Credit Risk Transmission: an Experimental Study of Limited Liability Effect

Burakov Dmitry Vladimirovich PhD in Economics senior lecturer of the Department of Money and Credit Relations and Monetary Policy at Financial University under the Government of the Russian Federation 125993, Russia, Moskva oblast', g. Moscow, Leningradskii prospekt, 49 dbur89@yandex.ru Other publications by this author

Регулирование кредитных отношений представляет собой ключевую сферу, состояние которой и изменения в состоянии которой, оказывают поистине в большинстве случаев определяющее воздействие на движение кредитного риска, в части его амплитуды. В современной денежно-кредитной литературе, за исключением ряда школ, крепко укоренилось представление о необходимости и неизбежном благе регулирования денежно-кредитных отношений. Основным аргументом необходимости наличия регулятивной среды выступает способствование стабильности развития денежного, кредитного рынка, смягчение циклических нарушений в движении экономики и кредита. ^[2] Хотя отдельные экономические школы отрицают благотворный характер воздействия регуляторов на движение и развитие экономики, в частности Австрийская школа.

Применительно к проблеме цикличности движения кредита, место и роль монетарных властей описывается не столь однозначно. Так, считается, что регулирование кредитного рынка, посредством установления барьеров для входа и выхода существенно способствует стабильности кредитного рынка; установление требований к сторонам отношений (требования достаточности капитала, нормативы ликвидности, нормативы концентрации кредитного риска и пр.) способствуют снижению вероятности проявления деструктивных сил рынка; также считается, что регулирование себестоимости ресурсов для кредитных организаций через учетную ставку позволяет усиливать экономический роста и по мере необходимости сокращать период перегрева экономики.

В то же время у сторонников позитивной роли регулирования кредитных отношений найдется и немало противников. Так, например основным аргументом критиков регулирования является содействие мер регулирования циклическому движению экономики и кредита. В данном случае, необходимо выделить несколько линий аргументации.

Во-первых, ультраконсервативные сторонники свободного рынка говорят, в первую очередь о том, что начало монопольного регулирования банкнотной эмиссии центральными банками не только несоразмерно потребностям рынка увеличило общее количество платежных средств, находящихся в обращении, но и способствовало тем самым снижению стоимости, обесцениванию денег. Ярким проявлением такого существенного изменения масштабов кредитной массы стало появление возможности увеличению объемов принимаемых рисков. ^{[15, 17]}

Во-вторых, вмешательство в рыночные процессы ценообразования на рынке платежных средств посредством изменения учетной ставки сформировало существенный и устойчивый разрыв между естественной нормой процента (дохода) и его рыночным уровнем. Таким образом, снижение стоимости ресурсов искусственно завышает норму дохода с одной стороны и ставку ссудного процента с другой, что создает практику переинвестирования или, по выражению Л. фон Мизеса, ошибочного инвестирования (malinvestment). ^[14]

Третья линия аргументации против существования регулятивной среды связывает первые две. Так, с одной стороны избыточное увеличение кредитной массы вкупе с искусственным занижением её стоимости, разбалансирует экономику, порождая цикличность её движения, равно как и кредита.

Четвертый блок аргументов связан с тем, что появление регулирования на рынке кредита существенным образом снизило значимость естественных механизмов защиты от накопления диспропорций и избыточных рисков, саморегулирования рынка – банковские кризисы, банковские паники, схлопывание спекулятивных пузырей. Для борьбы с банковскими паниками активно создавались системы страхования вкладов, банковские кризисы купировались политикой дешевых денег и искусственного наращения спроса, схлопывание пузырей продолжает и до сих пор считаться фундаментальной рыночной коррекцией, а оттого – естественным непредвидимым процессом. ^[22]

Тем не менее, наверное, ключевым, аргументом в пользу дестабилизирующей роли регулирования может считаться достаточно редко упоминаемая особенность становления банковских и кредитных регуляторов – делегирование ответственности. Действительно по мере развития мер, методов и инструментов регулирования кредитного рынка, ответственность все больше и больше переходила от самих кредиторов к государству.

