Regularities of genesis and functioning of the experimental activity in Russia

Fat'yanov Il'ya Valer'evich Judge, Magistrate of the judicial district No. 1 of the Berezovsky city judicial district of the Kemerovo region 650000, Russia, Kemerovskaya oblast', g. Berezovskii, ul. Mira, 36 fiv_d@mail.ru Other publications by this author

В юридической литературе по методологии права преобладающим мнением является понимание объекта научных знаний как общих закономерностей − наиболее устойчивых связей сущностей явлений и процессов, а также порядка их возникновения, изменения и развития, существующей правовой действительности ^{[1, С. 102 - 103]}. При этом тема познания закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности, к сожалению, в научной литературе практически не рассматривалась.

Следует отметить, что любое правовое явление развивается по строгим правилам, нарушение которых представляется маловероятным. С учётом этого, познание самого правового явления − это вопрос познания законов, или закономерностей, в соответствии с которыми оно возникает, развивается и функционирует.

Г. В. Ф. Гегель писал, что закономерности права есть источник познания того, что есть право ^{[2, С. 74]}. С. С. Алексеев, изучая закономерности права, утверждал, что знание закономерностей права − высший итог познания правовой действительности ^{[3, С. 132]}. Указанные умозаключения позволяют сделать вывод, что знание закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности в государстве − итог познания данного правового метода.

Похожей методологической точки зрения придерживается В. М. Сырых. По его мнению, общество в целом и все его компоненты, в том числе право, находятся в постоянном изменении и развитии: эти процессы носят объективный характер и осуществляются в соответствии с так называемыми историческими, генетическими закономерностями; эти закономерности обусловливают как количественные изменения, так и качественные преобразования государственно-правовых явлений ^{[4, С. 76]}.

Применительно же к экспериментальной деятельности следует обратить внимание на то, что если бы субъекты права обладали знаниями обо всех существующих закономерностях в области экспериментальной деятельности, то с минимальными усилиями могли бы прогнозировать любое событие в данной области, что, к сожалению, вряд ли достижимо на современном этапе в России.

Кроме того, хочется отметить, что исследование влияния различных детерминантов на закономерности функционирования экспериментальной деятельности имеет и практическую значимость. Так, осуществление различных мероприятий, направленных на противодействие существующих в настоящее время правотворческих псевдоэкспериментов, без учёта всех обусловливающих их факторов и условий функционирования механизма, связанного с экспериментальной деятельностью (то есть, по сути, детерминантов, влияющих на закономерности развития экспериментального процесса), будет абсолютно неэффективно, а попытки законодательно урегулировать этот вопрос в отсутствие подобных знаний не приведёт к положительному результату.

В настоящее время существует значительное количество проведённых правотворческих экспериментов − организованное компетентными органами государства, органами государственных образований и органами муниципальных образований испытание предполагаемых правовых нововведений в ограниченной области применения, проводимое с целью проверки предположения правового характера по заранее разработанной программе, состоящее из подготовки, проведения и подведения итогов эксперимента; однако экспериментальный механизм не совершенствуется, и, более того, по нашему мнению, наблюдается некоторая стагнация в данной области на современном этапе российского права. При этом происходит нормативное опосредование общественных отношений в области экспериментальной деятельности без учёта закономерностей их генезиса и функционирования.

Для раскрытия тематики и предмета исследования необходимо решить несколько задач: проанализировать существующие в научной литературе мнения по вопросу понимания и определения закономерностей развития экспериментального процесса, а также дать их авторское определение; установить характер закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности; исследовать обусловленность закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности на конкретных примерах.

Исходя из поставленных подзадач можно выделить два раздела: во-первых, рассмотреть понятия закономерностей функционирования экспериментальной деятельности, дать их общую характеристику, а во-вторых, изучить некоторые вопросы воздействия различных детерминантов на закономерности развития экспериментальной деятельности и её функционирование.

При решении первой подзадачи (установление характера закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности) необходимо обратить внимание на то, что закономерности экспериментальной деятельности относятся к государственно-правовым закономерностям. Если доказывать характер государственных закономерностей для правотворческих экспериментов, осуществлённых государством, не требуется, так как это очевидно вытекает из законов формальной логики, а значит, аксиоматично, то правовой характер данных закономерностей не столь явен, хотя тоже не требует особого обоснования, поскольку любая деятельность государства и права тесно взаимосвязаны, а в некоторых случаях отождествляются друг с другом. Обоснование данного тезиса, однако, не связано непосредственно с проблемой понимания сути закономерностей в экспериментальной деятельности, на которой мы намерены сосредоточить внимание.

