Human rights and the experience of UN international peacekeeping during the 1990’s

В настоящем исследовании рассматривается эволюция защиты и поощрения прав человека в контексте миротворческих операций Организации Объединенных Наций. Примеры недавних операций по поддержанию мира и других операций ООН показывают, что Организации, очевидно, еще не удалось сформировать необходимую систему мер для поощрения и защиты прав человека в своей миротворческой деятельности. Пришло время разработать более последовательный и комплексный подход. Данный подход должен предусматривать, что вопросы прав человека учитываются на этапах планирования и осуществления любой миротворческой операции, а также то, что в ее рамках учреждаются механизмы обеспечения полноценной защиты прав человека как во время переходного периода, так и в долгосрочной перспективе, после того, как операция ООН будет завершена.

В начале 1990-х гг. неправительственная организация Международная амнистия разработала программу из 15 пунктов для реализации прав человека в международных миротворческих операциях. Данный набор рекомендаций направлен на включение во все миротворческие операции ООН необходимых мер по обеспечению уважения прав человека, включая мониторинг, расследование и корректирующие действия в случае нарушений. Программа адресована всем, кто участвует в учреждении таких операций – сторонам конфликта, национальным правительствам, вовлеченным в этот процесс, другим государствам – членам Организации, Секретариату и прочим органам и специализированным учреждениям ООН. Особо рассматривается вопрос о роли ООН в области поддержания мира и защиты прав человека, обозначается необходимость постоянного мониторинга, расследования и отчетности о нарушениях прав человека, которые должны проводиться с самого начала. Программа включает в себя ряд ситуационных исследований последних на тот момент операций по поддержанию мира и предлагает меры по обеспечению прав человека, которые, по мнению ее разработчиков, должны найти отражение в процессе планирования и осуществления будущих операций ООН.

Отдельного внимания заслуживают ситуации нападения на миротворческий персонал, а также неизбирательное применение силы и другие факты злоупотреблений самими миротворцами. Все эти вопросы следует разрешать самым серьезным и транспарантным образом, ввиду того, что силы, действующие под эгидой ООН, развертываются в довольно жестких условиях. В таких ситуациях необходимо, чтобы обеспечивались не только меры по привлечению к ответственности лиц, совершающих нападения на миротворческий персонал, но также, чтобы и сама Организация и весь ее персонал демонстрировали пример соблюдения международного гуманитарного права и стандартов в области прав человека в любых обстоятельствах.

Возвращаясь к 15 пунктам Программы, предложенной экспертами Международной амнистии, отметим, что они включают в себя конструктивные предложения относительно того, каким образом чиновникам ООН и национальных правительств следует на политическом уровне рассматривать вопросы прав человека на каждом этапе миротворчества или миростроительства Организации в той или иной стране в состоянии конфликта. Данные рекомендации касаются всех типов операций: наблюдением за прекращением огня, осуществлением мирных соглашений, принуждения к миру или доставки гуманитарной помощи. ООН и ее государствам-членам настоятельно рекомендуется уделять больше внимания решению проблемы прав человека в период планирования и осуществления всех операций по поддержанию мира.

По мнению Международной амнистии, защита прав человека является залогом успеха любой такой операции, и пока ООН будет избегать эффективного решения данных вопросов, она тем самым будет подрывать собственный авторитет, отрицательно влияя на саму способность осуществлять миротворческие и миростроительные операции в других ситуациях и странах в будущем.

Заслуживает внимания эволюция поощрения и защиты прав человека в рамках миротворческих операций ООН в двух контекстах. В первую очередь, речь о том, что должна сделать Организация в целях эффективного и последовательного решения проблем прав человека как неотъемлемого элемента миротворчества и миростроительства. Во-вторых, важно то, как ей следует действовать для предотвращения злоупотреблений правами человека самими миротворцами, чтобы обязать их в любой ситуации соблюдать международные стандарты прав человека, привлекать к ответственности за любые нарушения.