Например, исторический процесс снижения уровня собственных средств в пассивах балансов коммерческих банков – от 80%-90% на начало XIX столетия до 10%-12% в среднем в начале XXI века. Увеличение доли в пассивах краткосрочных средств, средств на текущих, расчетных счетах. Еще одним важным инструментом для борьбы с ответственностью кредиторов стала и система государственных гарантий по спасению «проблемных» банков. ^[7]

В зарубежной теории кредитного рынка, наличие уверенности в том, что кредитная организация в случае серьезных финансовых потрясений будет спасена – получило название эффекта эксплицитных (внешних) гарантий. ^[11]

Таким образом, воздействие регулятивной среды на стабильность и эффективность функционирования кредитного рынка на сегодняшний день так и не определено в однозначном порядке. Это уже не говоря о воздействии регулятивной среды на цикличность движения кредита, на изменение готовности к принятию риска сторонами кредитных отношений.

В ряде исследований предлагается выделить механизм цикличности движения кредита, определяющий устойчивые осцилляции в движении кредитного риска и совокупность каналов трансмиссии кредитного риска. Суть данной теоретической конструкции призвана описать и объяснить специфику циклов движения кредита в части их амплитуды, скорости, масштабов накопления кредитного риска.

Тем самым, управление каналами трансмиссии кредитного риска позволит, по крайней мере в теории, обеспечить сокращение волатильности движения кредитной сферы и приблизиться к обеспечению финансовой стабильности. ^[23]

На Рисунке 1 представлена совокупность каналов трансмиссии кредитного риска в движение кредита. Наше исследование посвящено изучению специфики воздействия регулятивной опосредованности кредитных отношений на готовность кредитных организаций (кредиторов) к принятию кредитного риска. В частности, одним из проявлений воздействия регулятивной среды банковского сектора является уровень ответственности кредиторов перед инвесторами и вкладчиками. Согласно представленной схеме, данный эффект относится к каналу обязательств (liability channel), отражающий воздействие наличия/отсутствия и степени ответственности кредиторов на готовность принимать кредитные риски.

Рисунок 1. Трансмиссионный механизм цикличности движения кредита

Считается, что действие данного канала проявляется в изменении ответственности кредиторов - снижение ответственности на стороне кредиторов приводит к существенному увеличению готовности к принятию кредитного риска, связанному, в первую очередь, с снижением уровня усилий, прилагаемых к оценке кредитного риска, заключенного в кредитной заявке в связи со существенным снижением или отсутствием риска понести убытки. И, наоборот – допускается, что ужесточение ответственности кредиторов (в первую очередь, материальной) приведет к снижению готовности принимать на себя риск. ^[23]

Если мы обратимся к состоянию современной литературы по теме исследования, то можно отметить, что Великая Рецессия, поразившая большую часть развитых и развивающихся стран, позволила вновь повысить значимость исследований в области кредитного риска и кредитной динамики. В своих предложениях Базельский комитет по банковскому надзору делает акцент на ужесточении контроля над качеством выдаваемых ссуд, совершенствовании методов оценки кредитного риска, внедрении ограничительных мер по премированию топ-менеджмента. ^[3] Однако основным теоретическим столпом программы Базельского Комитета является ужесточение требований к достаточности капитала, в частности внедрение контрциклического капитального буфера. ^[3]

Теоретическое обоснование данных мер может быть найдено, в числе прочего, в проблеме ограниченной ответственности, о существовании которой и её прямой связи с оппортунистическим поведением и, как следствие, отношением к кредитному риску, писали еще классики экономической мысли. ^{[13, 19]} Негативные эффекты ограниченной ответственности и по сей день достаточно часто связывают с конфликтом интересов (проблемой принципала агента), эффектом морального риска. ^[1,5] В некоторых работах, напрямую проблема ограниченной ответственности определяется как причина избыточного принятия рисков. ^[18]

Австрийская школа также не поддерживает законодательную базу существующих организаций с ограниченной ответственностью, правда в другом ключе. По мнению ряда представителей, ограниченная ответственность может успешно существовать в условиях свободного рынка, но ни при государственном “благословении отдельно взятых монополий”. ^[15] В данном случае, проблема ограниченной ответственности представляется как форма оппортунистического поведения, порождаемая к жизни недостаточностью конкуренции на рынке.