Что же представляют собой государственно-правовые закономерности осуществления экспериментальной деятельности? Ю. Ю. Ветютнев под государственно-правовыми закономерностями понимает объективную, систематическую повторяемость взаимосвязанных фактов и явлений в сфере государства и права ^{[5, С. 7]}, а С. И. Гончарук закономерность характеризует как действие закона во всем многообразии его форм ^{[6, С. 91]}. Также Ю. Ю. Ветютнев отмечает, что закономерности имеют собственное, автономное бытие, не подчиняются велениям человека, а, напротив, сами в значительной мере управляют его поведением ^{[5, С. 15]}.

В различные периоды истории государства экспериментальная деятельность была сосредоточена на различных областях. К данному утверждению мы приходим, например, при анализе правотворческих экспериментов, проведённых в России, а также в СССР. Это позволяет нам сделать вывод о том, что экспериментальная деятельность представлена некими закономерностями, познание которых обогатит представления об экспериментальной деятельности и повысит её эффективность. Субъективной стороной планомерной организованной деятельности является знание самих закономерностей, умение их использовать ^{[7, С. 9]}, и, наоборот, полное или частичное пренебрежение закономерностями ведёт к ничтожности результата, тщетности усилий.

Проведённое исследование понятия государственно-правовых закономерностей генезиса и функционирования экспериментальной деятельности даёт возможность сформулировать их авторское определение. При этом автор использует определения понятий «закономерность развития права», «генезис развития права», «государственно-правовая закономерность», предложенные А. Ф. Закомлистовым ^{[8, С. 103]}, В. А. Муравским ^{[9, С. 15]}, В. С. Нерсесянцем ^{[10, С. 344 - 345]}, И. С. Романчук ^{[11, С. 85]}, Л. С. Явичем ^{[12, С. 121]}.

Закономерность генезиса и функционирования экспериментальной деятельности − это выявленное наукой действие закона в возникновении, развитии, осуществлении или функционировании экспериментальной деятельности, которое находит выражение в объективной, систематической повторяемости взаимосвязанных фактов и явлений в области правотворческих экспериментов.

Сделанные выводы обусловливают необходимость решения следующей подзадачи: второй раздел требует ответа на вопрос: какие причины детерминируют появление той или иной закономерности? По нашему мнению, данный вопрос можно назвать риторическим, так как понятно, что на любое явление действуют одновременно несколько причин, причём из разных областей.

Советские учёные отмечали, что «правовые установления, правовые отношения, правопорядок и уровень правового регулирования в целом», а также государственно-властные отношения «соответствуют экономическому строю и обусловленному им культурному развитию общества» ^{[13, С. 101]}. Можно добавить к этим основным причинам множество других. Подобная множественность затрудняет процесс выявления и познания государственно-правовых закономерностей.

Становление экспериментального процесса России прошло ряд последовательных этапов. Исторически эти этапы соответствовали определённым периодам и определялись состоянием государства в конкретный период. Появление и формирование экспериментального процесса было обусловлено как сменой политических парадигм, так и процессом развития общества, его усложнением в различных областях. Кроме того, данный метод, в ряде случаев, был эффективен по сравнению с другими методами исследования правоотношений.

Эффективность метода эксперимента в области права можно рассмотреть в период Советского государства. Советское государство существовало с февраля 1917 года до конца 1991 года, этот этап связывают с оформлением основ советской государственности в эпоху революционного преобразования императорской России в Российскую республику. Указанный этап развития государства характеризовался кризисом центральной государственной власти и разложением этнополитической целостности страны, революционного движения в государстве, − в результате революции к власти пришли большевики во главе с В. И. Ульяновым. Во время гражданской войны большевизм, являвшийся идеологическим стержнем, основал Союз Советских Социалистических Республик, который объединял по политическому и территориальному признаку большую часть существовавшей Российской империи.

В начале ХХ-ого века проводились социальные эксперименты в области государственного строительства, трудового, исправительно-трудового законодательства. Однако к середине этого века наблюдается спад к использованию экспериментальной деятельности. Первые труды по практике проведения экспериментов вышли в 1977 году. Они принадлежат П. А. Тверскому ^[1] и В. И. Старцеву ^[14].

