Public law and municipal leadership and territorial public self-government: legal, institutional and communicative aspects

Kravets Anna Senior Educator, the department of State and Municipal Administration, Siberian Institute of Management, banch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration 630102, Russia, Novosibirskaya oblast', g. Novosibirsk, ul. Nizhegorodskaya, 6, of. 335 a.a.kravets@bk.ru Other publications by this author

Может ли институт лидерства быть правовым институтом?

Лидерство – общественный институт, который обнаруживает себя во многих сферах человеческой деятельности, где требуются коллективные усилия или общественные инициативы. Жан Блонде́ль не случайно утверждает, что «лидерство старо, как человечество»; оно «универсально и неизбежно» одновременно ^[1]. Термин «лидерство» предполагает множество вариаций смыслов с устойчивой содержательной сердцевиной. Как пишет Дэвид Сигел, «лидерство – одно из тех слов, которые все понимают эфемерно, но которому трудно дать точное определение» ^{[2, c. 142]}. По его мнению, проблема определения (хотя и отчасти) состоит в том, что термин «лидер» используется для описания многих различных типов людей. Во-первых, лидеры могут быть руководителями (менеджерами) организации, имеющими законную формальную власть над подчиненными; во-вторых, лидерами могут быть харизматичные личности, оказывающие влияние на людей, даже если у них нет формальной власти над последователями; в-третьих, лидеры могут соединять формальную власть над людьми и харизматическое влияние, образуя мощный сплав харизмы и формального лидерства. Тип лидерства, опирающийся на харизматическую личность, встречается в добровольных некоммерческих объединениях, в общественных формированиях или в общественных объединениях, таких как религиозные группы, политические партии или преступные группировки. Несомненно, что лидерство присутствует и в муниципальных образованиях: в институтах политической муниципальной демократии; в молодежных парламентах, действующих в крупных городах, соединяющих молодежную инициативу и вовлеченность в социальную и иную политику; в территориальном общественном самоуправлении, нацеленном на благоустройство территорий и социальную взаимопомощь. Институт лидерства, казалось бы, мало связан с правовым регулированием и нормативными предписаниями. Однако, формальные требования к руководителям в органах публичной власти закрепляются в нормах права, они могут применять меры дисциплинарного воздействия и требовать исполнения служебной или иной дисциплины в отношении подчиненных. Следовательно, происходит определенная юридизация института лидерства, его правовое оформление. Можно говорить и о формах лидерства, которые институционализируются в публичном и правовом пространстве благодаря нормативному регулированию и определению полномочий, прав и обязанностей во взаимодействии с иными субъектами публичной политики.

Институт публично-правового лидерства, конституционная и муниципальная демократия: научные взгляды, соотношение, перспективы

В современных работах в области конституционного и муниципального права институт лидерства, как правило, не изучается ни с точки зрения повышения эффективности реализации конституционно-правовых и муниципальных норм, ни с позиций достижения социально значимых целей, в том числе заявленных в Конституции РФ, в иных правовых актах, в уставах муниципальных образований. Классические работы (учебного и научного характера), посвящённые изложению и анализу конституционно-правовых и муниципально-правовых институтов, ограничиваются вопросами юридических форм главы государства (российской и зарубежных) и их полномочий, видов, ответственности ^[3-6], моделей высших должностных лиц субъектов РФ (руководителей публично-правовых образований в сравнительном опыте) ^[7], моделей замещения должности главы муниципального образования (главы местной администрации), основания прекращения его полномочий ^[8]. Представляется важным ввести в сферу публичного права, науки конституционного и муниципального права институт публично-правового лидерства, развивать научные взгляды, оценивать современное состояние и перспективы юридизации института публично-правового лидерства.

