The concept of dignity in Eastern philosophy: Bushido

Liksunova Anna External doctoral candidate, the department of Philosophy, Chelyabinsk State University 457100, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, ul. Zashchitnikov Moskvy, 103 lady_liksynova@mail.ru Other publications by this author

      «Бесчестье подобно порезу на дереве, который со   временем делается всё больше и больше»

                                                                                                Японская поговорка

 Понятие чести является одним из философских проблемных вопросов во всех культурах. Особую значимость она обретает в философии Востока. На Востоке честь воспринимается как «лицо», и  изначально имеет большее значение, нежели в других культурах, поскольку личность в Японии воспринимается не самостоятельно,  а как часть социума. Вследствие этого, мнение других людей очень важно для носителей восточной культуры, а особенно для воинов- самураев.

Одним из следствий образования такого сословия воинов, как самураи, было оформление Бусидо - неписаного кодекса поведения самурая, который представлял собой свод норм и правил «идеального» война.  Бусидо означает «путь самурая» («буси» - воин, самурай; «до» - путь, способ, средство). Таким образом, бусидо есть своего рода самурайская мораль, этический кодекс или добродетель ^[3].

Содержание бусидо оказалось намного шире прежних существовавших традиций родоплеменного общества, в его основе лежали новые нормы поведения и догмы конфуцианства, синтоизма и буддизма.  Мораль самураев формировалась преимущественно на религиозной основе.  В Японии -  под воздействием буддизма, а в Китае и Корее - под воздействием конфуцианства. В результате правила войны устанавливала религия: например, с точки зрения конфуцианства, заманивать врага на свою территорию с целью контрнаступления было категорически неприемлемо.

На формирование бусидо большое влияние оказало конфуцианство. Согласно Конфуцию, существует пять добродетелей, которые находятся в гармонии с природой и являются важнейшими условиями порядка. В конфуцианстве государство подобно одной семье: кто слушается в семье отца, тот в государстве повинуется государю. Мудрый и благожелательный характер конфуцианства прекрасно подходил для самураев. Консервативный и аристократический оттенок этого учения соответствовал всем необходимым требованиям для воинского сословия.

 На формирование бусидо также оказало влияние учение другого китайского философа - Мэн - Цзы, учение которого базировалось на изначальной доброте человеческой натуры. Человек, по Мэн - Цзы, обладает врожденным чувством добра. Эти идеи были настолько передовыми для того времени, что считались опасными для общественного строя, поэтому достаточно долго были запрещены, однако нашли благородный отклик в сердцах самураев.

На трактатах Конфуция и Мэн-Цзы как на «буквах закона» воспитывались самураи. Тем не менее, глубокий анализ трудов великих философов не поощрялся у самураев, поскольку среди них бытовало мнение, что худшее для воина, если он, изменив своему долгу, погружался в глубины осмысления учения Конфуция, вставая на путь философа. Самураи считали жизнь философов путем «книжных червей», не достойным отважных воинов. Самураи сравнивали философию с «подгнившим овощем, который нужно долго варить прежде, чем съесть». Человек, долго рассуждающий, не мог быть хорошим воином, поскольку утрачивал воинский дух и превращался в философа. Поэтому философию ценили как интеллектуальное подручное средство. Таким образом, Бусидо - это не сборник заповедей, это методика постижения мудрости. Бусидо невозможно было изложить на бумаге, догмы постоянно  менялись, поскольку менялась и сама жизнь. Бусидо можно сравнить с максимой Сократа знание есть действие, и таким изречение древнекитайского философа, как Ван - Ян - Мин, который утверждал, что «знать и уметь - одно и тоже ^{[2, c. 23]}.

Постепенно трансформируясь, бусидо превратилось в морально-этический кодекс самурая, одновременно являющийся частью таких религиозных учений как буддизм, конфуцианство и синтоизм. Помимо этого, бусидо становилось областью философских знаний и учений этики.  Конгломерат бусидо с восточной философией стал объектом практического нравоучения. Для самураев бусидо стал методом для совершенствования психической и телесной гигиены.

Бусидо нравственно осмысляло философское мироучение и призывало жить «правильной жизнью». Бусидо совмещало теорию бытия и психологию, решало вопросы о смысле жизни, о роли человека в окружающем мире, о добре и зле, о моральных ценностях и нравственном идеале.  Воин, воспитанный в духе бусидо, четко осознавал свои обязанности, свой моральный долг, самостоятельно мог оценивать свои поступки и морально осуждать их в случае неправильных действий. Моральное осуждение нередко влекло за собой самоубийство, совершавшееся путем харакири - вскрытия живота малым самурайским мечом (самурай, таким образом,  омывал кровью бесчестие). Харакири считалось среди самураев высшим проявлением личного героизма.

         Бусидо - это не рыцарский кодекс чести. То, что с точки зрения рыцарского кодекса чести рассматривается как воспитанность, с точки зрения бусидо может трактоваться как лицемерие.  С точки зрения бусидо воин всегда должен быть готов к бою, поэтому внезапное нападение соответствует философии бусидо. Однако с точки зрения рыцарского кодекса чести внезапное нападение считается бесчестным поступком.

Рут Бенедикт, антрополог, в своей книге  «Хризантема и меч» определяет японскую мораль как  мораль стыда. Самурай постоянно помнит своих врагов. Чтобы защитить свою честь, самурай должен постоянно спрашивать себя: «Не опозорю ли я  себя  перед врагами?  Не будут  ли враги презирать меня?». Враг  становится совестью  самурая, которая никогда  не спит ^{[4, с. 87]}.