Начиная с 1969 года ВНИИ МВД СССР совместно с ГУИН МВД СССР был проведён ряд экспериментов, в ходе которых сформировался определённый опыт организации экспериментально-правовых исследований в условиях системы уголовно-исполнительного права.

Вторую половину 80-х годов можно охарактеризовать как наиболее благоприятное время для правового экспериментирования. Данный этап связан с проведением широкомасштабного экономического эксперимента, а также экспериментов в иных областях.

Вместе с тем, произошедшие события в государстве в тот период значительно снизили использование экспериментального метода. В. В. Лапаева считает, что в условиях, когда от псевдоноваций широкомасштабного эксперимента законодатель перешёл к реальному обновлению общественных отношений, законодательное экспериментирование должно было бы стать важным средством прогнозирования эффективности принимаемых правовых решений и отладки механизма реализации предлагаемых нововведений; более широкое распространение правовых экспериментов не произошло отчасти из-за отсутствия времени и средств, необходимых для такой работы, отчасти из-за недооценки законодателем значения проблемы социальной адаптации законов и роли эксперимента в её решении ^[15].

Эпоха Российской Федерации, которая началась в декабре 1991 года и продолжается по настоящее время, характеризуется принципиальными переменами в различных областях: была принята новая Конституция Российской Федерации 1993 года, которая провозгласила демократическую политическую систему, многопартийность.

В постсоветский период можно найти труды по экспериментальной методике ^[16], однако в дальнейшем происходит постепенное снижение интереса к экспериментированию в праве ^[17]. Вероятно, это связано с тем, что в России до сих пор нет эффективного законодательства в данной области, отсутствует достаточное количество необходимого опыта.

Тем не менее, и в постсоветский период был проведён ряд важных и интересных как с практической, так и с научной точки зрения правотворческих экспериментов. При этом количество собственно правотворческих экспериментов в современной России по сравнению с количеством комплексных экспериментов было и остаётся относительно небольшим.

В данной статье представляется целесообразным обозначить экспериментальную деятельность, связанную с формированием местного самоуправления, его совершенствование в период после принятия Конституции Российской Федерации 1993 года, а также указать на детерминанты и закономерности процесса.

С момента принятия Федерального закона Российской Федерации от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» ^[18] прошло 11 лет. Под местным самоуправлением в Российской Федерации в указанном нормативно-правовом акте понимают форму осуществления народом своей власти, которая обеспечивает в пределах действующего права самостоятельное решение населением непосредственно и (или) через органы местного самоуправления вопросы муниципального значения исходя из интересов населения. В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 29 мая 2011 года № 2-П ^[19] указано, что основная идея в данного нормативного правового акта сделан на приближении власти к населения муниципалитета, на определённом разграничении компетенции между уровнями государственной власти, упорядочению работы системы органов государственной власти и местного самоуправления.

Многие авторы указывают, что состояние муниципального управления России признавалось не просто далёким от совершенства, а в большей степени характеризовалось как находящееся в глубоком кризисе, который постиг все элементы муниципального управления ^{[20, С. 26]}. В связи с чем, на решение такой проблемы направлена муниципальная реформа, которая осуществлялась в России в конце 1990-х - начале 2000-х годах на основании Указа Президента России от 26 октября 1993 года № 1760 ^[21], а также указа Президента России от 15 октября 1999 года № 1370 ^[22].

Сейчас местное самоуправление является важным звеном единой системы публичной власти так как оно дополняет и укрепляет государственную власть.

Отметим, что у каждого муниципального образования России есть свои особенности, а именно традиции, историческая роль, свои источники пополнения бюджета. По этой причине чтобы принять закон с учётом особенностей и интересов всех субъектов России в области муниципального управления, для законодателя необходимо серьёзно потрудиться. В связи с этим не является откровением, что формирование нормативного базиса муниципальной реформы должно происходить непросто. Из этого следует вывод о том, что существование последующих изменений в Федеральный закон России «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» представляется не только неизбежным, но и необходимым. По этой причине сейчас данный закон действует с учётом более 80 редакций.

Конечно, Федеральный закон России «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» порождал острые споры, которые не утихают и к сегодняшнему дню. Нами исследованы научные комментарии к федеральному закону России, наиболее интересными из которых считаем комментарии под редакцией В. В. Залесского ^[23], А. Н. Борисова ^[24], под общей редакцией профессора В. И. Шкатулла ^[25].