Определяя значимость лидерства, Джеймс МакГрегор Бернс в своей фундаментальной работе «Лидерство» связывал мотивы (цели) и ресурсные возможности лидеров. Он писал «лидерство над людьми проявляется, когда люди с определенными мотивами и целями мобилизуют… институциональные, политические, психологические и другие ресурсы, чтобы пробуждать, вовлекать и удовлетворять мотивы последователей» ^{[9, c. 18]}. Мобилизация ресурсов необходима для реализации целей, которых обоюдно придерживаются лидеры и их последователи. На территории муниципальных образований таких ресурсов значительно меньше, если мы будем учитывать общенациональный и региональных контекст политического лидерства в современных демократиях. В отношении территориального общественного самоуправления следует оговориться, что немногочисленные финансовые и институциональные ресурсы возникают у руководителей ТОС во многом благодаря взаимодействию с исполнительными органами местного самоуправления (местными администрациями, мэриями), а также участию органов ТОС в региональных и муниципальных программах развития, получению целевых субсидий на реализацию проектов в различных сферах. Следовательно, природа муниципального лидерства в территориальном общественном самоуправлении не носит в современный период политического характера; она административно взаимосвязана с управлением муниципальным образованием исполнительно-распорядительным органом, подчинена весьма неширокому диапазону деятельности ТОС в сфере благоустройства территории, некоторой хозяйственной деятельности, решению иных вопросов местного значения.

Исследования международной программы GLOBE, изучающей вопросы лидерства и организационного поведения в 25 государствах, установили 6 факторов лидерства, позволяющих описать их реализацию в уникальной культурной среде, характерной для сообществ этих стран: командное лидерство, харизматическое/ценностное лидерство, автономное лидерство, гуманное лидерство (humane leadership), коллективное лидерство и лидерство в сфере самозащиты (self-protective leadership) ^[10]. Многообразие подходов выявляют связи лидерства с культурными традициями, особенно в случае с коренными народами. Рождается тип «синергетической интеграции общих и культурных знаний», который способен устранить соответствующие недостатки общекультурных исследований и исследований коренных народов.

Лидерство как институт и феномен исследуется в различных областях государственной и общественной жизни, существуют пересекающиеся и относительно автономные научные сферы, в которых предметом анализа становится лидерство: психология, теория управления, политическая наука, юриспруденция (в частности, конституционное, административное и муниципальное право). Отрасли права, регулирующие деятельность органов публичной власти (органов государства и местного самоуправления), содержат нормы, определяющие статус единоличных органов и должностных лиц, которые потенциально и в реальной практике реализации государственных и муниципальных полномочий формируют юридический каркас публично-правового лидерства (институт президентства, главы правительства, руководителя органа исполнительной власти, высшего должностного лица субъекта РФ, главы муниципального образования, главы местной администрации). Сегмент публичной политики очень велик; он включает правовую и социальную политику, политику в различных сферах государственного и муниципального управления; поэтому вполне закономерным становится такое явление, как публично-правовое лидерство, которое связано, с одной стороны, с реализацией публично-властных полномочий на различных территориальных уровнях организации и деятельности публичной власти, с другой стороны, единоличным воздействием на процесс публичного управления ради достижения социально значимых целей.

Наиболее востребованным институт лидерства становится, если речь идет о публичном праве, в сфере исполнительно-распорядительной деятельности, организации и функционирования исполнительной власти на федеральном, региональном и муниципальном уровне. На формирование и развитие института лидерства оказывают воздействие нормы конституционного, административного и муниципального права в неравной пропорции и часто дисперсным образом. Тем не менее именно публичное право содержит требования к лицам, занимающим выборные должности в государственном аппарате; ряд таких требований подымается на уровень конституционного регулирования, но большинство из них содержится в законах, принятых парламентом страны, или учредительных актах и законах субъектов РФ (например, конституциях, уставах субъектов РФ). Исследователи в области сравнительного конституционного права высказывают предупреждение: исполнительная власть в современном регулятивном государстве – «не театр одного актера» (“one-man show”) ^[11]. Не следует впадать в иллюзию, что исполнительная власть – это единоличная воля главы государства или главы правительства (в различных президентских, парламентских или полупрезидентских системах). Над головой руководителя исполнительной власти есть конституция и законы, которые должны исполняться и соблюдаться; однако реализация полномочий исполнительной власти опирается на профессиональную бюрократию (государственную и муниципальную администрацию, государственную и муниципальную службу). По признанию специалистов в области государственного и муниципального управления, профессионализм, честность, лояльность, нейтральность в политическом смысле для государственных и муниципальных служащих имеют важное значение для того, чтобы полномочия реализовывались эффективно, в интересах общества и государства, а на региональном или местном уровне достигался баланс общегосударственных, региональных и местных интересов.