Самурайская мораль значительно отличается от европейской морали. Среди её принципов можно выделить такие как: мужество, преданность, верность господину, простота в общении, презрение к лично выгоде, презрение к деньгам. В отличие от европейского рыцарства, основой бусидо является верность господину и честь оружия, но не идеи патриотизма ко всей стране и монарху.  Для буси личный героизм и жажда подвига не есть цель. Высшая цель служения есть идея верности, перекрывающая всю мораль война.

Принцип верности выражался в служении и основывался на принципах о верности из синтоизма (буддийское убеждение о бренности земного) и философии конфуцианства (лояльность как добродетель выражалась в верности вассала к своему феодалу). Таким образом, от самурая требовалось полное отрешение от личных интересов. Однако верность вассала к своему феодалу не должна быть слепой, и поэтому в тех случаях, когда феодал требовал от вассала действий, противоречащих  убеждению вассала, последний должен был убедить в своей правоте своего феодала, чтобы тот не совершил поступок, который бы опорочил его честь. В этом заключался долг вассала перед феодалом.

В японском языке долг обозначается словом «гири» («справедливый принцип»), которое произошло о слова «гиси» - «верный вассал, человек чести и долга». Первоначально смысл этого слова прост - естественная обязанность помогать родителям. Со временем этот термин трансформировался, стал играть значительную роль в этике самурая, и означать святую обязанность по отношению к своему господину, что объясняло такие поступки как жертвование своей жизни ради жизни своего феодала.

Таким образом, выбор между долгом («гири») и чувствами («ниндзё») всегда должен был разрешаться в пользу долга.  Соответственно, в европейской культуре среди рыцарей конфликт между долгом и чувствами чаще решался в пользу последних. В восточной культуре, особенно в Японии, можно говорить о самоуничтожении, нежели о чувстве собственного достоинства. Чувство собственного достоинства и честь ценились дороже жизни.

Достоинство - это  внешнее проявление  непоколебимого  самоуважения.  Оно делает человека человеком. Это -  глубокая  вера в то,  что человек  скорее умрет,  чем позволит другим презирать себя. Выражение  подобного отношения в социальном  поведении  неизбежно  вынуждает  людей  сохранять  дистанцию. Нередко из-за оскорбления, задевшего честь и достоинство самурая, начиналась схватка, заканчивающаяся, как правило, ранением или смертью ^{[4, с. 57]} .

В своих поступках самурай обязан был исходить из принципов справедливости и честности, есть даже поговорка «буси ва ни гон наси» («слово самурая свято»). Появилась она не случайно, поскольку самураи презирали любую ложь. Ложь была равна трусости.  Презрение ко лжи не мешало им оправдывать лесть, которую при случае можно было назвать «военной». Слово самурая было своего рода гарантией, и не имело письменных обязательств, поскольку они  могли унизить его достоинство.  Именно поэтому в японском языке нет слова «ложь». Вместо него слово «усо» употребляется как отрицание правдивости («макото») или факта («хонто») ^{[2, с. 43]}.

Для Востока, в отличие от Европы, идея «священной войны» за веру не характерна, поскольку и в буддизме, и в конфуцианстве на первом месте не стоит силовое решение конфликта.

         Правила межличностных отношений гораздо жестче регламентировались в восточной культуре, нежели в европейской культуре. Конфуцианство затрагивало сферу межличностных отношений не только в профессиональной деятельности, но и в семье, и среди друзей, причем вертикальные отношения превалирует над горизонтальными отношениями. Кроме профессиональных качеств, присущих любому войну, самураю полагалось обладать чувством жалости, милосердием, великодушием, симпатией к людям.

 Милосердие самурая («бусино насакэ») не было просто слепым импульсом, оно находилось в определённом отношении к справедливости, поскольку означало сохранение или уничтожение жизни. В основе милосердия лежит чувство сострадания. Поэтому «этикет войны» требовал от самурая не проливать кровь побежденного, более слабого противника. Бусидо обьявляло сострадание к людям добродетелью самураев ^{[3, с. 42]}.

Одним из ключевых требований Бусидо являлась личная храбрость и мужество (пример такого поведения дает биография Такэда Сингэна - японского полководца в период «воюющих провинций») ^{[1, с. 46]}. Этика самурая возвела принцип душевного равновесия в ранг добродетели. Ярким примером способности к самоконтролю является обряд харакири.

Таким образом, в восточной философии тема человеческого достоинства и чести самураев нашли свое отражение в неписаном кодексе - бусидо.  Бусидо является не просто сводом правил и рекомендаций, но является своеобразным способом регулирования поведения самурая на силе убеждений, воспитания, традиций и примеров.  Религиозной основой для бусидо послужили постулаты конфуцианства, буддизма и синтоизма. Если в культуре западного рыцарства более ценилась внешняя сторона - особое внимание уделялось манерам, ритуалам, атрибутике и символике, то в культуре самураев больше ценилась внутренняя составляющая.  В восточной культуре отсутствует идея священной войны, в отличие от западной культуры, где доминирует силовое решение конфликта. Таким образом, бусидо не есть кодекс чести. Бусидо - это особая, морально- этическая, практическая и религиозно-философская  методика постижения мудрости.