The Russian village: a hard way to revival.

Boltaevskii Andrei Andreevich PhD in History associate professor of the Department of Philosophical and Socio-Humanitarian Disciplines at Moscow State University of Food Production 129085, Russia, g. Moscow, ul. Godovikova, 9, stroenie 25 boltaev83@mail.ru Other publications by this author

Pryadko Igor' Petrovich PhD in Cultural Studies Associate Professor, Department of Political and Social Studies, Moscow State Construction University 129337, Russia, Moskva, Yaroslavskoe shosse, d.26. priadcko.igor2011@yandex.ru Other publications by this author

22 августа 2013 года Российская Федерация стала сто пятьдесят шестым членом Всемирной Торговой Организации, что явилось следствием восемнадцатилетних переговоров. Незадолго до этого в ВТО вступило островное государство Самоа, а несколькими днями позже Вануату.

О вступлении России в ВТО было заявлено на конференции этой организации в Женеве, где нашу страну представляли Э. С. Набиуллина и И. И. Шувалов ^[1]. В Указе Президента РФ «Об утверждении доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации» от 30 января 2010 г. было сказано, что «Вступление во Всемирную торговую организацию на условиях, отвечающих национальным интересам Российской Федерации, также будет способствовать укреплению продовольственной безопасности страны» ^[2]. Насколько были соблюдены те условия, отвечает ли требованиям безопасности страны вхождение в ВТО — вот вопросы, на которые дают диаметрально противоположные ответы представители экспертного сообщества.

Целый ряд исследователей высказывает мысль о губительности данного шага для сельхозпроизводителей. Эксперты дают пессимистические прогнозы и убеждены, что участие нашей страны в ВТО приведет к подрыву национальной безопасности. Несколько лет назад ведущие экономисты предсказывали потери от вступления России в ВТО в 1,5 трлн. рублей. Между тем, министр финансов А. Г. Силуанов заявил о выделении лишь 45 млрд. рублей на поддержку тех отраслей, которые в наибольшей степени испытают негативные последствия от вступления, прямо указав, что на большее просто не хватает средств ^[3]. Лидер КПРФ Г. А. Зюганов отмечает, что вступление в ВТО «усилило удар кризиса по России» ^[4].

Константин Бабкин, президент «Росагромаша» считает, что «из-за участия ВТО мы уже потеряли 1,7 триллиона рублей. Объем промышленного производства упал на 13%, а, скажем, сельхозмашиностроение рухнуло на 20%. Это означает, что аграрии не желают, а в ряде случаев и не могут инвестировать денежные средства в обновление техники. Понятно, что на таком уровне технического оснащения нормальное функционирование агропромышленного сектора становится невозможным. Специалисты уверены, что вступление ВТО только усугубило проблемы, с которыми столкнулось село в период реформ 90-х гг. XX в. Последствия этих реформ ясны всякому непредубежденному наблюдателю: «За двадцать лет… [в Курганской области] от стада крупного рогатого скота уцелело меньше пятой части, других его видов—около четверти» ^[5]. И на общероссийском уровне картина оказывается не менее удручающая: как объясняет депутат Владимир Кашин, «деградирует 85 % российской пахотной земли. В некоторых регионах 50 % площадей подвергаются водной, ветровой эрозии, засолению, заболачиванию. Наши знаменитые черноземы истощаются. А 95% удобрений вывозятся за рубеж. Там их выгоднее продать. При этом наша пашня зябнет без прокормки» ^[6].

К широким обобщениям тяготеет житель сельской «глубинки» –оренбургский крестьянин-фермер, глава Софиевского сельского совета Пономаревского района И.И. Жабин. Он сетует на то, что в своей сельскохозяйственной политике правительство руководствуется, по меньшей мере, ошибочными принципами. «Ждем экономического чуда без человека, но чуда не случится, если у крестьянина не будет денег. Единственные деньги в селе – это гроши пенсионеров. Село забыто Богом, точнее – властью. Ждем из года в год улучшения жизни крестьян, а она все ухудшается. Села постепенно вымирают» ^[7].

