] и др. Директивная мать, ориентируя подростка на соответствие определенному эталону, создаваемому ею с учетом оценки окружающих, определяет критерии правильного/неправильного поведения и рамки дозволенного. Казалось бы, что подобное поведение матери должно вызвать протест подростка в силу его возрастных особенностей. Однако в соответствии с культурно-исторической теорией Л.С. Выготского внутренней (интрапсихической) функцией внешняя (интерпсихическая) функция может стать только, пройдя ряд этапов в процессе интериоризации или перехода от внешних ориентиров к внутренним. Внешние ориентиры и задаются директивной матерью.

Таким образом, формулируем следующие выводы:

В подростковом возрасте материнское отношение опосредует субъективное переживание одиночества ребенком и качество его социально-психологической адаптации.

Субъективное переживание подростком одиночества, с одной стороны, выступает как проявление возрастной тенденции, с другой – как индикатор неблагополучия отношений в диаде «мать – ребенок».

В связи с этим простая констатация субъективного переживания подростком одиночества недостаточна для оценки социальной ситуации его развития, рисков асоциальных проявлений.

Вышесказанное делает актуальным вопрос об уточнении качественных и количественных характеристик субъективного переживания одиночества подростками из семей различного типа (благополучные/неблагополучные) и различной социальной направленности (просоциальные/асоциальные) и их взаимосвязи с содержательными характеристиками социальной ситуации развития. Все это позволит проверить возможность использования субъективно переживаемого подростками одиночества как индикатора неблагополучия его социальной ситуации развития и решать задачи по выявлению и предупреждению рисков отклоняющегося поведения.