В специальной литературе по рынку банковского кредитования, проблему ограниченной ответственности представляют, помимо прочих, (сделать сноску на заемщиков из обзора ФРС) в двух основных формах: ограниченная ответственность менеджеров перед акционерами и ограниченная ответственность банков перед вкладчиками. ^{[6, 18, 21]}

Первая форма конфликта интересов, по крайней мере в теории, достаточно успешно разрешима с помощью внедрения эффективных (оптимизирующих поведение) контрактов. ^[4] Негативными экстерналиями ограниченной ответственности банков для экономики всегда считались 1) банкротство на основе банковских паник, их устойчивого характера, которое успешно разрешается посредством внедрения механизма страхования вкладов, что снимает стимулы к классической банковской панике, 2) формирование эксплицитных или имплицитных гарантий, которые усиливают готовность к принятию риска, а также массовому вскрытию проблем в период кризиса. ^{[11, 16]}

Одним из предложений по смягчению воздействия проблемы ограниченной ответственности на формирование морального риска кредиторов (в части усиления готовности принимать избыточный риск) является увеличение требования к достаточности капитала. В ряде работ высказывается предположение о том, что высокая норма достаточности капитала способствует при прочих равных условиях, снижению готовности принимать избыточные риски. ^[7] Аргументация подразумевает, что необходимость нести все вызванные собственной деятельностью банкиров убытки выступит достаточным стимулом для снижения готовности принимать риск и вступать в спекулятивные мероприятия. Также допускается, что проблема конфликта интересов между менеджментом и собственниками решится автоматически в связи с необходимостью избежать потерь.

К сожалению, большая часть современной литературы по вопросу ограниченной ответственности банков отталкивается от полной рациональности участников, предполагает независимость принимаемого субъектами решения от фрейма, не учитывает эффект владения, как поведенческую основу проблемы ограниченной ответственности, а также особенности формирования предпочтений в условиях риска и неопределенности.

Мы ставим перед собой задачу экспериментально оценить действенность требований по увеличению достаточности капитала банков с учетом ограниченной рациональности кредитных агентов в части эффекта фреймов и определить особенности воздействия данной меры на отношение к кредитному риску в рамках кредитного цикла.

Методологической основой данного исследования выступают экспериментальные методы исследования. Для выявления эффекта владения и оценки его воздействия на готовность принимать риск в условиях кредитных отношений нами был разработан ряд экспериментальных сеттингов. Первый сеттинг предполагал сравнение готовности принимать риск при совершении выбора в условиях риска и определенности. Второй сеттинг подразумевал наличие возможности заработать, посредством решения ряда простых арифметических уравнений перед началом эксперимента. Во второй части эксперимента, эти средства использовались при совершении выбора в условиях риска в различных состояниях.

Контрольной группе предлагалось совершить следующий выбор:

А. С вероятностью 83% получить 70 у.е., с вероятностью 17% не выиграть ничего.

Б. Наверняка получить 50 у.е.

Вторая группа участников совершала выбор с учетом внедренной проблемы ограниченной ответственности. В данном случае участникам предлагалось «поставить на кон» свои собственные средства. Особенностью данного контекста является, как заметно, внедрение проблемы ограниченной ответственности. При изменении потенциального объема выгод, возможные потери неизменны и составляют 70 у.е. Задание было оформлено следующим образом:

Текущее состояние Вашего счета – 70 у.е. Оно может быть изменено до следующих сумм при вложении данных средств на следующих условиях:

А. с вероятностью в 89% получить 120 у.е. и 11% шанс потерять 70 у.е.;

В. 52% шанс получить 1200 у.е. и 48% шанс потерять 70 у.е.

Третья (четвертая, пятая) группа участников совершала выбор в условиях риска, однако в данном случае мы ввели условие дифференциации потерь, связанных с принимаемыми решениями, а также эффект фрейминга (выгод для четвертой группы, убытков – для пятой).

Для группы с разделением результатов (полной ответственностью):

Текущее состояние Вашего счета – 70 у.е. Оно может быть изменено до следующих сумм при следующих соотношениях затрат, выгод и убытков:

А. с вероятностью в 89% получить 120 у.е. и 11% шанс потерять 70 у.е.;

В. 52% шанс получить 1200 у.е. и 48% шанс потерять 1000 у.е.

Для группы с разделением результатов во фрейме выгод:

Текущее состояние Вашего счета составляет 70 у.е (Состояние баланса операций банка Х составляет 70 у.е.). Оно может быть увеличено до следующих сумм при следующих условиях:

А. с вероятностью в 89% увеличить до 190 у.е. и 11% шанс потерять 70 у.е. (70 у.е.);

В. 52% шанс увеличить до 1270 у.е. и 48% шанс потерять 1000 у.е. (70 у.е.).

Для группы с разделением результатов во фрейме убытков:

Текущее состояние Вашего счета отрицательно и составляет -70 у.е. (Убытки по вложенным средствам клиентов составляют -70 у.е.). Оно может быть улучшено до следующих сумм при следующих условиях:

А. с вероятностью в 89% сократить убытки до -50 у.е. и 11% шанс потерять еще 50 у.е.;

В. 52% шанс сократить убытки до 0 и 48% шанс потерять еще 100 у.е.

