Administrative and legal anti-corruption instruments of the non-public sector of social services

Административно-правовое регулирование касается самых различных аспектов жизнедеятельности человека, не обошло оно вниманием и отношения, которые связаны с функционированием негосударственного сектора предоставления социальных услуг. Следует сказать, что в настоящее время приоритетным направление правового регулирования является публично-правовая сфера предоставления социальных услуг, обусловлено это тем, что именно в ней сосредоточены основные финансовые ресурсы, именно в ней совершается значительное количество коррупционных правонарушений. Однако следует обратить внимание и на негосударственный сектор предоставления подобного рода услуг, где уровень коррупции так же высок и граждане сталкиваются с различного рода корыстными злоупотреблениями со стороны администрации социальных организаций и учреждений. В этой связи обратим внимание на отдельные административно-правовые средства, которые могут быть наиболее эффективно использованы для противодействия коррупции в негосударственной сфере предоставления социальных услуг. Как уже частично отмечалось в эпоху рыночной экономики, признания права частной собственности и конституционного права на свободное использование своих способностей для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности различные услуги, оказываемые ранее только государственными и муниципальными учреждениями, перешли на частные негосударственные рельсы. Не исключением стала и социальная сфера жизни общества, а особенности медицина и образование. На сегодняшний день рынок образовательных и медицинских услуг, оказываемый частными коммерческими компаниями, успешно конкурирует с аналогичными государственными образовательными и медицинскими учреждениями, зачастую пользуясь большим спросом у населения в связи с более внимательным и ответственным отношением медицинского персонала коммерческих организаций к пациентам, поступлением практически вне конкурса в негосударственные образовательные учреждения среднего и высшего образования. Вошли в моду для обеспеченных граждан пользование услугами даже частных дошкольных и школьных учреждений, в которых сами условия обучения и воспитания намного качественнее и комфортнее, чем в аналогичных государственных организациях. Государственный контроль и надзор за указанными организациями осуществляется в самых различных формах наиболее содержательными их, которых являются лицензирование и аккредитация их деятельности, которые в условиях глобальной коррупции получить или подтвердить не составляет труда. И если медицинские услуги оказываются в этих организациях более или менее качественно, то уровень и качество образовательных услуг, особенно в сфере высшего образования, к сожалению, оставляют желать лучшего. Требования к студентам на протяжении всего периода обучения в платных негосударственных образовательных учреждениях минимальны, методический и профессорско-преподавательский состав всегда идет студентам на встречу, натягивает на зачетах и экзаменах оценки, сквозь пальцы смотрят на пропуски занятий, главное своевременная оплата от студентов за обучение должна поступать на банковские счета данных организаций. В результате общество получает неквалифицированных юристов, инженеров, экономистов, управленцев, а организация продолжает осуществлять свой образовательный бизнес. Вот почему грамотная часть населения нашей страны предпочитает обучаться даже за плату в государственных образовательных учреждениях среднего и высшего образования, в которых ещё существует дисциплина и отчисление за неуспеваемость. Поэтому ведущие государственные вузы, техникумы и колледжи нашей страны пользуются большим спросом у интеллигенции, чем соответствующие негосударственные организации. Как справедливо отмечают специалисты в области социологии Л.Р. Замалетдинова и А.Б. Фахретдинова «…если выпускники школ поступают в вуз не своими силами, а за деньги, если они сталкиваются с коррумпированными работниками сферы высшего образования, если студенты покупают оценки, а не стремятся получить качественные знания, то со временем у них формируется устойчивое мнение, что всё в этой жизни покупается. В результате на выходе из вуза мы получаем разочарованных в родной стране пессимистов и плохих специалистов, людей, не уверенных в завтрашнем дне и не уважающих закон, а поэтому считающих, что для того, чтобы получить что-либо ценное, надо дать взятку чиновнику, медику, полицейскому и т.