Лидерство в государственной и муниципальной власти затрагивает прежде всего сферу руководства управленческой деятельностью на общегосударственном, региональном и муниципальном уровнях, однако не только. Руководители законодательных, представительных органов публичной власти включены в процесс формирования нормативных основ государственной и муниципальной политики, нередко руководители исполнительных органов «перетекают» на руководящие должности в представительные и законодательные органы публичной власти, становятся законотворцами, хотя были исполнителями действующего законодательства. Конституция и законодательство ограничивает статусные позиции (за счет «правил несовместимости» занимаемых должностей), однако в целом не препятствуют занятию руководящих должностей в случае «политического перетекания», главное, чтобы соблюдалось правило о запрете совмещать должности в различных органах публичной власти. Впрочем, на муниципальном уровне данный запрет не носит абсолютный характер и предусмотрены случаи допустимого совмещения главы муниципального образования, главы местной администрации и председателя представительного органа муниципального образования, например, в поселениях (ч. 3 ст.36 федерального закона от 06 октября 2003 г. №131-ФЗ) ^[12].

В современных общественных науках на стыке права и политики, юриспруденции и управления используются концепты «политическое лидерство» ^[13], «региональное политическое лидерство» ^{[14, 15]}, «муниципальное политическое лидерство» ^[16]; формируется научная парадигма исследований института лидерства в области государственного и муниципального управления, которая складывается в контексте исследований преимущественно бюрократического типа лидерства ^{[17, 18]}. Используется и понятие «гражданское лидерство» в муниципальных образованиях, когда освещается деятельность муниципального молодежного парламента ^{[19, 20]}.

Лидерство является неотъемлемым элементом всех описываемых в современной науке видов представительной демократии: партиципаторной демократии, реализуемой через различные формы участия граждан в принятии их представителями публично-властных решений, делиберативной демократии, в которой любое публично-властное решение становится легитимным в той мере, в какой оно обсуждается общественностью и иными заинтересованными группами, переговорной демократии, предусматривающей достижение договоренностей органов власти с гражданами и группами интересов, а также плебисцитарной демократии, основанной на согласовании интересов общества и государства путем выяснения мнения большинства граждан на плебисците ^{[21, с. 202]}.

Термин «муниципальное лидерство» в современных исследованиях в области муниципального права практически не представлен, за исключением некоторых траекторных упоминаний в контексте необходимости минимизации потенциальных рисков, связанных с неподконтрольным расширением самостоятельности местного самоуправления и инициативными проявлениями муниципального лидерства ^[22].

Представляется важным отметить, что на территории муниципального образования институт лидерства имеет несколько сфер своего проявления: политическую сферу и общественную сферу. Политическая сфера охватывает лидерство в институтах муниципальной демократии (таких как муниципальные выборы глав муниципальных образований и депутатов представительных органов) и лидерство в сферах муниципального управления при осуществлении полномочий исполнительно-распорядительных органов муниципальных образований.

Муниципальное общественное лидерство возникает в сфере деятельности территориального общественного самоуправления. С точки зрения критерия нормативности можно говорить о разграничении муниципального общественного лидерства на формальное и неформальное.