Существует мнение, что Федеральный закон Российской Федерации «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» не простой по своей нормативной правовой конструкции ^[26], его исследование продолжается ^[27]. По этой причине те итоги, которые нам удалось подвести к настоящему моменту при анализе уже проведённых правотворческих экспериментов являются актуальными даже по прошествии столь большого количества времени - 10 лет.

Правотворческие эксперименты по реформе местного самоуправления в Российской Федерации осуществлялись в конце 1990-х - начале 2000-х годах. Нормативной базой им выступил Указ Президента России от 11 июня 1997 года № 568 ^[28] и Постановление Правительства России от 15 августа 1997 года № 1045 ^[29].

При этом отметим, что экспериментальная правотворческая деятельность по муниципальной реформе проводилась в разных субъектах России, однако два конкретных правотворческих эксперимента являются, по нашему мнению, самыми интересными. Это Ямало-Ненецкий эксперимент и эксперимент, проходивший в Псковской области. Указанные правотворческие эксперименты нами подробно изучены в связи с тем, что в указанных субъектах России сущность правовых экспериментов отразилась наиболее ярко, их выводы оказали большое влияние на развитие иных муниципалитетов по всей России, удалось выявить ценную информацию для реформирования других субъектов Российской Федерации. В спорах по поводу эксперимента, проходившего в Псковской области многие отмечали, что этот субъект России собрал всю совокупность проблем, которые характерных для аграрных местностей России.

Постановлением Губернатора Ямало-Ненецкого автономного округа от 28 августа 1997 года № 440 ^[30], во исполнение Указа Президента Российской Федерации «Об основных направлениях реформы местного самоуправления в Российской Федерации», Постановления Правительства Российской Федерации «О Федеральной программе государственной поддержки местного самоуправления», в целях обеспечения развития местного самоуправления в Ямало-Ненецком автономном округе была утверждена программа государственной поддержки местного самоуправления в Ямало-Ненецком автономном округе на 1997 - 1998 годы; рекомендовано главам муниципальных образований автономного округа разработать мероприятия по становлению и укреплению местного самоуправления на вверенной им территории с учётом положений программы; предоставить департаменту по делам национальной, государственной службы и местного самоуправления, департаменту общей политики, взаимодействия с федеральными органами государственной власти и субъектами Российской Федерации Администрации автономного округа право вносить изменения, уточнения в содержание и сроки реализации мероприятий программы.

В приложении № 1 к указанной Программе государственной поддержки местного самоуправления в Ямало-Ненецком автономном округе на 1997 - 1998 годы о мерах государственной поддержки местного самоуправления в автономной округе указывается, что одной из особенностей мероприятий было проведение с органами местного самоуправления государственно-правового эксперимента по отработке оптимальной модели организации местного самоуправления, исполнителями по которым был назначен департамент общей политики взаимодействия с федеральными органами государственной власти и субъектами Российской Федерации. При этом приложение сметы затрат по реализации мероприятий также предусматривало строку расходов в соответствии с государственным правотворческим экспериментом.

Правовым актом в Псковской области по проведению правотворческого эксперимента, связанного с муниципальным реформированием выступило Постановление Правительства России от 11 октября 1996 года № 1188 «Об эксперименте по отработке моделей организации местного самоуправления, проводимом в Псковской области» ^[31]. Согласно пункта 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 11 октября 1996 года определено: Министерству Российской Федерации по делам национальностей и федеративным отношениям совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти Псковской области и органами местного самоуправления муниципальных образований, участвующих в эксперименте по отработке моделей организации местного самоуправления, было поручено подготовить план мероприятий этапа Федеральной программы государственной поддержки местного самоуправления, в котором было поручено предусмотреть обобщение опыта работы органов государственной власти Псковской области по организации местного самоуправления и распространение положительного опыта в субъектах Российской Федерации; проведение комплексной научной разработки принципов формирования финансовых основ местного самоуправления с проверкой результатов на примере Печорского и Пыталовского районов Псковской области; оказание методической помощи органам государственной власти Псковской области и органам местного самоуправления соответствующих муниципальных образований в разработке нормативных правовых актов по предметам ведения органов местного самоуправления; создание информационно-вычислительной системы для обеспечения деятельности органов местного самоуправления и поэтапное внедрение её по результатам экспериментальной отработки в Печорском и Пыталовском районах Псковской области.