По мере расширения миротворческой деятельности во всем мире ООН пришлось примерять на себя новые роли и выполнять новые задачи в области прав человека. Эти роли и задачи разрабатывались в штаб-квартире Организации в Нью-Йорке и в миротворческих миссиях по всему миру, развиваясь творчески, импровизированно, но несколько бессистемно. В 1990-е годы мир ожидал от Организации многого. Ожидался хороший результат, связанный с практическим воплощением ООН своего призвания, определенного в Уставе 1945 г.: «избавить грядущие поколения от бедствий войны» и «вновь утвердить веру в основные права человека». В мире царило твердое убеждение в том, что если Организация готова предотвращать войны и человеческие страдания, то борьба с нарушениями прав человека на возможно ранней стадии станет единственно необходимым способом подтверждения того, что ООН всерьез воспринимает проблему прав человека. Обеспокоенность международного сообщества вызывало и то, что ООН всякий раз приходилось демонстрировать высокие стандарты поведения, служить своеобразной моделью для учебных, следственных и дисциплинарных целей, а также при возмещении ущерба в случаях, когда ее собственный персонал обвинялся в нарушениях прав человека.

Подход Международной амнистии к поддержанию мира и обеспечению прав человека определяется ее мандатом. Международная амнистия представляет собой всемирное добровольное движение, организованное в целях предотвращения некоторых серьезных нарушений прав человека национальными правительствами. Суть ее пропаганды заключается в том, чтобы добиваться безусловного освобождения всех узников совести; обеспечивать справедливое и скорейшее судопроизводство для всех политзаключенных; добиваться отмены смертной казни, пыток и других видов жестокого обращения с заключенными, прекращения внесудебных расправ и похищений. Кроме того, Международная амнистия выступает против определенных злоупотреблений со стороны оппозиционных групп, включая захват заложников, пытки, убийства заключенных и иные внесудебные расправы. Данная неправительственная организация не высказывает определенного мнения по поводу того, подлежат ли санкционированию те или иные операции по поддержанию мира, равно как и относительно методов поддержания мира в целом.

Бурное развитие миротворчества пришлось на 1992-1993 гг. В этот период было учреждено более трети всех операций ООН по поддержанию мира 1990-х гг. Только в 1992 г. количество персонала ООН, занимающегося миротворческой деятельностью, увеличилось в пять раз. По данным Департамента ООН по общественной информации, к концу 1993 г. в 18 отдельных миротворческих миссиях было развернуто 75 000 военнослужащих и гражданских полицейских ^[10]. Самое крупное развертывание сил в истории миротворчества в конце 1993 г. демонстрировала операция ООН в Сомали, число участников которой приблизилось к 28 000 человек. Одновременно изменились рамки полномочий миротворческих операций. Основным условием проведения любого типа миротворческих операций, по мнению участников международного диалога, должно было стать неукоснительное соблюдение принципа поощрения и защиты прав человека. Важные политические заявления в поддержку данной позиции нашли отражение в ряде международно-правовых документов, включая датированный июнем 1992 г. доклад Генерального секретаря ООН «Повестка дня для мира: превентивная дипломатия, миротворчество и поддержание мира» (UN document A/47/277-S/24111, 17 June 1992) и Венскую декларацию и Программу действий, принятую на Всемирной конференции по правам человека в июне 1993 г. ((UN document A/CONF.157/23). «Повестка дня для мира» появилась в рамках встречи на высшем уровне в Совете Безопасности, состоявшейся 31 января 1992 г., когда впервые в своей истории Совет собрался на уровне глав государств и правительств. В данном документе Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали отметил следующее: «Все чаще поддержание мира требует, чтобы офицеры гражданской полиции, наблюдатели по правам человека, специалисты по вопросам выборов, по беженцам и гуманитарной помощи играли главную роль, подобно военным… Миротворчество и операции по поддержанию мира, дабы быть по-настоящему успешными, должны включать комплексные усилия по выявлению и поддержанию структур, стремящихся к укреплению мира и формированию чувства уверенности и благополучия среди людей. С помощью соглашений, прекращающих гражданские распри, такие усилия могут включать… активизацию защиты прав человека, реформирование или укрепление государственных институтов и содействие формальным и неформальным процессам политического участия… Власть Организации Объединенных Наций в этой сфере будет опираться на консенсус о том, что социальный мир так же важен, как и мир стратегический или политический… Демократия в государствах требует уважения прав человека и основных свобод, как они изложены в Уставе [ООН]. Она также требует глубокого понимания и уважения прав меньшинств и соблюдения потребностей самых уязвимых групп общества… Это не только политический вопрос. Социальная стабильность, необходимая для продуктивного роста, подпитывается такими условиями, в которых люди могут свободно выражать свою волю… С этой целью центр внимания ООН должен сосредоточиться на «полевых условиях», тех местах, где вступают в силу экономические, социальные и политические решения».