Раз речь зашла о деньгах, остановимся на них. Критики ВТО подчеркивают, что «протокол о вступлении в нее является денежным договором, поскольку регулирует денежные потоки. Что касается денег, то заставить поступиться хоть одним самым малым процентом прибылей может только прямая угроза (например, для обуздания чересчур ретивых своих предпринимателей вводится система огромных штрафов, которые могут привести к полному банкротству, что равносильно физическому устранению). К сожалению, приходится признать, что Россия в настоящий момент никакой угрозы не представляет» ^[8].

Либеральные реформы 1990-х годов фактически привели жизнь российского села в полосу непрерывного кризиса. Настоящим криком души были слова участников Вологодского областного крестьянского схода летом 1994 г.: «Мы брошены на произвол судьбы. Село просто разваливается» ^[9]. Как мы видим, вердикт участников схода совпадает с приведенными выше откликами «с мест». Сокращение государственной поддержки сельского хозяйства привело не только к фактическому вымиранию деревни, но и к угрозе продовольственной безопасности нашей страны. 30 % сельхозугодий выведено из сельскохозяйственного оборота и превращаются в пустоши и болота, становятся неконтролируемой угрозой при неблагоприятных климатических условиях, как, например, летом 2010 г. Нарушились связи между тружениками села и производителями сельхозтехники. Для сравнения, в 1990 г. на территории РСФСР было выпущено 214 тыс. тракторов, в 2010 г. – всего 7, 6 тыс. В настоящее время в общем объеме проданных российским крестьянам тракторов доля зарубежных составляет 75 – 80 % ^[10]. При этом продолжается уменьшение численности сельского населения: к 2011 г. оно составило 37, 5 млн. человек, сократившись на 100 тыс. только за предшествующий год ^[11].

Вот как описывает ситуацию в сельской жизни один из очевидцев: «Отъехав на несколько сот километров от Москвы, можно совершить настоящее путешествие во времени. В одной захудалой деревне, где половина домов заколочена, я попала в настоящее имение. Среди покосившихся домишек высился кирпичный особняк – с башенками, бойницами и высоким забором, на котором прибит золоченый двуглавый орел… Бабы стирали, готовили, нянчились с детьми, ездили бригадой на заказы по области, деньги за которые распределял хозяин. А за всем смотрел приказчик, которому баре выстроили особнячок поменьше. Платили работникам гроши, но деревенские за работу держались, к тому же если кто-то из батраков бежал на заработки в Москву, всю его семью увольняли, не продавали им продукты в местном магазине…Но главное – “бунтари” подвергались гонениям от собственных соседей… Дорога была проложена только до барской усадьбы, в сильный дождь в округе отключался свет…Ненавидели жители своего барина? Проклинали его? Да нет же. Наоборот… “Ты посмотри на другие деревни, там еще хуже!”» ^[12]

Данный пример позволяет судить, до какой степени многоукладна экономика современного села, до какой степени глубоко укоренены феодальные пережитки в российских селах XXI века. А потому актуальность приобретает вопрос: как скажется вхождение в ВТО на развитие подобного рода хозяйств.

***

Проблемы российской деревни – демографические, транспортные, экономические, ресурсные и экологические – фактически все последнее столетие передаются по наследству от одного поколения к другому. Больше того, некоторые специалисты констатируют, что «сельское хозяйство откатилось в своем развитии на 100 лет назад как по объему производства, так и по качеству жизни сельского населения» ^[13]. Осенью 2010 г. министр финансов А. Л. Кудрин на встрече с фракцией КПРФ заявил: «Села исчезают, потому что неконкурентоспособны – там низкая производительность труда» ^[14]. Однако мало что делается для улучшения технологической оснащенности и притока квалифицированных кадров.

Интерес представляют доводы не только специалистов, но и добросовестных наблюдателей, не входящих в экспертное сообщество. «Вчера совершил экскурсию по родной Тверской области, – делится своими наблюдениями автор «Советской России». – Проехал около 150 километров. Увидел многочисленные стада коров – одно (около тридцати голов), распаханных полей—одно (размером около 0,4 га), много скошенной, затюкованной и брошенной травы и … бесконечные, заросшие березой поля, когда-то бывшие пашней» ^[15]. И действительно, обескровленная непродуманными реформами деревня воспринимает вхождение в ВТО как последний «контрольный» выстрел в затылок отечественного агропрома. Проблемы русского села тесно связаны с социально-экологическими проблемами, самой жизнью поставленными на повестку дня перед российским обществом. Дело в том, что путь экстенсивного развития сельского хозяйства исчерпан. А для интенсификации нужны удобрения, применение которых приводит к накоплению загрязнителей в почве и водах. Азотные удобрения увеличивают количество нитратов, от фосфорных повышается уровень содержания фосфатов, применение удобрений, включающих в свой состав отстойный ил, приводит к накоплению в почве тяжелых металлов.