д., продолжая тем самым подпитывать коррупцию» ^[1]. Мы солидарны с указанной точкой зрения, однако, поскольку уровень грамотности населения нашего государства, к сожалению, находится на невысоком уровне, все больше появляется желающих как можно проще и быстрее получить высшее образование, не желая при этом реально и ответственно учиться, то негосударственный сектор предоставления образовательных услуг всё больше развивается и совершенствуется, вводя новые виды быстрого образования (учёба по выходным, дистанционная форма обучения, экстернат). Хотя государство в наше время в лице Рособрнадзора все чаще, иногда весьма жестко проверяет негосударственные образовательные организации и учреждения, приостанавливает их аккредитацию, лишает лицензий, запрещает прием студентов, но любой вопрос можно решить за деньги, поскольку коррупция в социальной сфере проникла и в негосударственный сектор предоставления образовательных услуг. В итоге, дипломы государственного образца выдаются лицам, которые заведомо их не заслужили, багаж знаний которых оставляет желать лучшего. Иногда говорят, что насильно человека ничему научить нельзя, но все равно дисциплина в образовательной, учебной деятельности должна, на наш взгляд, всегда ставиться на первое место, посещение занятий строго контролироваться руководством образовательного учреждения, за отсутствие на лекционных, семинарских и практических занятиях без уважительных причин студенты должны привлекаться к строгой дисциплинарной ответственности вплоть до их отчисления из образовательного учреждения. И если в государственных и муниципальных образовательных учреждениях (правда, в основном для студентов, обучающихся на бюджетной основе) дисциплина еще кое-где осталась, то в частных аналогах ее практически нет, и в самых крайних случаях студентов отчисляют (как правило, за неуплату образовательных услуг), поскольку они финансируют это самое учреждение, платят деньги за обучение, поэтому в таких заведениях правят балом студенты, а преподаватели во всем им прислуживают, чего в образовании, особенно в высшем профессиональном образовании, быть ни в коем случае не должно. И по нашему глубокому убеждению, проверки качества ведения образовательной деятельности органами Рособрнадзора должны быть в первую очередь направлены на дисциплину учебного процесса, на качество ведения лекционных и практических занятий преподавателями, на посещение этих занятий всеми студентами учебных групп, а не на наличие фондов оценочных средств, соответствия рабочих программ требованиям федеральных государственных образовательных стандартов, как это имеет место в наши дни. Нельзя, на наш взгляд, приостанавливать аккредитацию образовательного учреждения и уж тем более лишать его лицензии на ведение образовательной деятельности на том лишь основании, что отсутствуют какие-либо учебно-методические материалы, в то время как профессорско-преподавательский состав осуществляет учебный процесс на самом высоком уровне, а студенты получают обширные знания того или иного предмета. В то же время необходимо сразу лишать лицензий те учебные организации, где формально читаются лекции, а фактически их нет, где студенты в силу своей не организованности, обусловленной с отсутствием каких-либо требований к ним со стороны руководства учебного заведения и профессорско-преподавательского состава, пропускают учебные занятия по неуважительных причинам, где итоговая государственная аттестация выпускает всех и каждого с хорошими оценками с дипломами государственного образца безо всяких знаний, в течение всего периода обучения завышаются оценки, все делается для того, чтобы студенты остались, пусть даже формально, в данной учебной организации и порекомендовали ее своим друзьям и близким. Л.Р. Замалетдинова и А.Р. Фахретдинова предлагают, на наш взгляд, весьма необходимые меры профилактики коррупционных проявлений в сфере образования: «ужесточение законов для повышения риска быть наказанным за коррупционные взаимоотношения, а также четкое толкование коррупционных проявлений в сфере высшего образования в рамках уголовного законодательства; создание для преподавателей легальных экономических вариантов для увеличения доходов; контроль над деятельностью преподавателей в вузах и в обществе; информационное обеспечение – разъяснять преподавателям и студентам их права и обязанности, научить их, как вести себя в ситуации, когда они оказались один на один с вымогателем или подстрекателем к взяточничеству; социальное обеспечение преподавателей: высокие пенсии, хорошее и бесплатное медицинское обслуживание, льготные условия кредитования в банках и т.п., что практически равнозначно повышению заработной платы» ^[1]. Не меньше проблем возникает и в негосударственном секторе предоставления медицинских услуг населению, где сотрудники и руководители, учредители злоупотребляют полномочиями не в меньшей степени. Как обоснованно отмечают И.Л. Максимов и Л.