Urban reading: a food for thought, a subject for research

Zhabina Svetlana Aleksandrovna PhD in Philology methodologist, Childcare #45 JSC Russian Railways 143381, Russia, Moscow, Posyolok Kievskiy St., 171 prt33@hotmail.ru Other publications by this author

Danilov Aleksandr Aleksandrovich assistant, economy and financial law department, Naro-Fominsk branch of Russian State Social University 143330, Russia, Moscow region, Naro-Fominsk, Kievskoye shosse, 5. andre853@yandex.ru Other publications by this author

На рубеже тысячелетий развитие постиндустриальной технотронной цивилизации поставило перед людьми проблему, о которой еще 20-25 лет назад осторожно предупреждали некоторые наиболее смелые футурологи (ученые, предлагающие свои сценарии будущего развития различных сфер человеческой жизни). Речь идет о значительном снижении у людей, и, в частности, у горожан интереса к чтению. В России, где художественная литература, начиная с XIX века и до 80-90-х гг. ХХ века, занимала центральное место, такая ситуация культурными людьми воспринимается особенно остро. Без книги нельзя представить ни один из периодов многовековой истории России. И не только России, но и многих народов Евразии! Стоит ли напоминать о том, какое отношение к книге сформировалось в исламе, который выделяет «людей Писания» как людей, отмеченных Богом. Глубокое уважение к книге сложилось в буддизме. Мы не говорим уже о православной культуре, само появление которой связано с подвижнической деятельностью монахов-книжников из греческого города Солуня – Константина (Кирилла) Философа и его брата Мефодия (об этом подробнее в статье И.П. Прядко ^[6]). Светская культура в нашей стране тоже распространялась благодаря книге, печатному слову.

Вспомним, какие «книжные» образы определяли жизненные позиции героев русской литературы. В нашем «хрестоматийном» «Евгении Онегине» мы читаем следующее высказывание о Татьяне Лариной:

«Ей рано нравились романы:

Они ей заменяли все,

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона, и Руссо…»

А сам Онегин далее не без иронии определялся как «москвич в гарольдовом плаще…», что представляет собой указание на героя поэмы британского поэта-романтика Джорджа Гордона Байрона. О некоторых аспектах читательской культуры предреволюционной России, о Серебряном веке как ярком феномене культуры мировой можно посмотреть в работе ^[1].

Современная ситуация в сфере передачи культурных символов отличается от того, что имело место в традиционном обществе. Сегодня жизнь в крупном мегаполисе связана с многочисленными соблазнами; во много раз выросло число возможностей провести свое свободное время. Разнообразны городские рекреационные культурные учреждения в постиндустриальном городе: Интернет-кафе, кинотеатры, ночные клубы, дискотеки, площадки зрелищных мероприятий. Все эти учреждения составляют сегодня конкуренцию публичным библиотекам. Особо быстро происходит изменение читательской культуры в городе. Авторы работы ^[4] цитируют в данной связи вывод Р.Парка: «… город является центром сосредоточения социальных изменений, которые постепенно умножались и усложнялись…». Как мы уже сказали, особое беспокойство вызывает чтение молодежи (имеются в виду лица от 14 до 25 лет), т.е. людей, в наибольшей степени подверженных веяниям моды, интересующимся новинками в сфере информационных технологий.

Особое внимание должно быть уделено читательской активности студентов технического вуза, которая, к сожалению, постоянно падает. Интернет, как принято считать, давно заменил им чтение книг. Поэтому для того, чтобы сохранить социальный институт чтения необходимо активизировать работу в поддержку книги и книжности. Это нужно, чтобы сохранить книгу как форму информационного обмена, и как одно из важнейших условий интеллектуального, творческого и духовного развития личности.

Именно поэтому наше исследование, находящееся на пересечении социальных проблем и проблем изучения индивидуальной психики, направлено на выявление мотивов, которыми руководствуется молодой человек, решая для себя вопрос: «Читать или не читать?». Требуется широкий разносторонний подход к решению проблем современного чтения. Некоторые известные социологи, философы, журналисты и даже логики (С. И. Поварнин) неоднократно высказывались по этому поводу. Социолог Н. А. Рубакин ещё в начале XX в. в своих работах подчёркивал необходимость целостного, диалектического понимания предмета, содержания библиопсихологии.

Например, в работе «Психология читателя и книги» он высказал следующее убеждение: «Приравнивать библиопсихологию только к психологии читательства и авторства - это значит суживать её значение <…> Поэтому изучать психологию того и другого можно лишь в связи с психологией книжного дела, - будь это издательство, или книготорговля, или библиотечное дело, или все другие отрасли… библиопсихология охватывает библиологию целиком, рассматривая книгу как явление психологическое» ^[10] (см. также ^[9]).