Венская декларация и Программа действий, принятая 25 июня 1993 г., содержит следующие рекомендации:

«96. Всемирная конференция по правам человека рекомендует Организации Объединенных Наций играть более активную роль в поощрении и защите прав человека в деле обеспечения полного соблюдения международного гуманитарного права во всех ситуациях вооруженного конфликта, в соответствии с целями и принципами Устава ООН.

97. Всемирная конференция по правам человека, признавая важную роль правозащитных компонентов в конкретных договоренностях, касающихся некоторых миротворческих операций ООН, рекомендует Генеральному секретарю учитывать отчетность, опыт и возможности Центра по правам человека и механизмов защиты прав человека, в соответствии с Уставом ООН».

С окончанием «холодной войны» и паралича системы «Восток-Запад» в принятии ею решений, ООН получила новые возможности для комплексного подхода к поддержанию мира, в том числе путем формулирования в некоторых случаях конкретных мандатов для решения проблем прав человека. Некоторые из учрежденных в тот период операций по поддержанию мира и миссий гражданских наблюдателей в разоренных войной странах были в состоянии решать проблемы прав человека на местах, имея потенциал для принятия незамедлительных мер и создания программ долгосрочного институционального строительства. Потенциальная эффективность такой деятельности возросла ввиду того, что речь шла о полевых миссиях, достаточно долго проработавших в той или иной стране.

В то же время Организация на тот момент не совсем еще свыклась с этой новой для себя ролью. По мере роста количества прецедентов в деятельности по правам человека, официально осуществляемой в рамках миротворческих операций ООН, указанные меры разрабатывались несистемно, иллюстрируя концептуальный и политический разрыв, который требовалось преодолеть, прежде чем можно было сказать о том, что ООН надлежащим образом решает проблемы, связанные с правами в конфликтных и постконфликтных ситуациях. По большей части идеология и существовавшая на тот момент организационная структура в указанной области сохранялись в рамках традиционного поддержания мира, не касаясь будущего миростроительства. На практике это означало, что многие новые операции или государства – члены Организации, которые совместно определяли параметры своей деятельности, иногда составляли или адаптировали правила к новым ситуациям по мере развития событий, что приводило к неоднозначным результатам.

Чтобы понять, в каком свете ООН и ее государства-члены видели эти операции (то есть как обсуждалось, санкционировалось и оценивалось миротворчество внутри самой Организации), необходимо вкратце рассмотреть те функции, которые были им свойственны, а также процесс их эволюции в начале 1990-х гг. ^[7]. Сразу же важно подчеркнуть, что традиционно главным условием поддержания мира было наличие согласия всех вовлеченных в конфликт сторон на развертывание миротворческой операции. Однако по мере все большей вовлеченности ООН во внутренние вооруженные конфликты, презумпция согласия стала несколько размытой. В таких ситуациях «согласие» сторон – правительственных и неправительственных оппозиционных групп, военных или военизированных формирований – становится трудно получить, проверить или поддерживать. Там, где отсутствие согласия граничит с враждебностью, пусть даже исходящей от небольшой части населения, миротворческие силы ООН приближаются по своему статусу к комбатантам, их значение обусловливается действием этого серьезного фактора.