К перечисленным выше проблемам можно добавить и природоохранные: на сельское хозяйство в мировом масштабе в результате вырубки лесов, обработки угодий устаревшими способами приходится до 31 % глобальных выбросов углекислого газа, в связи с чем, согласно докладу ООН, сельское хозяйство включается в список десяти ведущих отраслей для инвестиций с целью перехода к «зеленой экономике» ^[16]. Приведем еще один пример: развитое животноводство экологами «обвиняется» в том, что оно способствует накоплению метана в приземных слоях атмосферы.

Депутат Государственной Думы РФ А. Е. Локоть считает, что «село прошло точку невозврата. Отдельными подачками, минимальной помощью, сегодня его не вытащить. Нужна комплексная программа, сравнимая с освоением целинных и залежных земель… Дайте надежду российскому селу. Не будет хлеба – не будет страны, мы потеряем наш народ» ^[17].

***

Итак, мы видим, насколько серьезным кажется положение российского агропрома современным политикам и экономистам. Однако представители экспертного сообщества и во вступлении в ВТО усматривают серьезную опасность.

Президент «Росагромаша» К. Бабкин подчеркивает, что потери от вхождения РФ в ВТО в настоящее время несут даже «сырьевые компании … — проблемы возникли у производителей удобрения и металлов. Российский рынок просел, а на внешних рынках они ничего не получили. Я не знаю ни одного примера, чтобы наши товары получили преимущества при экспорте. Взять сельскохозяйственное машиностроение – это очень высокотехнологичное производство, мы поставляем продукцию в 26 стран мира. Однако после вступления в ВТО ни одна дырочка на внешних рынках для нас не приоткрылась, ни один барьер не был снят. Пострадали и сами аграрии. Простой пример: по тем условиям, которые Россия подписала при вступлении в ВТО, государство может поддерживать своих сельхозпроизводителей в меньших объемах, чем выделяет Швейцария. А размеры сельхозугодий там в 300 раз меньше, чем в России» ^[18].

Разумеется, не могли остаться в стороне ведущие российские политики. Взвешенную позицию по интересующим нас вопросам занимает академик А.Примаков. Он считает, что «вступление в ВТО для России неизбежно… Она не может устанавливать правила игры на мировых рынках». Вместе с тем, «неправильно, когда больше половины всех потребляемых населением продуктов приходит из-за рубежа» ^[19]. Совпадает с ним в своих оценках и рекомендациях другой эксперт – публицист и экономист Э. Крылатых: «Вступать в эту организацию нужно, но не любой ценой» ^[20].

Однако едва ли не центральной проблемой, связанной с вступлением в ВТО, с точки зрения критиков этого решения, стала его непродуманность, плохая подготовка, отсутствие надлежащей методики прогнозирования, интеллектуальная и политическая беспомощность тех, кто предлагает, и тех, кто оформляет законодательно подобного рода решения. Действия, не отвечающие интересам граждан РФ, решения идущие вразрез с волей народа, опирающиеся не на зрелый расчет, а на ненадежную интуицию, на доводы пропаганды – все это входит в число тех упреков, которые предъявляются оппонентами власти. «Ни народ, ни власть не сознают, что такое ВТО, – записал со слов оренбургских фермеров журналист оппозиционной газеты. – Действуем как Горбачев с перестройкой. А давно пора понять, что без государственной защиты и поддержки наше сельское хозяйство не будет рентабельным» ^[21].