Теоретическую основу нашей гипотезы составляют три допущения, берущие начало в теории перспектив в частности и в поведенческой экономике в целом. ^{[12, 20]}

Допущение 1. Допускается, что существует связь между типом собственности ссужаемых коммерческими банками средств и готовностью принимать риски.

На сегодняшний день большое количество исследований подтверждает существование эффекта владения. ^[10] Отталкиваясь от данного эффекта, мы распространяем его не только на материальные объекты и определение их стоимости, но и на денежные ресурсы, а также готовность их использовать в условиях неопределенности и риска. Другими словами, мы предполагаем, что в случае ссужения собственных средств готовность принимать риск лицом, принимающим решение, снижается, равно в такой же степени, как владельцы ряда благ готовы продать его за цену существенно большую, нежели чем готовы предложить лица им не обладающие.

Допущение 2. Допускается, что на отношение к кредитному риску оказывает воздействие эффект фрейминга.

Существование зависимости отношения к риску от формата выбора является хорошо задокументированным фактом. Хотя важность фрейминга при принятии решений на кредитном рынке теоретически зафиксирована крайне слабо. Лишь в одной из немногих работ, подчеркивающих важность данного эффекта для кредитного рынка, представляются экспериментальные доказательства важности фрейминга и его воздействия на отношение к кредитному риску. ^[20] Мы допускаем, что в случае фрейма выгод при ссужении собственных средств ceteris paribus готовность принимать риски будет существенно ниже, нежели чем при ссужении средств вкладчиков. В случае фрейма убытков, готовность ссужать собственные средства будет существенно выше, нежели чем при ссужении средств вкладчиков.

Допущение 3. Допускается, что в условиях существенного увеличения нормы дохода, готовность брать на себя кредитный риск будет проявляться вне зависимости от типа собственности ссужаемых средств, однако при ссужении собственных средств готовность принимать риск будет ниже во фрейме выгод. Во фрейме убытков - взаимосвязь обратная.

Известно, что большая часть кредитных пузырей сопровождалась значительными техническими революциями, ускоренными темпами роста экономики иили притоком капитала. Согласно теории перспектив, готовность принимать риск во фрейме выгод существует тогда и только тогда, когда потенциальный доход существенного выше среднего. В случае (ожидания) существенного роста нормы доходности в отдельно взятом секторе экономики или в экономике в целом, уровень рисковой нагрузки возрастает в независимости от типа собственности ссужаемых средств.

Таким образом, мы допускаем, что существенное увеличение требований к достаточности капитала (от 50% до100%) обладает эффектом сдерживания кредитного риска только 1) в случае, когда решения принимаются во фрейме выгод, 2) а в отношениях с заемщиками банки придерживаются стремления к псевдо определённости исхода (т.е. готовность к принятию кредитного риска стремится к минимальным значениям).

Во всех остальных случаях, увеличение требований к достаточности капитала не способствует решению проблемы ограниченной ответственности банков. В случаях, когда 1) решения принимаются во фрейме убытков, 2) появляется условие существенного отклонения нормы дохода от среднего по рынку, эффект владения оказывает мультиплицирующее воздействие на готовность принимать риски. Также стоит отметить ряд других ограничений данного инструмента: во-первых, даже учитывая тот факт, что эффект владения усиливает отвращение к потерям и снижает готовность принимать риски, в случае их недооценки под воздействием эвристик и когнитивных отклонений, действенность данного инструмента неоднозначна; во-вторых, в случае, если коммерческие банки будут ссужать собственные средства, вероятность увеличения принимаемых рисков во фрейме выгод не только не снижает подверженность кредитной динамики волатильности, но и усиливает её.

Результаты проведенных исследований в целом подтверждают выдвинутые нами допущения и выступают в качестве косвенного доказательства верности отдельных положений поведенческой экономики. Действительно, эффект владения оказывает воздействие на формируемое кредиторами отношение к риску.