В. Исмагилова «…принято считать, что медицина традиционно является одной из наиболее коррумпированных областей в сфере оказания услуг населению. Уровень совершения коррупционных правонарушений в данной области может варьировать от исключительно высокого (уровень правительств государств), до низкого (система «врач-пациент»). В сфере здравоохранения коррупционные действия включают подкуп сотрудников регулирующих органов и медицинских работников, подтасовки данных о результатах клинических испытаний лекарственных препаратов, нецелевое использование фармацевтических средств и других ресурсов, коррупцию в сфере государственных закупок, а также выставление завышенных счетов страховым компаниям. Коррупция здесь не сводится лишь к злоупотреблениям, допускаемым государственными служащими, поскольку во многих случаях общество доверяет исполнение важнейших государственных функций в сфере здравоохранения частным хозяйствующим субъектам. В тех случаях, когда в результате недобросовестных действий обогащается руководящий состав больниц, страховщики, врачи или руководители фармацевтических компаний, формально они не злоупотребляют своим служебным положением. Однако они злоупотребляют вверенными им полномочиями и расхищают ценные ресурсы, которые необходимы для развития здравоохранения» ^[2]. Коррупция в здравоохранении – это повторяющееся и находящееся в постоянном развитии комплексное негативное социально-правовое явление, которое выражается в корыстном использовании медицинскими работниками своего служебного положения в государственной (муниципальной) и частной системах здравоохранения с целью неправомерного получения материальных, нематериальных благ и преимуществ, а также в незаконном предоставлении таких преимуществ физическим или юридическим лицам, причинившее или способное причинить существенный вред интересам общества и государства в области охраны здоровья населения, а также разрушающее нормальные общественные отношения в сфере реализации прав граждан на охрану здоровья и получение медицинской помощи ^[3]. Многие частные медицинские организации выдают пациентам за плату медицинские книжки без прохождения соответствующего медицинского осмотра и диспансеризации, идут клиентам на встречу, чтобы они как можно меньше тратили личного времени на прохождение длительных процедур, пусть и необходимых для человека. То есть коррупция проникла в данный сектор не в меньшей степени, чем в аналогичный государственный и муниципальный сектор. Хуже того, ряд подобных частных клиник ставят на первичном осмотре пациентам несуществующий диагноз и лечат за немалую плату их от несуществующих болезней и недугов. Особенно это касается частных кожно-венерических диспансеров, ветеринарных клиник и особенно стоматологических клиник, вот уж где здоровому человеку придумают массу болезней полости рта. Следует отметить, что стоматологические услуги одни из самых дорогих в медицине, а определить проблему и предложить пути ее решения здесь может только высококвалифицированный специалист. Поэтому в коммерческих медицинских организациях врачи, не без ведома и требований руководства данных клиник и медицинских центров, после осмотра пациента с целью взять с клиента как можно больше денежных средств составляют внушительный план лечения почти всех зубов, рассчитывают по прейскуранту общую сумму комплексного лечения, которая зачастую весьма внушительная. И хорошо бы, если бы все эти аспекты требовали незамедлительного лечения, но в большинстве случаев врачи-стоматологи предлагают вовсе необязательные в данный момент процедуры, лечат кариес, где его практически нет, ставят очень дорогие и, как они заявляют, надежные иностранные пломбы, с мнимыми скидками предлагают процедуру отбеливания, наконец, предлагают самые дорогостоящие стоматологические услуги – постановка имплантов вместо якобы полностью разрушенных кариесом и зубным камнем зубов. Пациенты верят недобросовестным врачам, берут кредиты в банках (влезая при этом в долги), делают все возможное для восстановления своего здоровья, не жалея при этом никаких денег. Безнаказанное злоупотребление своими профессиональными полномочиями, к сожалению, в частной медицине, особенно в стоматологии, приобрело обычный характер. Вот почему именно стоматологических клиник в негосударственном секторе предоставления медицинских услуг открывается всё больше, а спрос у населения, которое давно разочаровалось в подобных же услугах, оказываемых врачами муниципальных поликлиник, к которым они прикреплены, только растет, люди не без оснований считают, что за плату стоматологические услуги всегда оказываются более качественно, а врачи высшей квалификации всегда работают только в частных компаниях в связи с нищенской зарплатой медицинского персонала в государственных и муниципальных поликлиниках, особенно в отдаленных субъектах Российской Федерации. Далеко не всегда это так, но мнение большинства населения изменить очень трудно. Следует согласиться с Ф.