Что же требуется взамен широкому вовлечению русского села в систему международных экономических отношений на невыгодных для этого села условиях? В качестве альтернативы ВТО предлагается «реиндустриализация страны, восстановление единого народнохозяйственного комплекса, формирование емкого внутреннего рынка, осторожное и последовательное восстановление связей страны с ближним зарубежьем» ^[22]. Это возможно только при организации эффективной защиты национальной экономики от хищных устремлений развитых государств. Среди защитных мер называют: «введение ограничений на бесконтрольное трансграничное перемещение капитала, восстановление государственного валютного регулирования и валютного контроля, организации внешней торговли через крупные государственные компании (частичное восстановление государственной монополии внешней торговли, в первую очередь на стратегически важные товары), пересмотр незаконно понижавшихся в последние годы импортных пошлин» ^[23]. Необходимо создать независимую кредитную систему с центральным банком, развернутую в сторону национального производителя. Без этих мер невозможны ни подъем промышленного, ни сельскохозяйственного производства.

Специалисты считают, что для нормального развития аграрного сектора необходима значительная государственная поддержка, на уровне 600 млрд. руб. в год ^[24]. В настоящее же время на поддержку агропромышленного комплекса из бюджета нашей страны выделяется не более одного процента. Для сравнения: в США субсидии в эту сферу достигают 24 %, а в Белоруссии – 21 %. Исследователи отмечают, что именно реальные инвестиции, которые будут направлены на технологическое переоснащение сельхозпроизводства, смогут обеспечить продовольственную безопасность страны ^[25]. К новым принципам реализации современной аграрной политики относятся «компетентность, реализуемость, исполнимость, контроль исполнения, регулятивность» ^[26]. Согласно мнению экспертов, только государственная поддержка способна переломить кризисную ситуацию на селе, тем более что человечество живет «в эпоху убывания главных производительных сил, в эпоху сокращения национальных богатств большинства стран мира» ^[27]. В середине XXI в. мир может столкнуться с угрозой голода в мировом масштабе, а по самым худшим прогнозам возможны даже «продовольственные войны». В Доктрине продовольственной безопасности России говорится, что в ближайшем будущем в структуре потребления на собственное производство должно приходиться 95 % зерна, 85 % мяса, 80 % сахара ^[28]. Добиться решения этих задач можно только совместными усилиями всех заинтересованных сил в нашей стране.

Развитие сельского хозяйства в России вряд ли возможно на бездотационной основе. В первую очередь, большое значение имеют климатические факторы (в Канаде сельскохозяйственная зона сосредоточена вдоль американской границы). Учтем еще и отсутствие деятельностного неиждивенческого подхода со стороны тружеников села (в той же Канаде успех зерноводства, во многом, обусловлен мигрантами конца XIX – начала XX вв. из украинских земель, а в России сельхозпроизводители оказались выбиты в ходе многочисленных крестьянских реформ, индустриализации и сопровождавшего ее процесса урбанизации).

В настоящее время 23,4 % территории России составляют земли сельскохозяйственного назначения, демографические ресурсы сельских территорий составляют почти 30 % от общего числа населения. Таким образом, ресурсный потенциал для развития аграрного сектора у нашей страны есть, основная задача заключается в путях его реализации.

30 ноября 2010 г. Правительство РФ утвердило «Концепцию устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2020 года». Воплощение в жизнь этой программы, как указывается, будет способствовать стратегическим целям обеспечения продовольственной безопасности страны, повышению конкурентоспособности российской экономики и благосостояния граждан. Приоритетными задачами в рамках этой концепции объявляются следующие:

1. Стимулирование демографического роста и создание условий для переселения в сельскую местность;

2. Диверсификация сельской экономики и расширение источников формирования доходов сельского населения;

3. Улучшение жилищных условий сельского населения; создание современной социальной, инженерной и транспортной инфраструктуры в сельской местности

4. Развитие альтернативных видов занятости на селе, малого и среднего предпринимательства, кадрового потенциала ^[29].

Подводя итог сказанному, отметим, что вхождение российского агропрома в ВТО есть лишь один из эпизодов великой русской трагедии конца XX – начала XXI вв., накладывающийся на глубокие социально-политические, демографические, социокультурные, идеологические и иные изменения, происходящие в силовом поле российской цивилизации. Прошедший XX век отмечен в истории нашей страны тяжелыми испытаниями в аграрной сфере ^[30]: в настоящее время без должной государственной поддержки возрождение русского села невозможно. А без крепкого русского села не может быть и сильной России.