К первой группе формального муниципального общественного лидерства можно отнести уполномоченных выборных лиц ТОС или же членов органов ТОС, обладающих особым правовым статусом. Это могут быть руководители органов (председатели советов) ТОС, члены советов (комитетов) ТОС, ревизоры и члены контрольно-ревизионных комиссий ТОС. Неформальное муниципальное общественное лидерство, относящееся ко второй группе, может носить как положительный, так и деструктивный характер. В первом случае лидером может быть пользующийся авторитетом житель муниципального образования (лидер мнения, активист ТОС), не обладающий каким-либо формальным статусом, во втором – это может быть криминальный авторитет, член религиозного культа-секты, и прочее. Важным является то, что именно муниципальные общественные лидеры мотивируют группу жильцов, рядовых членов ТОС на серьезные изменения, активизирует их гражданское участие и инициативность в решении насущных проблем местных сообществ.

Публично-правовое лидерство охватывает в муниципальных образованиях политическую, управленческую и общественную сферы; оно содействует более эффективному использованию бюджетных средств ради достижения социально значимых целей в местном сообществе, акцентирует внимание на повышении значимости управленческих функций для решения вопросов местного значения, показывает зоны ответственности (в управленческой сфере) за реализацию переданных государственных полномочий органам и должностным лицам местного самоуправления; Лидерство на уровне местных сообществ (в муниципальных образованиях различного территориального уровня) исследователями в целом трактуется как важная, если не ключевая предпосылка для создания эффективной и действенной системы местного управления. Во-первых, эмпирические исследования лидерства в локальных сообществах России показали, что выстраивание «вертикали власти» вынужденно сосуществует с институтом лидерства у руководителей муниципалитетов, т.к. культивирование лидерских качеств позволяет более успешно преодолевать неблагоприятные условия и в отличие от обычных руководителей-исполнителей у муниципальных публично-правовых лидеров повышается шанс более или менее эффективно влиять на ситуацию в муниципалитете ^[23]. Во-вторых, публично-правовое лидерство требует осмысления новых требований к руководителям регионов, муниципалитетов, в том числе тех, что закрепляются в нормах конституционного и муниципального права в контексте как противодействия коррупции в сфере занятия государственных должностей и должностей в органах местного самоуправления, на государственной и муниципальной службе, так и с точки зрения профессиональных требований и культивирования лидерских качеств.

Если обратиться к зарубежным исследованиям, посвященным анализу гражданского участия соседских сообществ и групп в местном управлении и самоуправлении, которые максимально приближены по своему правовому статусу и формам деятельности к российским активистам органов территориального общественного самоуправления, то часто можно встретить подходы, апеллирующие к понятию лидерства. К примеру, в трудах, посвященных вопросам реализации форм гражданского участия и делиберативной демократии, изучаются разнообразные как традиционные, так и новейшие практики деятельности объединений граждан на местном уровне (сitizen participation & community leadership) ^[24], к которым можно отнести соседские ассоциации (neighborhood associations), организации соседского дозора (neighborhood watch groups) ^[25], разнообразные организации активистов, к примеру протестное движение «Black Lives Matter» ^[26], организации территориального самоуправления (territorial self-government) ^[27] и прочее.

В современных зарубежных трудах в сфере публичного права и управления можно встретить новаторские идеи, развивающие классические концепции лидерства, которые могут быть использованы для проведения анализа правового статуса активистов локальных территорий и местных сообществ и сущностных характеристик муниципального общественного лидерства.