З. Хасановым, который пишет, что «…обобщение результатов изученной судебной практики и мнений учёных позволяет выявить типичные коррупционные деяния в области здравоохранения, в том числе и в негосударственном секторе предоставления медицинских услуг: хищения (растраты) бюджетных средств, иных материальных средств здравоохранения (лекарств, медикаментов, оборудования); хищение при госзаказах (так называемые «откаты» при поставках оборудования, медикаментов, товаров, услуг, строительстве, ремонте); взятки (вымогательства) с пациентов или их представителей; взятки (вымогательства) с медицинского персонала за должности (право проведения операции, покровительство и попустительство); мошенничество в отношении пациентов или их представителей (требование платы за неоказанные услуги, навязывание услуг, навязывание лекарств за взятки фармкомпаний, рекомендации больным произведенных ими лекарственных средств и БАДов, медицинской техники, ортопедических изделий (разумеется, не самых дешевых и зачастую не самых эффективных), анестезиологи предлагают лекарство, якобы чтобы лучше перенести операцию – на деле оно одно); мошенничество и хищение со страховыми компаниями; подлоги документов пациентов, документов сотрудников (оформление на работу несуществующих сотрудников); фальсификация данных о результатах клинических испытаний лекарственных препаратов; незаконное участие в предпринимательской деятельности (создание частных медучреждений наряду с работой в бюджетных, торговля медикаментами); злоупотребление должностными полномочиями; нецелевое расходование бюджетных средств; нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов; превышение должностных полномочий; подделка лекарств; незаконный сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, нарушение правил их оборота; подкуп сотрудников контролирующих органов и медицинских работников; незаконное помещение в психиатрический стационар» ^[4]. Подкупить врачей и педагогов, работающих в коммерческом негосударственном секторе, а также администрацию этих учреждений, намного проще, чем их коллег и руководство аналогичных государственных и муниципальных учреждений, поскольку контроль за первыми намного слабее, чем за последними, большинство из которых являются должностными лицами, подпадающими под примечание 1 к статье 285 УК РФ, то есть непосредственными субъектами должностных преступлений, самых опасных и наказуемых среди коррупционных правонарушений. Работающие в негосударственном секторе врачи и педагоги, а также их работодатели, меньше опасаются быть привлеченными к административной и даже к уголовной ответственности за коррупционные правонарушения, поскольку руководство не считает себя должностными лицами, а сами врачи и педагоги вообще не видят ничего плохого в дополнительном вознаграждении от своих пациентов и студентов за их тяжкий, полезный и часто неблагодарный труд, тем более государственными и муниципальными служащими они не являются и, как правило, знают об этом. Вместе с тем закон должен пресекать подобные деяния, а от эффективности использования административно-правовых средств противодействия коррупционным правонарушениям в негосударственном секторе предоставления социальных услуг во многом зависит жизнь, здоровье, образованность той части населения, которое пользуется подобными услугами, а их, как отмечалось выше, у нас немало. Уголовно наказуемыми деяниями в данном аспекте является всего два состава преступления – злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ) и коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ) и три состава административного правонарушения – нарушение права на образование и предусмотренных законодательством об образовании прав и свобод обучающихся образовательных организаций (ст. 5.57 КоАП РФ), невыполнение обязанностей о предоставлении информации о конфликте интересов при осуществлении медицинской деятельности и фармацевтической деятельности (ст. 6.29 КоАП РФ), нарушение требований к ведению образовательной деятельности и организации образовательного процесса (ст. 19.30 КоАП РФ). Исходя из вышеизложенного следует установить уголовную ответственность за подкуп лица в связи с осуществлением им своих профессиональных обязанностей, предложили внести соответствующее дополнение в УК РФ, предусмотрев в нем статью 290.1, предусматривающую ответственность за подкуп врачей, педагогов, социальных работников, экологов и иных, не являющихся должностными лицами, субъектов. Пока же данное пожелание остается лишь теоретической формой преступления, подгоняемого на практике под составы должностных преступлений. В то же время Е.В. Марьина справедливо замечает, что «…целесообразно в КоАП РФ включить ст. 19.32 «Принятие незаконной выгоды государственным или муниципальным служащим, не относящимся к числу должностных лиц». Если указанное виновное лицо повторно в течение года совершает аналогичное правонарушение, то представляется необходимым на основе административной преюдиции возложить на него уголовную ответственность» ^[5]. На наш взгляд, к указанным Е.