Традиционная концепция миротворчества признает два основных типа операций: группы военных наблюдателей и силы, состоящие из сухопутных войск. Оба типа предназначены контролировать исполнение договоренностей о прекращении огня по запросу сторон. Группы военных наблюдателей, обычно безоружные, создают условия для продолжения проведения успешных политических переговоров. По сути, это означает попытку поддержания прекращения огня самим фактом присутствия беспристрастных наблюдателей. Классическими примерами служат операции на Ближнем Востоке ^[4] и в штате Джамму и Кашмир ^[2]. Сухопутные силы, как правило, вооруженные легким стрелковым оружием, уполномочены устанавливать и контролировать демилитаризованные или буферные зоны с целью физического разделения сторон конфликта. Иногда это заключается также в разъединении сил и наблюдении за ними. Примерами являются операции ООН на Кипре ^[3], вдоль израильско-сирийской границы ^[5], в Южном Ливане ^[1] и три «охраняемых ООН зоны» в Хорватии. Последняя из перечисленных операций – Силы ООН по охране (СООНО / UNPROFOR) – была учреждена в марте 1992 г. в качестве промежуточного механизма для создания условий мира и безопасности, необходимых для переговоров о всеобъемлющем урегулировании конфликта в бывшей Югославии. Мандат СООНО в Хорватии был постепенно расширен, включив в себя демилитаризацию, верификацию и защиту трех «охраняемых зон ООН». Войска СООНО были развернуты в Боснии и Герцеговине и в бывшей югославской Республике Македонии и функционировали под разными мандатами, ни один из которых не подпадал под категорию «традиционного миротворчества». Некоторые «традиционные» миротворческие операции имели мандаты, выходившие за рамки наблюдения за разъединением. Так, Временным силам ООН в Ливане (ВСООНЛ / UNIFIL) было поручено оказывать помощь ливанскому правительству в деле восстановления его эффективной власти в южной части страны ^{[8, p. 111-152]}, а Вооруженные силы по поддержанию мира на Кипре (ВСООНК / UNFICYP) должны «содействовать поддержанию и восстановлению законности и правопорядка и возвращению к нормальным условиям» ^{[8, p. 279-311]}. Полицейские наблюдатели на Кипре осуществляют, например, такие действия, как поиск пропавших людей по обе стороны от «зеленой линии». Вопрос о лицах, пропавших без вести на Кипре (турок-киприотов, оказавшихся во власти греческого правительства Кипра в 1962-1963 гг., и греков-киприотов, захваченных турецкими вооруженными силами в ходе конфликта 1974 г.), был поставлен перед Комитетом ООН по пропавшим без вести на Кипре, созданным Генеральным секретарем в 1981 г. Работа Комитета является строго конфиденциальной, данные практически не обнародуются. Международное сообщество неоднократно призывало обе стороны Кипрского конфликта и ООН гарантировать, что вопрос о невыясненных фактах «исчезновений» не будет упущен из виду в ходе продолжающихся десятилетиями переговоров и в любых иных формах урегулирования этого конфликта.

В условиях расширения миротворческих операций, разнообразия конкретных ситуаций и задач, выполняемых ими, функции традиционного миротворчества стали смещаться в область ранее неизведанных ситуаций. В Западной Сахаре и Анголе традиционное миротворчество используется в форме сдерживающих операций или как запасной вариант на случай невыполнения более сложных, всеобъемлющих программ. Политические неудачи в Западной Сахаре показали, как на протяжении почти двух лет ограничивалась деятельность Миссии ООН по проведению референдума в Западной Сахаре (МООНРЗС / MINURSO), направленная на подтверждение прекращения огня между Марокко и фронтом ПОЛИСАРИО (Frente Popular de Liberación de Saguía el Hamra y Río de Oro). Соглашение, которое уполномочивало ООН осуществлять мониторинг референдума о независимости, провалилось из-за спора об избирательных критериях. Однако когда, наконец, сроки референдума будут согласованы, операция усложнится с точки зрения увеличения численности ее персонала примерно в пять раз.

Широкомасштабная операция в Анголе (КМООНА II / UNAVEM II), учрежденная в рамках всеобъемлющего мирного урегулирования, прекратила свою деятельность в кульминационный момент, после того, как были оспорены результаты выборов и возобновились военные действия. В свете такого поворота событий ООН уменьшила численность миротворческих сил в Анголе до примерно 50 военных наблюдателей и 18 полицейских наблюдателей, в ожидании результата деятельности Специального представителя Генерального секретаря ООН в Анголе по восстановлению эффективного прекращения огня и реализации первоначального мирного урегулирования, согласно Бисесским соглашениям 1991 г. Совет Безопасности ООН ввел санкции против УНИТА в резолюции 864 (1993), которые начали действовать в конце сентября 1993 г. Тем самым впервые в своей истории Совет Безопасности принял такого рода меры в отношении неправительственной группы. Когда санкции вступили в действие и усилия Специального представителя дали первые результаты на политическом фронте, выразившиеся в восстановлении Бисесских соглашений, Генеральный секретарь рекомендовал небольшое увеличение численности КМООНА II с одновременным планированием активных действий в чрезвычайных ситуациях в целях окончательного восстановления миссии. В своем докладе Совету Безопасности, датированном октябрем 1993 г., он отметил следующее: «В нынешней атмосфере осторожного оптимизма и надежды я чувствую, что Организация Объединенных Наций должна быть готова реагировать быстро и решительно, чтобы закрепить прогресс, который может быть достигнут в ближайшее время» (UN document S/26644, 27 October 1993).