К примеру, профессор права Д. Полден различает, опираясь, на существующие современные лидерские концепции, три подхода к выделению лидерских ролей: трансформационное лидерство, лидерство-служение и адаптивное лидерство ^{[28, с. 431]}. При трансформационном лидерстве организации проходят через фундаментальные и часто значительные изменения, и благодаря этим изменениям, как сама организация, так и лидер переживают определенную форму трансформации. В теории трансформационного лидерства трансформационные лидеры определяются как своего рода побудители для своего окружения, которые стимулируют своих сотрудников смотреть за пределы собственных интересов в поисках общих благ ^{[29, с. 21]}. Также примечательным является тот факт, что трансформационное лидерство универсально и «имеет место в малых группах, в руководстве крупных организаций, среди руководителей движений и обществ» ^{[30, с. 31]}. Лидерство-служение – достаточно важный подход к лидерству как в публично-правовом, так и частноправовом аспекте. К примеру, выполняя роль лидера-служащего, руководитель или активист может помочь своему подчиненному или коллеге совершенствовать свои цели и скорректировать желаемые результаты, приводя, тем самым, его к наилучшему бескорыстному решению. Адаптивное лидерство способствует мобилизации лучших качеств отдельных индивидов, а также организаций и иных сообществ, что приводит к дальнейшим изменениям функционирования социальной системы или же сообщества, но все же в рамках культуры организации и с учетом сильных, слабых сторон и потребностей ее членов. В отличие от трансформационного лидерства, данный подход является более гибким и поступательным.

Институт лидерства в системе территориального общественного самоуправления: правовые и коммуникационные аспекты

Зарубежные исследователи муниципального лидерства с некоторых пор смотрят на проблему управления муниципальным образованием с позиций не только социологии управления, но и индивидуального и коллективного участия представителей органов публичной власти, представителей общественности (в системе партнерских отношений) в решении проблем (социальных, территориальных и иных) местных сообществ. В частности, институт муниципальных лидеров рассматривается и как вполне успешный для просвещения местных жителей (когда речь идет о содействии развитию внешкольных программ занятости детей); и как обладающий управленческими и коммуникационными ресурсами для преодоления существенных разногласий в муниципальном образовании, создания «климата для прогресса» и ожиданий «в отношении сотрудничества между ключевыми агентствами и организациями» в муниципальном сообществе ^[31].

Институт муниципального лидерства оценивается и в перспективе успешности ведения переговоров для адаптации городского управления для потребностей эффективного климат-контроля. Так, по мнению исследователей переговоров в Хьюстоне (Техас) и в Форт-Лодердейле (Флорида), мэры и другие муниципальные руководители все чаще предпринимают шаги по согласованию усилий по городскому планированию с заинтересованными сторонами в целях реализации политики управления усиливающимся воздействием изменения климата. При этом имеет значение разница в системах городского самоуправления для успешного преодоления барьеров, возникающих в ходе переговоров ^[32].

Согласимся с мнением известного ученого, президента Европейской академии теории права, профессора Гентского университета Марка ван Хука о том, что изучение правовых феноменов в терминах коммуникации имеет несколько преимуществ ^{[33, с. 201]}. С коммуникативной точки зрения, право является, прежде всего, средством человеческого взаимодействия, а не самодостаточным выводом. Данный концепт позволяет проводить широкий плюралистический анализ, поскольку коммуникация может быть обнаружена на различных уровнях и в различных формах ^{[34, с. 39]}.

В современной юридической науке не проходит интерес к территориальному общественному самоуправлению, занимающему особое положение среди иных установленных законодательством форм партисипаторной и делиберативной демократии. Особую ценность институт ТОС представляет не только для юридического сообщества, но и для органов власти, а также политических региональных и муниципальных элит, поскольку является, с одной стороны, комплексной формой общественного участия и, с другой стороны, организационно-правовым и коммуникативным элементом системы взаимодействия между органами публичной власти и населением.

Под ТОС (территориальным общественным самоуправлением) понимается самоорганизация граждан по месту их жительства на части территории поселения, внутригородской территории города федерального значения, муниципального округа, городского округа, внутригородского района, а также в расположенных на межселенной территории населенных пунктах (либо на части их территории) для самостоятельного и под свою ответственность осуществления собственных инициатив по вопросам местного значения ^[12].

При условии наличия в своих рядах лидеров, органы ТОС способны выполнять стабилизирующую функцию, позволяющую оптимизировать и совершенствовать процессы политической коммуникации, гражданских инициатив, партиципаторного участия граждан в местном самоуправлении на уровне муниципальных образований.