В. Марьиной субъектам необходимо включить сотрудников негосударственных организаций и учреждений, включая врачей, педагогов и иных работников социальной сферы. Недостатком указанных выше форм коррупционных правонарушений является то, что здесь, как и в должностных коррупционных преступлениях, имеет место специальный субъект, которым в соответствии с примечанием 1 к статье 201 УК РФ признается лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, под которым понимается лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, а также лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в этих организациях. Как видим, данное примечание во многом схоже с примечанием к статье 285 УК РФ, и вновь упустило из числа специальных субъектов врачей и педагогов, не выполняющих управленческие, организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, а всего лишь осуществляющих свои прямые профессиональные обязанности. То же самое касается экологов негосударственных организаций, социальных работников негосударственных пенсионных фондов и других частных организаций социальной защиты населения, иных сотрудников негосударственного сектора социальной сферы. А поскольку сама администрация частных организаций требует от своих работников, чтобы они зарабатывали для нее как можно больше денег, не учитывая при этом морально-этические составляющие, то злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп, неисполнение обязанностей, нарушение требований, прав и свобод граждан, особенно в сфере образования и медицины, приобрели в наше время постоянный и, как правило, латентный характер. Сами учредители в большинстве случаев являются непосредственными участниками и даже организаторами различных коррупционных схем, и доход от коррупционных правонарушений в таких частных компаниях весьма значительный, иногда во много раз превышающий доход от законной деятельности этих же организаций. Если на государственной и муниципальной службе коррупция в образовании и медицине носит в основном бытовой характер, то в негосударственном коммерческом секторе предоставления аналогичных услуг она всё больше имеет законспирированный корпоративный характер, поэтому в коммерции указанные выше коррупционные правонарушения выявить и пресечь намного сложнее, чем на государственном и муниципальном уровне. И размеры подкупов, подношений в коммерческом секторе образовательных и медицинских услуг, во-первых, больше, во-вторых, носят гораздо более систематический, лично-доверительный характер, наконец, в-третьих, эти самые подношения завуалированы под подарки, оплату дополнительных услуг, пожертвования на благое дело, то есть под видом правомерных, а не противоправных действий. Поэтому совсем неудивительно, что к уголовной (реже к административной и дисциплинарной) ответственности за коррупционные правонарушения в абсолютном большинстве случаев привлекаются именно врачи и педагоги государственных и муниципальных образовательных и медицинских учреждений, а не частных коммерческих клиник, больниц, институтов, академий, где коррупция приобрела строго тайный и корпоративный характер. Здесь сложно применить какие-либо уголовно-правовые средства противодействия коррупционной преступности, поскольку данная сфера выведена из области государственного в область частного управления, поэтому именно административно-правовым средствам противодействия коррупционным правонарушениям должна отводиться здесь ведущая роль. Поскольку состав преступления злоупотребления полномочиями является материальным, то есть деяние считается оконченным только при наступлении существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества и государства, то не исключена возможность здесь и гражданско-правовых средств защиты, в частности, подача гражданского иска за причинение вреда правам и законным интересам граждан, организаций, государства. И это, на наш взгляд, в сочетании с уголовно-правовыми и административно-правовыми средствами противодействия коррупции будет являться важнейшим гражданско-правовым средством предупреждения и пресечения коррупционных преступлений и правонарушений в негосударственном секторе оказания медицинских, образовательных и иных социальных, полезных и необходимых для общества услуг. Привлечение юридических лиц к административной ответственности за коррупционные правонарушения, в частности за незаконное вознаграждение от имени юридического лица (ст.19.28 КоАП РФ) перед государством и к гражданско-правовой ответственности перед конкретными пострадавшими от коррупции потерпевшими должно, на наш взгляд, осуществляться наряду с привлечением руководителей и учредителей данных организаций (лиц, выполняющих управленческие функции), а также конкретных физических лиц, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции к уголовной ответственности за злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ) и коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ), которые часто совершаются в совокупности. Интересна в данном аспекте позиция С.М. Зырянова и А.