Хотелось бы акцентировать внимание, что правотворческий эксперимент по муниципальной реформе осуществлялся с целью отработке моделей организации муниципалитетов. В Псковском, а также в Ямало-Ненецком эксперименте было запланировано несколько этапов его осуществления. В разделе пятом Программы государственной поддержки местного самоуправления в Ямало-Ненецком автономном округе, утверждённой Постановлением Губернатора Ямало-Ненецкого автономного округа от 28 августа 1997 года № 440 «О программе государственной поддержки местного самоуправления в Ямало-Ненецком автономном округе на 1997 - 1998 годы» ^[30], был запланирован первый этап на 1997 год, в котором планировалось создание нормативной основы муниципалитетов, деференсация финансовых и материальных средств между органами публичной власти автономного округа и органами муниципалитетов, предлагалось создать систему кадрового обеспечения, а также обеспечения информационного; во втором этапе, который длился в течение 1998 года происходило реформирование местного самоуправления в сёлах, посёлках и других поселениях автономного округа.

Из Постановления от 11 октября 1996 года «Об эксперименте по отработке моделей организации местного самоуправления, проводимом в Псковской области» ^[31] следует, что в начале правотворческого эксперимента была осуществлена организация органов муниципальной власти: в Печорском районе центром местного самоуправления стали волости, а в Пыталовском районе сам район стал единым муниципалитетом. Также были проведены выборы глав волостей и районов, которые по прошествии времени прошли обучение принципам местного самоуправления. Далее в рамках реформы отрабатывался механизм формирования местного бюджета, денежные средства в который аккумулировались также поэтапно.

В качестве вывода проведённых правотворческого экспериментов следует указать, что задачи эксперимента в целом достигнуты. Сейчас есть возможность проанализировать итоги проведённых экспериментов. Так, в статье 54 Устава Ямало-Ненецкого автономного округа от 28 декабря 1998 года № 56-ЗАО ^[32] указано, что в муниципалитете создаются и осуществляют деятельность органы местного самоуправления − избираемые непосредственно населением и (или) образуемые представительным органом муниципального образования органы, наделённые собственными полномочиями по решению вопросов местного значения. Наименования представительного органа муниципального образования, главы муниципального образования, местного исполнительно-распорядительного органа устанавливаются нормативно-правовым актом автономного округа учитывая исторические традиций.

При анализе итогов муниципальной реформы в 1990-е начале 2000 годах нами выявлено, что в Ямало-Ненецком автономном округе имеем возможность классифицировать 4 группы муниципальных округов: первая группа − городские округа с численностью населения более 100 тысяч человек − город Ноябрьск, город Новый Уренгой; вторая группа − городские округа с численностью населения менее 100 тысячи человек − город Салехард, город Лабытнанги, город Муравленко, город Губкинский; третья группа − муниципальные районы с преобладанием промышленного сектора экономики − Надымский, Пуровский, Тазовский, Ямальский; четвертая группа − муниципальные районы с преобладанием агропромышленного сектора экономики − Красноселькупский, Приуральский, Шурышкарский.

Определив причины, проанализировав экспериментальную правотворческую деятельность в Российской Федерации по реформе местного самоуправления с использованием правотворческих экспериментов, определив и проанализировав законодательную базу, а также доктрину по данному вопросу, в том числе учитывая мнение заместителя министра по делам национальностей и федеративным отношениям России А. Г. Воронина, можно указать следующее.

Муниципальное право и законодательное регулирование муниципальных отношений − объекты не простые, они отображают реальные и сложные процессы жизнедеятельности муниципальных образований. В связи с этим полагаем, что создать универсальную модель местного самоуправления для всей России в настоящее время не представляется возможным. Рассматривая закономерности генезиса, отметим, что смена политических парадигм, принятие новой Конституции России 1993 года, расширение возможностей местного самоуправления явились причинами обращения к экспериментальной деятельности в праве.

Существующие различия в формировании систем местного самоуправления побудили многие факторы, такие как доминирующая в России идея формирование власти и управления на местах, государственного режима, политического устройства и административно-территориального деления государства, национальных и исторических традиций и экономических возможностей и других, при этом осуществление правотворческих экспериментов при формировании власти в субъектах России и в муниципалитетах позволит избежать ошибок при издании законов, что в любой период становления государства является актуальной и важной задачей государства.

Также нами было отмечено, что те сведения, которые были собраны при проведении Ямало-Ненецкого и Псковского эксперимента в большой степени повлияло на становление местного самоуправления в Российской Федерации. А ряд решений, таких как включение в процесс управления территорией непосредственно населением муниципалитетов были оценены в иных муниципальных образованиях. Считаем справедливым вывод о том, что возможность отработки положений нормативного правового акта в отдельном субъекте федерации позволила заранее обозначить проблемные части такого правового акта, наметить пути их решения, что в конченом роде позволила некоторым муниципалитетам войти в новое правовое пространство, регламентируемое Федеральным законом России «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», без резких скачков, которые могли бы негативным образом отразиться на жизни граждан ^[33].