Перейдем к рассмотрению лидерства в системе ТОС, опираясь на отмеченные выше концепции лидерства. На примере системы муниципально-правовой коммуникативной среды ТОС можно привести следующие аналогии трансформации лидерских ролей активиста ТОС. Для этого обратимся к нормам федерального закона от 06 октября 2003 г. № 131-ФЗ.

Трансформационное лидерство, способствующее новаторским изменениям традиционного уклада жизнедеятельности ТОС, может проявляться в действиях активистов и органов ТОС, выдвигающих инициативный проект в качестве инициаторов такого проекта. Данная важная составляющая деятельности органов ТОС регламентирована федеральным законом от 20.07.2020 № 236-ФЗ ^[35] и в настоящее время вызывает особое внимание ученых. Указанный закон вносит изменения в ст.25.1, 27, 27.1, 29, 31, 56.1 федерального закона от 06 октября 2003 г. № 131-ФЗ, дополняя перечень форм участия населения в осуществлении местного самоуправления формой «инициативные проекты», имеющей широкую практику правоприменения на уровне муниципальных образований различного типа (ст. 26.1) ^[12].

Правовое закрепление федеральным законодателем данной разновидности инициатив населения во многом продиктовано современными реалиями и тенденциям, складывающимися в российском обществе и позволяет унифицировать ряд важных процедурных аспектов и избежать дальнейших коллизий норм права на этапах обсуждения инициативного проекта, его внесения в местную администрацию, рассмотрения и вынесения окончательного решения.

Региональное законодательство (правовое регулирование в субъектах РФ) и муниципально-правовые акты позволяют не в полной мере реализовать активистам ТОС весь своей лидерский потенциал, хотя и наделяют широким спектром полномочий в реализации собственных инициатив населения, в том числе в вопросах инициативного бюджетирования. К примеру, в соответствии с постановлением Правительства Новосибирской области от 06 июня 2017 г. № 201-п, к участию в конкурсном отборе местных инициатив могут допускаться проекты, направленные на решение таких вопросов местного значения, как: организация в границах поселения электро-, тепло-, газо- и водоснабжения, водоотведения, снабжения населения топливом; поддержание надлежащего технического состояния автомобильных дорог местного значения и сооружений на них; обеспечение первичных мер пожарной безопасности в границах населенных пунктов поселения; создание условий для обеспечения жителей поселения услугами бытового обслуживания; создание условий для организации досуга и обеспечения жителей поселения услугами организаций культуры; организация библиотечного обслуживания населения, обеспечение сохранности библиотечных фондов; обеспечение условий для развития на территории поселения физической культуры и массового спорта; создание условий и организация обустройства мест для массового отдыха жителей поселения, в том числе обеспечение свободного доступа к водным объектам общего пользования и их береговым полосам; организация благоустройства территории поселения, включая освещение улиц и озеленение территорий; содержание мест захоронения; организация деятельности по сбору (в том числе раздельному сбору) и транспортированию твердых бытовых отходов ^[36].

Активисты ТОС, являющиеся трансформационными лидерами, способствуют созданию особой атмосферы местного сообществ, направленной на совместное решение проблем локальных территорий, кардинальное улучшение условий жизнедеятельности, формирование новой, комфортной среды проживания, использование инновационного подхода в решении вопросов местного значения.

Лидерство-служение проявляется в традиционных функциях органов ТОС, таких как представительская, право-обеспечительная и исполнительская (п. 1, 2, 3 части 8 ст. 27 федерального закона от 06 октября 2003 г. № 131-ФЗ) и имеют, как правило, более детальную конкретизацию в муниципально-правовых актах. К примеру, положение о территориальном общественном самоуправлении в городе Бердске, содержит ряд норм, определяющих возможные формы деятельности активистов и лидеров органов ТОС с позиции лидерства-служения. Так, ст. 6 устанавливает право ТОС осуществлять деятельность по таким направлениям, как: представление прав и интересов граждан, проживающих в границах территориального образования, в органах государственной власти и органах местного самоуправления; организация благотворительных акций, содействие в их проведении; работа с детьми и подростками по месту их жительства; осуществление деятельности по благоустройству территории; информирование граждан, проживающих в пределах территории, на которой осуществляется территориальное общественное самоуправление, о решениях органов местного самоуправления города Бердска, принятых по предложениям или при участии граждан, осуществляющих территориальное общественное самоуправление ^[37].