М. Цирина, которые предлагают освободить юридическое лицо от административной ответственности, если «…органы управления юридического лица активно способствовали раскрытию и (или) расследованию деяния, совершенного заинтересованным физическим лицом; имело место вымогательство денег, ценных бумаг, иного имущества, оказания услуг имущественного характера, предоставления имущественных прав со стороны должностного лица; после факта передачи, предложения или обещания заинтересованным физическим лицом должностному лицу, лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, иностранному должностному лицу либо должностному лицу публичной международной организации денег, ценных бумаг, иного имущества, оказания услуг имущественного характера, предоставления имущественных прав орган управления юридического лица добровольно сообщил о даче взятки органу, имеющему право возбудить уголовное дело или дело об административном правонарушении» ^[6]. Мы солидарны с указанной позицией, поскольку на практике нередки случаи, когда от имени юридического лица его руководители, иные лица, выполняющие управленческие функции или сотрудники, исполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в организации совершают коррупционные преступления и административные правонарушения в своих личных интересах, избегая при этом как административной ответственности, так и уголовной ответственности за содеянное, поэтому привлечение только юридического лица к административной ответственности по ст. 19.28 КоАП РФ, когда в совершении деяния виновно физическое лицо, было бы, по нашему мнению, крайне несправедливым. Схожей позиции придерживается и Е.В. Марьина, которая обоснованно говорит о том, что «…в целях предупреждения возможных межотраслевых коллизий дело об административном правонарушении в отношении юридического лица по факту незаконной передачи денег, ценных бумаг, иного имущества должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации должно возбуждаться только после вступления в силу обвинительного приговора суда по ст. 204 УК РФ или ст. 291 УК РФ» ^[5]. В.В. Астанин, исследуя ответственность за коррупционные правонарушения, что является актуальным и для негосударственного сектора предоставления социальных услуг, справедливо отмечает, что «…в случае, если от имени или в интересах юридического лица осуществляются организация, подготовка и совершение коррупционных правонарушений и правонарушений, создающих условия для совершения коррупционных правонарушений, к юридическому лицу могут быть применены меры ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации. Применение за коррупционное правонарушение мер ответственности к юридическому лицу не освобождает от ответственности за данное коррупционное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к уголовной или иной ответственности за коррупционное правонарушение физического лица не освобождает от ответственности за данное коррупционное правонарушение юридическое лицо» ^[7]. Таким образом, предложенные учеными основания освобождения юридического лица от административной ответственности, на наш взгляд, вполне уместны и разумны. Обоснована их позиция и по поводу привлечения только физических лиц к уголовной ответственности за совершение ими коррупционных преступлений от имени юридического лица в своих личных корыстных интересах. Для административного права их позиция заслуживает внимания в части выяснения конкретных обстоятельств совершения юридическим лицом административного правонарушения, предусмотренного статьей 19.28 КоАП РФ, которая автоматически требует установления виновных физических лиц, действующих в своем личном корыстном интересе от имени юридического лица. Возвращаясь к теоретическому моделированию, следует отметить, что в негосударственном секторе оказания социальных услуг преобладают две формы коррупционных правонарушений: злоупотребление полномочиями в социальной сфере в совокупности с коммерческим подкупом (в случае наступления вредных последствий) (ст.ст.201, 204 УК РФ) и коммерческий подкуп в социальной сфере (без наступления вредных последствий) (ст.204 УК РФ). Указанные выше три вида административных правонарушений также совершаются здесь в совокупности с данными преступлениями либо без таковых. Субъект в обеих формах преступлений будет специальный, отличный от должностного лица – лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, либо осуществляющее постоянно, временно или по специальному разрешению организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в этой организации. В коррупционных административных правонарушениях субъект может быть как общим, так и специальным, при этом должностные лица несут повышенную ответственность за то же самое административное правонарушение по сравнению с обычными физическими лицами. Субъективная сторона коммерческого подкупа – прямой умысел, злоупотребления полномочиями – как прямой, так и косвенный умысел, административных правонарушений – только прямой умысел. Объективная сторона – деяние, как действие, так и бездействие. Объект – интересы службы в коммерческих и иных организациях. Кроме элементов состава