В этом отношении более последовательным, как кажется авторам этих строк, было понимание книговедения как социальной науки. Об этом пишут такие современники Н. А. Рубакина, как А. М.Ловягин и М.Н. Куфаев. Они выступили критиками библиопсихологии. В частности, А. М. Ловягин развивал книговедение именно как социологическую науку – библиосоциологию. Одной из основных задач книговедения он считал необходимость постоянно оживлять по себе мёртвую бумажную культуру, чтобы ею могло пользоваться как можно большее число живых носителей культуры - людей. А. М. Ловягин считал плодотворной идею Рубакина о функциональной зависимости автора – книги – читателя, но выступал против абсолютизации в ней психологии. Что касается точки зрения М. Н. Куфаева, то он также рассматривал книгу в процессе общения, причём в обязательной обусловленности этого процесса диалектическим единством социальных, психологических и физиологических условий чтения и пользования книгой.

Современную ситуацию в сфере чтения анализируют П. Б.Бирюков, И. А. Бутенко и ряд других социологов. Эти исследователи обращаются к частным вопросам читательской культуры. В частности .Бутенко отрицает сам факт кризиса в сфере чтения, но подчеркивает изменение формы чтения, уменьшение влияния на обмен информацией традиционной книги ^[4]. А культуролог Э. К. Разлогов подчеркивает, что на смену книжной культуре приходит экранная. Проблем традиционного чтения касается в своих статьях И. П. Прядко ^{[6; 7]}. В настоящем исследовании принимаются во внимание выводы, сделанные в отношении антиномий городской культуры, сделанные в коллективной работе ^[3] и в статье ^[4].

В нашей работе мы отталкивались от выводов этих признанных авторитетов в области социологии чтения. Все сказанное выше определило цели, задачи и объект нашего исследования. В качестве последнего выступают молодые жители Москвы и Московской области, преимущественно студенты технических вузов – МИФИ, МГСУ, МАТИ.

1) Выяснить, что может повлиять на повышение уровня чтения молодежи.

2) Проанализировать круг проблем, связанных с понижением уровня чтения.

3) Выяснить, какие жанры литературы продолжают пользоваться популярностью у молодежи;

4) Способствовать самим фактом исследования продвижению чтения и формированию культуры чтения среди молодежи (14 – 25 лет).

5) способствовать пропаганде чтения и книги среди нечитающего населения.

Социологическое исследование проводилось с помощью раздаточного анкетирования. Согласно полученным таблицам и графикам, статистика показывает, что читательниц-девушек несколько больше, чем юношей.

Проведенное нами исследование дало неожиданные, во многом противоречивые результаты. Несмотря на признание чтения важнейшим каналом информации (около 80 % опрошенных) и признания книги главным ее носителем (66 %), регулярно ежедневно читающих среди студентов столичных вузов чуть больше четверти. Налицо признание чтения в качестве главного института гуманитарной культуры. Но на книгу и чтение опрошенные нами столичные студенты смотрят как бы со стороны, как на уважаемое всеми, но постороннее явление социально-гуманитарной культуры. 76 % опрашиваемых нами студентов признали в качестве главного конкурента книги Интернет.

При этом сама вовлеченность в чтение респондентов остается недостаточной. Наконец, многие из опрошенных (56 %) признают, что традиционная книга, выполненная типографским способом, уступает место текстам на электронных носителях, а 40 % студентов сами активно работают с электронной книгой, предпочитая ее книгам на других носителях. На основе этого можно предположить, что изменяется отношение не к чтению, а к книге на традиционных носителях. И возможно, что такая книга уйдет в прошлое, как в свое время ушла в прошлое как институт гуманитарной культуры рукописная книга.

В ходе социологического исследования удалось выяснить, что столичные студенты отдают предпочтение литературным произведения в форме обыкновенной «бумажной» книги. Вместе с тем значительной популярностью пользуются книги на электронных носителях. В то же время респонденты убеждены, что книгу на традиционных носителях вытесняют другие формы представления информации, так же с учётом мнения наших участников, самыми актуальными из них являются Интернет и TV. Но они находят время, чтобы читать несколько раз в неделю, а кто-то и каждый день. Так же большой процент ответов получил следующий вариант: «отсутствие привычки к чтению с детства». Многие из наших студентов считают, что любовь к чтению, должна воспитываться с детства, и мало кто, в наше время, имеют такою привычку. Хотя, согласно полученным ответам, около 50% процентов опрашиваемых имеют дома библиотеку и около 40% процентов хотя бы шкаф с книгами.

Благодаря полученным данным, мы смогли рассмотреть проблему, связанную с понижением уровня чтения, что и являлось нашей основной целью.