Миссия наблюдателей ООН в Либерии (МНООНЛ / UNOMIL) явила собой в 1990-х гг. особенно интересную новаторскую модель в рамках «традиционной военно-наблюдательной» роли ООН. В этом случае мандат ООН состоял в основном в контроле над действиями региональных миротворцев, а не сторон либерийского конфликта как таковых. Ввиду невозможности Группы ЭКОМОГ Экономического сообщества западноафриканских государств (ЭКОВАС) поддерживать мир в соответствии с планом мирного урегулирования 1991 г., воюющие стороны подписали в Котону (Бенин) новое соглашение в июле 1993 г. По соглашению Котону, ООН размещала военных наблюдателей для контроля над деятельностью по прекращению огня и демобилизации, осуществлявшейся созданной в 1990 г. Группой ЭКОМОГ. При том, что на указанную региональную организацию были возложены некоторые полномочия по принуждению к миру, ООН продолжала нести ответственность за наблюдение за выполнением региональными миротворческими силами предписанных им действий, включая обыски, изъятия и помещение на хранение оружия, демобилизацию сил и охрану лагерей. Ст. 8 соглашения Котону гласит, что «ЭКОМОГ имеет право на самооборону в случае физического нападения на него». Статья также учредила Комитет по нарушениям, состоявший из членов либерийских фракций и возглавлявшийся членом МНООНЛ, уполномоченный расследовать предполагаемые нарушения режима прекращения огня. В случае непринятия сторонами корректирующих мер, рекомендованных и контролируемых наблюдателями ООН, «ЭКОМОГ должен быть об этом проинформирован и подготовить в этой связи доклад об использовании своих полномочий по принуждению к миру в отношении нарушителя» (UN document S/26272, 9 August 1993). К числу действий, которые, как определено в соглашении Котону, будут являться нарушением режима прекращения огня, отнесены: воспрепятствование деятельности миротворческого персонала, его преследование и нападения на него. И хотя ООН выступала в 1990-е гг. в Либерии лишь в качестве наблюдателя, соглашением Котону были предусмотрены комплексные переходные меры, ведущие к выборам.

Операция ООН на ирако-кувейтской границе (ИКМООНН / UNIKOM), учрежденная после войны в Персидском заливе, также была основана на «традиционном» мандате по наблюдению за демилитаризованной зоной на границе на предмет возможного вторжения или других нарушений режима прекращения огня. Однако контекст, в котором производилось развертывание, не являлся традиционным, но буквально произрос из операции по принуждению к миру. М. Гулдинг приводит пример ИКМООНН как последовавшей за принуждением к миру операции по поддержанию мира ^[7]. Хотя такие последующие операции развертываются в соответствии с главой VII Устава ООН и потому формально не требуют согласия сторон, опыт показывает, что эффективность их работы все же зависит от согласия соответствующей стороны конфликта. Глава VII является тем разделом Устава, который регламентирует применение санкций и разрешение Совета Безопасности на применение вооруженных сил для поддержания или восстановления международного мира и безопасности в ситуациях, когда другие меры не дают желаемого результата. В 1990-е гг. обращение к военной силе в соответствии с главой VII Устава стало все чаще именоваться принуждением к миру. Мандат ИКМООНН был расширен в феврале 1993 г., когда ее сотрудники получили право ношения оружия и защиты демилитаризованной зоны от нарушений с использованием силы, когда это требовалось.