правонарушений, формы данных правонарушений включают в себя и такие элементы как: - мотивация профессиональной и противоправной деятельности субъекта; - содержание полномочий субъекта правонарушения; - последствия совершения коррупционных правонарушений; - обстоятельства, отягчающие и смягчающие ответственность; - вид и содержание нарушаемых субъектам правил, их ценность для государства и общества. Для негосударственного сектора предоставления социальных услуг, данные элементы, на наш взгляд, должны в обязательном порядке учитываться правоохранительными органами при назначении наказаний субъектам коррупционных правонарушений. Например, и для врача, и для педагога, и для учредителей юридического лица основным мотивом совершения коррупционных преступлений и административных правонарушений выступает корыстный мотив, желание легкого обогащения за счет клиента. Вместе с тем, и это касается именно негосударственного коммерческого сектора, особое значение имеет корпоративный мотив, негласные правила работы, исходящие от руководителей, провоцирующие на совершение сотрудниками коррупционных правонарушений под угрозой увольнения с работы, лишения премий, благосклонности и т.д. Мотивом может быть и традиция, сложившаяся в той или иной образовательной или медицинской организации, которая обязывает работников следовать политике организации, сложившейся с момента ее основания. Содержание полномочий субъекта правонарушения важно учитывать потому, чтобы определить, входило ли деяние, совершенное лицом, в круг его полномочий или выходило за рамки этих полномочий. Во втором случае наказание должно быть более суровым, поскольку лицо совершило за подкуп заведомо незаконные действия, которые в большинстве случаев приводят к негативным последствиям если не для конкретной личности, то для государства и общества, для интересов коммерческих и иных организаций в любом случае. Последствия совершения коррупционных преступлений имеют значение для состава преступления злоупотребления полномочиями, поскольку отсутствие вредных последствий в виде существенного причинения вреда правам и законным интересам граждан, организаций, общества или государства не образуют материального состава данного преступления, а тяжесть этих последствий является квалифицирующим признаком уголовной ответственности по части 2 статьи 201 УК РФ (то же деяние, повлекшее тяжкие последствия). Если при этом злоупотребление полномочиями явилось прямым следствием коммерческого подкупа, то наказание должно назначаться по совокупности преступлений. Формальные составы правонарушений в форме злоупотребления и превышения должностных полномочий (без наступления общественно опасных последствий) должны, как указывалось нами выше, влечь административную ответственность. Обстоятельствами, отягчающими ответственность, если они прямо не названы в диспозициях рассматриваемых статей КоАП РФ и УК РФ, следует, по нашему мнению, считать совершение данных правонарушений повторно, с превышением полномочий, а также совершение их в наиболее уязвимой для коррупции социальной сфере. Смягчающими вину обстоятельствами должны, на наш взгляд, в любом случае служить деятельное раскаяние субъекта, совершение им правонарушения впервые, тяжелое материальное положение работника социальной сферы, наличие на иждивении несовершеннолетних детей, совершение правонарушения под угрозой быть уволенным с работы, что особенно характерно для негосударственного сектора предоставления подобных услуг. Наконец, вид и содержание нарушаемых субъектом правил, их ценность для государства и общества должны определяться судом отдельно в каждом конкретном случае. Так, несмотря на формальный состав коммерческого подкупа, когда уголовная ответственность наступает независимо от наступления общественно опасных последствий, последствия в любом случае судом должны учитываться при назначении лицу наказания, так как коммерческий подкуп в любом случае посягает на охраняемые государством блага и интересы, в частности интересы службы в коммерческих и иных организациях. С другой стороны, отсутствие вредных последствий или их крайне незначительный характер, должны быть также учтены судом при анализе содержания нарушаемых субъектом правил в качестве смягчающих вину обстоятельств. Это важно для восстановления истинной справедливости, которое в большей степени пойдет на пользу осужденному и предупредит совершение им и другими лицами новых коррупционных преступлений и административных правонарушений, чем та же карательная цель наказания по всей строгости закона, которая может только обозлить субъекта, поселить в нем ненависть ко всему государству и обществу в целом. Подводя итог настоящему исследованию, сделаем ряд важных выводов. Во-первых, субъект у коррупционных правонарушений, совершаемых в социальной сфере жизни общества, как на государственном, муниципальном, так и на частном негосударственном уровне специальный – должностное