В контрольной группе результаты совершенного выбора подтвердили существование стремления к определенности участников: 87% респондентов выбрали определенный результат (вариант Б), в то время как 13% предпочли рискнуть (вариант А). (см. Рис. 2)

Результаты в группе в состоянии ограниченной ответственности в целом подтверждают существующие теоретические положения данной гипотезы: при ограниченности максимальной суммы убытков, готовность принимать риск, сопровождающийся повышением нормы дохода, увеличивается. Так, вариант А с минимальным доходом и риском выбрали 38% респондентов. Рисковый вариант Б выбрали 62% респондентов. Таким образом, на основании данных результатов допущение о важности эффекта ограниченной ответственности при формировании отношения к риску можно считать жизнеспособным (см. Рисунок 2).

Рисунок 2. Результаты экспериментального исследования в различных сеттингах, в %

При внедрении дифференциации убытков (эффект владения) готовность к принятию риска в различных условиях существенно изменилась. В условиях, когда решение принимается относительно собственных средств, готовность к принятию риска еще теснее коррелирует с определенностью исхода и бегством от неопределенности. Так, вариант А с наименьшим уровнем риска выбрали 74% респондентов, а уровень максимального риска (вариант Б) выбрали лишь 26%. С одной стороны, результаты говорят в пользу положения теории перспектив, согласно которому готовность к принятию риска возрастает в случае существенного увеличения ожидаемого дохода относительно точки опоры (см. Рис. 2).

В группе с внедренным фреймом убытков, существенных изменений в распределении отношения к риску не произошло. Другими словами, в ситуации, когда риск связан с существенными потерями собственных средств, восприятие выбора в условиях выгод, существенным смягчающим фактором выступать не будет. Однако ситуация носит обратный характер в случае ссужения средств вкладчиков (фрейм выгод). В этих условиях, эффект фрейминга служит акселератором готовности принимать риски (см. Рис. 2).

В группе, принимавшей решения во фрейме убытков, также проявилась общая закономерность – в случае ссужения собственных средств, готовность принимать больший риск оказалась существенно выше, нежели чем, стремление избежать потерь, когда на кону оказывались чужие средства (см. Рис. 2).

Результаты проведенного исследования подтверждают значимость предлагаемых инструментов по оптимизации контроля над движением кредита. В частности, достаточно часто упоминаемая среди экспертного и академического сообщества идея о необходимости повышения требований к достаточности капитала (в отдельных случаях вплоть до 100% и отмена частичного резервирования вкладов) может считаться действенным инструментом обуздания кредитного цикла, в части принимаемых рисков банковскими организациями.

Таким образом, существующая гипотеза о наличии канала ответственности кредиторов как пути трансмиссии готовности к принятию кредитного риска находит экспериментальное подтверждение.

Одной из основных проблем современного банковского дела считается проблема ограниченной ответственности кредитных институтов. Повышение требований к ответственности акционеров посредством увеличения потенциального убытка, который они понесут в случае банкротства кредитной организации, может служить действенным превентивным механизмом в борьбе с принятием излишнего кредитного риска. Действительно, результаты нашего исследования подтверждают, что повышение монетарной ответственности банкиров запускает поведенческий эффект владения, влияющий на отношение к риску и готовность его принять. С другой стороны, результаты исследования показывают, что в случае фрейма выгод при условии существенного повышения нормы дохода, готовность принимать риски будет увеличиваться, пусть и в меньшей степени, нежели чем при ссужении чужих средств. Данный результат находится в теоретическом единстве с положениями теории перспектив с одной стороны, а также подтверждается исторически наличием кредитных пузырей даже в условиях высоких требований к достаточности капитала.

В случае же, когда деятельность банкиров сопряжена с высоким уровнем конкурентного давления (когда решения принимаются во фрейме убытков) стремление «спасти свои собственные средства» подталкивает их принятию еще больших рисков, нежели чем при ссужении чужих фондов.

Таким образом, даже учитывая существенный позитивный эффект усиления требований монетарной ответственности банков перед обществом, поведенческие особенности принимаемых решений в условиях неопределенности и риска должны учитываться, как возможные негативные последствия при применении таких механизмов регулирования.

Также стоит отметить, что проблема ограниченной ответственности даже с внедрением эффекта владения может не стать настолько действенной в связи, с одной стороны, с существованием эксплицитных и имплицитных гарантий, которые сводят на ноль эффект от использования данного инструмента. С другой стороны, сдерживание спекулятивных настроений в условиях высокой нормы дохода также должно вызывать озабоченность у органов регулирования и надзора.

Таким образом, на основе исследования изменений уровня ответственности кредиторов, можно допустить, что данный канал является важным элементом трансмиссии кредитного риска в движение и развитие кредитной сферы, а следовательно и обеспечения финансовой стабильности.