Новая форма миротворчества, традиционная с точки зрения ее основной функции, но ставшая реальным политическим вариантом только после окончания «холодной войны», получила название «превентивного развертывания». Иногда именуемые «растягивающими» (trip-wire), международные силы развертываются в стране, которая еще не находится в состоянии конфликта, однако уже существует угроза его возникновения. В свое время Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали призвал к расширению использования превентивного развертывания в странах, соседи которых находятся в состоянии войны, и есть опасение того, что конфликт «перекинется» на такие страны. Он также предложил превентивное развертывание как вариант для стран, находящихся в состоянии гражданских кризисов, могущих вылиться в вооруженный конфликт. В «Повестке дня для мира» содержится рекомендация следующего характера: «В межгосударственных спорах, когда обе стороны соглашаются с тем, … что если Совет Безопасности пришел к выводу о том, что вероятность военных действий между странами-соседями может быть снижена с помощью превентивного развертывания присутствия ООН на территории каждого государства, такие меры должны быть приняты» (UN document A/47/277-S/24111, 17 June 1992, para 31). Впрочем, даже там, где опасность конфликта является сугубо внутренней, превентивное развертывание остается вариантом решения проблемы. «В условиях кризиса в стране, когда правительство или все стороны выражают свое согласие, превентивное развертывание может оказаться полезным для облегчения страданий и ограничения или контроля над насилием. Беспристрастно оказанная гуманитарная помощь может иметь решающее значение; оказание помощи в обеспечении безопасности, с помощью военного, полицейского или гражданского персонала, способно спасти жизни людей и создать такие условия, в которых могут быть проведены эффективные переговоры» (Ibid, para 29).

Страны, в которых базируются войска ООН, обычно запрашивают об их развертывании в тот момент, когда еще нет реально происходящих конфликтов. В 1990-е гг. такой тип операций использовался в бывшей югославской Республике Македонии, где около тысячи миротворцев охраняли границу с Сербией с июня 1993 г. Первоначально в резолюции 795 (1992) Совет Безопасности просил СООНО обеспечить присутствие в бывшей югославской Республике Македонии порядка 700 пехотинцев, 35 военных наблюдателей и 26 гражданских полицейских. В июне 1993 г. Соединенные Штаты дополнили эту квоту собственными силами в количестве 300 военнослужащих, направленных для «усиления присутствия СООНО» (Security Council Resolution 842 ^[1993]).

Всеобъемлющий план урегулирования 1978 г. для независимости Намибии, получивший практическую реализацию в 1988 г., дал старт новой волне миротворческих операций, характеризующихся осуществлением комплексного мирного урегулирования ^{[8, p. 341-388]}. Резолюция Совета Безопасности ООН 435 (1978) содержит оригинальный план урегулирования для Намибии, а также мандат для Группы ООН по оказанию помощи в переходный период в Намибии (ЮНТАГ / UNTAG). Представители ООН обычно ссылаются на данный документ как первое всеобъемлющее урегулирование, с привлечением большого количества военного и гражданского персонала Организации в широком диапазоне задач переходного периода, включая создание политических условий для свободных и справедливых выборов и обеспечение отмены дискриминирующих законов, амнистию и освобождение заключенных и задержанных, а также возвращение беженцев. Миссия ЮНТАГ также считается успешной, в отличие от более поздних проблемных операций в Анголе и других горячих точках ^[9].

К числу прочих операций ООН, реализовавших всеобъемлющее мирное урегулирование в 1990-е гг., можно отнести завершенную в 1993 г. операцию в Камбодже (ЮНТАК / UNTAC), миссии в Анголе (КМООНА II / UNAVEM II, 1991-1995), Сальвадоре (МНООНС / ONUSAL, 1991-1995), Мозамбике (ЮНОМОЗ / UNOMOZ, 1992-1994) и продолжающуюся операцию в Западной Сахаре (МООНРЗС / MINURSO, c 1991 г.). К операциям данного типа относится и Миссия ООН по оказанию помощи в Руанде (МООНПР / UNAMIR, 1993-1996).