лицо, либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, а также осуществляющее организационно-распорядительные либо административно-хозяйственные полномочия и функции на постоянной основе, временно или по специальному разрешению. Соответственно, наиболее коррумпированные работники социальной сферы – врачи и педагоги не подпадают под категорию специального субъекта, а значит, формально не могут нести ответственность за коррупционные правонарушения, хотя фактически привлекаются к этой ответственности, в том числе и как должностные лица, что, на наш взгляд, является грубейшим нарушением принципа законности, и аналогия закона и права в данном случае не выход из создавшейся ситуации. Выход нами видится в установлении специальной ответственности за подкуп лица в связи с осуществлением им своих профессиональных обязанностей, для чего необходимо ввести в уголовный закон статью 290.1., которая будет разработана по аналогии со статьей 204 УК РФ, и предусматривать уголовную ответственность для особого вида специального субъекта – врачей и педагогов. На наш взгляд, сделать это необходимо в ближайшее время, тем более что в главу 30 УК РФ систематически вносятся новые составы коррупционных преступлений. Аналогичную норму необходимо предусмотреть и в КоАП РФ. Во-вторых, для эффективного применения уголовно-правовых средств противодействия коррупционным преступлениям в социальной сфере, необходимо учитывать и использовать административно-правовые средства предупреждения и пресечения коррупции в целом, своевременно реагировать на коррупциогенное поведение государственных и муниципальных служащих, сотрудников частных компаний и наказывать их в административном и дисциплинарном порядке за любые формы проявления конфликта интересов вплоть до увольнения в связи с утратой доверия. Наконец, в-третьих, нужно формировать у населения нашего государства острую нетерпимость к любым формам коррупции, особенно в социальной сфере, проводить разъяснительную работу на государственной, муниципальной службе, службе в частных компаниях, особенно среди врачей и педагогов о недопустимости совершения ими коррупционных правонарушений при исполнении ими своих профессиональных функций, которые они обязаны исполнять бесплатно или за указанную в договоре плату, пояснять, что вступление в коррупционные отношения чревато не только административной и уголовной ответственностью, но и подрывом авторитета врачей и педагогов у большинства населения нашей страны, а соответственно снижением престижа самых нужных для любого общества и государства профессий и специальностей. Врачи, учителя, преподаватели, социальные работники, экологи должны с презрением относиться к любым формам подкупа, не допускать у заинтересованной стороны самой мысли дать взятку данным уважаемым и почитаемым людям. Конечно, зачастую сами жизненные условия вынуждают этих изначально честных и неподкупных людей вступать на коррупционный путь своего существования и развития, например, низкая, иногда даже нищенская заработная плата учителей и врачей, социальных работников, экологов, добросовестно и ответственно исполняющих возложенные на них профессиональные обязанности. Лица, подкупающие данных субъектов, объясняют это тем, что выражают, таким образом, благодарность работникам социальной сферы за их низкооплачиваемый государством или учредителем благородный труд. Но это не может являться оправданием взяточничества и коррупционной преступности в нашем государстве и обвинением самого государства в том, что оно вынудило работников социальной сферы поступиться своими благородными принципами и вступить на путь совершения коррупционных правонарушений. Конечно, государство должно задуматься над основными причинами коррупционных правонарушений и способами их скорейшего устранения, но одно государство без поддержки общества и каждой конкретной личности коррупцию победить не сможет, если в нашем сознании она выступает нормой жизни, способом быстрого решения любых вопросов и проблем. А поддержка эта должна проявляться лишь в форме недопущения коррупционных проявлений во всех областях общественной жизни, и особенно в образовании, здравоохранении, социальной защите и экологическом благополучии населения нашей страны. Без нее бессмысленны любые правовые средства противодействия коррупционной деликтности, в том числе и в исследуемой нами социальной сфере. А значит бороться с коррупцией, в особенности в наиболее уязвимой для нее социальной сфере, должен каждый из нас, только вместе ее можно победить, для чего в первую очередь необходимо в самом сознании каждого индивида исключить стереотип о том, что в России все покупается и все продается. А это возможно, на наш взгляд, только путем должного и эффективного применения наряду с уголовно-правовыми средствами существующих, но пока, к сожалению, мало применяемых, административно-правовых средств противодействия коррупционным правонарушениям и коррупции в целом.