Адаптивное лидерство проявляется, как правило, в устоявшихся формах деятельности органов ТОС и может иметь выражение в праве внесения в органы местного самоуправления проектов муниципальных правовых актов (п. 4 ч. 8 ст. 27 федерального закона от 06 октября 2003 г. № 131-ФЗ), а также в реализации различных форм взаимодействия и сотрудничества с органами публичной власти и организациями различных организационно-правовых форм. Это может быть, к примеру: содействие жилищно-эксплуатационным организациям в осуществлении мероприятий, направленных на снижение потерь тепловой, электрической энергии, газа и воды в жилищном хозяйстве; осуществление общественного земельного контроля за соблюдением установленного порядка подготовки и принятия решений органами местного самоуправления в случаях и порядке, предусмотренных земельным законодательством Российской Федерации; осуществление общественного контроля за качеством уборки территории и вывозом мусора, решением вопросов благоустройства; содействие органам санитарного, эпидемиологического и экологического контроля ^[38].

Выводы и перспективы развития концепций публично-правового и муниципального лидерства в современной юриспруденции

В качестве перспектив развития институтов публично-правового и муниципального лидерства в современной теории и практике юридической мысли, можно предложить следующие направления:

1. Институт публично-правового лидерства следует рассматривать как междисциплинарный, охватывающий сферу публичного права, с одной стороны, и сферу государственного и муниципального управления, с другой стороны. Заслуживает научного внимания проблема юридизации института публично-правового лидерства и в отношении выборных должностных лиц в органах государственной власти и местного самоуправления, и в отношении общественных формирований, включая институт муниципального лидерства в территориальном общественном самоуправлении.

2. Исследования современных авторов показывают, что востребован, хотя и не имеет четких юридических границ, институт муниципального лидерства, действующий в муниципальных образованиях, институтах муниципальной демократии и территориальном общественном самоуправлении. Эмпирически подтверждается то, что должностные лица органов публичной власти заинтересованы в выявлении и привлечении новых лидеров местных сообществ в деятельность органов территориального общественного самоуправления, поскольку это способствует преодолению инертности граждан, позволяет сформировать организационные и мотивационные предпосылки для участия жителей в решении проблем локальных территорий, позволяет сформировать социальный запрос населения к органам местного самоуправления и получить от этих органов адекватный отклик.

3. На основе изучения трудов российских и зарубежных исследователей можно прийти к выводу, что к институту муниципального лидерства могут быть аналитически применены следующие концепции лидерства: трансформационное лидерство, лидерство-служение и адаптивное лидерство. Федеральное законодательство и муниципально-правовые акты, определяющие правовые основы организации и деятельности территориального общественного самоуправления, содержат ряд декларативных норм, определяющих правовой каркас муниципального лидерства выборного должностного лица, активиста и члена ТОС.

4. В целях дальнейшей юридизации института муниципального лидерства предлагается устанавливать нормы-требования к руководителям и активу ТОС в законодательстве на федеральном уровне и в отдельных муниципально-правовых актах. В первую очередь, это касается обязанности обладания знаниями и поддержания своей квалификации в области государственного и муниципального управления, муниципального права и организации деятельности местных сообществ. Обязательным, и не только рекомендуемым для реальных и потенциальных лидеров ТОС, должно стать прохождение курсов повышения квалификации по темам «Муниципальное лидерство» и «Правовые и организационные основы взаимодействия органов местного самоуправления с активом ТОС и населением».