В суждениях некоторых специалистах указывается, что задачи реформирования муниципалитетов в рассматриваемый период достигнуты не все, а установленная самостоятельность местного самоуправления и независимость от органов государственной власти не только недостижимы, но и недостаточно обоснованы с точки зрения общественно-политической и экономической ситуации в Российской Федерации ^[34]. По этому поводу хотелось бы отметить, что, кончено, в данной области идеально далеко не все, однако, согласно мнению иных авторов, вектор реформы был избран верно ^[27]. Передача функций управления от центральных органов власти местным органам власти, расширение круга полномочий нижестоящих органов управления за счёт вышестоящих, иначе децентрализация власти, а также децентрализация бюджета позволяет создать благоприятные для государства условия, при этом происходит финансовая стабилизация, в некотором роде возрастают доходы местных бюджетов, самоуправление в итоге оправдывает расходы и эффективно с хозяйственной точки зрения, иначе рентабельно.

Согласимся, что реформирование муниципальных отношений не быстрый процесс, который заслуживает внимание со стороны государства, так как реализует утверждённые в главе 8 Конституции России положения о местном самоуправлении. Использование правотворческих экспериментов при установлении правовых новшеств, как показала практика, приносит свои результаты и должно использоваться государством для совершенствования правоотношений, при этом детерминанты, побудившие указанную экспериментальную правотворческую деятельность должны учитываться при прогнозировании развития права в Российской Федерации.

В качестве вывода к описанию экспериментальной деятельности в период становления местного самоуправления в России отметим, что та или иная экономическая, политическая, социальная, нормативная или другая причина, а чаще совокупность причин, неизбежно влечёт проявление какой-либо государственно-правовой закономерности и, наоборот, любая закономерность имеет собственную причину, так как иное означало бы, что закономерности исключены из всеобщей системы причинно-следственных связей ^{[5, С. 14]}. Поэтому совершенно справедливо утверждение, что истинное знание есть знание причин ^{[35, С. 80]}.

Закономерен любой факт, за случайностями в области исторических явлений и в социальных процессах следует искать определённые скрытые закономерности, поскольку в мире не обнаружено пока так называемых чистых случайностей ^{[17, С. 68]}, событие является необходимым относительно данных условий, если событие такого рода происходит всегда, когда имеются эти условия ^{[36, С. 59 - 60]}. Все случайности имеют свою детерминацию, и есть особые причины, которые вызывают их к жизни ^{[37, С. 34]}.

В юридической литературе в настоящее время усматривается критическое отношение к государственно-правовым закономерностям. В частности, существует мнение о том, что представления о предмете теории государства и права как системе закономерностей правовой действительности отличаются «известной неопределённостью» ^{[38, С. 7]}. В научной работе по методологическим вопросам права В. М. Сырых отмечается отсутствие у юристов «чётких представлений о том, что же такое объективная закономерность, каковы её критерии и какие именно элементы права могут быть хоть как-то соотнесены с этой трудноуловимой частью предмета теории права» ^{[4, С. 40]}. Представляется, что такое положение вещей свидетельствует о том, что уровень научного развития данной категории далеко не соответствует её подлинной роли и статусу в юриспруденции: до сих пор нет общепризнанного научного понимания государственно-правовой закономерности, а как следствие, рассматриваемая категория фактически не имеет точного содержания. Однако, как подчёркивает В. М. Сырых, незначительное число известных современным юристам объективных законов свидетельствует скорее о недостаточно высоком уровне познания правовых закономерностей, нежели об их отсутствии в праве ^{[4, С. 54]}.

Все указанное выше позволяет утверждать, что государственно-правовые закономерности развития и функционирования экспериментальной деятельности напрямую обусловлены различными детерминантами, существующими в момент их действия. В связи с этим многообразные причины обусловливают проявления какой-либо закономерности, а те напрямую продуцируются в отношениях, связанных с экспериментальной деятельности в государственной области − появляются правотворческие эксперименты в той области государства, в которой причины к этому появились и решение которых обозначилось необходимым. Таков механизм осуществления экспериментальной деятельности, а значит, и закономерностей её функционирования.