Временный орган ООН в Камбодже (ЮНТАК) был создан в марте 1992 г. и достиг к октябрю 1993 г. численности 9 354 миротворцев. Начавшееся в сентябре 1993 г. свертывание операции было полностью завершено к концу того же года. Созданная в июле 1991 г. Миссия наблюдателей ООН в Сальвадоре (МНООНС) состояла в основном из гражданского персонала, включая подразделение по правам человека. В 1994 г. штат сотрудников Миссии был расширен, в связи с проводившимися в марте того года выборами. Операция ООН в Мозамбике (ЮНОМОЗ) была учреждена в декабре 1992 г. численностью 6 517 человек. Первоначально это были в основном военнослужащие, но в последующем штат миссии расширился в связи с масштабной репатриацией беженцев и необходимостью оказания гуманитарной помощи, а также ввиду предстоящих выборов, за ходом которых должны были наблюдать сотрудники ООН. Контрольная миссия ООН в Анголе II (КМООНА II), созданная в июне 1991 г., на своем пике насчитывала свыше тысячи сотрудников, целью которых было наблюдение за выборами в сентябре 1992 г. Резолюцией 872 (1993) от 5 октября 1993 г. Совет Безопасности ООН санкционировал создание Миссии ООН по оказанию помощи в Руанде (МООНПР).

Следует отметить, что на рассматриваемом этапе Операция ООН в Сомали II (ЮНОСОМ II / UNOSOM II, 1993-1995) не совсем вписывалась в данную категорию, поскольку в Сомали не было согласованного мирного урегулирования, хотя ООН и осуществляла долгосрочные мероприятия в сфере миростроительства, внешне напоминавшие деятельность, описываемую в данном исследовании.

Итак, все рассмотренные операции объединяет то, что они осуществлялись на основе широких мирных соглашений между сторонами конфликта. В некоторых случаях соглашения заключались при посредничестве ООН (например, в Сальвадоре), другие соглашения (например, в Мозамбике) практически не были связаны с деятельностью Организации. Однако во всех случаях сторонам удавалось договориться о том, что именно ООН должна играть ключевую роль в наблюдении за выполнением этих соглашений. В случае с МНООНЛ, притом, что мирное соглашение Котону носит исчерпывающий характер, механизмы проверки, предусмотренные этим соглашением, весьма туманны, особенно в отношении соответствующей роли ООН и региональных миротворческих органов. Такие мирные соглашения получили название всеобъемлющего урегулирования, потому что предусматривают значительные внутренние процессы реструктуризации национального военного и гражданского секторов. Как правило, их конечной целью является проведение национальных выборов ^[6].

Сотрудники таких операций ООН размещаются в том или ином государстве для контроля над процессом реструктуризации в соответствии с заранее согласованным графиком. Это подразумевает выполнение ООН ряда военных и гражданских задач, в том числе: наблюдение за прекращением огня; контроль над демобилизацией войск и утилизацией оружия; наблюдение за интеграцией или формированием и обучением новых национальных вооруженных и полицейских сил; расследование нарушений прав человека; переселение беженцев и демобилизованных экс-комбатантов; оказание гуманитарной помощи; наблюдение и подтверждение результатов выборов; проведение общественных информационных кампаний или программ технической помощи с законодательными, судебными или административными задачами; сотрудничество или поддержка развития национальных органов власти, а также местных неправительственных организаций.

В сложившемся в 1990-е годы лексиконе ООН такие операции стали характеризоваться не просто как пассивный барьер между воюющими сторонами (поддержание мира), но и как инициируемые и действующие на долговременной основе процессы институционального строительства (миростроительство). В соответствии с разными миростроительными задачами выделяются специализированные компоненты операций ООН, например: военные наблюдатели, гражданские полицейские наблюдатели, гражданские наблюдатели по правам человека, сотрудники по защите беженцев, наблюдатели за процессом выборов, судебные или законодательные консультанты, эксперты по техническому развитию и по разминированию, политический и административный персонал. Важную роль в мирном процессе зачастую играют такие специализированные учреждения, как Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев, которые при этом структурно остаются за пределами самих миротворческих операций. К сожалению, большинство таких операций и входящие в них компоненты по правам человека разрабатываются в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке с минимальным привлечением, консультированием или сотрудничеством с органами ООН по правам человека, экспертами Женевского Центра по правам человека, а также иных других программ, таких как Программа по предупреждению преступности и уголовному правосудию (Вена). Эти и другие программы, в которых работают обладающие необходимым опытом специалисты, должны быть полноценно интегрированы в процедуры планирования, проектирования, внедрения и сопровождения соответствующих аспектов таких операций, в частности, компонентов по правам человека.